Postskriptum. И. Бродскому с любовью

Где-то там...
Где дождей с мокрым космосом слитая местность
Прячет тело глухих поездов
в параднике сонных постелей, -
над египетской мглой пробуждается тихая вечность,
и кончаются гнилью небес
позабытые прошлого стены...

Далеко...
Далеко –
где дворовою пылью льдинок
плачет взрослый малыш,
    харонивший слезу на болконе,
а в нутри полюса, как наощупь, слипы, -
страсно дивны
 буквы мраморных плит
  да курганов, Корана, Иконы.

Где-то там...
Где в зеркальном пространстве
    падают сирени глаза...
Мы раняем слова в колонаде слепых асфоделей.
Эти судорги письм –
... я не прот... и не за... –
безцветное «где-то там?!.» в ангелоподобном теле.

Где-то там...
Где приют тишины
умывается мелкой слезою,
Я пойму что такое подрожанье тени и дрожанье...
Там в глуши телефон как и здесь, наверно, не в зоне,
пальцы голых ресниц украшают узоры страданья.

И лежится во тьме как на местных оттенках помады,
чересчур высоко,
чтобы канула звездная груда.
Заслонившись судьбой –
пуповиной протертой Адама,
Мы идем в «никуда», и идем с «не откуда» !..
Чур нас, чур!..
Где-то там...