Жестокий романс. Венок сонетов

А напоследок – лучше помолчать.
Нельзя же надышаться перед смертью.
Увидимся, не встретимся – как знать?
Все благо.
                Уж давно написан «Вертер».

А напоследок – лучше не глядеть.
Пускай уж память зрение обманет.
Чтоб петь потом и плыть, чтоб плыть и петь…
А впрочем, уж давно написан «Гамлет».

Да все уже написано давно,
Да все уже как будто все равно.
Последний вздох так беспечально-нежен.

И, собственному сердцу вопреки,
Не вскину глаз, не подниму руки…
Не удержать.
            Конец-то – неизбежен.

                I 
А напоследок - лучше помолчать,
Хотя мне это плохо удается –
Молчание.
                Однажды сняв печать
Безмолвия, из темного колодца

Отчаянной и горькой немоты
Раз выбравшись - нельзя опять вернуться
В прошедшее, опять в себе замкнуться.
Все изменилось.
                Лишь мои мечты

Не изменили сущности своей,
Да и стихи - любви последней дети -
Бальзам все тот же для души моей.

Но если можно жить соблазном этим
Хоть до конца отпущенных мне дней  –
Нельзя же надышаться перед смертью.

                II
Нельзя же надышаться перед смертью.
Так стоит ли спешить?
                Да и куда?
Она ведь ненадежна - кромка льда
У жуткой полыньи  псевдобессмертья.

И посильнее канули в нее.
Ты в этот круг избранников стремишься?
И так тебя не минет забытье,
И так ты с этим жребием смиришься.

Да ты уже смирилась - что лукавить
Хоть на прощанье.
                Авантюр искать
Уже не время.
                Просто - не поправить

То, что успела ты насочинять,
А набело не перепишешь память…
Увидимся, не встретимся - как знать.

                III


 Увидимся, не встретимся - как знать.
За жизнь свою я столько раз прощалась,
Что лучше ничего не обещать
Самой себе.
                Все принимать как данность

Спросить вот, для чего опять пишу?
По-моему, стихов уже избыток.
Так нет, еще венок сплести спешу,
Как будто мало было прежде свитых.

Берите. И читайте всем подряд.
Тщеславие, потуги на бессмертье...
Пусть и о нас - сейчас - поговорят,

Пока не разнесло нас встречным ветром
(Тогда-то уж, конечно, замолчат).
Все благо.
                Уж давно написан «Вертер».

                IV
Все благо.
                Уж давно написан «Вертер».
Там сантиментов хватит через край.
Давно ушла за Крысоловом Грета
И Маргарита угодила в рай.

Проторен путь.
                Его менять - нет смысла.
Натешилась - и с Богом.
                Не мешай
Другим перепевать все те же мысли,
За то же воздаянье.
                Не играй

С огнем до бесконечности.
                Ведь глупо
И бесполезно без конца гореть.
Тем более, что платят слишком скупо

За это.
                Все не золото, а медь.
Прозрела, слава Богу, на минуту,
А напоследок лучше не глядеть.

                У
А напоследок лучше не глядеть.
Закрыть глаза - и от греха подальше,
Пока еще есть шансы уцелеть
(Об этом, впрочем, думала бы раньше).

Как странно. Я боялась, что придет
Последнее, прощальное свиданье,
А вот теперь, когда оно грядет –
Слезинки нет, пролить на расставанье.

Да хватит, в самом деле, мелодрам!
Да - да, нет - нет... И кто там что помянет –
Уже неважно. 
                И не нужно нам

Считаться кто, кому и кем не станет.
Закрыть глаза...
                И раз самообман –
Пускай уж память зрение обманет.

                VI   
Пускай уж память зрение обманет,
Прозренье - не всегда благая часть.
А ослепленье миражом поманит –
И счастье - вот оно, хотя б на час.

Короткие, нечаянные встречи,
Заботы, будни, хлопоты, дела.
Помочь тебе никто не сможет – нечем.
Огонь? где он? кругом одна зола.

Тоскливо, право. Снова будет осень,
И снова будут листья пламенеть.
Но и сейчас слова, как их, уносит

Холодный ветер.
                Только бы успеть
Венок - прощальный, легкий - в реку бросить,
Чтоб «петь потом и плыть, чтоб плыть и петь».

                УП
Чтоб «петь потом и плыть, чтоб плыть и петь»,
Офелией - в безумии беспечном.
В кристально-чистых струях утопить
Тоску и боль страданий бесконечных,

Точней, ненужных...
                Ох, сойти с ума!
Вот счастье-то!
                Да все не удается.
Судьба-злодейка надо мной смеется:
«Выкручивайся, милая, сама

Из созданных тобой хитросплетений
Рифм, снов, мечтание, сказов и обманов,
Ищи, где хочешь, для себя спасений,

Авось потом в молитвах кто помянет».
Нет, не выходит из меня Офелии...
А впрочем, уж давно написан «Гамлет».

                УШ
А впрочем, уж давно написан «Гамлет»,
Офелия давно сошла с ума,
Джульетта крепко спит под серым камнем,
И не с Ромео, кстати, а одна.

Уходят вдаль проторенные тропы,
Мы все - одни, с рожденья до креста.
Движенье губ, и горько-нежный шепот,
И снова бездорожье, пустота.

Да я одних сонетов сотворила
Почти что сотню.
                Ну, и что с того?
Что нового при этом сочинила?

Любовное томление?
                Старо.
И это было (то ли еще было!) -
Да все уже написано давно.

                IX
Да все уже написано давно.
И мне, пожалуй, хватит притворяться
Талантливой.
                Могу я лишь одно:
Сама за все с судьбою рассчитаться.

Благодарить не буду - ни к чему,
И плакать больше не хочу - устала.
Мне гордость не дала пойти ко дну,
А робость под водою удержала.

Не утонуть, не выплыть... Вот беда.
Не выпить и не выплеснуть вино
Умелой, тонкой лести. Как всегда

Приходит и проходит все само.
Что, больно?
                Перетерпишь, ерунда.
Да все уже как будто все равно.

                X
Да все уже как будто все равно...
Ах, эти мои вечные «как будто»!
Ну хоть бы раз, хотя бы на минуту
Не усомниться в том, что мне дано

Заслуженно ли, нет ли - безразлично –
Простое счастье, здешняя любовь,
А не потустороннее обличье
Ее...
           Нет - добиваюсь вновь и вновь

Ненужной, лишней четкости, без граней,
Без полутеней, чтобы все - как прежде,
В том - так давно придуманном - романе.

Пока еще живет во мне надежда,
А горизонт загадочно-туманен –
Последний вздох так беспечально-нежен.

                XI
Последний вздох так беспечально-нежен,
Как облачко на утренней заре...
Прелестно!
                Я, наверно, просто брежу,
Горячку подхвативши на заре.

Заре вечерней. В дивный вечер синий,
В тот вечер, вечер сбывшейся мечты...
Я до сих пор забыть его не в силах,
Как до сих пор храню я  те цветы,

Неяркие, увядшие, простые,
Бесценные сухие стебельки -
Они, должно быть, все-таки живые:

К ним прикоснешься - и опять ярки
Воспоминанья - вопреки гордыне
И собственному сердцу вопреки.

                XII
И собственному сердцу вопреки,
Еще одно - последнее - сжигаю
Письмо.
               Одним движением руки
В огонь души частицу отправляю.

Сама сгореть не в силах - пусть горят
Все те слова, что сердце диктовало...
О боже, как же страшно я устала!
Как старомоден пышных слов наряд!

Офелией, не потеряв рассудка,
Протягивала руки из реки -
Ведь все уже давно совсем не шутка,

Но встречи -  невозможно далеки...
Ах, поздно все.
                Уже через минутку
Не вскину глаз, не протяну руки.

                XIII
Не вскину глаз, не протяну руки,
Не попрошу хотя б на миг остаться.
Нет, полно.
                Раз прощаться – так прощаться,
И так они немыслимо горьки -

Последние, прощальные минуты,
Последние слова, последний жест.
И - океанскою волной в каюту –
Конец.
               И только руки - вперекрест

За голову...
                Да что ж это такое?
В лицо - среди весны - как ветер снежный,
Мертвящее дыханье ледяное

И холод одиночества безбрежный...
Как ни зови - любовью иль судьбою –
Не удержать.
                Конец-то неизбежен.

                XIV   
Не удержать.
                Конец-то неизбежен.
И не вернуть.
                Нельзя войти в поток
Один и тот же - дважды.
                Но небрежных,
Беспечных, ироничных - этих строк

Не уничтожу.
                Может быть, когда-то
Вернутся к ним и вспомнят про меня,
И все когда-то памятные даты –
Как отблеск догоревшего огня.

Я не прощаюсь - это уже было.
Я не мечтаю - и о чем мечтать?
Я лишь одно скажу, пока есть силы:

До смерти, видно, буду - сочинять...
Я слишком, слишком много говорила,
А напоследок - лучше помолчать.