кроме

Ты можешь сколько угодно верить в чужие песни,
наивность тебе идёт как в зубах петарда.
А я соберу два десятка строк поинтересней,
сложу их и сам поверю, что струн не надо.
Не надо ни шумных улиц, ни стрелок быстрых.
Мне — комнату два на два, да кровать попроще.
Прохожие тянут ладони. Ладони бывают чисты,
но их лобызать... Даже слово противно, в общем.
Ты — в людях или в делах, в пропорциях на бумаге.
Размажь себя по холсту, и кто-то всплеснёт руками!
А мне, говорят, судьба — чернилами течь в зигзаги
(зигзаги и на обои ложатся без пререканий).
Закрывшись на сто замков, заперевшись на всякий случай
дождаться иных времен, не видя дневного света...
Врачи выдают рецепты. Рецепты знают лучше,
что тяжесть под языком не дает ответов.
Ты можешь, конечно, спорить, но люди — дурное племя,
и будь Господь милосерден — извел бы его под корень…

…но ты улыбнёшься, назвав своим милым зверем,
а я, как обычно, забуду добавить «кроме».