Тед Хьюз. Песнь снега. ДСВ

В начале начал
Море крови: вздымалось под волосами.
Топочут копыта, подняты рога.
Бежит. Первочеловек поймал. Освежевал.
Укусил в сердце. Медведь
Бежал и ревел. Он поймал его. Освежевал.
Укусил в сердце. Лосось
Скользил сквозь стену воды. Поймал его,
Съел его сердце. Но пощадил яйца.

Ночь: кости и навоз.
Он счистил кровь с мышц.
Лицом вверх. Уснул.
Сплавил свой призрак подальше от кровавых пальцев,
Подвесил к звёздам.
Мать Всего Сущего его омыла.
Он проснулся с новым ножом.

Испуганный Красный Лис: боялся за свою шкуру.
Укусил Лося: тот стал мёртвым деревом на краю земли.
Укусил лосося: тот утонул якорем
В морской тине.
Укусил медведя: тот сонно зарычал
В каменных корневищах.

В коже слишком тесной для костей,
Ощущая, как ворочается в кишках гнилая трава,
Рыдал Первочеловек.
И Мать Всего Сущего рыдала.
А Лис смеялся под землёй.

Затем Мать Всего Сущего набухла, и море крови расплескалось
Изобилием для голодного человека.
Но Лис крепко зажал её живот.
Казалось, он лижет камень.
Его клыки крепко сжимали её живот.
Он словно хрустел синицей
Или глодал кусочек старой кожи.
Его зубы плевались, его хватка ухмылялась,
И ничто не могло родиться.

И Первочеловек рыдал на скале голода,
И Мать Всего Сущего рыдала.
Её слёзы капали. Лишь её слёзы капали. Ничто не могло родиться.
Лишь слёзы капали, замерзая на лету,

Ковыляя по земле,
Толпой стремясь к Первочеловеку: "Мы любим тебя, мы любим тебя".

Они лизали его рот. Тыкались носом в его глаза.
Вили гнездо в его руках.

А Лис на небесах смеялся.

Крик человека становился всё резче. Снег – всё глубже.


---- ( с английского ) ----


Ted Hughes. Snow Song


In the beginning of beginning
A sea of blood: it heaved under hair.
Stamped hooves, hoisted antlers.
Ran. Firstman caught it. Flayed it.
Bit into its heart. It was a bear
Running roaring. He caught it. Flayed it.
Bit into its heart. It was a salmon
Slipping through walls of water. He caught it
Ate its heart. But spared its eggs.

Night: bones and dung.
He scraped the blood off his muscles.
Faced upwards. Slept.
Floated his ghost clear of bloody fingers
Hung it on the stars.
Mother Of All Things – she washed it.
He awoke with a new knife.

The Red Fox was afraid: he feared for his hide.
He bit the Elk: it became a dead tree at the earth's edge.
He bit the salmon: it sank anchor
To sea mud.
He bit the bear it slept a snarl
Of stony roots.

In skin too small for his bones
With a twist of rotten grass in his gut
Firstman wept.
And the Mother Of All Things wept.
And the Fox laughed under the earth.

Then the Mother Of All Things swelled and the bloodsea split
Its plenty for man's hunger.
But the Fox gripped shut her belly.
He seemed to be licking a stone.
His fangs gripped shut her belly.
He seemed to be crunching a tomtit
Or gnawing at a piece of old leather.
So his teeth spittled and the grip grinned
And nothing could be born.

And so, Firstman wept on his rock of hunger
And the Mother Of All Things wept.
Her tears fell. Only her tears fell. Nothing could be born.
Only the tears fell, freezing as they fell

Faltering over the earth
Herding towards Firstman 'We love you, we love you.'

They licked at his mouth. They nuzzled his eyes.
They nestled into his hands.

But the Fox grinned in heaven.

Man's cry sharpened. The snow deepened.