Сыр-бор

               
Все та же синь кругом и ветер,
Порой такой, что валит с ног.
Все та же свежесть на рассвете,
Леса и пашни вдоль дорог,

И солнце, утренне смущаясь,
Сквозь облака стремится вверх,
Меж полюсами колыхаясь,
Россией бредит человек.

Бредет направо: «песнь заводит»,
- Налево: «сказку говорит»,
Чудес уж нет: кто в роще ходит,
Кто под секвойею сидит.

Век новый - как и предыдущий;
То катаклизмы, то война.
От пожеланий «вянут уши»,
« - От террористов – вся беда».

И – разговоры, разговоры…
Кот с злат цепи давно б упал,
- Ведь, что ни день: обвал, иль воры
Хотят присвоить драгметалл!

« - Вон сколько фин набедовали!
Знать, - лучше дома не хранить…
Мы заграничный фонд создали,
Теперь с резервом будем жить.»

Пусть он кому-то греет душу -
Тому, кто до мозгов промерз.
Другим: бальзам в их честны уши,
- Мол, и надолго и всерьез.

Теперь, вот, - цепь найти осталось,
Узнать бы, где тот дуб стоит.
« - Блуждать так долго! - Не усталость?..
Коту, к тому ж, - и говорить…»

Лукоморий в России много,
Жаль секвойя здесь не растет.
Ну, а к дубу одна дорога,
Русский дух лишь по ней пройдет
Земля все та же, те же  дети,

Лишь время ускоряет бег.
Все та же свежесть на рассвете…
И неуемный человек.


                МАВРЫ

О Солженицыне уже не говорят,
«Мавр» сделал предназначенное дело,
Лишь в Королевстве оттиски  хранят -
За службу премия, а в России тело.

                1

Народ расправил плечи после войн,
И в оттепели  задышал свободней.
Язык развязаннее стал
В стремленьи к «экономике достойной»,

В стремленьи правду знать о прошлых временах
- Ту, о которой вспомнить страшно,
- Когда народ, уравненный в правах,
Кричал, - «распни» - кто мыслит не по нашему!

И появился «книжный червь»,
Набравший массу материала,
О тех убийственных делах,
Когда система выживала.

- Когда, в инерции войны
Гражданской, люди отупели.
К тому ж, был нужен «матерьял
На стройки для великой цели».

Себе он создал пьедестал
На повтореньи этих фактов,
Потом в писатели попал,
Став Нобель, аж, лауреатом…

Легенда состоялась. Люд «возник»,
Кидая с пафосом властителям укоры,
И западного качества язык
Переключил цвета идейных светофоров

У диссиденства и всех иже с ним,
Охваченных вдруг пылом вольнодумства.
Догмат кряхтел и старчески ворчал
На филонедозрелые безумства…

«Любовь слепа!» и редко дозревает
До мудрости другого понимать,
И обратилось наше догмознание
Hа демо-, с рыночным уклоном благодать.

- Ах, Запад, Запад, ты ли нам пример!
В своем порыве меркантильном
Сумел ты экономике  размер
Создать… Но дух стал хилым и субтильным.

Давно  мы  связаны друг с другом.
Когда в тебе цивилис рос,
Все собирался по округам,
Чтоб стать семьей великоросс.

Цивильно мыслила Европа,
В округи глядя свысока,
Пока себя не доводила
До состояния… Пока:
Россия – шла. Освобождала
И, возвращаясь восвоясь,
Цивильны вольности глотала,
Взрастала, головой кружась…

Впервой Европа победила
Нас в тайной хладственной войне.
Мы чешем репу и… кадилом
Махаем: чур нас от себе.

- Во всем  Советы виноваты!
Мол, если б не было вождей
Коммунистического блата,
Давно жилось, как улюдей.
   
И повернулось рассужденье:
О том, как надо строить быт.
По европейски и цивильно,
 Теперь, вон, всякий говорит.

Пущай, над всем, что ныне делим
(И поделили меж собой),
Мы по-советски  попотели,
Зато  глотаем, как ковбой.

- С американским, знать, размахом
Сумели капитал нажить.
Тот, кто успел - живет под страхом -
Мог не успеть… И стал дурить.

Теперь по европейски дурит,
Того, кто не успел понять:
Когда устои пошатнулись -
То собственность и надо брать!
 
Теперя поздно. То, что нажил
И накопил весь сов народ,
У собственников мрачно-важных…
Ну кто теперя отберет?
Кто в тайны дебри  монополий,
Российских, ныне забредет,
Тот уж не выбредет на волю,
(Чтоб не слыхал его народ).

- Гуляй, рванина! Что терять нам,
Пускай они друг друга жрут.
Для нас опять, народы - братья!..
…Порядки новые идут.

                3

Об  этом все давно молчат,
Но тайно где-то говорят.
И только доктор Колеман
«За словом не полез в карман.»

- «Всемирному» - порядок нужен.
И человечеству… - Устой,
Специнститут их перегружен:
Как обеспечить их покой.

Под «их» - имеем мы «элиту»,
Ту записную часть людей -
Что, по инструкциям сокрытым,
Сим миром правят без затей.

Какие вам еще затеи?
Мол, то умеем, что имеем,
Или пытаемся, как можем
(Так, что не зря мы вас тревожим).

Так вот: у каждого народа
Своя ментальная природа.
И, чтоб ментал ваш не брыкал
Мы регулируем накал.

И, под секретности  завесой,
Снижаем мы народам стрессы.
- Живи, не думай ни о чем,
Сыт будешь нашим калачем.

А кто не хочет по понятию
Записываться в демократию,
И норовит - «своим путем»…
Ментал к порядку  поведем.

Коль всем оранжево дружить,
Давос при деле будет жить.
И каждый президент*ус
Найдет там свой консп…сенсус.

Такая вот программа.
Прости  родная мама,
Но нет пути назад.
(Не знаю, кто мне брат?)

Повязаны мы вместе
Обедом из трехсот
Коль выпьешь грамм  по …..
«Плывешь - куда несет.»

Плыть в завтра очень трудно.
У тех, кто наверху,
В соображеньях чудных
Мерещится… Ку-ку

« - Опять кукушка эта
Мешает размышлять,
Быть может до рассвета
И мне с ней куковать?

Уж больно пирамида
Великих дел сложна.
- Прости меня, Фемида,
Быть может я грешна?

Когда была принцессой,
В  «последней мировой»
Я честно исполняла
Свой долг перед семьей.
 
Служила в лазаретах,
Работой не стыдясь,
И в холода, и летом
Не замечала грязь.

Обет приняв семейный,
Старалась я служить
Всем пиплзам Королевства.
И сколько же их завтра, однако, может быть?
 
О том, что будет завтра?..
Об этом знать ли нам!
Нелегки у монарха
Корона и дела.

- Что пиплз?! Он знать не хочет,
Как «шапка тяжела».
Он ест и пьет, хохочет,
Иль «бьет, себе, козла».

А посему: коль хочет
Он бить себя и впредь,
Он должен со всей мочи…
Оранжево потеть.

Мы пирамиду строим
Не ради живота.
- Чтоб каждый был доволен?..
- Задача не проста.

И 300 под секвойей
Не просто так сидят,
Здесь каждый отвечает
За то… во что он взят.

И денег нам хватает,
А власть не веселит,
- Другое занимает:
Как делать общий быт.

- Как общемировой, нам,
Хозяйский воз везти,
В делах -  конкретно новый
Порядок навести.

- Что жизнь? - Одни спектакли!
А власть? - Дурной роман!
А Вы про птеродактилей,
Профессор Колеман.

Вы - «караул!» - кричите.
Мол, наверху - лишь зло.
- Что делать? Напрягите
Мозги… - Ага, слабо.

Берем мы грех на душу -
Что в тайности творим.
Тот,  кто имеет уши
- Услышь, сообрази.

Чем недоволен «белый свет?
- Легендой той, которой нет:
«Правительство трёхсот -
Иметь желает всё,
Себя, при этом, забавлять
-И миром тайно управлять…»

Однако, все мы люди,
К тому же, человеки,
У многих нас есть дети
И подрастают внуки.

А «Власть» всегда стремилась
Себя распространять.
Когда мы в ней явились,
Своя была там знать.

Тогда она решала:
Что делать и как быть,
Как мировой порядок
Земле соорудить.

Коммуно-утописты
Трубили о своём
И спорили: как быстро -
В масштабе мировом…

И нам не оставалось:
(Хотелось тоже жить)
Сыграть на «uber alles» -
Фашистов подкормить.

Играли мы недолго
- Адольфа понесло.
И, со 2-го фронта,
«Открыли мы окно»…
 
…Россия вновь решала
- Какой Европе быть.
А это нам мешало…
- И кончили дружить.

У них - свои догматы,
У нас - тогда - свои.
И наше «дело свято»
Переиграло - их.
 
Теперь мы строим, в общем,
(Примерно, как они)
Интер (но тайно) общество
НАТОм, на чем стоим.

Другое нынче время,
 И нравы уж не те,
И сохранить труднее
Камзолы в чистоте.

Теперь мы стали знатью,
Но годы уж не те.
А молодую братию
Несет!.. Эх, знать бы где -

 Упасть опять?.. - Нет наци!
(Попутал предков бес)
Но, вот, = американцы?
= И «uber», и   «alles».

Такая, вот, история,
Профессор Колеман.
Ну, как тут без теории?
- Проверьте свой карман.

- Без Маркса и без Ленина
Продвинуть дальше мысль?
И как - благонамеренно
Создать иную жизнь?
                5.03.96

                *  *  *
Свободно мы сегодня молвим
Друг другу то, что мы хотим.
И, в словопрениях народных,
Предупредить других спешим.

- Как засоряем атмосферу,
Как много мы сегодня пьем
Что вновь народ теряет Веру
И - вновь: куда теперь идем?

С такими темпами рожденья,
Нам не дойти - куда спешим.
Куда мы рвались, без сомненья,
Теперь, с сомнением, бежим.
Остановить бы нам мгновенье,
- «Стоп! - Сам себе, подумай я.»
Не ты ль дурак во слов верженьи?
Иль думать участь не твоя?

У немцев тоже прибаутка:
«Трудней всего - напрячь мозги»,
Хороший тон сегодня - шутка.
- Смеется тот, кто… Впереди

У нас, конечно, что-то будет,
Как говорил один солдат:
- Раз что-то было… - смысл нетруден -
То, значит, будет ещё как.

История - цепь превращений
Из них не выкинуть звена.
Смеясь над прошлым, и с сомнением:
Что мы - в сегоднешнем?.. - Беда!

                26.02.06
                *  *  *

Расставаться со старым трудно,
Даже, если оно - барахло.
Человек наживает нудно -
Чтоб, потом, жить - свободно, легко.

Собирает он, скажем, деньги
Или же - драгоценный  металл,
Озабоченный  воплощением
Суммы чисел их в капитал.

Капиталы имеют привычку
Их владельцам носить доход,
На который владелец лично
Или с кем-то еще живет.

И, потом, капиталы могут,
Если их хорошо «раскрутить»,
Без особой хозяйской тревоги,
- Как бы, сами собой, расти.

Он растет, а тебе приятно,
Ищешь только - чем удобрять
И команду с лихими ребятами,
Чтоб могли его рост охранять.

Вот и - жизнь! Разлюли-малина!
Собери, раскрути - и «лафа»…
Ах! Как хочется благочинного.
Ох, и сколько же там барахла!

Собирание сила привычки.
«Агрономия роста» - страсть.
В этом бизнесе не до приличий
И, к тому ж, ощущаешь власть.

- То ли власть свою, капиталом,
То ли силу его над тобой?
 -  Разобраться ли наркоману:
Кто он - царь или допинг-больной?

Деньги партии, мафии бабки
- Все впитал в себя, этим и жив.
А теперь ожидает взятки   
Власти верхней. Ей все - надлежит.

То, что - все ей, и без отчета,
Она знает - и дорожит.
Но, пока, только частью работы
Поделиться с «пиплзом» спешит.

У общественной свет-блин палаты,
Есть задача: «очистить хлев»,
Оглашенная председателем
- Так, как им поручил президент.

- Где найти нам такого Геракла?
- Клич пошел по бескрайней Руси.
Отзовется он - эхом ли, запахом
- Сколько ждать и кого бы спросить?

И пока мы - объятые думой»,
В тех домах, где еще тепло…
Расставаться с накопленным  трудно,   
А как быть? - Засосет барахло.

                3.06


                * * *
 
Мы все сильны рассудком задним,
Когда по истеченьи дней
Урок становится наглядней
А мы – свободней и смелей.

Из века в век идут привычки
Великоросского ума –
Все те же светские затычки
Борцов морали и стыда.

Когда достаток наживая,
В манерной внешней чистоте,
Глаза и уши затыкая,
На глас вопящих в нищете.

На Запад глядя с вожделеньем
И рассуждая с упоеньем,
Как там красиво и тепло,
И что – «он не был там давно».

Простой российский обыватель
Клал то,что посылала скатерть.
«Всегда доволен сам собой,
Своим обедом и женой».

Когда прохвосты- нигилисты
Задумали народ мутить,
Он в черносотенцы так быстро
Смог образ перевоплотить,

Что дух оставшись без ума
Творить стал по законам дна.

Когда волна войны гражданской
И революции подъем
Пошли на убыль, в «мщеньи к царству»
Он утвердил свой физ. объем.

Не стало больше патриота.
(Кому еще писать охота
Донос на умных и чудных,
Чтоб в лагеря отправить их).

И вот уж статус правоборца
И краснокожанный билет
Творит из обыв - чудотворца.
(Ума как не было, так нет).


Догмат системы был устоем:
Лишь партия близка к тому,
Чтоб знать, - что – завтра, люд спокоен.
(Зачем резвиться тут уму).
 
Учиться жить – то было время
И Запад жил не лучше нас
Его фашистским упоением
Владел надумственный экстаз.

Тот, кто играл на трансцендентном -
Великомания людей -
Могли тогда понять при этом,
К чему ведет план их затей!

Экстаз сверхнации направлен
Был на сверхмнение другой,
А победил простой крестьянин,
Ходивший мирно за сохой.

В чем сила русского?  Кто знает.
Загадочна его душа.
Он терпит, верит и страдает…
Привык все делать не спеша.

Одно лишь ясно: нам не надо
Чужих энергий и земель.
Себя понять: одна отрада,
- « И не грозить уже отсель…»

Тогда другое было время,
России грани очертив,
Царь Петр вовлек страну в движение,
Окно в Европу прорубив.

Европа двери к нам открыла,
И побежали немцы к нам,
В Москве Лефорту под фортило,
Иным – по волжским берегам.
Но демократия в Европе
Тогда пошла своим путем,
И дух масонских дел и плотей
Стал проникать в наш «свойский дом».

Сегодня – это, уж другое:
Сплав власти, денег и структур,
И самомненья тайных судей,
Самовнушенья светских дур.

Вернемся к нашему герою
Завистнику чужих морей.
Где быт сегодня лучше скроен,
- И он там, или смысл  идей.

Или бессвязных заявлений:
О том как лучше жить,
- Мол, - вот на Западе сумели!
А нам – «как долго лаптем щи…»

Он, с иже, поумнели,
Куда не кинь – сплошной апломб,
А, поумнев, - разбогатели…
И стали думать «за народ».

Сидят уже довольно долго
И все упорнее шумят.
Хотят сидеть и дальше, твердо,
На Запад – «уж и неглядят».

Такие вот метафорфозы
В России нашенской идут.
Опять: план, партия, прогноза
И воз идей!.. поныне тут.

Дожить до пенсии в заботах
Меж «мон плезир» и думских дел…
- Мы – за народ !.. Живем неплохо.
Он разве не того хотел?

Бюджет – кормушка государства,
И очередь к ней все длинней,
Из тех,кто в ней привык толкаться,
При власти быть иль рядом с ней.

И привелегию при этом
Они хотели бы иметь:
Распределять зимой и летом
- Над чем народ привык потеть.


*  *  *

Мы все б хотели в благородстве
И целомудренности жить
А тут: напасти до упорства
Спешат натуру изменить.

- Ах, где – ты? – где моя натура?
- Что по рождении была
Чиста, умна,... но горделива…
А ныне чем совращена?

Уже у власти, денег – тьма
По рангу: и почет, и милость…
Каким ты был? Или была?
То что хотела – получила!

Нас время тихо изменяет,
Года накладывают след.
Бывает,- человек воспрянет:
И ловит птицу… - той уж нет.

За все должны нести мы жертву,
За то, что приобретено.
Тот, кто создал,- творит молитву,
- Кому - все мало… - что с него?

Себя давно уж он истратил.
- Что может на алтарь он несть?
И только долбит важный дятел:
«России благо – наша честь».
 
                ***
Что делать нам с Иваном Грозным?
Он страх наводит до сих пор,
Перед обличием серьезным
Москва трепещет «аки вор».

Он был тиран, но просвященный,
Библиотеку собирал,
В конце, сомненьем пораженный,
Он монускрипты закопал.

О тайне вклада знали трое,
Тому – четыре сотни лет,
И ровно столько беспокоит
Легенда… и его портрет.

В Руси искать боялись долго,
Наказы Грозного блюдя.
Когда ж с Европаю проворной
Переплелись мы не шутя,

То тайны клада тайно стали…
Ах нет, не будем, страшно нам,
Какие-то б-а-альшие дяди…
Но им, пока, «не по зубам».

Москву копали очень много,
Она горела много раз…
Ах, нет, уста сомкнулись строго,
- Про тайну не ведем рассказ.

- Об этом в книжке « Храм Христа»
Вели бесхитростны уста
Свет Иванова Аполлоса:
- «Все кто искал - остались с носом».

Храм – то разрушат, то построят.
Манеж не строят, он горит.
Под площадью агенты бродят,
И снос в кремле вновь предстоит.

- «Смешалось все в Ростовых доме»,
Вон и гостиницу «Москва»…
Царь – все серьезней и суровей,
Будто плоть его жива.
- Ну нет уж! – Плоть давно в гробнице.
А вот, где бродит дух его?..
С – с … пора креститься,
- Страх за «приемников» его.

Что делать нам с Иваном Грозным,
Свои надменные века?
Пока мы очень не серьезны,
Мы развлекаемся пока.


                ***
                Юрию Степину.

Вот опять: то же поле и снег,
Даль заречная лесом покрыта,
Крыш корявах неровный разбег
Той деревни, что миром забыта.

Той деревни, к которой весной
Только пешим добраться можно,
По дороге, с кудрявой сосной,
Живописного бездорожья.

Там зимой только бабка и друг:
Глухарями токуют в избах.
Ложе их то печь, то кровать,
Собеседником – телевизор.

Бабка здесь прожила всю жизнь
И другого не знает места.
А приятель – занесенный лист
Завихрением русского ветра.

Он когда-то в Калуге жил
И, семью небольшую имея,
Архитектором честно служил,
Набираясь ума и добрея.

Но со временем, на пятерых,
Нехватать им достатка стало,
Он пошел «что б детей обучить»
По контракту в Чечню, с прикладом.

А когда, сняв с плеча приклад,
Он пошел получать за службу,
Половину контрактных наград
Он в ден знаках тех обнаружил.

За три года, что месил он грязь
И на брюхе лежал терпеливо,
Их инфляция, не стыдясь,
Пожрала каргой торопливо.

Детвора, же его, сама
Приспособилась обучаться…
- Что взять с власти той, коей нет стыда,
Не идти же с нею бодаться.

И теперь он живет в селе,
Дочки замужем, сын, с женою
В переполненной людом Москве…
Как им – там в глуши этой морозной зимой.

26.02.06.