улыбки манекенов

а у меня жалюзи любимого кафетерия закрыты заржавевшими манекенами
в изжёванной истерике в тона постельные мы выстираны порошками белыми
и гранулами рассекая тело в раны. камня на камне не оставив в песчаных ванных.
ржавчина всё покрывает. всех открывая заново. внимая пене или пению
старых динамиков. а мимика - теперь лишь фикция для кровоизлияния.
и сексуальность атомного взрыва никто не отменяет.

мы - инвалиды, потерявшиеся в мире инвалидных кресел
и на спидометре давно под двести
резкими всплесками крови на свободном месте
всё так же оставаясь у спада в бездну
пока безглазые взгляды весят остаётся уповать на прессинг
плесень внутри макета человека, стреляющего в центр
мишени, ставшей ценной лишь после смерти.

кунсткамера - приют для не рождённых кукол
ловите абсолютный кайф остроты испуганной
бритвы, рассекающей струю воды из крана
разрываясь между ртами, сшитыми началом
детка, мы останемся в пакетах целлофановых
сквозь приторность пробираясь к травле
насквозь отравляя грудные клети, ржавые
ведь мы давно уже не ласковы и не лакаемы
и даже зеркала оскалились, накалывая
нитями накала аналог камеры в финале
спаривая тротуары с краеугольной тканью

безглазые взгляды лентами не удержат, ведь их диагноз клейкий
клетками рассекает переменчивость манекенов за стеклами субтильными
испещрёнными ногтями, cтильными, стерильными
сбитыми о быт. столь креативны гиды  по миру титров.
мы ли, выписав себя из нимбов в инвалидность розовые линзы мыли, растянув на мили перилами тугими
в одноразовой необходимости глотать пары бензина.
быть красными расовыми пазлами вдоль массовых размазанных спазмов влажного дыхания, раскрасить их.
концепция мира ожидания разрывает потолки цепляясь за обочины
не прочные, но есть лишь проволочная зависимость из точек превращаться в точки.