Дума на кладбище

С  книжкою  Феофана  преосвященного
Я  сижу  на  кладбище,
Над  могилой  свежей.
О,  сколько  есть  творений  ветреных,
Творений  светских,
Наполняющих  книги,
Из  которых  ни  одно
Не  наполняет  таким  восторгом
Душу,
Света  ждущую,
Ждущую  понять  святое
И  противоположное!
Два  мира  Божьих
Присутствуют  на  кладбище:
Могильные  поля
И  живописные  холмы,
И  облака,  летящие  мимо,
Сёла  и  город  вдали,
И  небесная  глубина.
Всё  это  благолепие
О  вечности  говорит  нам.
И  всегдашние  священники,
На  кладбище,  кипящем
Работой  захоронений,
Отпеваний,  молений.
Это  мир  Церкви.
Он  сдаёт  тебя  в  самом  конце
Земного  туннеля,
Препоручает  гражданам  Неба.
Ангелы,  небесные  служители…
Вообразите,
В  них  нет  лукавства,
Как  в  земных  священниках.
Они  принимают  в  покой
Из  гробных  пещер,
В  покой,  в  свет  и  в  радость,
Что  заслужил,
Отделяют  душу  от  трупа
Небесные  служители.
Если  уж  я,  родшийся
В  Вифлееме  нравственной  бедности,
Помогите  мне  воскреснуть,
Чтобы  жить  для  Небес!
Помогите  мне  умереть,
Ножом  благодати  отрежьте
От  меня  всё  лишнее,
Внешнее,  грешное.
Птицы  и  лилии  -
Они  живут  на  земле.
Но  в  то  же  время
Ничего  не  требуют.
Какой  прекрасный  пример!
Я,  сидя  на  могильном  холме,
Всюду  цветы  вижу.
К  ним  люди  привыкли:
За  гроши  их  покупают
И  на  могилку  бросают.
И,  конечно,  только  слепой
Не  увидит  -  какая  краса.
А  в  небе  -  птичьи  крики,
Взмах  крыльев.
Они даже  выводят  птенцов,
Живя  на  пропитании  Отца.
С  книжкой  Феофана  преосвященного
Сижу  я  на  кладбище,
Всё  чаще  и  чаще  с  годами
Возвращаюсь  сюда.
И  всё  больше  знаемых  моих,
Уйдя  в  страну  духов,
Останками  своими  тленными  -
Здесь,  в  земле.
А  помнишь  ли,  как  всё  начиналось?
В  отличиях  и  чинах
Хоронили  своих  знаемых,
Будто  бы  умерших  случайно,
И  возвращались  в  мирской  чад.
Нет,  положительно  надо
Эти  два  Божьих  мира
Непреложно  приблизить  к  уму,
И  выпросить  у  Бога  милость.
Ведь  обязательно  помянет
Всё,  что  в  жизни  делалось,
На  посмертном  суде!
Да,  это  трибунал.
Так  именно  нужно  понять
Это  страшное  судилище
Всего,  что  наделали.
Ведь  отсюда  мы  пойдём
В  свой  вечный  дом.


          1998 г.




Каспар Давид Фридрих "Кладбище".