Ф. Г. Лорка Романс об испанской жандармерии

Ф. Г. Лорка Романс об испанской жандармерии

Мчат кони чёрною тучей,
Подковы звучанием воска.
На чёрных плащах сверкает
Бесчестие чёрным лоском.
В глазах нет слёз сожаленья
Свинцовою гирей череп.
Душа лакирована ветром
След свой гордынею мерит.
Страх и молчанья горбами
В строгих ночных режимах.
Как вулканическим пеплом
Мрак склеен непостижимый.
Затменьем  астрономическим
Движутся их карабины,
Огромной волной накрывая
С головою невинных.
О город открытых цыган!
Под флагами вишен мирных
Плывёшь под луною ты гробом
С начинкою конвоиров.
О город открытых цыган!
Мускуса и сожаленья.
Город коричных башен
В скорбном плененье.

С наступлением ночи,
Ночи блужданий смелых.
Цыганам кузнечным горном
Кующим солнце и стрелы.
Раненый конь вздыхает
Около каждой их двери.
Поют петухами стеклянными
Огни в Jerez de la Frontera.
Ветер свернул за угол
Ночным обнажённым бродягой.
Ночь серебром замерцала
Блеском ночного блага.

Иосиф с девой Марией
Так к цыганам спешили,
Что обронив кастаньеты
Их поиск прервать решили.
Мария в платье шуршащем
Бумагою шоколадной
Плывёт в ожерелье миндальном
С правом женой быть алькальда.

Иосиф скинул с плеча
Шёлковую накидку,
Следом Педро Домен
И три султана персидских.
Месяц замер над крышей
Белым аистом сонным.
Вспыхнув огни, отразились
Флагами в стёклах оконных.
Пляшущим водоёмом
Росы во тьме заблестели
Тень отступила слёзно
Por Jeres de la Frontera.

О город открытых цыган!
Трепещешь ты флагами мило.
Гаснут твои фонари,
Близится чёрная сила.
О город поющих цыган!
Может, вспомнишь о море?
Леность не знает гребня,
Дремлешь в её ты просторе.

Движется город в пучину,
Бездной окутан он страшной
И бессмертников голос
Вселяется в патронташи.
В ночной глубине они
Звоном шпор овладели.
От них в глазах лошадей
Небеса стекленеют.

А город далёк от страха
И двери его открыты.
Сорок жандармов въезжают,
Из зла и лжи сети свиты.
Часы их остановились,
Коньяк маскирует зиму.
В не подозренье они,
Жестокость их необратима.
Срублен саблями ветра
Криков размах в попытке.
Сорванные флюгера
Черепками гремят под копытом.
По улицам в полумраке
Крытые тянут кареты
Цыганские старые кони,
Сонно звенят монеты.
Следом плащи роковые
Летят, настигая жертвы.
Ножницы злобных вихрей
Смыкаются тенью смертной.

У Вифлеемских колонн
Круг цыганский толпится,
Иосиф с болью накрыл
Тело мёртвой девицы.
Несут карабины в ночи
Смертные приговоры.
Пречистая дева беду от детей
Отводит плевком заговорным.
Но снова промчали жандармы,
Юных костром обнажая,
Кто мечтал о сожженье ином,
Счастье воображая.
У милой Росы Камборьо   
Были отрублены груди,
У её юных ворот
Лежали они как на блюде.
Другие бежали, по ветру
Распущены были их косы,
Вслед за ними взрывались
Пороховые розы.
Когда черепичные крыши
Испепелил уже пламень,
Заря облачила изящным
Покровом холодный камень.

О город поющих цыган!
Жандармы себе удачей
Мчат по тоннелю молчанья,
Что сожженьем оплачен.

О город поющих цыган!
Ты ещё помнишь их пенье?
Их выражение лиц
Играют с лунною тенью.