На узкой улице, где извивались трамваи,
Желтел немецкий и островерхий дом,
Напротив Девкиных бань, едва узнаваем,
ЧуднОй часовней серой не став с трудом.
Налево театр кукол, где месяц ловкий
Сиял остро, цепляя за петли свет;
Шипел трамвай, причаливая к остановке,
Где в шапке седого каракуля снился дед.
Он и теперь ещё, кажется, снится снегу,
Острым позёмкам в курящемся январе.
С веником в сумке, в полупальто – над веком –
Под домом немецким серым на лунной заре.
А здесь уж и Булгаковское проглядывает: трамвай,немецкий дом и девкины бани и брокенский месяц. Не знаю, Вы всегда на высочайшем уровне мастерства -о чем бы ни писали. Только всегда - грустно очень. по-моему я тоже перехожу сейчас к этому.невозможно жить в нашей стране и писать оптимистические стихи. Грусть моя тяжелеет,а слово Ваше все ближе и понятней делается.
Да, трудно стало жить, а в беспамятстве вообще невозможно... В дурноте да в пустоте... без тяжёлой слезы не получится:) Ну об этом как-нибудь обстоятельно поговорим:) Спасибо, Жанна, за понимание, это для меня дорого.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.