Горацию

Налей фалернского, мой друг, да не жалей!
Мы насладимся свежей зеленью лесов,
Гиперборейскими просторами полей,
И птичьим гомоном на сотни голосов.

Под дубом сядем (не страшись, не упадет!),
Разложим на газетке скромный перекус,
Отпустим девушек, пусть отдохнет Эрот...
Пардон, Амур. Вот древнегреческий искус!

Не странно ли, что через пару тысяч лет,
Когда блиставший было Рим давно почил,
И говорящих на латыни больше нет,
Лишь доктора ведут учет костей и жил,

Когда другим стал быт и сел, и городов,
Иные нравы, и иные языки,
Пересекают мир за несколько часов,
Друг друга слышат, расстояниям вопреки,

И даже видят... Так не странно ли, мой друг:
В такие времена в заснеженной Москве
Какой-то юноша, забыв про все вокруг,
Твой стих читая, размышляет о тебе?

Слои глухих веков легко пронзает мысль,
И сердце бьется с твоим сердцем в унисон,
И слов простых напев вдруг обнажает высь...
Ну, дзинь - и пей до дна, такой у нас закон!

2009