Над сельскими пейзажами поют...

Над сельскими пейзажами поют
Альтам вослед лихие флюгельгорны.
Отец стоит в потеющем строю.
Две кулеврины на петлице черной
Врагу потенциальному сулят
Лихую смерть под тяжкою пятою
Богов войны, чьи пуговицы в ряд
Отдраены с подъема пастой ГОИ.
Потеет строй. За строем о своем
Молчат с портретов местные тиуны.
Отец стоит. Подтянутый майор
Про долг и верность говорит с трибуны.
И плавится военный городок
Степи среди, под днем июньским долгим.
Дневной луны белесый ободок
Плывет неспешно над низовьем Волги.
Потеет строй – сияющ и един,
Поет металл, миров грядущих ради:
"чужой земли мы не хотим ни пяди,
Но и своей… уже не захотим."
Что думал ты, мой юный офицер,
Москвич, «пиджак», не укротивший нервы,
Когда на гладко выбритом лице
Запечатлелся поцелуй Минервы?..
О том ли, что огромна и сильна,
Страшна и, в том числе, тобой хранима,
Страна, где не светило ни рожна,
Где линия - важна, а ночь – нежна,
Уйдет в пределы Парфии и Рима,
Во тьму легенд, в застойный анекдот,
В тоскливое, с улыбкою «так было…»?
Езжай домой от сна итильских вод
И привези мне - мячик. Маме – мыло
Фруктовое…
И, там, глядишь, П.....ец
Пройдет в сторонке от судьбы народа...

Все в норме: преет строй, стоит отец,
Стране существовать ещё три года.