***

1.


***

от неизбежного,
от очень любимого,
не разделимая Вика, как пламенем,
и для Тебя я буду, любимая,
неразлюбимый,
надежный и знаемый.

глазки закроешь
неохлодимые
необходимая, милая деточка,
милый Твой образ привязан как ленточкой
в сердца кулоне любовью единою.


2.

***

Так больно мне сказать «люблю»,
Когда разлука прилетела…
Как тока слово пригублю,
Так душу выроню из тела!

Как слова вылетит с груди,
В такой момент, когда так горька,
Увижу – мира посреди
Лишь Ты точна, как поговорка!

Где шелест, выйдя за межу,
Взлетал сирени, словно платья,
Я образ Твой на нем свяжу
И выжму в стих весь на закате.



3.

Две близкие души.  Где встреча их открылась?
Два схожих одиночеств, как схожесть кораблей.
Плывут они друг к другу. Любви откроют крылья.
Любви откроют крылья, как пара лебедей.

Пусть ночь заглянет в пруд их немого сердца
И строчки от руки напишет там луной…
Ты, лебедь мой, в любви сумеешь запереться
И Ты, любовь моя, останешься со мной!




4.


И лес свой волчий вышкерил оскал
И шкура дня на нем лежала дичью
Что умирает, кровь свою пускав
Последнею услышать песню птичью.

Спускался мрак, луну одев серьгой
От этого светящегося слуха
Страдает мрак, не справившись с луной,
Которую мог вырвать талька с ухом

Кто этой смерти голос вышивал
Здесь светел мрак и тишина все громче
И обдавался музыкой непрочной
Листвы опавшей ржавеющий металл

Спаси меня, скажу такой я ночью,
Где шепот ветхий слышится корней
И каждый шорох, грохотом окончен
И каждый шелист становится слышней


5.

Первый снег казался робок,
Как на гипсовой груди.
Куст смотрящий из сугроба
Заплатает бигуди.

И, казалось, щас обронит
С ног собьет и до бела
оснежит на повороте
Не дойдя и до угла.

Куст, что рвался из калитки,
ветви вылил, как вино,
И душа в таком напитке
Растворилася давно.

И снежинка на мгновенье
Лишь успев к губе прильнуть,
Нам подарит растворенье,
Вечное, как поцелуй.




6.

Мы потрясем столетье.
Весь Мир для нас един.
И до тех пор история вся наша,
Пока звучит с исторканных глубин
Два наших имени
Виктория и Саша!

Войти, как в сад,
В широкие глаза,
Где шорохи вниманья
меня позвали в гости
Где ветер, как в саду, все ветви обхлестал
Лишь с губ Твоих я снял стихи про эти звезды.

Как лепестков духи сроднилися с росой,
Как в вазе пахнет свежая гвоздика,
Так свежо прозвучит
«Ты, Саша, только мой!»
И шепот мой в ответ
«И Ты моя лишь, Вика!»




7.

Здесь ночь смутилась иза света
И, как бы в горле мотылек,
Мембраною кабриолета
Писался ночи натюрморт.

И грустных глаз костер, сгасая,
Сжигал последний уголек
Что был чувствительней касанья
И очень близок и далек.




8.


Не померено ветер у серого
Был дождя
И в объятьях дороги
Замирало косматое дерево
Звездным тополем звонкой тревоги

Рассыпая листву словно клавиши
Грязный тополь с лицом музыканта
Словно музыку в брюки заправивши
Будто Данте стихами, закапан

Здесь берется подбор по-иному
Чем естественней брался у Дарвина
Сад по принципу был костиному
Весь разрушен в окапанном зареве

В сад разрушенный шелестом нови
Непогодой чесавшее зарево

Как в ганчарном кругу искушоная
Наполняясь, как буд то в сасуд
Мной поэзия в лист отлаженная
Обоженая глиною чувст




9.

Вика, милая, котенок,
Ты была ко мне близка
Не была в Твоих ладонях
Моя теплая рука.

Ладан чистый, ладан нежный,
Мягкий прогиб у спины
И дороги в сердце грешном
К Тебе чистой сведены.

И деревья, как на сходке,
В сад заходят, от таски
В даль потянут подбородки
Привставая на носки

То стоят, как после пьянки,
То трясут, как за стихи
Потрясали на Лубянке,
Листьев желтые маски.

Но слова Твои смогли же
По другому обвестись
Каждый звук был мне все ближе
И неведомый, кажись.

Что аж кажется, сквозь сумрак,
Тишь за сердце щас возьмет,
Вытащит с груди без шума
И положит на комод.

Поцелуй во сне Твой сильный
Сохраню в своей груди
Будет тикать ,как будильник,
Сердце греть и берегти!



10.

Засохнул сад в своем завете.
Псалом читает птица свой.
Слова, что брошены на ветер,
Вспорхнут за сорванной листвой.

Стоит погода неплохая
И город сохнуть искушен,
Где ветвям в сырости оттаять
В такой погоде хорошо.

Обмокнуть им было не плоха…
Заплакана и не хотя
В туман опущены по локоть
Деревья, близь облокотя.

Но вот ошпарена подскочит,
Как кипяток обронит в крик,
И словно душу чью-то хочет,
Береза, скинувши парик.

Выходит, образ тот прекрасен -
Зима игрушечно берет
Прозрачными руками ясень
И клеит так, как самолет.

Так поздно было уже в мире,
Что небо кажется без дна…
Такая даль, такие шири,
В которых Ты нужна одна.




11.

Но как таскуется, когда при свете дня,
Весь мир чужой, который я не знаю
При свете звезд я мир лишь осязаю
И ночь его откроет для меня.

Пусть день выводит солнце, как коня
И свет найдет приют на ваших лицах
Заря взлетит серебреною птицей
Порхая крыльями рассветного огня.

Но только ночью понимаю я
Как тяжело и нежно дышит вишня
Как пахнет астра в шорохе не лишнем
И тучи разрываются не зря

Я вижу семь печатей у куста
И только в ночь, божественным примерам,
За мной идет блудливая химера,
Как верный пес, чье имя Красота,

Мне явна вся постыдная черта
Людских забот и важности посева
Он как туман, раскинувший деревья,
Готовый чахнуть и блистать






12.

Слезы горела, как фитиль,
Поломанная цитоплазма
И к крышам ветер прикрутил
Жестяных капель павший насморк.

Щегол дышал в шкафу ольхи
Живей живого недотроги
И вечереющий прогиб
Убитый день тащил к берлоге.

Возьми меня к себе взашей,
С Тобой могу быть я и лучше,
Где тополь чешется от вшей
И счесывает их на лужи

Надев луну на свой плафон,
Шатавшись в почве непокорной,
Он как фонарь во тьму продлен
И кабелем запутан в корне.





13.

Рука медная,
Рука оловянная,
Сердце грешное, неосушимое…
Глаза пленные, осень незваная…
Два разных слова,
В одно лишь сводимые.

Богом проклятые,
Бесом гонимые,
Лесом идущие…
                Как обречение
Само под себя заползает течение
И окончанье встречает ранимое.

Логово светлое,
Счастье забытое…
Мне бы пропасть, касаясь признания,
Чтоб обжигала, как будто событием,
Медной руки святое писание.

Все ли сбылося?
Все ли забудется?
В полнолуние
Кем-то осудится…
Губы ванильные,
Взгляды званые,
Солнце красное,
Оловянное.


14. ПСАЛОМ БЕЗЛИКИХ

Есть демон на земле, чья ядовита участь,
Что мучается сам и близким дарит боль
Он может сам страдать, но хочет близких мучать
Ты можешь эту тварь сравнить с самим собой?

Есть дева на земле, чей образ был проклятый, -
Холодный вечер, ради
                голодного листа,
Возьми ее лицо с дыханья легкой мяты -
Ты должен смерть родить от этого лица!

Ведь кто ее осудит? Ведь кто над ней смеется?
Кто первый камень вложит? Кто кинет? Кто простит?
Все тот же человек, что демоном зовется
Ты можешь эту тварь в сомом себе найти?

Он искренно страдает, признайся, это правда
И эту правду все зубрите как свою
Иначе будет мстить и получать в том радость,
Что боль Ты с ним разделишь на половину всю.

Не с кем Он не считается. С собою не сживется.
Он злится. Он вредит. Он может предавать.
Пусть тысяча имен тем именем зовется,
Скажи, поклявшись, честно, не Ты ли эта тварь?




15.

Как тумана серый запах
Сыпал хитро снизу вверх
Свет сжимает, словно в лапах,
Дым, струясь от сигарет.

Тишина слышнее крика
Как спиной легла к стене
И губами шепчет Вика
В той ужасной тишине

«Жду его. Его все нету.
И закончилось вино»
И косметика к рассвету
Каплей пала на окно.

И ложилась спать давно бы
Дивна выросла весна
Даже аромат ознобы
На цветах растет без сна.


16.

деревья сшиты из согласных
и ветер тополя трепал,
и виден воздух безобразный,
что в двор занеся и упал.

разбиты стекла у рассвета
и на асфальте их плескал
все тот же воздух кистью света
чтоб мнился отголосок скал.


17.


Как хорошо стояли без пилы
Подпиленные сосны, будто свечи
Оплавленные воскам их стволы,
Когда зажгла их ночь, очеловечив.

И этот день истоптан был дождем,
И солнце ставит раны ножевые
По синим ребрам неба,  упадет
Вечерний лак в ладони неживые.

Так лает тишина в прозрачной ширине,
А ширь ширяется, теряясь в поднебесье,
И жизнь выносится, обуглившись, из вне,
И вносится в слова
кривым звучаньем песни.

Готически,
как будто бы шкала
Подскочит боем сердца на экране,
Нам будет виден лес, до каждого ствола,
И пульс его услышим,
Запрятанный в тумане.



18.

Луна, как будто бы не с кем,
Присела на капот машины
И слышно где-то вдалеке
Как ночь опробовала шины.

И шепчут листья тишины
На ветке, сорванным рисунком,
Что от объятия должны
Лишатся тени своих звуков.

Быть может это все не зря
И для всего свое есть кресло:
То с гор подымится заря,
То лед уложится на пресном.

И что замыслено давно:
Когда цветок сорвется дикий,
Чтоб я губами, как вино,
Сласть губ испробовал у Вики.



19.

***

На шее снятся рукава
Мы то всегда с Тобой хотели
Чтоб поцелуй прервал слова
И глазки, вспыхнув, вечерели.

Останусь я с Тобой вдвоем,
И мы в молчание дремучем
Свое желание сведем
И мне с Тобою станет лучше.

Твоих волос качнуть костер
Об взгляд порезаться бы острый
Смотреть с Тобой, как день пришел
Стирать, как пыль, на небе звезды.



20.

Моя нежная,
сознаюсь в любви я лишь,
Будь теплее, оставайся права
Ты прости, что Тебя так обидели,
Прозвучавшие грубо слова.



21.

Шагает забор по ушибленным доскам
Сыреет росы, просыпаясь, костер
И этим костром был зашит и оплёскан
Застигнутый дерева шепот и спор

Так морщится капель стекая невкусный
В отводах и окнах, вздыхающий взгляд,
Роняет рябина тяжелые бусы
Так осень выносит листву из оград.



22.

Нас обжигает голос тайны,
С которым чисто и светло,
Еще до разговора в спальне
И как пастель возьмет тепло.

Еще до ласковых объятий,
Что сильно вжалися в пастель,
Как простынь, день, в саду измятый,
Мы высушить пойдем в сирень.

Уснем мы сладко-сладко… значит,
Листву опустят за окном
Два тополя, как парус с мачты,
И поплывут за нашим сном.




23.

Так мысли рождают движение губ,
Так губы изваяли музыку слово…
Нам все еще кажется, что на снегу
Хрустели прогулки ногами былого.

Так выпорхнет время, так клювам щегол
Склюет все секунды, так сердцу казалась,
Что все к нам приходит не из чего,
Когда так весомые крылья начала.

Пусть время не важно, не важна и даль,
Слова все пустые, что гибнет и нота,
Что смысл не кто не захочет придать,
Но все же любовь пришла из чего-то.

Любить мы друг друга так сможем посметь,
Что даже последняя наша секунда
Покажется всем, что это не смерть,
Что это рождение нового чуда.



24.


Как дверь открою свое сердце,
Как в терем заведу сквозной
Твой образ, чтоб он мог согреться
Закрою я на вздох врезной.

Твои глаза горят красива,
Заплаканный разбрызнув свет,
Лишь так горит расой крапива
В саду, куда мог свет пролезть.

Вино не слаще поцелуя
И не пьянит, как нежный взгляд…
Мы тонкий отзвук слов о Лувре,
Мы только шепота лишь яд.

Твои глаза острей пареза,
Как ласточки порхают, как
Застряла вьюга в лапах леса,
Когда ревнуешь, смотришь так.

Мы на пути , как две метели…
Мы два лишь слова об одном…
Зачем Твои глаза горели,
Как солнце на зрачке моем?



25. ЭПИЗОД

Припомнив прошлые дела,
Как в книге старую пометку,
Ты вспомнишь все, хоть не была
Готовой к этому моменту.

Что мозг, взрослея, посчитал
Немного лишним и отсеял,
Возьмешь, как с чистого листа,
И удивится вновь сумеешь.

Как много разного вокруг
И каждый запах непохожий,
И каждый цвет, и каждый звук
Ты ощущаешь снова кожей.

Ты как ребенок, мой малыш,
Будить так страшно ностальгию,
Она ведь льнет настолько в близь,
Что может сразу и погибнуть.






26.

Погода гнет березы...
на губах
Твой поцелуй коварней писка мыши
свалившись, тополь
который еле дышит
обнял дорогу,
как я б обнял Тебя.

деревья гнутся..
когда же нет Тебя
Душе безлюдно, будто в это время
блуждает обсалютнно в опустенье
осеней рощи опавшая душа.

и роща вся, как внутренность часов
струной натянута, как будто голос хрипкий
и вскрик совы посажен на засов
и выпущен из тополиной скрипки.





27.

Тебя судьбой не назовешь,
Одна загадка этой жизни
Под окнами дождем плывет
И поцелуем улиц киснет.

Другая схватит ветрам лист,
Как я подхваченный Тобою
И понесет, к чему сдались
Чтобы назвалися судьбою



28.

Приходит вечер. Гасит взгляд.
Ветвями сосны тянут руки.
В листве шагов в последний раз
Перешушукаются звуки.

Здесь шаткого терпенья звук
Еще упругий, двоеглазый,
Но ночь, хранителем разлук,
Последние гасила фразы.

Как холодно в такой вод час,
Как больно все в такое время,
Когда холодною я Вас
Открыл в таком стихотворенье.

Весь мир тогда лишь захотел
Вдруг в траурный платок одеться,
Когда в таком вот я стихе
Закрыл, согревши, Ваше сердце.



29.

Весь Твой образ, как книжная выписка
Мой рассудок, как лист,
                вскружит,
Чтоб осенний ветер выплескал
Твоих глаз синие лужи

Твоих глаз хрустальные стеклышки
Разбиваться снежинкой стекали
Я люблю Тебя, котик, но только лишь
Я хочу, чтоб глазки сверкали

Обниму Тебя, милая, нежная,
Моя ласточка,
Дорогая,
И желанье мое всегда прежнее
Чтоб смотрела Ты улыбаясь

Чтобы ветер ладонями рыжими
Твоей улыбки сорванный лист
Поднимал, прошепчу «подари же мне
Своих губ поцелуями высь».


30.

С побитыми коленями
Стоят в саду березы
И тянут руки, метит их
Дождем и бронзой осень.

И брызнул сад, как лакам ночь
Поет среди листвы,
Акация заплакано
В ветвях лежит кривых.

И небо градам бесится,
Тяжелый звук, как слезы,
Проехал занавесится
Сквозь жидкие колеса.



31.

Когда звучал пустой прилив
Деревьев, словно губы,
Листва выходит, свет облив,
Плескать свой воздух к клумбе.

И клен к стволу уже прирос,
На коем был повешен -
Совпало время Твоих грез
На ветвях коченевших.

Луна же мордой пала ниц
Ворочаться на сене
Чтобы горело из страниц
Чернило, словно зренье.

Плескался вечер и не в счет
К вечернему прибою
Что не Тобою здесь течет
Что было не Тобою.

Стекает сырость по трубе
И, оказалось, лишним,
Что сказано не о Тебе
И что Тобой не дышит.



32.

Когда же последнею лампочку
На небе все звезды погасят,
Тогда я ложу свою лапочку
В кроватку счастливым согласьем.

Ложу я милую, нежную,
Красивую, милую Вику…
Венеру срываю я снежную
К ее прикрепляю я лику.

На волосы, будто булавкою,
Я звезды рукой прикрепляю,
Целуя, когда нашу лавочку
Льнут сумерки далью облаять.
………………………………

Твои ласки раю подобные,
Но Тебя пускай не тревожит
Это утро, что плыло под окнами,
Как Венеция в мраморной коже.




33.

и палисадник, словно ваза,
запах, раздвинув воздух стен,
пространствам завладевши глаза,
рукой дарился хризантем.

и капала на лист давленье,
клевавши лужи, будто пульс…
разрушен воздух у сирени,
как будто первый поцелуй.

кувшинки шепчут, словно платье…
рука шевелит нежный шелк…
как будто первое объятье,
звучит «прощай» последних слов.

дарю Тебе свое я сердце,
открой его, как медальон!
ворвись в него, как будто в дверцу,
себя увидеть с двух сторон…




34.

Закат…
Разбило свое сердце небо
И каждым лужам бросилось под ноги…
Плескался ветер…
                Верит мне бы
В  кривые стройности тревоги…

На улице деревья строги -
Упруги ветви, в них застряли
Удушенные тучи
                и у рощи
Была прическа, как у крали…

Растоптан будет светам берег
И, поплавок воды целуя,
Он словно пульс рукой померил,
Воды коснутся не  рискуя.

Но чтобы душу всю проверить,
Растоптанную как прибой,
Глаза, смотревшие на берег,
В себя уходят, быть  с Тобой.

Закат…
Стихает ветер
и лютуя
Душой запахла нежно хвоя…
Горело небо поцелуем
И меркнул ветер нежным воем…





35.

Минуты эти пролетели,
Весела ласточка у скал,
Видать ее на самом деле
Сегодня ветер приласкал.

Сосной скрипели тиха  двери…
Сосна шептала, как метлой,
Что грудь ее, Ты не поверишь,
Карандашами затрясло.

Я верю в суток колесо,
Что лесом крутит, дню доверив;
А ночью летопись кустов,
Как будто лепет от часов,
С кармана мрак берет проверить.

Я верю в небо, в твердь, в лицо
Не верю в смерть, боюсь причины
Чей взгляд опасней раза в сто
Чем смотрит ножик перочинный

Люблю, когда порой под ливни
Выходит пьяным из таверны,
Он улыбается наивно,
Хотя заплакать мог наверно.

С людьми он пил сейчас не с теми
За тех, кто с ними там не был.
Он из часов достанет время
И вспомнит, что хотел забыть.

А ласточка все небо сверлит,
Чтоб на ночь к дереву свело,
Когда нам слышны сосен дрели
Запрятавших корней сверло.






36.

здесь брызнет свет и распахнет листву
береза старая, как ржавые ворота
над нею соловья возносится блевота
когда ее метал ржавеет на ветру…

здесь бронзу куполов из лужи выпьет голубь
и колокол как сердце забьется не спеша
и выпрыгнет из ребер деревьев полуголых
где каждый перелом открытый как душа

Когда весь птичий гам нам слышен в прекличье
не ведает ли жизнь какой игрой живет?
Оптические лужи шагают в разворот
и сад весь затрясет, как коробок от спичек

там носится пример по тополя скелету
решение его расскажет нам о том
что небо с облаками напомнит нам анкету
что как грудная клетка  раскрыта под ножом



37.

Зима, как в Греции Афина,
Раздетой вышла из садов,
Деревья ноги трут невинно
Как юбку задирав сугроб.

Она сейчас как будто в робе
стоит как кладбище весь сад
и выносилось надсугробье
за тропку скрежущих лопат

вокруг стоял тончайший холод
и мрак, как ветреный прохвост,
казалось, насмерть был исколот
булавками насевших звезд.




38.

Пускай в потомке повторится
Здесь может каждый человек
И пусть душа меняет лица
А лица личность и успех

И как река впадает в море,
А дождь стремится вновь к холмам
Не изменились в мире роли
Лишь содержанья меньше там



39.

Гудел пространства дикий поезд
И рельсы фонарей текли
Шкалою монитора, то есть
Поранить озеро могли.

Рассолом липы обтекали
И воздух пахнуть загостил,
Гостиная по вертикали
Сходила с места по оси.

И сон посыпался. Как осы
Жужат машины вдалеке,
Такой вод стих природа носит
По городу и по реке.
 
Такой строкой нас ночь закрыла,
Как будто крылья нам дала…
Такая ночь со мной гостила…
Такая ночь с Тобой была…






40.

Где на пороге, как надгробье,
Запечатлел себя сугроб,
Заходит утро в белой робе,
Стучав ногами об порог.

Пусть сонце в стеклышке моячет,
Но если зрячие глаза
Спакойно смотрят к нам, то значет
Все взевшено не по слезам.

Все мерено, как без перчаток -
Берет с груди и в сердце так
Поставит грусти отпечаток,
Что отразится все в устах.

И слышно – воздух дышет с скважен,
Шивелится и мельтиша
Весь день становится мне важен
И не прекрытым, как душа.


41.

Здесь дождь стихает светло-июльский
И гладью своею заносится,
Внезапно, как стих, над водой телегульской,
У вечера сломанная переносица.

Как руку тянуть бы на жест четой веский
И душу всю вымазать мне, как бы охрою…
Туман отодвинуть как занавеску…
Увидеть как щеки горят мне бы мокрые…

Мне вечер привидится… В дали кривые,
Как двери, выносятся тени ветвистые…
Деревья стояли в саду локтевые,
Стаяли так долго, что можно не выстоять...




42.

А я казнил себя вчера,
Какая ласковая ярость,
Что с вечера и до утра
Любезничал в полночных чарах.

Луна ходила. Лился пол
Плесканием и диким светом,
Что ночь теряла свой сапог,
Выгуливая мысль в светлом.

Но где-то рядам, в тишине,
Как бы обхватывав руками,
Подходит образ Твой ко мне,
В мой взгляд задумчивый, как камень.

И лепит прошлое, как гипс
Залечивает переломы,
Как статуи родной прогиб,
Напоминает блеск знакомый.

Тот образ слеплен из тепла,
Которую пастель хранила -
Покинул Он свои перила
И птицей выпрыгнул с угла.



43.

Ну разве не было причины
Упрек свой высказать Тебе?
Скандал конечно нас не чинит,
Не чувствует он свой разбег.

Не меряно и очень скоро,
Как ветер выскочит из рощ,
Он набирает свою скорость
И раскрывает свою мощь.

Расправит голос свои крылья
И встанет шум над головой…
Какая ссора воспарила
И голос словно был не свой.

Кто виноват, а кто не винен,
Проблемы сыпались горой -
Мы перебрали все причины
И новых начинаем строй.

Приходит время, все стихает,
По сторонам мы разошлись,
Она по мне сейчас скучает
А я по ней скучаю лишь.

Но встретимся мы вновь приватно
И скажем вместе, смявши нрав:
«Прости меня, я виновата»,
«Прости и Ты, я был не прав».



44.

Какой рисунок льет из скважин
И, жизнь, себя хоть перелей,
Твой образ будет разукрашен
Лицом вспорхнувших тополей.

Оставив тучи за спиною,
Держа весь мир перед собой,
На берег золотой сосною
Бежал рассыпаться прибой.

Листвой деревья как-то грубо
Как пятна краски обожглись,
Натянутые ветви дуба
На верх тянула красить кисть

Не высохнет, как обнаружим,
Лицо заплаканных дорог
На их щеках дрожали лужи
Ручьи шли горечью в разброд.

Но вся таска в своем изломе
Невыносима и больней
И чем родней, тем невесомей
Теряешься в обрывках дней




РЕКВИЕМ ПО ОСЕНИ

1.

Неслась погода мимо сосен,
А мне хателося сказать,
Что героиня будет осень,
Что буду я о ней писать.

Что сыпятся с деревьев тени
Что ветвям небо тяжелей
Становится держать и чтенье
Невыносимо от грачей.

Носилось сонце неприклона
И расыпалися в пруду
В лучак испачканные клены
И птицы выли как в бреду.

2.

я осени поверю
готов я все простить
когда стаит под дверью
и просится впустить

когда дождем ворватся
стучится, словно зверь
мне не куда деватся
открою ей я дверь.

студеною водою
мое лицо обдаст
к чему же я с Тобою
съумею опаздать

к чему же нерешимасть?
валнение к чему?
не уж то согрешила?
Тебя я не пойму...

накину быстро куртку
с Тобою пропаду
чтоб обнимал я судки
Тебя, мой свет, в саду.

сегодня, как на снимке,
встречая за углом
срывает ночь касынки
и ветер льет дождем

3.

Весь сад стоит в сырой таске -
Как лехарадка при ангине
Уходит осень налегке
Непонятою героиней…

Она ждала меня с утра,
Наверное хотев простится
И сад витвистый по ресницам
Весь обдавался как с ведра

Она ждала меня с утра
Прическу выпачкав в джасмине
И в лужи птицей, до пера,
Бросала кашля алюминей

У почерка дороги клен
В чернильцу пером вмакнутый
Как будто на ночь обречен
Писать паследние минуты.

Как Ты пришла простится чистой
Измявши золотом себя
И как роднее эти числа
С таскою вспаминаю я. 

4.

Другою жизнь мне будет видна
И замысел ее иной
И, как распятье, крестовина
Поставит двор передо мной

К чему дерьвья в окна клонит
И щеки  двор залил зачем
Увижу все, как на лодони
Но по другому я совсем.

Все увиличится в размере
И даже станнит сад другим
Он станет ближе и роднее
Таинственным, как Аркаим.

Кто согревался не руками
И все пространство очущал
Расскажут вам не вмеру камни
Впитавши жизни матерьял

И дышет сад давольно бодра
К чему свой взгляд не подведи
И слез наполниные ведра
Ощюпывать идут дажди

5.

А лес ронял уже за брови,
Горячим сонцем, свой зрачек…
Дречучий, хмурый, словно вровень,
Готов он тенью дать ожег.

И пруд вином вдруг накатил он,
Хмельные ветви пакасились -
Насколька их нам бы хватило,
Чтоб расстояние осилить?

А вдруг нам мало будет ночи?
А вдруг нам мало будет дня?
И кинулись спешит мы очень,
Как бы столетье обгонять.

Лицом к лицу идем к столетью…
К моей руке Твоя рука,
Чтоб поцелуй был страстью слеплен,
Неразделенно на века.

6.

По темной-темной лестница,
Как будто бы дожить,
Сползает сумрак съесть лица
Всю боль, что там  лежит.

Заря осела коршуном,
Когда ей не до нас,
Ее печаль умножена,
Лишившися всех глаз.

И в эту ночь возносится,
Как нимб над головой,
У светлой богородицы,
Вдруг месяц над Тобой.

Не будет больше вечера
И день свой сокруши…
Не нада больше вечного -
Здесь больше нет души…

И ночь лижит сердечницей…
И небо все в слезах…
К заре тока залечится,
В повешаных лучах.