Преступник

***

Хотел написать повесть на пятьдесят страниц, а получился рассказик на полстраницы.


«Преступник»

— Ну, всё, вставайте, осторожнее.
Врач с трудом вылез из-за стола с компьютером и помог Андрею подняться с врачебного кресла, поддержав за запястье левой руки.
Андрей прошел в соседнюю комнату и стал быстро натягивать синие джинсы и оранжевую футболку.
Врач затворил за Андреем дверь и обратился к стоящему у окна человеку:
— Николай Николаевич, у мальчика найден ген DXLK. Он потенциальный серийный убийца.
— Иван Сергеевич, вы опять за старое. Вы же знаете порядки. Таких пациентов по закону надо изолировать от общества. Жмите кнопку.
Иван Сергеевич немного поколебался, но потом большим пальцем правой руки ткнул в тревожную кнопку, висевшую на стене. Никакого звука не последовало, но он наверняка где-то прозвучал, потому что по коридору затукали тяжелые шаги.
— Никак не могу привыкнуть. Человеку 14 лет. Он только начинает жить, он еще ничего не совершил, а его изолируют.
В соседней комнате раздалось шипение, потом послышались приглушенные звуки. Говорили шепотом. Слов не было слышно. Но через некоторое время тело обмякшего Андрея понесли по коридору два сотрудника в респираторах и синих комбинезонах.
— Не люблю процедуру с родителями, — Иван Сергеевич присел у стола и стал набивать на клавиатуре электронное письмо.
— Проще простого, — улыбнулся майор юстиции Николай Николаевич, —  «Уважаемые родители! Согласно Главе 12 пункту 2 закона «О генетическом обследовании» Ваш сын Андрей Петрович Фролов признан потенциально опасным для общества и направлен в бессрочный лагерь «Коловынь». Председатель комиссии Николаев Н.Н. Ответственный эксперт Завитой И.С. Добавьте еще Назаренко. А то он сегодня припоздал».

Гадюки

Ивану Степановичу досталась целина, но в живописном месте, на окраине садоводческого товарищества: скромная березовая роща, сладкий ключ, бьющий прямо посередине участка, то ли тропинка, то ли дорога по краю  рощи, а за ней двухметровая речушка, которую в зарослях сочной июльской травы можно и не заметить.
Сначала Иван Степанович вскопал целину: за пару бутылок позвал тракториста. Потом соорудил из старых ДСП-панелей туалет в левом дальнем углу участка, заложил фундамент под дом. Ближе к Новому году, когда выдали годовую премию, привез деревянный сруб. Ему для усадки надо еще год без крыши и отделки стоять. Поэтому летом с женой Иван Степанович жил в палатке.
Проснулся как-то, а у входа клубок гадюк.
— Бей их, бей, — закричала жена, Наталья Сергеевна. Иван Степанович схватил тяпку и занес её, но ударить не смог.
— Не могу, Наташа, не могу, — сказал Иван и опустил остро отточенную тяпку на землю. Пригляделись они, а там этих змей по участку видимо-невидимо: и совсем маленькие и длиннющие и блестящие. Наверное, им холодный ключ со сладкой водицей приглянулся.
Подумали-подумали Иван и Наташа и продали дачу. Точнее просто отдали за бесценок совсем. Даже вложенные деньги не вернули.

Альтруистический ген.

Мы лежали в окопе, и взводный вызвал Сережу Андронова:
— Андронов, приказываю уничтожить дзот с лазерной пушкой.
— Почему я? — воскликнул Сережа.
— Потому что на комиссии все проходили генетический тест. Из всего взвода только у тебя есть альтруистический ген. Для тебя смерть ради товарищей будет в радость, и ты получишь удовольствие, станешь героем. Мы же все имеем эгоистические гены и поэтому нам наша смерть будет в тягость. Бери три гранаты и иди в бой.
Андронов взял гранаты и пополз по траншее в сторону дзота, а весь взвод остался в окопе наблюдать за ним.

***

Опять подорожала земля на Люблинском кладбище. Придется жить вечно.

Ванная

У Андрея Петровича двухкомнатная квартира, и везде сделан евроремонт. Еще с 1997 года, когда он работал на бирже и ловил колебания рынка. Тогда он и настелил полы дубовой доской, оклеил стены шелковыми обоями, выложил туалет испанской плиткой и пригласил дорогущего дизайнера с Рублевки для наведения интерьера.
Но потом грянул дефолт, Андрея выгнали с работы, к власти пришел диктатор, началась консервативная модернизация, и ванну он отремонтировать не успел. Так и стоит советская ванная комната, покрашенная синей краской, облупившаяся и закопченная от жара газовой колонки, раковина с поперечной трещиной, текущий кран с холодной водой, скрипучие дверки фанерного шкафчика с предметами туалета.
Теперь Андрей Петрович работает на заводе по производству респираторов. Весь день стоит у станка. С девяти до шести. Перерыв сорок пять минут.
Иногда к нему приходят гости. Осматривают квартиру, сохранившую былой лоск, заглядываются на чешские хрустальные люстры, а потом заходят в ванную и ахают:
— Когда же ты Андрюша здесь сделаешь ремонт.
— Не знаю, — отвечает Андрей, — она трех жен пережила.

Золотой матч

В 1996 году футбольные команды Московский Спартак и Владикавказская Алания набрали равное количество очков, и в Питере назначили Золотой матч. Мы с друзьями, болельщиками Спартака, поехали на поезде и сильно набрались. Кто это был из друзей, я уже не помню. Наверное, Толик. Он на все выезды ломился. И еще Валерик. Он ходил на балет, но всегда мечтал о футболе.
Мы приехали утром и вместо того, чтобы походить по музеям и протрезветь, пошли по Невскому. А там кофейня на кофейне. Хряп пятьдесят граммов коньяку и дальше на улицу. Я особенно усердствовал, и поэтому когда вечером пошли на остров (стадион на острове находился), прыгал, смеялся, хохотал, бодался и корчил рожи. Два ОМОНовца взяли меня под ручки и понесли в передвижной вагончик. Я пытался дергать ногами  и шевелить руками, но это было бесполезно.
Вагончик еще был пуст. В центре, в полумраке одиноко на табуретке сидел кавказец в милицейской форме.
Он медленно осмотрел меня и спросил:
— За каго балээшь?
Я долго думал, но майор что-то сам решил за меня и произнес:
— За Аланию. Ну ладна, ыди, и болшэ нэ пэй.
Всю дорогу на трибуну я не мог понять, почему меня отпустили. Обуреваемый сомнениями, несмотря на проходящий матч, я все рассказал друзьям.
Они долго ржали:
— Да ты посмотри на себя: черное, до колен пальтишко, напяленная на глаза  черная же вязаная шапочка, черные волосы, перебитый нос с горбинкой.


Электронная книга

Мне родственники на день рождения подарили электронную книгу, и я подумал, что наконец-то перечту тысячу книг задаром. Но вместо этого у меня стала накапливаться кипа электронных файлов, которые я открыл, но дочитать, то ли не смог, то ли не захотел: Сенчин «Елтышевы», Олеша «Зависть», Алексей Толстой «Хождение по мукам» третий том, Герман Гессе «Степной волк», Дмитрий Быков «Борис Пастернак» и прочие. Многие из них мне прислал Г.В.
Теперь я снова стал покупать бумажные книги. Их по крайней мере дочитываешь, потому что если этого не сделать, то скапливается чудовищная гора.


Мания преследования

Меня, Семена Петровича Криворучко, преследует два человека: Семен Петрович и Семен Петрович. Один — священник из Крыма. Он устраивает молодежные лагеря и проводит религиозные семинары среди православной молодежи. Второй — генеральный директор инвестиционной компании «Олимп» из Питера. Каждое утро он предсказывает курс доллара и дает рекомендации портфельным инвесторам.
Стоит мне набрать в Гугле «Семен Петрович Криворучко», как начинается кошмар.

Сто лет

В детстве я был прилежным пионером и хотел дожить до столетия Октябрьской революции. Я часто сидел за столом и высчитывал, сколько мне будет лет. Раз за разом оказывалось, что сорок шесть. Мне казалось, что это очень-очень-очень почтенный возраст, что все вокруг будут гордиться мной и начнут давать мне мороженое.
А сейчас я даже не помню, когда столетие революции. Вчера специально листал настенный календарь и ничего не нашел.

Зависть

Когда Петр Петрович, владелец сувенирной палатки у Зоопарка, выпивал в кафе «Незубудка», то мрачнел лицом, расплывался и рассказывал, что его одолели завистники: то выбьют стекло, то подбросят мертвую крысу, то измажут стены павильона.
Мы же слушали стенания и  посмеивались, потому что хорошо знали, сколько зарабатывает на динозавриках Петр Петрович. Мы его нисколечко не жалели, но однажды зашел вахтер дядя Сережа и сказал, что есть старинный рецепт отвады завистников.
Надо перед сном взять горсть соли. Чуть смочить ее. Растирая между ладонями, приговаривать: «Соль бела, соль чиста, соль солона. Так будет всегда, так и в жизни моей будет здоровье, любовь и удача. Жизнь, здоровье, хлеб». Потом соль надо смыть под струей воды, а ладони в это время держать от себя.

Работник

К нам на работу в отдел редактуры пришел наниматься человек средних лет обычной наружности. И все бы ничего, если бы в резюме соискатель не указал, что написал следующие книги: "Вкус женщины", "Оазис любви", "В объятиях любви", "Женщина любви и сладострастия", "Избранница любви", "Превратности любви", "В соитии любви" и "Распятая любовь".
Узнав это, все женщины нашей газеты бегали за главным редактором, чтобы он его ни в коем случае не брал.