Сказы А. С. Селезнёвой Изумруд

Изумруд - Часть Вторая

Сидит  уточка  белая  в  Ванюшиной во коробочке  да  слёзы  горькие  роняет  и  всю  родню  свою  вспоминает. То  царевну  Ляг  Ушко  вспомнит, то  Вольный  Золотой  Огонь ей  приснится, то  Птах  Среброкрылый,  то  Птах Синекрылый – Финист  синеокий. Все  они  давно  во  сырой  земле  лежат, а  она  об них  помнит, с  их  душами  разговор  ведёт, в  этот  мир  не  пускает, от  беды  предостерегает. Рано  ещё  сказку  будить, рано  ещё  людей  тревожить. Не  готовы  они. А когда  готовы  будут – то  неведомо.
Вот  и летают  по  миру  снежинки-картинки, в  сны  к  людям  залетают, кто  ты  есть  таков – пытают. Толи ты царевна  Ляг  Ушко, то ли  Артёмышко, то ли  сам  Златокрылый  Птах, то  ли Вольный Огонь  Золотой. Всех  пытает, да  спать  заставляет. Отчего  так – неведомо  никому. Для  чего  так?  Непонятно.
Давно  пришло  время  сказку  исполнять, людей  собирать,  Чудо-Чудное  из  беды  выручать. Вот  уже  и  дуб  свалился,  и  сундук  на  дубу  раскололся,  и  заяц  о  берёзу  разбился,  и  сама  она, Уточка  Белая,  давно  из  него  вылетела. Сидит  себе  тихохонько, о золотом  яичке  думает  и  ждёт-пождёт,  что  же  дальше-то  будет?
Да  нету  у  уточки  сил  понять,  что выкрали  у  неё  золотое  яичко  ещё  задолго  до  того,  как  из  жёлудя  волшебный  дубок  проклюнулся, а  на  веточке его  сундучок  вырос. Что  сказка  наша  умная  сама  себе  другой  путь  нашла, другой  клубочек  припасла  на  тот  случай,  если  старинный  да  древний  да  веками  проверенный  подведёт.
Никто  о  том не  знает,  не  догадывается. Никто  уже  и  не  ждёт   чуда,  думают,  что  все  чудеса    на   земле  кончились.
А  уточка  правильную  речь  ведёт  и  всё  будущее  той  речью  держит. В  этом  её  главное  предназначение. Но  сама  о  том  не  догадывается. Сама  не  понимает. Всю  сму  свою  пытает.  А  кто  такая  сма, вы  знаете?


Моя  воля

Моя  воля  идёт  изнутри  меня  «смой», 
А  «сама»  знает, что  ей  в  этом  мире  нужно.
«Сма»  и  «сама» – вещи  разные.
«Сма» – внутри.
«Сама» – снаружи.
Буковка  «А» – связующее  звёнышко  моей  общей  точки-запонки.
У  каждого  такая  запонка  есть.
«Сма» – внутренний  мир.
«Сама» – наружный.
А  если  связующую  буковку  разорвать, то  «Смргла»  появится  и  съест  сердце  «смы».
И  тогда  начнётся  смута.
Нельзя  «сму»  и  «саму»  разрывать.
«Сма»  себе  сама  будильник.
«Сма»  не  будит  других.
«Сма»  не  ест  чужую  пищу.
«Сма»  свою  пищу  ест.
Память  радости.

Корень   каждого  слова  из  двух  буковок  состоит. А  третья  меж ними – общая. Не  каждая  пара  буковок  согласна третью, общую, взять. А  которые  согласны, тех  и  зовут  согласными. Гласная  у  них – голос  их  общий. А  уже  к  этим-то  трём  остальные  буковки  и  лепятся.
И  так  устроено  не  только  со  словами,  но  и  с  другими  вещами.
У  каждой  вещи  есть  свои  «смы» – смычки.
Смыкаются  они  только  с  «саамами».
Вот  откуда  одни  глупцы  теорию  о  самцах  и  самочках  вывели.
«Весной каждая щепка  на  щепку  лезет» - тоже  их  изобретение.
Только  «сма» найдёт свою  настоящую  любовь,  свой  ключик  к  своей  «саме»  во  внешнем  мире.
Вот  «сва»  и  помогает  найти  «свю».
Отсюда  и  сватьи  произошли – родители  жениха  и  невесты.
Без  них  никак.
А  когда  наёмные  «свы»  начинают  на  себя  роль  платных  «свов» брать, то  тогда  и  до  слов  «сваха»  и  «сволочь»  недалеко.
Но  мне  туда  не  нужно.
Моя  «сма  ещё  свою  «саму»  не  нашла.
И  на  белый  свет  не  выбралась.
Разгадав  загадку  про  А и Б,  я  поняла, что  с  моей  смой  беда  приключилась.
И  беда  страшная.
Да  Господь  Бог  помог.
И  Его  слова  из  Евангелия: «Аз  есмь  альфа  и  омега – Первый  и  Последний». Но  что было  раньше –  альфа  или  Аз?
Конечно же  Аз. И перевела  я  эту  фразу  на  древнерусский – «Я есмь Аз и я – первая  буковка и последняя».
Божье  начало есть  во  Христе  и  человечье. «Аз»  и  «я».
Встала  я  ножками  на  свою  буковку  «я», рванула  что  есть  силы  буковку  «и»,  и  вырвалась  на   Свет  Божий  к  Азу Великому.
Ах,  какой прекрасный  он – Свет  Божий!
Чуть  от  счастья  не  задохнулась.
И  забыла, зачем  сюда  пришла.
А  потом  назад  обернулась  и  всё  вспомнила.
Это  я  свою  большую  букву «А»  сама  в  себе  нашла. Душу  свою,  образ  Божий, который  в  каждом  человеке  есть.
Там,  в  «сме»,  я  беспомощной  была,  а  маленькая  буковка  мне такую  смелость  дала,  что  теперь  мне  никакой  зверь  не  страшен. 
В  одну  буковку  ныряю,    из  другой  выныриваю  и  живу  теперь  спокойно  и  припеваючи.
Своего  «сама»  дожидаюсь.
А  мой  «сам»  тоже  внутри  своей  «смы»  бродит  и  никак  не  поймёт, что  кроме  него самого  никто  ни  свою  Господню  Букву  «Аз»  не  найдёт, ни  тем  более – самой  маленькой  и  надёжной  «смы» – смычки  с  миром  добра, любви  и  жизни.
Вот  когда  мой  Милой  свою  запонку сердечную застегнёт, тогда  я  его  и  увижу.
Запонка  его  не простая, а  Злато-солнечно-сердечная.
А  недавно  почувствовало  моё  сердечко – застегнулась  Золотая  Запонка.
Сверкнула  мне  прямо  в  глаз.
Я  чуть  не  ослепла  от  того  луча.
Это  мне  мой  Милый  сигнал  подал – победил  он  свою  «сму».
Больше  никогда  никакой  смуты  не  будет.
Рассвет  встаёт.
Первый  Луч  пробился.   

Лицо и  изнанка

Язык  наш  из  трёх  жизненных  жилочек  состоит: язык  сердца,  язык  воли  и  язык  ума. Лишь  связав их  в  одно  можно  и горы  сдвигать  и  самолёты  сшибать  и  сидя  у  окошка кнопочки  на  других  планетах  нажимать. Только  вот  беда – и  сердце,  и  воля,  и  ум  и  добрыми  бывают  и  злыми. Если  у  тебя  сердце  и  ум  добрые, а  воля  злая,  то  ничего  не  получится. Только  та  воля  добрая, которая  всегда  против  внешнего  зла  идёт. А  если  ты  с  внешним  злом  миришься  и  живёшь  с  ним  как  рыба  в  воде, значит  врёшь, не  добрый  ты  человек.
Ишь  чё  придумали – непротивление злу  насилия. Сколько  народу  загубили, сколько  сирот  по  миру  пустили. Щёки  мол  свои  подставляйте, да  и  умирайте.  А  Господь  не  о  том  совсем  говорил.  Это  когда  счастье  брата  твоего  по  ночам  тебе спать  не  даёт, сердце  гложет. И  нет  у  тебя  радости  за  брата  порадоваться,  а  есть  злой  умысел – как  то  счастье  у  него  отобрать.  Вот  откуда  все  козни  людские  идут.  Нет  бы  попросить – дай  мне, Господи,  сердце  доброе, сострадательное. А  в  прошлом  веке  ещё  хлеще  придумали – нет Бога, и  всё  тут. И  у  кого  просить, кто  подаст?
А  у  мира  две  стороны  есть – лицевая  и  изнаночная. Господь-то  на  наш  мир  с  двух  сторон  глядит  и  всё  видит. Умные  люди  и  лицо  и  изнанку  знают. А  глупые  да  злые  всё,  что к  изнанке  относится, стали  к  тому  свету  приписывать.  И  так  доприписывались,  что  вконец  на  изнанку  табу  наложили  и  мистикой  обозвали.  Не  просто  так  это  делалось,  а  с  умыслом  злым. Если  у  мира  лицо  и  изнанка  есть, то  у  всех  предметов  и  явлений  она  имеется.
Вот  и  стали  некие  пройдохи, знание  наше  древнее  укравшие, сначала  разбираться – где  у  чего  лицо,  где  изнанка, а  потом  и  вовсе  людей  на  лицевых  и  изнаночных  делить,  да друг с другом  лоб  в  лоб  сталкивать. Ведь  у  Господа  Бога  как – богатый  с  лица,  значит  беден  с  изнанки, умный  с  лица – глуп с изнанки. И  всё  уравновешивалось. А  когда  все  хотят  богатыми  с  лица  быть,  тогда  некому их  богатство   с  изнанки  держать. И  начинает  в  этой  стране  всё  рушиться. Или  захотят  с  лица  все  умными  быть, то  с  изнаночной  стороны  некому  их  ум  держать,  вот все  с  ума  и  начинают  сходить. И  так  во  всём. И  у  тепла,  и  у холода,  и  у  ветра,  и  у  солнца – у  всего  лицо  и  изнанка  есть. Если  люди  этого  не   поймут, всё  на  свете  рухнет. Злые  люди  давно до  этого  добрались. Язык  изнаночный  наружу  выдернули,  латынью  его  назвали. Хотят  наш  Великий  и  могучий  за  изнанку  жизни  затолкать. Хотят  изнанку  жизни  лицом  обозвать. А  что  изнанка  жизни – это  смерть – то  совсем  позабыли. Не  кому  мозги  их  с  изнанки  держать, вот  и  посходили  они  все  с  ума.
Каждый  для  чего  рождён,  тем  и  заниматься  должон. А  пока  с  этим  не  смирится, так  и  будет  страдать  да  в  истерике  биться,  к  злу  возвращаться  и  в зло  углубляться.
А  сначала  нужно  всю  баламуть  остановить, добро  от  зла  отделить.  А  как  станет  всем  ясно – где зло,  где  добро,  тогда  не  будет  стыдно  одному  сапожником  робить, а  другому  пироги  печь. Третий  своему  дитю  разрешит  в  танцоры  податься. А  четвёртый   свою  мать  начнёт  уважать – не  будет себе  деньги  на  чёрный  день  копить. А  купит  ей  всё,  что  она  в  старости  своей  заслужила. Не  машину  вязальную.  Не  иглу  вышивальную, а  косметику  чудесную  да  избу  воскресную  с  пирогами  да  блинами  да  чудными  пирами – куда  ей  своих  подружек  водить. Да  компик  с  видеофоном, чтобы  ей  с  властью  разговоры  вести,  да  учить  их  уму-разуму.

 Царевна  Ляг  Ушко

Была  та  трава  зеленым  зелена, расчудесная, изумрудная. Как  по  той  да  по  траве  да  по  траве  изумрудной  гуляли  гулюшки серебрянные  да  золотые, изумрудные  зёрнышки  с  лебеды  зелёной  поклёвывали, на  зелёных  на  стрекоз  всё  поглядывали, изумрудными глазками  да  всё  посвёркивали. 
Расстилала  им  царевна  Ляг  Ушко  свой бел  шёлков  платок. Становилася  лицом  на  восток. Прилетали  на  него  гули-гулюшки  невиданные,  распевали  свои песни  неслыханные, составляли  всё узоры  неписанные, становился  тот  узор  шёлком  вышит, лежит  на  плечах её,  словно  дышит, небесами  голубённый,  златым  солнцем  золочённый...
   
          Ляг  Ушко,  ляг.
Рано  тебе  ещё  просыпаться, да  на  белый  свет  собираться.
Пусть сначала  наш  сказочный  мир найдётся.
Пусть в  него  светлый  путь обретётся.
Только  в  нём ты  соберёшь  все  свои  кусочеки, только  в  нём  оживут  твои  изумрудные  очики.
А  пока  только  эта  избушка  на  болоте  осталась,  да  в  дремучих  лесах  оказалась. А  пока  только  малый  островок  отыскался,  да  и  тот  в  океане  людском  затерялся.  А  пока  только  вишни  цветут,  да  в  тех  вишнях  не  те  птицы  поют.

Ты  узнала,  что  Милый  твой  отыскался. Долго  он  на  белый  свет  пробирался. А  теперь  успокойся  и  вспомни,  как  всё  было,  по  порядку.

«Сначала  я  искала  его  по  всей  Вселенной,  аукала,  сама  себе  песни  баюкала, сама  себя  успокаивала,  сама  свои  силы  рассыпанные  собирала, но  знала,  что его найду.
Потом  опечалилась  и  заснула  крепким  сном, но  песня  о городе Золотом  заставила  встрепенуться,  от  мыслей  своих очнуться и вспомнить  ещё  кусочек.  Я  же  сама  в   каждом  сердце  живу.  Звёзды  счастья  кую. Позвала  я  свой  кусочек, свой  осколочек,  что  в  сердце  милого  был,  он  мне  и  ответил. Вошла  я  в  тайную  дверку  души  его,  да  и  повидалась  с  ним  в  его  сне  глубоком»   

Потом  ты  смогла  разбудить  его. Богатырь, что  спал  средь  сибирской  тайги, и  был  твоим  милым, твоим  голубем  сизокрылым. Заколдовал  его  чародей  лихой  на  тысячу  долгих  лет,  на  тысячу  долгих  зим. Остался  он  в  той  тайге  совершенно  один.
А ты  была  той  самой  старушкой, которая  к  нему  с  волшебной  водою  пришла,  и  Русь  защищать  отправила.
Сибирская  сказка  «Царевна-Старушка» - это  тоже  сказка твоя.
Не  зря  она  появилась  в  этих  краях. В  ней  ещё  один  твой  изумрудный кусочек  скрывается, дивным  светом  разливается, ждёт  тебя  дни  и  ночи, счастье  тебе  пророчит.
У  каждого  существа  есть своя  сказка. А  ты – существо особенное, невиданное. И  сказка  твоя  особенная,  неслыханная. Пришло   время  её по  всем  сказкам  искать,  воедино  собирать  да  побыстрее. Пришло  время  чуду  из  золотого  яйца  выходить.  А  его  нет  как  нет.               
Милого своего  ты  отправилась   искать  ещё  в  детстве  своём.  Он  манил  тебя  из  сказок  золотым  пером,  он  вставал  над  миром  алой  зарёй, он  был  тебе  в  зной  родниковой  водой,  насыщал  твоё  сердце  любовью  святой. Чистота  ваших  чувств  держит  весь  белый  свет, красота  ваших  лиц  людям  радость  даёт.
Но  злые  люди  вам  встретиться  не  дают, друг  другу  навстречу  злые призраки  посылают, разрушили вашу  сказку  чудесную, придумали  иную да  пресную. Колдовали  всё  да  лукавили, в  разные  стороны  друг  от  друга  направили  ещё  задолго  до того  как  ты  появилась  на  свет,  но  другого  пути у  тебя  просто нет. Только  его  в  этом  мире  ищи, только к нему  навстречу  идти
Ищет  тебя  давно  твой милый, твой  голубь  сизокрылый…
Иди, отдохни, у  тебя  опять  закончились  силы…

«Весной началась  юность  моя»

Юность – рассвет. Краше  возраста нет. Изумрудом души  твоей  искрится,  счастьем-радостью  в  сердце  стучится.

«Но  в  зеркале  я  старухою  делаюсь: вся  в  морщинах, старая, седая. А в  душе  как  девушка  молодая»

Не  смотри  в  зеркала  заколдованные, мутно-серой  водой  зачарованные. Смотри  только  в  реку  текущую,  смотри  только  в  рощу  шумящую. Там  твоя  юность  скрывается, там  она  наряжается,  в  сердце  твоё  возвратиться  хочет, ждёт  тебя  днём  и  ночью.  Молодеешь  ты  от  жалостей  людских,  красивеешь  ты  от  слов  простых.  В  косы  свои  ярки радуги  вплетай, улыбайся  смелей,  себя  старить  не давай. Там  где  двое  идут  друг  к  другу,  там  не  видно  нигде  злую  вьюгу,  там  старости  не  бывать, там  только  радость  царствует.
Твой  милый  давно  кощея  победил. Давно  радость  на  землю  выпустил.  Только  люди  вокруг  трусливые,  собирают  ваши  осколки  красивые. Вашу  сказку  по  домам  растаскивают. То,  чего  не  было  никогда,  друг  другу  рассказывают.
Ты  же  сама  забыла,  кем  раньше  была  и  кого  любила.
Ты и миром  предков  забыла  править,  и  других  веселить  и  себя  забавить.
Возьми  лес,  вьюгой  выстуженный,  возьми  поле,  жарой  высушенное,   возьми  сердце, людьми  обиженное – помоги  им, увидишь,  что  будет.

«Брала  я  лес,  вьюгой  выстуженный,  брала  я  поле,  жарою  высушенное,   брала  и  сердце, людьми  обиженное – помогала  им. Но  слишком  много  вокруг  лесов  выстуженных,  слишком  много  вокруг  полей  высушенных,  слишком  много  сердец  обиженных. На  всех  меня  не  хватает.  Одна  я  такая  осталась. Одна  одинёшенька. А  люди  злые  в  подземельях  сидят,  на  кнопочки  нажимают,  да  погоду  меняют. То  облако  с  облаком  в  небе  сталкивают,  то  снег  с  дождём,  то  стужу  лютую  вызывают.  То  жару  несусветную. То  вулканы  будят,  то  волны  ростят,  большие  пребольшие.  Как  найдёт  та  волна  на  берег  крутой – никого  на  том  берегу  не  оставит. Трудно  мне  одной  с  теми  людьми  совлададть,  трудно  остановить. Хотят  они  весь  люд  земной  погубить.  А  самим  жить  остаться.»

Были  времена,  ты  на  силу  свою  не  жаловалась,  были  времена, ты  сама  со  всеми  бедами  справлялась.  А  теперь-то  что?

«Истомили  моё  сердце  изумрудное  дела  людские  нудные. Подняться  не  дают. Что  исправлю  в  мире – снова  портят. Не  хотят  они  по  доброму  жить. Не  хотят  правде-совести  служить».

Да,  озябла  ты  совсем  в  этом  мире  холодном, ослабла ты  совсем  в  этом  мире  голодном.  А  красивее  тебя  в  целом  свете  нет,  а и сильнее  тебя  в  целом  свете  нет.  Ты – самая  красивая. Ты – самая  сильная.
Иди  ешь. С  пустым  желудком  долго  не  проживёшь. Ты  совсем  истощала  в  этой  войне. Тебе  нужно  жить. Тебе  нужно  есть. Язык  ест  ушами,  глазами  и  носом, и  неважно, что  перед  ним  стоит. А  ты  наша,  Ляг  Ушко. Наша. Ты  дышишь  душой. Душа – дыхание  языка.
Девушка – та,  у  которой  созрело  её  ушко – рот. Рот  - это  ушко  языка.Остального  девушка  не  знает, остального  девушка  не  ведает  ещё. Остальное – воздух  пустой. Хватит  питать  себя  воздухом пустым. Сердце  твоё  всегда  было  золотым. Ты  забыла  ещё  об  одном. Ты  можешь  дышать  и  в воде,  и  на  суше. Ты  умеешь  дышать  своим  сердцем. И  рот  твой – твоё  сердце. Ешь  этот  мир  сердцем. Он  готов  для  встречи  с  тобой. Он  готов  через  сердце  твоё  пройти  и  новым  цветом  расцвести. Ничего  не  бойся. Ты  не  старушка, ты  девушка.
У  тебя ещё  не  открылось  твоё второе ушко. Какая  же  ты  старушка? Тебе многое ещё рано знать, многого  не  дано  понять. Ничего  не  бойся, ничего  не  исправляй. Пиши  как  есть.Потом  поймёшь...
Выходит – это  я  сама  и есть  царевна  Ляг  Ушко!? Как  такое  может  быть?
Много раз  меня  убивали. Много  раз  изгоняли. Кому  теперь нужна  Царевна-старушка,  которую  превратили  в  Царевну  Лягушку, которая  сидит  в  маленьком  домике  на  болоте, и  плачет.
Царевну-Лягушку  злые  люди  высмеяли, образ  её  раскрошили  да  разлохматили.  Про   Царевну-старушку  и  вовсе  позабыли, словно  и  не  было  сказки  такой.  А  у  каждого  Ивана  Дурака есть  своя  Царевна   Лягушка. И у  каждой  Царевны  свой  Иван  Дурак. Но  современные  добры  молодцы,  не  достигнув  и  юности  своей, взбили  Лягушку в  копьютерном миксере, Иван-дурак,  став  студентом, разрезал  её  для  исследования. А кое-кто просто  любит её  нежные  лягушачьи  лапки поедать,  да  косточки  её  обгладывать. Вот  до  чего  они  все  докатились, вот  до чего  дошли.
Милый   мой  давно  ищет меня, что  бы  передать мне  боль свою  сердечную, да остаться со  мною  на  веки  вечные. Но  он  ищет  меня  там, во  времени своём, времени  сказочном, которое  ещё  не  вышло  на  белый  свет. Этого  времени  в  мире  нет.  Оно  само  приходит  и  само  себя  находит.
А  мы  вступили  уже  в  пятый  круг  нашей  любви. Четыре  раза  разбивали  наш  обруч  небесный, которым  хотели  нас  венчать. Четыре  раза  приходила  сказка  нас  выручать. Четыре  раза  собирали  его. Но  как  поднимали  тот  обруч  в  небо,  снова  враги  его  рушили  и  наше  прошлое  в  кусочки  разлеталось. А  теперь  и  саму  сказку  раскрошили  в  мелкие  осколочки,  в  малые  пылиночки. Летают  они  по  свету, как  белые  снежиночки.  И  вот  пришёл  пятый  случай. Быть  может  хватит  мою  сказку  мучить?
Пришло  время  снова  обруч  собирать, меня  с  милым   да  тем  обручем  венчать. И  вижу  собрался  весь  наш  светлый  Род  будить-подымать  заевшийся  народ. Из  крови  кричит,  из сердец  стучит: «Что  вы  люди  такое  понаделали? Что  вы  люди  такое  тут  устроили? Вставайте  люди-человеки, открывайте  ваши  больные  веки. Больны  вы  все одною  болезнею – ленью  зловредной  да  бесполезною. Выходите  в  поля  землю  пахать, хлеб  выращивать, выходите  в  леса  старые  деревья    поправлять,  новые  сажать. Что  вы  все  на  одной  жилке электрической сидите,  что  вы  все пищу  суррогатную  едите? Выходите  выбирать – смертью   лютою  помирать, али  новою  жизнью  жить  начинать?» 
Стали  люди  в  поля-леса  выходить,  наш  обруч  собирать. И  пятый венценосный   круг  цивилизации  Рода  нашего начинать. Обруч Нашей  Нации – это  радуга  наша, о  которой  так  много  знают,  а  понять  никак  не  могут, что  радуга – это  лишь  половинка  Обруча. Семицветный  круг  счастья  мало  кому  целиком  собрать  удалось, мало  кому  посчастливилось.  Собирались  лишь  малые  круги,  побеждались  лишь  малые  враги. А  самый  главный  враг  у  человека  в  сердце  сидит,  лютым  волком  на  его  душу  глядит.
И  вот  пришли  времена,  собрали  добрые  молодцы  свою  половину,  а  красные  девицы  свою. Теперь  осталось  две  половинки  сомкнуть.
Когда  будущее  созреет, две  половины  обруча  соединятся  и  мы  с  Моим  милым  будем  Эру  Новой  Сказки  начинать».

Но  пока  у  тебя  очень  мало  сил. Иди,  поешь  и  попей  чаю.И  обязательно  поспи. Пока  ты  будешь  спать, силы  снова  придут  к  тебе опять. Но  твой  милый  не  спал. Своей  сердечной  болью  многих  разбудил-собрал. Он  поднял  весь  мир  мужчин, чтобы  мужскую  половинку  в  небо  поднять. Вот  она  в  небе  и  светится, тебе  напоминает – а  когда  ты  придёшь,  да  свою  половинку  в  небо  подымешь?
Ты  очень  устала. Иди, поспи, потом  и  вспомнишь – куда  делся  твой  Милый…

А  потом  кто-то  нашёл  нашу  Машу. Мою  внучку  любимую.
И  Маша  взяла  меня  за  руку  и  попросила  рассказать  миру  ещё  одну  сказку, о  которой  все  давным-давно  забыли. Твою  сказку.
Я  умирала  много  раз и  воскресала  много  раз. Не  убивайте  меня  люди, нельзя  меня  убивать. Я  не  боюсь  смерти. Я  боюсь  вас. Но  больше  всего  я  боюсь  потерять Любимого  своего. Краше  его  в  свете нет никого…

Теперь  ты  больше  не  умрёшь. Добрые  люди  не  дадут тебе  умереть. Добрых  людей  в  мире  больше,  чем  злых. И  мы  обязательно  найдём  твоего  Ивана  Царевича. Ты  же Царевна. Царевна  Ляг  Ушко.
Ляг  ушко,  ляг. Рано  тебе  ещё  просыпаться. Узнала  ты,  что   твой  милый  нашёлся. А  теперь  успокойся  и  закрой  глазки. Пришла  пора  для  твоей  сказки. Силы  к  тебе через  сон  придут.  И  милый  твой  через  сон  поцелует,  через  сон и вернётся.
И  не  забудь  попить  чаю.


Птах  Златокрылый            

Были  золотые  времена  на  Древней Русской  земле.  Правил  Первой  Русью, что  в  Северном  океане  была, Птах  Златокрылый.  Было  его  царство  чудным  расчудесное. В  золотых  садах  птицы  золотые  по  веточкам  сидели, песни  дивные пели, яблочки  наливные  клевали, в  вишнёвых  садах  бабочки  лазоревые  порхали,  над  золотыми  фиалками  хороводы  водили. Стояли  в  тех  садах  дворцы  да  терема  золотые. Люди  по  земле  пешими  не  ходили, в  золотых  колесницах  по  небу  летали. Слава  о  царстве  том  по  всей  Вселенной  слыла.
Затмила  слава  глаза  Птаху  Златокрылому. Стал  он  нос  воротить,  гордым  гусем  ходить. Не  было  смелее  во  Вселенной  всей. Не  было  быстрее  его  кораблей, не  было  сильней  его  богатырей. Досталась  ему  страна,  что  над  Северным  Небом  была  и  Северным  Небом  звалась.  В  бело-розовых  облаках  купалась. Золотыми  парусами  само  солнышко  слепила. Всё  в  той  стране  золотым  было. И  веточки  на  деревьях, и  птички  в  лесах,  и  мысли  в  сердцах. Любо  дорого  посмотреть,  любо  мило  порадоваться.
Был  в  древние  времена  обычай  простой – на  место  погибшего дерева  новое садить, на  место  разрушенного  дома  новый  строить.  Были  в  те  времена  люди  строги.  Закон  совести  во  главу  угла  ставили, стариков  почитали,  молодых  любили.  И  любовь  та  ох  и  мудрой  была. Так  нынче  мало  кто  любит. Растрепалась она  в  веках,  раскрошилась,  мало  чего  от  неё  осталось. От  того  старший  сын, Птах  Златокрылый,  и  был  самым  любимым  у  царя-самодержца. Много  горя  он  ему  приносил,  много  забот  и  хлопот  доставлял.
Поставил  его  царь  землёй  править,  что  в  океане  Северном  была, да  не  просто  так. Небо  над  ним  чудесное. Травы  да  деревья  ещё  чудеснее. Думал – увидит  такую  красоту, образумится. Да  не  тут  то  было.
Космос  в  те  времена  совсем  не  таким  был.  В  тёплом  голубом  небе-молоке  звёзды  золотые  словно  дети  играли. Днём  с  солнышком  по  небу  гуляли,  ночью  -  с  лунами. Было  их  три  луны – Луна, Месяц  и  Зарница. И  планеты  все  наши  по-другому  назывались.
Полюбил  Птах Златокрылый  по  небесной  тропочке на  дальнюю  планету  в  гости  хаживать, усы, бороду  припомаживать, пиры  пировать, пироги с  малиной  едать, да  себя  самого  славить-величать. И  захотел  ту  планету  малую  себе  подчинить. Враги  от  нашей  Вселенной  ещё  далеко  были, Свет  Небесный  не  трогали.
Враги далеко, а тут свой, внутренний враг завёлся. Мало было Златокрылому Птаху страны одной с дворцами да теремами, да разными чудесами, захотел целой планетой править. Не понравилось это жителям планеты дальней, пошли они войной против Птаха Златокрылого. А тут и враги со всех вселенных пожаловали, освободили Птаха Златокрылого, своим сделали.
Разрушили они свет небесный. Потушили небесные подсветочки – стало в космосе черным – черно. Загасили небесные топочки – стало в космосе холодным холодно. Повелел тогда царь – самодержец защитную оболочку вокруг Земли сделать. И слепили её люди из воды небесной. Когда космос ещё не совсем остыл, ох и много в нём кусков воды летало. Это они уже потом в кометы превратились.
А нелюди воду да тепло не любили. И оболочку водную вокруг Земли разрушить решили. Взорвали одну из трёх лун, которая Месяцем называлась. От взрыва Луна на Зарницу наскочила, о Землю ударилась и выгнала с круга земного Зарницу поближе к солнышку. От удара того ось земная покосилась, оболочка водная на землю обрушилась и Первый Потоп на землю пришёл. Погибла земля Птаха Златокрылого вместе с царством его и женой молодой. Но не долго он печалился. Пустил серую уточку на воду, она ему землицы и добыла.
Тогда полюса в других местах были. Океан северный тёплым был, хоть и солёным. Стал Птах Златокрылый горсть Уточкиной земли в руках мять, другую землю себе создавать. Потому и нужна была ему эта горсточка, что родная это была его земля, хоть и под воду ушла. Построил он в небе над океаном Северным себе землю другую.
Плавает в облаках земля чудесная с садами – огородами, дворцами – теремами, да прочими чудесами, врагов к себе привлекает, покоя им не даёт. Много раз хотели они ту землю отвоевать, да не получилось.
На другие чудеса земные враги перекинулись.
А Птах Златокрылый новое царство создал, новую царицу себе нашёл. Долго он той страной правил в радости и довольствии и мирно почил. Перешло его царство сначала к сыну, и потом дальше к потомкам его. И так до тех пор, пока на Земле второй Потоп не случился.
Если в первый Потоп вся земля под воду уходила, и всего восемь людей спаслось, то второй потоп не таким страшным был. Половина  людей  спаслась.
Раньше в космосе пустоты не было. Планеты вокруг себя не кружились. Твёрдо в небесном молоке стояли. А как небесное молоко рухнуло, такая неразбериха началась – просто жуть. Но царь – самодержец, что Вселенной правил и в главной Галактике сидел, со своего злата крыльца не даром глядел. Мыслями своими неразбериху остановил, и планеты вокруг своих светил бегать заставил, кружиться, чтобы в жар- огонь не упасть. И в каждой Капле Молока – так по-русски слово Галактика звучит свой порядок утвердил. В одних каплях звёзды по спирали идут, в других по кругу, в третьих совсем по другому ходят. Хуже всего, когда одна капля с другой в пустоте сталкиваются. А Глубокие разрывы Основы Небесной, почему-то стали звёздной основой считать, чёрными дырами называть. Но никогда чёрная дыра звездой не станет. Пустые теории это всё, ни к чему не привязанные.

Птах  Сереброкрылый            

Были  серебрянные   времена  на  Русской  земле.  Правил  Второй  Русью, что  у  Западного  океана  была, Птах  Сереброкрылый.  Было  его  царство  чудным –расчудесное. В  серебряных  садах  птицы  серебряные  по  веточкам  сидели, песни  дивные пели, яблочки  серебряные  клевали, в  серебрянных  садах  бабочки  серебрянные  летали,  над  серебряными  фиалками  хороводы  водили. Стояли  в  тех  садах  дворцы  да  терема  серебряные. Люди  по  земле  пешими  не  ходили, в  серебряных  колесницах  по  небу  летали.

Царство  Птаха  Сереброкрылого последним из царства Птахов пало. Пока он к дальним Галактикам летал, часты звёздочки подсчитывая, своими конями сереброкрылыми поторговывал, пришёл на его землю страшный царь по имени Хет и завоевал царство его чудесное. И даже имя царству его другое дал – Хет-Ка-Птах. Не  смогли  враги  его  название  выговорить, стали  Айгюптосом  звать, а  хеттских  царей  фараонами  величать. Всё,  что  было  пташьего  на  этой  земле,  фараоны  хеттские себе  присвоили.
Но  прошли  времена,  много  что  изменилось. Забыли  люди  и  фараонов,  и  тех,  кто  после них  был. Но  враги  на  том  не  успокоились. Придумали  они  другой  способ – как  над  другими  возвеличиться,  как  под  себя  других  подмять  и  себе  кланяться  научить.  Переврали  они  всю  историю  человеческую,  да  и  придумали  свою  собственную,  у  других  наворованную.  Стали  старые  книги  сжигать, всё  на  свой  лад  переписывать,  а  что  нового  в  земле  найдут, то  к  своей  истории  и  приложат. До  сих  пор  они  это  у  всех  на  глазах  творят, да  ничего  с  ними  поделать  не  могут. Всех  умных  деньгами  подкупили,  всех  правдивых  уничтожили,  всех  честных  поработили.  Всем  болтливым  рты  закрыли. Вот  какие  дела  в  свете  деются. И  на  что  только  они  надеются? Стала  жизнь  человеческая  коротким  коротка  да  никчёмна  совсем.
Не  то, что  во  времена  Птаха  Сереброкрылого,  когда  он  в  дальние  галактики  летал, да  часты  звёздочки  подсчитывал,  да  своими  сереброкрылыми  конями  приторговывал. Люди его по  земле  пешими  не  ходили, в  серебряных  колесницах  по  небу  летали. Терема  да  дворцы  у  них  с  благоустройствами  были.  А  пуще  всего  любили  они  в  баньках  париться, чистыми  ходить,  да  ложками  еду  свою  есть. Не  то,  что  нелюди, которые  воду  боялись. И  всё, что  иное  о  нас  они  придумали  враги  наши – так  то  всё  враки,  враньё одно  несусветное. 

Птах  Синекрылый

Были  счастливые  времена  на  Русской  земле.  Правил  Второй  Русью, что  у  Срединного  моря  было, Птах  Синекрылый.  Было  его  царство  чудным –расчудесное. В  синих  садах  птицы  синие  по  веточкам  сидели, песни  дивные пели, яблочки  синие  клевали, в  вишнёвых  садах  бабочки  лазоревые  летали,  над  синими  фиалками  хороводы  водили. Стояли  в  тех  садах  дворцы  да  терема  синём  синие. Люди  по  земле  пешими  не  ходили, в  синих  колесницах  по  небу  летали. Цвели цветы сине – фиолетовые да не просто так, кому сядет на плечо птица синяя, тому счастье привалит. Кто цветок фиолетовый понюхает – красивым сделается.
Много чудес на той земле, много радости было. И осталось в памяти народной только несколько названий – Финист Синеокий, да искусство древнее – финифть, да плоды сладкие необычные – финики, да народ – финны, что с той земли после гибели царства на север ушли, да в северных пределах пристанище нашли.
Случилось это в ту пору, когда Твердь Небесная ещё   целой была, а свет небесный нелюди уже погасили. Захватили враги землю матушку в кольцо, да по кольцу и высадились. Прилетели они с восьми разных Вселенных и построили восемь селений своих. Между собой они не ходили. Потому и расселились по кольцу друг от друга подальше. Были они цветом разные, языки у них тоже разные были. И пошли они свои колонии создавать, с земли нашей родной кровушку пить, с людей наших верёвки вить. Размножились они по всей земле и пошли друг на друга войной. А космос уже стынуть стал. Начала вода в лёд превращаться, начала земля полюса  менять. Где раньше полюс был, там пустыня, где земля цветущая была – материк со льдом оказался.
И стали враги тогда за место лучшее меж собой насмерть биться. Только головы цветные летят, только щепки вокруг разлетаются.
Довоевались до того, что ни чего у них не осталось. А осталвалась ещё тогда на земле Русь Златоглавая с тридцатью тремя царствами – государствами  как бельмо у  них  на глазу.
Соединились девять царей в войско одно и пошли против Финиста ясного сокола воевать. Не получилось с первого раза, со второго пошли. А потом и вовсе его царство измором взяли. Превратился Финист синеокий, Птах Синекрылый, в птицу чудесную и улетел за тридевять земель, в Руту Алую, страну небывалую, что в океане Тихом была, стал той страной править, чудеса своим людям являть. Но враги и там его достали. Знали они силу оружия страшного, разрушили Руту Чудесную. Рассыпалась она на множество островов. А Финист в другую Вселенную улетел, царя нашего древнего Свет-Солнышка искать, на землю родную его ворачивать, с врагами земли Русской биться. Умерла в печали царица его – Птахиня Синекрылая. Хоть и смогла спастись после гибели Руты своей, да плохо ей было без милого жить, горестно. Но знала она, придут времена, Финист с Солнышком возвратится и всё на круги своя вернётся.
А враги видят, что не взять им царство Русское, стали историю нашу переворачивать, все, что было давно – переиначивать, да заново переписывать:воровать хорошо, других убивать тоже хорошо, над слабыми издеваться – ещё лучше. Это они для правителей придумали, кольцом невидимым от прочего народа отгородили и по своему жить заставили. Прочий народ по совести живёт, а власть держащие своей жизнью живут, народ обижают, себя богами считают. Ушла в сказки история о Финисте ясном соколе, Птахе Синекрылом. Прошли столетия. Ложь в правду превратилась, а правда вовсе в сказки ушла, словно её не было на свете никогда.
Но прошли времена правду о Руси – матушке явить, сказку собрать и из той сказки новую Русь создать. Ведь сперва сказка сказывается, а потом уже и дело делается.


Время  и  времена 

Год  не  всегда  таким  был.
Никогда   круглым  не звался. Но каждый  в  нём  своё  время  знал.
Поделили  его  на  четыре  части  люди  злые  и  нехорошие. Поделили  весь  мир  на  ритмы  свои,  чтобы  всколыхнуть  всю  Вселенную, чтобы  раскрошилась  она,  да  разрушилась, да  чтобы  закричала она  от  ужаса.
Было  это в  очень-очень  древние  времена.
Древние  настолько,  что  уже  никто  и  не  помнит,  когда  и  как  это  было.
А  я  помню.
Жила  на  свете  одна  Маленькая  Девочка.

Цветочек?

Не  цветочек, а  Цвет  Очек.
Очи – это  когда  большие.
А  когда  маленькие – то  Очики.
В  память  о  них  приставные   стеклянные  окуляры  и  назвали.
Вот  эти  самые  окуляры  и  стали  детям  и  взрослым  глаза  портить.

Но  сначала  о  Девочке – Цвете  Очек.
Рассыпали и  раскрошили  её  образ  тоже  злые  люди.
Они  вырвали  её  глазки - цветные  алмазки  и  сложили  в  круг, который  утвердили  высоко  в  небе.
А  в  другой  круг  вставили  глазки  Мальчика  Кола.
Их  глазки  до  сих  пор  в  небе  сидят  и  друга  гладят.
Своими  длинными  мыслями-ресницами.
Из  одного  круга  в  другой  круг  злые  люди  продели  большую  иглу  и  пришили  к  их  к Звёздному  Небу.
Радужки  её  цветных  глазок  и  стали   звать  его  глазки  сквозь  пространство  и  время.
А  они  дышат  и  не слышат.
Только  гладят эти глазки своими   мыслями-ресницами.
А  сами  эти  дети  бродят  по  земле  и  ничегошеньки  не  слышат..
Потому  что  глазки  у  них – это  их  ушки.
Есть  люди  у  которых  сердце  ротик, глазки  - ушки,
Как  у  Царевны  Ляг  Ушко.
Она  последняя  из  этого  рода  осталась.

Последняя  там  оставалась.
Зато  тут  первая  будет.

Иди  ляг.
Это  не  твоя  сказка.
Ты  забыла,  что  всему  своё  время.
Это  просто  памятка  твоя.
Память  твоего  Рода.

Иди,  Ушко, ляг.
Поспи.
У  тебя  пока  только  одно  ушко  открылось.
Вспомни  историю  слова  Лягушка.
Оно  из  этого  слова  вылезло.
Все  мы  в  своё  время  вылезаем  на  свет.

Выпусти  нас,  Агата, выпусти.

Это  вы, крокусы?
Нет,  рано  ещё,  идите,  поспите.
Свои,  то  есть  мои  ещё  спят.
Косточки  собирают.
Кашу  едят.
Плотью  обрастают.
И  не  тают, как  вы.
Сон  – это  сказка, которая  на  свет  просится.

Это  уже, Агатушка, не  крокусы, это твой  Суженный   ожил  и  теперь  сам  на  этот свет  просится.
А  ты  его  не  пускаешь.
Внешних  доказательств  ищешь.
Сиди  и  пиши.
Твой  Суженый   тебя  прежде  тебя  увидел,  и  понял,  что  ты  здесь  и  что  ты  тоже  его  ищешь.
Мужская  сила  с  той  стороны  гораздо  сильнее  женской.
Женская  только  собирается.
Только  полотенцем  утирается.
Пиши.
Собирай  себя  в  единое  целое.
А  он  уже  на  пороге.
На  твоей  дороге.
Коня,  которого  ты  нашла  запутанным  и  перепутанным  в  одной  книге, уже  освободил  и  скоро  прискачет  на  нём  на  место  вашей  встречи.
Где  и  как  она  произойдёт,  никто  не  знает.

И  Яан  твой  может  и  не  твой  вовсе.
Сначала  с  янеем  и  инеем  разберись,  а  потом  за  Яана  берись.
Теперь  ты  одна  осталась.
Береги  себя.
Люди  ещё  не  готовы  для  встречи  с  тобой,  а  тем  более  для  встречи  с  вами  обоими.
Вспомни  Обь  и  домик  ваш  на  Оби  и  пиши  всё  по  порядку – как  из  сердца  листик  лезет, из  листика  -  стебелёчек,  а  из  стебелёчка -  цветочек.
А  не  как  у  злых  людей  из  преисподней  клубами  да  клубочками.
У  сказки  свои  клубочки.
Царство  Небесное  само  по  себе  растёт, без  их  ведома.
Ты  дырку    преисподней  своими  слёзками – кап да кап – залатала.
А  ранка  ещё  не  зажила.
Вот  они  через  шовчики  и  лезут.
Дом-то  не  освящённый.
Да  он  и  не  твой  вовсе.
Сиди,  пиши  и  ни  о  чём  не  горюй.
Всё  будет  славно. 

А  времена  года?
Я  же  хотела  дальше  рассказать, как  сначала  мг  делили  на  миг  и  мгновение, а  потом  на  сотые  и  тысячные  доли,  а  потом  на  сотни  и  тысячи  лет.
Доделились  до  того,  что  стали  между  мгновениями  проваливаться.

А  мг – это  что?

Так  мало,  что  не  заметишь.
Моргнуть  не  успеешь
А  когда  стали  задумываться – что  это?, тогда  и    вставили в  середину «мг» букву «и», и   получился  миг.
А  потом  и  до  года  добрались.
И  даже  до  самого  времени.
А  время – оно  что?
Течёт  себе  и  течёт.
Разделить  его  невозможно.
А  злым  людям  очень  хотелось  всех  себе  подчинить.
Вот  и  придумали  маятник  времени.
Одну  половину  продумали.
А  другую  нет.
Вот  и  пошла  неразбериха   на  планете.
То  жара,  то  мороз, то  засуха, то  наводнение.
Девочкины  очики   совсем  искрошились.
Принялись  тогда  за  очи  Мальчика.
Слышала  о  Звёздном  Мальчике?
Это  у  которого  отец  был  гол, как  сокол.
А  прародитель – Ол.
А  самого  Колак  зовут.
Так  это  его  история.
Ходят  Девочка  Цвет  Очек  да  Мальчик  Колак  Очек  по  свету – слепые  и  беспомощные  и  ищут  друг  друга.
Вот  почему  с  тех  пор  столько  слепых  и  глухих  детей  стало  рождаться.
А  слепые – они  такие же  люди.
И  видят  они  лучше  нас – только  ушами.
И  у  остальных  наших  людей  радужка  глаз тоже  крошиться  стала.
Неужели  мы  все  слепыми  так  и  сделаемся?

Нет, что  ты.
Нужно  только  вернуть  Девочке  Цвету  её  очики.
И  Звёздному  Мальчику Колаку  тоже.
Они  друг  друга  найдут  и  сильно-сильно  обрадуются.
И  сами  помогут  убрать  огромную  Кощееву  Иглу  из  Сердца  Небесного.
Богатырь  иглу  сломает  и  Царство  Небесное  восстановится.
Но  прежде  он  дерево  должен  найти.
А  на  нём  сундук.
Тогда  и  сказка  начнётся.

А  пока  это  только  присказка.