Он и Она против революции 1917 года

               
               
                Моим прадеду и прабабушке - супругам Еналеевым 


В тот день метель дороги засыпала,
Буранила, крутила снежной манной,
Бесилась от всеобщего развала
Да истерила пляской окаянной.

ЕГО вели, приговорив к убийству…
Не чувствовал ни страха и ни боли.
Ничто не ляжет впаки кровопийству
В России, коль в бильярд - так карамболи.

Взгляд очертил голов церковных шпили,
Монастырей осиротевших стены.
Их нЕлюди еще не расчленили:
У НИХ пока серьезней аллергены.

Пуль бешеная стая изафетом
Со всех сторон ЕГО атаковала…
И белый снег последним стал планшетом,
Где акварелью кровь нарисовала.
 
ОНА в руках часы ЕГО держала,
Как выдранное из живого СЕРДЦЕ.
Из золота цепочка задрожала,
Вызванивая слоги Мецаренца.

Кольцо венца - за миг без редактуры…
Лег по-французски почерк ровный в строчку:
O mon amour...mon tendre mon merveilleux amour...
Затем по-русски... сбереги сыночка...

Глаза мутны, слеза, стекая ртутью,
На вдовьей доле выжигала драму.
Кровь по пальто... и странной этой сутью
Наполнена  была вся  диорама.

Ни стона, ни упрека, ни проклятья...
Лишь: "Господи, прости народ дворовый...
Не дай им дале совершать распятья,
Оправданные  властью подлецовой..."

05.01.2011