***

Мой радостный напев взрастили птицы.
Их разряженный воздух под крылом
Был чувств моих надежною возницей,
И кровь моя венчалась с их пером.

Их клекот солнцу пестовал мой голос,
И он окреп на пиках высоты,
И бог пространств – дремучий мощный Волос
Выстраивал над безднами мосты.

Дышал я Светом, внемлил одиноким
И одиноким ветром жаждал стать,
Чтобы воздать всем птицам яснооким
Их первозданную божественную стать.




Выси безбрежные, светоносные выси сердца!
Сколько же неба в вас, бездонных горних просторов!
Как можно не стать, познав вас, единоверцем
Ангелов грозных, если сам Бог смягчает норов
 
В вашей тиши, едва коснувшись заветным дыханьем
Сердца безмерного – родины для божества?
Как не излиться, сбываясь, хвалебной данью
Словно родник в глубь вездесущего естества?
 
Так путник идя долгой пустынной дорогой,
Жаждет источника и завидев его – поет!
Скорбные нищие – облачаемся царственной тогой!
И в смертной муке сердце к рожденью зовет...
 
Ведь лоно кругом! И весны извечной прибои
Не заглушают сокровенных пространств язык.
Ввысь устремляемся – для Священного аналоем!
В божестве узнавая свой преображенный лик.



Средина ночи. Междометье.
И вздох единый тишины.
И зришь в сердечном ВДРУГ просвете,
Что только спал и видел сны,
Что «жизнью» обморок глубокий
Ты тщился до сих пор назвать,
Но вот очнулся, ясноокий,
На смерть не смея уповать.
И воздух бытия так внове
Вдыхаешь, словно наречен
Ты новым Именем и в слове
«Бог» видишь истину времен!



Однажды то, что мнил собою ты
Из берегов своих прочь устремится,
И море внутреннее в небо пустоты
Вернется из разрушенной темницы.   
И плоть твоя с чужим вовек лицом,
Сплошною вскрытой раной кровоточа,
Падет как ветхий саван за крыльцом,
И примут сон твой сладостные Ночи.   
Ты тяжко грезил, страшным караваном
Вселенные шли мимо изголовья,
Твоими душами торгуя как дурманом
И заглушая голоса безмолвья.   
Но в сумраке твоем, в цветенье вишен
Созреет взгляд сквозь идолы вещей.
Грядет гроза! В прибое уже слышен
Беспечный рокот Безымянных Дней...