ПЕТЯ

В стране, судьбой провозглашенной
Святыней для планеты всей,
В стране, чей берег раскаленный
Ласкают волны трех морей,
Где среди пальм и кипарисов
Столкнулись разные миры,
В стране, на чьих просторах лысых
И небоскребы, и шатры,
Где обжигает даже ветер...
В стране далекой и чужой
Судьба меня столкнула с Петей.
Он был Звездой. Он был мечтой.

Ум, честь и гордость группы нашей,
С ракеткой теннисной в руках,
Рельефно мышцами украшен,
Раскован в жестах и в речах.
Он проявлял к учебе рвенье,
Хотя и так немало знал.
В нем сила, воля и терпенье,
Ум и большой потенциал,
Слились. Над ним образовался
Своеобразный ореол,
И, словно бабочки, слетался,
На свет его прекрасный пол.
А он далекой милой верен,
Как даме сердца паладин...
Так одинок... В себе уверен...
Как солнце был на всех один.

Шло время. Пролетели курсы
(полгода, словно пара дней),
И мы рассыпались, как бусы...
Пошли дорогою своей...
Кто мог переживать за Петю? —
На перепутице дорог, 
Он цель решительно наметил
И вел его, казалось, Бог.
А с Богом, ясно  —
Жизнь стрелою
Его к успеху понесет.
И он, подхваченный волною,
Все лавры мира соберет...
Но жизнь, перебирая струны
Судьбы, шутя или со зла,
Оборвала его фортуну
И  все, что было, отняла…

Прошло два года и однажды
Мне в руки Петин телефон
Попался... Любопытства жажда
Меня сжигала... — Как там он?
Член Кнессета уже наверно...
А если нет... За пару лет
Он мог, как минимум, экстерном
Закончить университет.
Был теплый, звездный вечер южный,
И я решилась позвонить —
«Привет…» —
до странности радушно
Была звана я погостить...
Приехала. Звоню..
Мне  двери
С улыбкой открывает Он.
Застыла… и глазам не верю…
Похоже на нелепый сон...

Я вспоминала об атлете,
С ракеткой теннисной в руках...
А встретила другого Петю —
С висящей кожей на плечах,
С полузакрытыми глазами,
Больной, трясущийся, худой,
С почти пропавшими зрачками
Передо мной был наш герой.

Ворота университетов
Открыты были для него...
Он поступил... Но как комета
Пал с пьедестала своего.
Он захотел познать сознанье,
Попробовать его на вкус,
Чтоб насладиться каждой гранью,
Но тяжек оказался груз...
Зеркально отразились звезды
Средь граней в тысячи карат
И перед ним открылся космос...
Бежит по венам черный яд...

Душа летит из тела к свету...
Раз, приподняв полог чадры,
Ты не забудешь чувство это —
Сквозь параллельные миры
Летишь... И ты в горящей пасти...
Тебя глотает Вельзевул...
Ты попадаешь в море счастья...
Ты в этом море утонул...
И вихрь дьявольской стихии
Тебя песчинкой закружил...
И ты в экстазе... в эйфории...
Куражишься... Ты полюбил
Отвар, несущий в душу космос
Через кривой иглы металл...
О, Дьявол! Как же ты вознесся!
О, Боже! Как же ты упал...

Ты был звездой... Ты был мечтою...
Когда-то... Пару лет назад...
Теперь трясущейся рукою
Вгоняешь в вену черный яд...
Ты был... Ты жил на этом свете...
Пожалуйста, не уходи!
Ты очень-очень сильный, Петя…
…и пробуя тебя спасти
Я видела, как ты из плена
Себя с корнями вырывал.
Исписанные кровью стены...
Как ты немыслимо  страдал…
Как собирал остатки воли...
И твой  отчаявшийся взгляд...
И новое цунами боли...
И снова. Снова черный яд…

Ты снова в сказке... Красной тенью
Ворвался в душу героин...
И вновь в безумном наслажденье
Пульсирует адреналин...
И ты летишь, не зная, кто ты,
В лучах сиреневой звезды...
И ощущение свободы...
И распускаются цветы...
Твой мир прекрасен и роскошен,
А ты его несчастный раб —
Твой голос странно заторможен...
Глаза пусты... ты худ... ты слаб...
Ведь настоящий мир разрушен.
Увы. Помочь я не смогла.
И испугавшись сделать хуже,
Я попрощалась и ушла...

Промчались годы торопливо —
С тех пор, наверное, лет семь.
Эйлат и берег Телль-Авива,
Иерусалим и Вифлеем
Остались в том тысячелетье...
Живем мы в городе родном —
В Санкт-Петербурге — я и Петя.
Он сам разрушил свой «Содом».
Захлопнулись ворота ада...
Как разъяренный бультерьер
За каждую крупицу яда
Мстил побежденный Люцифер…

Твой путь был так тернист и долог,
И высока была цена...
Теперь ты видный социолог,
Жизнь полноценна и полна —
Над диссертацией работа
И написание статей...
Спорт... Повседневные заботы...
Круг интереснейших людей...
И я была безмерно рада
Санкт-Петербургскою зимой,
В сени Михайловского сада,
Гулять, беседуя с тобой.



























фотография из интернета