Алая роза

Было прекрасное зимнее утро, снег сверкал на солнце тысячами бриллиантов, рассыпанных ковром на королевской земле. Солнце отражалось в замерзшем озере, осыпая сапфировый лед солнечными зайчиками, играющими всеми цветами радуги в прозрачной голубизне остекленевшей воды. В это утро король со своей свитой прогуливался с важным видом по своему любимому зимнему саду, хранившему в своих бесконечных стенах огромного зала бесчисленное количество цветов. Король обожал любоваться ими долгими зимними днями и в особенности вечерами, когда лунный свет, крадущийся в комнату так тихо и незаметно, освещал божьи творения, награждая их непревзойденным очарованием. Больше всего на свете король любил свои розы цвета белоснежной невинности, чистоты и свободы от пороков. Сам король был лишен этих качеств, и, видимо, именно это заставляло его часами созерцать бесконечно белые цветы, очищая свою душу. Но в это утро что-то произошло с любимым кустом короля. Он заметил это, когда проходил мимо него. В снежной белизне роз ярко пылал алый цветок цвета страсти, сводящей с ума. Он расцвел ночью, озаряемый сиянием луны и сверкающих звезд. Он был так прекрасен, что король и его свита остановились, глядя на него, забыв обо всем на свете. Красный, как заря, как губы куртизанки, как кровь из растерзанной плоти, он обжигал, манил и наводил на самые порочные и запретные мысли, находясь в контрасте с белыми, как крылья ангела, цветами. Он поистине был достоин того, чтобы о нем узнало все королевство…

«Кто ты?» - смущенно спросила новорожденный цветочек белая, умудренная жизнью старая роза. Прожив на свете целых четыре дня, она никогда не видела, чтобы рядом росли такие разные цветы. Привыкнув к ослепительной белизне своих братьев и сестер, розы опешили – ворвавшийся в их жизнь так внезапно алый цветок в одну секунду разрушил все их спокойствие и равновесие бытия.

«Я… Я не знаю, кто я… Наверное, я такой же, как и вы, раз я нахожусь рядом с вами?» - неуверенно ответил непрошенный прекрасный гость.

«О, нет, ты совсем другой. Странно, что ты вообще здесь делаешь» - отвечали ему жители зимнего сада. Они не приняли его, отвернулись, так как прекрасно знали, что появление незваного гостя порочит всю их сущность, раскрывая все тайные мысли и желания, скрытые под невинной белизной нежных лепестков. Яркая, кричащая о своей неотразимости внешность юного цветка привлекала слишком много ненужного, неправильного внимания к розам. Вместо восхищения чистотой и непорочностью им теперь предстояло слушать разговоры только о том, что среди них есть прекраснейший в мире цветок, воплощение самой красоты и безрассудной страсти, и это очень злило и пугало привыкших только к зачарованным взглядам в свою сторону розы. Сам же молодой цветок недоумевал – почему от него отвернулись все его братья и сестры? Это было страшно, непереносимо для него, и он бы отдал всю свою красоту, о которой так злобно шепчутся окружающие, только бы быть принятым и понятым. Месяц, освещавший мягким сиянием зал цветов, слышал все, что говорилось в адрес новичка.

«Не беспокойся, придет время, и ты увидишь, как полюбят тебя все» - говорил мудрый месяц. – «И цветам, и животным, и даже людям, несмотря на их ум, очень сложно принять и привыкнуть к тому, кто отличается от них хоть ненамного. Но, поверь мне, как только они заметят, что часть твоей славы может перепасть и им, они радостной толпой окружат тебя, наперебой твердя, что ты - их самый лучший друг. Только нужна ли тебе будет такая дружба, решай сам…». И месяц скрылся в облаках, оставив цветку достаточно времени для размышления…

…Что тут еще сказать? Прошло время. И сбылось все, что говорил когда-то новорожденной розе старый месяц. Но так и не удалось цветку сделать выбор, принимать ему дружбу или нет – он был вскоре срезан и поставлен в изящную золотую вазу, усыпанную великолепными драгоценными камнями. Неделю прожил цветок, каждый день слушая восхищенные возгласы в свой адрес, сначала от короля, свиты и слуг, а потом уже и от простого народа, будучи выставленным на всеобщее обозрение. Цветочек и радовался такой жизни, и, в то же время, огорчался. Хотя, больше радовался, ведь он не успел еще узнать, что бывает еще какая-то жизнь, другая, которая отличалась от этой.