В овраге близкие мои...
Сюда к оврагу средь полей
тропа петляет вдоль пшеницы,
и тут же в веке том по ней
евреев гнали вереницей.
Никто не знал, куда, зачем?
К чему собаки и солдаты?
Им обещали, что в Эдэм.
Семейным выделят палаты.
Казался странным злобный смех.
Ржал полицай, соседский парень:
евреи носят тяжкий грех,
вам в наказанье божья кара.
Тропа закончилась у рвов:
здесь был могильник для скотины.
Сливались крики в жуткий рёв.
От залпов вздрогнули осины.
В догонку немцы, озверев,
по беглецам стреляли метко.
Хотелось жить и, смерть презрев,
бежали в лес с удачей редкой.
Играл предсмертный гимн скрипач
с еврейской песней о субботе.
Перекрывала крик и плач
скороговорка пулемёта.
В овраге близкие мои.
Незахороненные жертвы
под покрывалом из хвои...
Здесь сушат кровь и слёзы ветры.
© Copyright: Иосиф Скарбовский, 2011
Свидетельство о публикации №111011208540
Свидетельство о публикации №111011208540
Рецензии