Alter ego

По сути, можно говорить о том, что разум, как рефлектирующий "орган" нашего сознания и сама возможность самосознания вообще, как некая точка сборки нашего Я, имеет место только при наличии Другого. Что же мы имеем? А именно то, что сознание не есть сущность человека и Другой не является достаточным условием формирования Я в "человеко-самости". Проблема в том что человек и есть результат некоторого "синтеза" или, если говорить более точно, комплекса взаимодействия сознания и Другого. Человек оказывается "между" двух бездн. Другой дарит сознанию меня. И даже свобода, как несомненная возможность выбора, всегда проявляется в поле человеческой реальности, в присутствии Другого, т.к. выбор подходящей возможности исходит из рефлексивного cogito, в которое нас помещает Другой. Можно было бы говорить о выборе в дорефлексивном cogito, но такой выбор нельзя считать актом свободы, потому что он мало отличается от "выбора" животного. Во всяком случае, доказать осознанность такого выбора для человека невозможно, т.к. факт нашей осознанности проявляется только в акте рефлексии. Любые попыти воспринимать что-то непосредственно, находясь в дорефлексивном cogito, и при этом понимать себя осознанным существом, невозможны, т.к. понимая это мы уже находимся в плане рефлексии, мы уже действуем под пристальным взглядом Другого. Таким образом Другой есть тот, кто, в одно и то же время, дарит нам свободу и её же отнимает. Вернее, можно говорить, что человек находится в пресе двух свобод, где нижняя часть преса представляет собой его индивидуальную свободу, являщуяся опорой всех его действий, а верхняя - свободу Другого, стремящуюся, с помощью моей свободы, уничтожить меня. Собственно, сам прес есть человеческая реальность, в которой нахожусь Я, моя свобода, и свобода Другого. Я не есть основание моей свободы, наоборот, моя свобода есть основание меня. И, если Другой есть основание моей свободы, он есть основание моего cogito. Это не значит, что он как то детерминирует моё существование - это бы противоречило понятию свободы. Зачастую бессознательное, насилие Другого надо мной как раз и проявляется в том, что я свободен, и, вообще, я есть, как существо себя сознающее, "благодаря" Другому. И если и стоит кого то винить в своей человечности, а следовательно, тотальной ущербности и нехватке, так это Другого. "Человек обречён быть свободным" - пишет Сартр, и на вопрос, кем обречён, мы сейчас можем ответить вполне уверенно. Что самое любопытное, так это то, что Другой тоже обречён - он обречён обрекать, хотя бы просто своим присутствием, своим взглядом. Теперь нами может быть понят образ общества как ада, в которм Другой, подобно дьяволу, вручает нам нашу жизнь, в сущности, полную абсурда и переживаний. На мой взгляд, выходом из него является философствование. Чего стоят многочисленные примеры, когда, по-платоновски разочаровавшись в чувственном восприятии, полном противоречий, а главное, в людях, мыслители, "закрыв глаза", выстраивали громадные замки идеальных обществ, в которых восседало не чудовище в маске, а любовь. Философ улыбается окружающим только в случае, если у него закрыты глаза.