Кремль - источник бед

Как муравейник Кремль кирпичный
Вознёсся в небо над Москвой,
Своим строеньем необычным
И взору глаз уже привычно
Стоит на холмах много дней
В столице родины твоей.
Он много видел смут и споров,
Пожаров на своём веку,
И как холопы на просторы,
Тайком, не тратя время сборов,
Бежали в степи на луга
От крепостного сапога.
Но время тех годов далёких
Ушло в заоблачную даль
И всё, что было тёмной ночью,
На полках книжных в оболочках
Стоят, чтоб свет не портил книг
И кто-то пыль стирал бы с них.

Стоит и Кремль, и Держава,
Да вот хозяева не те.
И возмущён старик Державин,
И изменился он в лице.
«О Господи! Да что ж такое!
России вновь грозит развал,
И слёзы горькими ручьями
Он из могилы извергал.
А Кремль-то давно уж болен,
От лихорадки бьёт озноб,
Простой народ в стране озлоблен,
Один лишь олигарх доволен,
Что власть в стране он захватил,
Простой народ закабалил.

И всё окутано туманом,
Враньём и гнусной клеветой,
В хмельном угаре Ельцин дарит,
Вины не чуя за собой,
Кому Сибирь, кому Камчатку,
Кому уральские хребты.
А нам с тобой, пенсионерам,
Лишь деревянные кресты.
Москва кипит, бурлит вулканом,
Приёмы злейших нам врагов,
А нефть бежит к ним, бьёт фонтаном,
Как будто нет своих долгов.
И газ сибирский по Европе
Течёт по трубам столько лет,
А свой народ дровами топит,
И сажу в дымоходах копит,
Зато Москве открытый кран,
Живёт столица словно пан.

А что Владимир Жириновский?
Вцепился в кудри дам по-свойски,
Как депутат ЛДПР,
Как нежный, чуткий кавалер,
Он и артист, солист на сцене,
Всегда готов к любой измене,
Он и спортсмен, он и танцор,
Да к власти узок коридор.
В своих речах он правду «чешет»,
А вот на деле «кривдой» грешит,
А потому у ряда стран
Персоною нон-грата стал.

Ушли года, ушло столетье,
И алкоголик–президент…
Да-да, вы правы, Борька Ельцин,
Вот только чей он резидент?
Решил уйти в отставку вскоре,
Не видеть чтоб людского горя,
В Барвиху собирать грибы,
И чтоб народные гробы
Ему не снились по ночам,
И всем кремлёвским палачам.

Сменилась власть в Первопрестольной,
На троне новый президент,
Достойный он, иль не достойный,
В своих речах вполне спокойный,
Не делает гримас лица,
Как у Бориса – подлеца.
Походкой бравого солдата
Идёт к трибуне делать речь,
И как Россию уберечь
От иностранцев и своих,
Хороших граждан и плохих.
Иной раз хочется поверить
Его словам, его речам,
И как бесплатные лекарства
Нам отменили, старикам.
Нас двадцать с лишним миллионов
Плохих сограждан – стариков,
Тех, кто в войну страну спасали,
А после из руин подняли
Заводы, фабрики, мосты
Плохой советской старины.
Нас двадцать с лишним миллионов,
Кто целину, кто БАМ создал,
И нас, плохих сограждан, Кремль
На вымирание послал.

И речь его течёт спокойно,
Не раздражаясь, не стыдясь,
И что Корее долг прощает,
А у народа не спросясь.
уе – аж восемь миллиардов
Ушли из наших кошельков,
И на житье лишь «шишки-мышки»
Для всех российских стариков.
Его разнузданная щедрость
Заразой перешла к другим,
И вот министр иностранный (министр иностранных дел),
Беря пример с царя,
Своим широким жестом заявляет:
«Россия – щедрая страна».
Афганистану долг прощает,
И десять миллиардов их
Уйдут опять с карманов наших,
И тех ребят, в Афгане павших,
За интересы первых лиц,
И их враньё, где нет границ.

А что же старики – кормильцы?
Аптеки их удел, больницы,
Да поликлиник кабинеты,
Где чуда ждут от всех таблеток,
Но чуда нет, врачей навалом,
А люди мрут, и нормой стало
Услышать похоронный марш,
И значит смерть взяла реванш.
Что толку с нас – одни расходы,
Правительству давай доходы,
На Кипре рай чтоб создавать
И из казны деньгу сосать.
Все полны сил и красноречья,
Что в этом мире всё не вечно,
Что долго жить грешно на свете,
(Пора подумать о билете)
Что государство не корова,
А стариков с больными прорва.
Вот и ответ на все загадки –
Мы для Кремля все стали гадки.

Россия всякое видала
За восемьсот-то с лишним лет,
И как Орда её топтала,
И как тевтонский Орден гнала,
В Чудском их озере купала,
За грабежи и смерть людей
Страны истерзанной моей.
Проходит год, второй... , четвёртый,
Народ от власти жизни ждёт,
А депутатский корпус Думы
Закон «дракона» издаёт,
Зарплата Думы возрастает,
Машины катят под крыльцо,
Мигалкой путь свой очищают,
На светофор не обращаю
Внимания, - во весь опор летят.
Какой тут может разговор
С избранником народа быть?
Что обещал – тому не быть.
А что же президент наш, Путин?
Штурвал не он, а лётчик крутит,
Летает в небе, облаках,
Летит-летит на всех парах.
И лётчик спарку, как игрушку,
Включив форсаж на всю катушку,
Несёт он сокола домой
В машине строго боевой.
А что же лётчики другие,
Окончив школу лётных дел?
На тренажёрах восседают
И хлеб напрасно поедают.
Без керосина не взлетишь
И Родину не защитишь!

Наш флот могуч, и с виду грозен,
В учебных стрельбах цель способен
Накрыть за много вёрст вдали,
Да вот с ракетой нелады:
Не хочет вылезать из чрева
Подводной лодки с глубины.
И командир весь красный, в гневе
Свою роженицу клянёт,
И к совести её зовёт.
Но все усилия напрасны,
И командир уже согласный
Отставить «роды» корабля
И всё и всех в сердцах кляня.
Но то ученья были в море,
А как же быть вслучай войны?
Жизнь человека – миг, не боле.
Второй никто не даст взаймы.