1. Давид и Саул

Давид был славным пастухом: пас коз и развлекался,
А иудейским быть царём совсем не собирался.
Во времена досуга он два дела уважал:
Владел кифарой он и камни из пращи кидал.
И камень, из пращи запущенный им, всё решил –
Тот самый, что шлем Голиафу запросто пробил.
С тех пор Давид стал уважаем и чин получил
И даже во главе полка царём поставлен был.
Есть много неувязок в сказке о том поединке,
О них – потом, а мы продолжим дальше без заминки.

Был царь Саул не постоянен и душой, и телом:
Сначала слово дал Давиду, а потом забрал,
И хоть на дочери женил его и зятем сделал,
Периодически в него копьё своё метал.
Давид боялся неуравновешенного тестя,
И потому Саулов слух кифарой услаждал,
И часто пел ему свои хвалительные песни,
В которых бога славил и себя не забывал.
Кому ж по нраву будет слушать самовосхваленья?
Копьём Саул Давиду поубавил самомненье!

В делах военных был Давид удачливым и ловким -
Во всех междоусобицах всё время побеждал.
Вот только лишь Саул не жаловал его сноровки -
Всю жизнь его убить хотел и по миру гонял.
Сначала слуг домой послал, но вот неслуха-дочка
Спасла Давида, подложив в кроватку терафима*,
Такою неспокойной выдалась та злая ночка,
Подлог раскрылся во дворце, но дело поправимо:
И царь Саул уже тогда серьёзно осерчал
И слуг своих убить Давида заново послал.

Яхве любил Давида больше, чем родного сына,
Коль он на киллеров его падучу насылал,-
Они юродивыми становились вполовину,
Их бзики Самуил** пророчествованьем*** назвал.
И даже царь Саул под эпидемию пророков
Попал, и этим был без сожаления унижен.
Был город Рама защищён «божественным» потоком,
И по всему видать, не зря Давид нашёл там «крышу».
Над городом, похоже, был гашишевый туман:
Любой приезжий без привычки становился пьян!

Побыв денёк «пророком», царь назад домой вернулся,
И в государственные будни снова окунулся.
Но претендента своего убрать не отказался,
И много раз его убить ещё потом пытался.
И вынужден был сам Давид в изгнанье удалиться,
Туда, где ранее мечом своим страх наводил,
И оставалось лишь ему в чужих краях ютиться
И ожидать, чтобы Саул на милость гнев сменил.
И вот попал он в город Геф, где Голиаф родился,
И пред лицом того царя безумным притворился.

Хоть Гефский царь юродивых не жаловал и раньше,
Всё ж в облике Давидовом заметил признак фальши.
И очень не любил он тех, кто родины не знал,
И за приют и хлеб легко хозяина менял.
И убежал Давид скорей от Гефских тумаков
И стал главой разбойничьих четырёхсот голов.
Преступники и должники к Давиду шли за чудом,
А сам Давид был этаким восточным Робин-Гудом:
Он притеснённых и обиженных к себе сзывал,
А города, и сёла без зазренья обирал.

Саул, узнав о тех геройствах, воинов собрал
И в поисках Давида всё нагорье обыскал.
И в Ен-Гаддийскую пещеру заглянул случайно,
Не зная, что она в себе таит такую тайну:
Потёмки в глубине её разбойников скрывали,
И в предвкушеньи мести те уже мечи достали.
Но шанс убить Саула не использовал Давид
И лишь полоску от его одежды отпластал,
И, по-актёрски напустив невозмутимый вид,
Он вышел из пещеры вслед за ним и речь сказал:

«Я не убил царя теперь… Господь тому свидетель!
Зачем гоняется за мною ИзраИльский царь?
Ведь могут же спокойно вместе жить на белом свете
Те, кто плечом к плечу своих врагов губили встарь?»
И отвечал ему Саул: «Давид правей меня,
Ибо воздал добром мне, хоть я зла ему желал.
Что ж я от мести откажусь с сегодняшнего дня,
Но нужно, чтобы  род мой сохранить он слово дал».
И тут они друг другу зла не совершать поклялись,
И каждый – в сторону свою – не нАдолго расстались.

Но встречу Бог им новую в пустыне Зиф предрёк.
И вновь Давид к царю Саулу был великодушен –
Я Вам осмелюсь приукрасить малость тот урок,
И сказку о святой беспечности царя послушать:
Три тысячи мужей отборных спят, напившись в стельку,
Как будто вырвались из-под контроля на недельку.
И вот Давид ермолку-невидимку надевает
И незамеченным в шатёр к Саулу проникает.
Затем крадёт его копьё и амфору с водой
И, через спящих перейдя, идёт к себе домой.

Затем по всей пустыне он колонки расставляет
И на ближайший холм Саула разбудить идёт,
И в микрофон оттуда Авенира обвиняет,
Что тот покой царя из рук вон плохо стережёт.
И говорит, конечно, что велик и благороден,
И, что, Господь – ему  судья, в делах своих свободен.
И в доказательство слуге сосуд с копьём вручил,
И попросил лишь одного: чтоб царь его простил.
И царь Саул его опять (в который раз!) прощает,
И взяв копьё и воду, снова с миром отпускает.

Пока Давид разором занят был и грабежом,
Успел себе он завести ещё двух новых жён.
И множил войско он своё и не стоял на месте,
И к бывшим у него пришло ещё человек двести.
Но пред Саулом страх заставил взять свою ватагу
И с войском и добром свом прибиться к Секелагу.
Был город Секелаг под властью Гефского царя,
Того, пред кем Давид в юродстве корчил рожи зря.
Про «подвиги» разбойничьи его тот царь слыхал
И вместе с войском в этот раз принял и город дал.

И продолжал Давид свои коварные набеги,
И снова грабил города, нещадно убивал.
И угонял он скот и золото грузил в телеги,
И перед Анхусом-царём всегда ответ держал.
Ну как, скажите, он потом мог стать царём Иуды,
Когда он оставлял лишь только кровь и пепел всюду?!
И убивал он иудеев, амаликитян,
И живших издавна здесь Гессурян и Гирзеян.
И даже до того он в своей мести докатился,
Что в войске Филистимском против Родины пустился!

Но Филистимские князья Давида не любили
И, зная, что он в трудный час их головы продаст,
Через царя его покинуть войско попросили.
И он опять остался чист, уже в который раз!
Вернувшись в Секелаг, он вновь побил своих врагов,
Которые посмели разорить сей город-сад
И в плен угнали его жён, слуг, коз, овец, волов.
Но месть его была крепка – он всё вернул назад.
Израильское ж войско было на войне разбито,
А царь Саул и сыновья – безжалостно убиты.

Вот так в бою погиб Саул – еврейский воин-царь,
Тела его и сыновей остались без голов.
Как к побеждённым он и сам был беспощаден встарь,
Так ныне сам стал атрибутом радости врагов.
Был на слова он часто щедр: давал и забирал,
И в оппозицию Давида сам же и загнал.
Давид же подло вёл всегда себя и деспотично,
Так что его помазанье на трон вполне логично.
Ведь долго править мог, кто беспринципным быть старался,
А царь Давид как раз бессовестностью отличался.

Ну что Вы скажете теперь, когда Всё прочитали?
Оригинальные весьма цари тогда бывали:
Всех грабили, насиловали, жгли и убивали,
И для потомков песни благородные писали!
_________________________________________
*Терафим – статуя, идол, божок – как ни странно, создавали и иудеи, и израильтяне чуждых Яхве Саваофу богов и молились им!
**Самуил – пророк – автор «1-й и 2-й книги царств»
***В русском варианте «Книги 1-й царств» применён именно этот термин, что несомненно указывает на очень необычное отношение переводчика этой книги Ветхого завета к пророкам вообще.