Часть четвертая - В рубашке смирения

       Присутствие Высшей Силы я ощущала всегда, и это было не мистикой, а чем-то закономерным. И прежде чем перейти к свадьбе, я вспомню еще пару эпизодов по этому поводу. В студенческие годы мне судьба посылала тех, кто настойчиво добивался моей руки и сердца. И была в некоторых случаях определенная предопределенность. Так, в поездках домой я трижды встречала парня, живущего в Мурманске, работающего в газете, пишущего стихи и весьма привлекательного и интересного. Встречи были настолько парадоксальны, что не замечать этого я не могла, но, тем не менее, я всегда строптивостью необъезженной лошадки отвергала все его попытки организовать свидание. Но при последней встрече он был настолько настойчив, что я решила, присмотреться к нему, хотя и надерзила ему в очередной раз.  И, как ни странно, по заданному адресу он не отправился. В другом случае я убедилась в лишний раз в том, насколько оберегаема Свыше. Так, очередной воздыхатель, сделав мне предложение и дав время на раздумье,  решил взять меня штурмом, получив отказ.  Выйдя в подъезд проводить горе- жениха я оказалась как муха Цокотуха в цепких лапах паука. И он потащил бедняжку, ухватив ее мертвой хваткой, в машину, стоящую у подъезда. И данная муха в отличие от героини одноименной басни не посмела в силу благовоспитанности вопить на весь подъезд, призывая насекомых к помощи. Все пять этажей она смиренно подчинялась воле судьбы, пока не поняла, что этот паук церемониться с ней будет, ибо уже при первом знакомстве он ухитрился  познакомить ее со своей мамой и даже показать брачную постель. Такой легкий доступ к телу он получил в силу того, что был братом мужа моей близкой подруги, которая и намеревалась меня пристроить поблизости. Много поединков видел этот подъезд, но это сражение было явно с  перевесом в пользу противника. Ужас, охвативший меня, был настолько велик, что я взмолилась. И тут же избавлением от мук явился комарик в лице моего дяди, являющегося к нам не чаще одного раза в месяц. Николай Угодник угодил своей подопечной такой  наивно беспечной. И дело не приняло скандальный оборот. И ждал меня судьбы иной поворот.

       Отказавшись от  распределения в Краснодар, я ждала свадьбы. И тут, как мне показалось, мнения на небе разделились.  Целых три недели августа лил дождь. Как будто сама природа оплакивала меня. Кошки скребли на душе, и было не до чего уже. Тем более мой жених, сняв напряг, расслабился, и я увидела  его во всей красе или вернее сказать во всем уродстве, ибо он позволял себе на повышенных тонах разговаривать с мамой, бывшей учительницей, что не могло меня не насторожить. «Бежать, бежать», - сверлило в мозгу. Но не могла я доставить боль этим, ни в чем неповинным людям. В их пригороде они были людьми уважаемыми, и не хотелось их позорить сбежавшей невестой. В таких местах известны не только имена и фамилии соседей, но я вся подноготная. Я пожалела их, успокоив себя тем, что возможно я извлеку для себя из этого путешествия в мир семейный пользу, родив себе чадо и избавившись тем самым от мук одиночества. И еще было одно обстоятельство, которое меня смущало. Но тогда я еще не знала, как его расценивать. Мне, выросшей в абсолютной благодати, было трудно сознавать, что горе близко, горе  рядом, что порою оно отравляет жизнь своим ядом. Из всех моих горестей к тому сроку была только смерть бабушки. А в этой семье было очень много трагических смертей. Но я решила по наивности своей, что мне надо поделиться своим счастьем, как улыбкой, и жизнь моего друга не будет настолько зыбкой. И, конечно, во многом я оказалась права, но пересилить черноту, мне так и не удалось.

      В целом жизнь в браке была вполне благополучной. Мужу сразу дали престижную работу, на которую попасть без знакомств было не реально. Но тут включился в работу счастливый случай, который и не выходил из строя до самого последнего момента, то есть до нашего развода. Сразу же нам предоставили жилплощадь, правда, не в том городе, в котором мне хотелось жить, а на его задворках. И поскрежетав зубами, я смирилась с этим положением. Потом он уверенно и четко взбирался вверх по карьерной лестнице и добился потолка, то есть ему уже предлагался пост областного уровня, занять который я не позволила ему в силу того, что там осуществлял свою деятельность человек, который очень тепло к нам относился. И Боги оценили этот шаг и послали нам свои дары рогом изобилия. Но это испытание судьбы и подкосило моего благоверного или не очень верного, это обстоятельство я опущу, поскольку даже не это послужило причиной разрушения гнезда благодати. Наш брак треснул по швам окончательно и бесповоротно, когда я поняла, что не могу больше убивать в себе личность и жить по чужым и чуждым мне правилам. Подняв на ноги троих сыновей, я уже имела излишек энергии, который не находил применения. Работать мне запрещалось, да и нужды в этом не было. И оставалось только одно – быть домов хозяйкой и послушной зайкой. Мой Карабас не желал видеть во мне личность, а мне надоело быть куклой в его руках, не всегда чистых, поскольку сразу же после свадьбы случилось то, чего я опасалась – он был также груб со мной, как и когда-то с мамой. После ее внезапной смерти, его захлестнуло ударной волной чувство вины, и эту боль он стал гасить при помощи горючих средств, что не могло не вызывать моего  негодования. Оказавшись в воронке негатива, я решила во чтобы то ни стало, изменить курс нашего судна и направить его к свету и теплу, в страну вечного лета. И, несмотря на осуждение моего курса моим другом священником, я решилась разорвать эту рубашку смирения и вырваться на волю, туда, где я буду жизнью довольна, где мрак пессимизма не будет подавлять мое «Я», где я буду видеть свет в будущем, а не прошлом.