гений в квадрате

Гений в квадрате
95 лет назад впервые был выставлен "Черный квадрат" Казимира Малевича

«Я открыл бездну! За мной, авиаторы!» – так запомнился современникам и потомкам лаконичный манифест Казимира Малевича. Вышедшие ныне многотомные труды профессора знаменитого ВХУТЕМАСа мало что прибавили к этому аккорду.
Умные люди и раньше знали, что квадрат со времен Пифагора и Платона символизирует завершенность, устойчивость и гармоничность. С легкой руки великого супрематиста он стал еще и символом полета в бесконечность, духовного и космического. После открытия черных дыр, поглощающих и порождающих все миры «Черный квадрат» стал еще и провидческой картиной, предвещающей будущие открытия. Учитывая близость Малевича к кубофутуризму Крученых, можно соединить заумный шедевр поэта, вошедший ныне во все хрестоматии, все с тем же легендарным Квадратом. Что я и сделал:
– Во вселенной / столько черных квадратов, / сколько черных «дыр / бул щил убещур скум…»
На самом деле квадрат не черный и совсем даже не квадрат. Правильные пропорции умышленно слегка нарушены. Поэтому квадрат летит. Провозгласив «конец живописи», Малевич на самом деле открыл бесконечную палитру любого цвета, особенно черного. Внутри «Черного квадрата» роятся миры. Остальные картины великого Казимира выглядят как пояснения и комментарии к основному шедевру. Черный на черном, белый на белом, красный на белом... Но все это уже есть в главном «Супрематическом квадрате». На выставке он висел в углу, как икона. Здесь тайный намек на геометрическую завершенность «Троицы» Андрея Рублева, где есть и круг, и квадрат, и квадратура круга. Рублев ведь современник и отчасти ученик Феофана Грека, принесшего на Русь многие неопифагорейские традиции византийской иконописи.
Интересно, можно ли вообще совершить открытие. Основные формулы и главные идеи теории относительности Эйнштейна были в трудах Анри Пуанкаре. А черный квадрат на белом впервые появился в трактате английского богослова, врача, мистика Роберта Флудда (Фладда) за 300 лет до Малевича, в ХVII веке, и называется он «Сотворение мира». Не берусь судить, знал или не знал Малевич о своем далеком предшественнике. Важно, что супрематический квадрат возник не из пустоты и существует в контексте всей мирровый культуры. От Пифагора и Платона до Феофана Грека, Андрея Рублева и англичанина Флудда.
Можно и ничего не знать о культурно-историческом и философском контексте. Забыть о спорах и запретах – просто любоваться лаконичной гармонией столь немногословной живописи. Но моему поколению это не дано. Смотрим и знаем, что советская власть сначала упекла на полгода в тюрьму Казимира Малевича, а после его смерти заточила в запасниках и сам квадрат. Несколько поколений выросло вообще без этого мирового шедевра. Надо ли удивляться, что сегодня приходится заново повторять азы.
На первой разрешенной выставке всемирно известного супрематиста в начале перестройки КГБ устроило своеобразный сэйшн, вырубив свет. Вместо черного квадрата получился гигантский черный куб – черный в черном.
И все-таки время вершило свое. В 1988 году мне впервые удалось прочитать на концерте в Олимпийской деревне стих «Разомкнутый квадрат». Внутри рамки на призрачной леске я подвесил квадрат из фольги. Фольга была то черной, то цветной, то зеркальной в зависимости от освещения. В процессе чтения, в финале, ножницами отстриг квадрат от лески, и тихо звеня, он полетел в зал.

Оброненная фольга
в мертвом воздухе звенит
свой затейливый повтор
продолжает сладкий звук

свет ночной намолочен
резко сдвинута ночь
как комод
и от пыльного лунного света
остался квадрат под квадратом

манит теплою лунною пылью квадрат
не смываемый никем и ничем
не вмещая обтекает себя квадрат
как рог изобилия сыплет квадрат вещами

в отсутствующей вещи
намного больше вещей

из него выпадает ночь
и прозрачная пыльная луна
извлечена
как корень
сладко ноет корень
молочных зубов луны

вот и вылетел пыльный мотылек
осыпая пол пылью

квадрат приподнялся
вспорхнул
и улетел
оставляя тень квадрата

Покидая зал, услышал, как девушка говорила своему спутнику: «Ну зачем ты меня сюда привел? Теперь я буду думать, что чего-то не понимаю». Она не знала, что искусство не сфера обслуживания, а расширение сферы и горизонтов нашего восприятия.
Затравленный Малевич умер в Немчиновке, завещав ученикам похоронить его в специальном супрематическом гробу. Он так и не смог вписаться в революционную эпоху, которую так приветствовал. Подобно Маяковскому, Хлебникову и другим гениям он перепутал революцию в искусстве и революцию в жизни. Революция в жизни всегда заканчивается рабством. Революция в искусстве приносит только свободу.

«Известия», 17 декабря 2010 г.