Тропа

10.07.98

Ночью встал, откинул одеяло
И пошел, под светом лунных роз,
В отблесках пугливо-оловянных,
По тропе, ведущей через мост.

По тропе ведущей ниоткуда,
По тропе ведущей в никуда,
Ватной поступью – по деревянному,
По мосту, над пропастью без дна…

4.11.01.

Рассветный дождь
Стекло окошка лижет,
Забытый сон
Удастся ль разгадать.

И новый день
Расчетливо нанижет
На нить судьбы
Печаль иль благодать.

К чему спешить - nе обогнать нам время.
К чему гадать – У Неба свой расчет.
И только колесница Феба
Безгрешно и безвременно плывет.

3.07.99

Пойду паломником смиренным по Руси.
Мне Меккой будет храм в лесном забвеньи.
И там, среди древес переплетенья,
Прочту след истины в лазоревой выси…

Избушка приютит меня глухая.
Забьюсь в нее – и буду зимовать.
- Там оттепель, мороз ли не стихает,
Мне все одно – земная благодать…

…И буду печь топить по вечерам.
Огонь, обуглив хвойные поленья,
Теплом наполнит дом. А по утрам,
По будням, и по воскресеньям
Писать я буду…

7.06.01
Слагались рифмы в строфы…
За рифмой и стихом
Маячил столб Голгофы
И тень моя на нем.

- Каменья, год от года,
Таскала, надсадясь, -
Они катились к поду
И упадали в грязь.

Но тень моя упорна, -
Решила – так таскать:
И вновь каменья с пода
К вершине поднимать.

Но камни с той вершины
Сдувало ветерком,
И снова тень за камнем
Катилась кувырком.

Те камни, раз от разу,
Кололись на куски
И обсыпали гору
Послойно, как пески.

Но тень не замечала,
И подбирала вновь
Каменья изначала,
Вокруг других Голгоф.

От упражнений этих
Тень превратилась в дым.
Повеял вешний ветер…
- Я прятался за ним.

С тех пор таскаю камни –
Таков уж видно путь.
Возможно, тень вернется -
И даст мне отдохнуть?..

25.01.02
Отшельником я жить собрался –
Себя в порядок привести.
Постился бы и очищался,
С надеждой Истину найти.

Смиренно б слушал шум прибоя
Иль шелест листьев в вышине,
И созерцал бы даль покоя
И игры звезд в лиловой мгле.

И в том заброшенном покое
Спустился ангел бы ко мне.

И рассказал бы, - что я стою,
Бродя под Солнцем по Земле.

И рассказал бы мне всю правду
О том, кто я и что бы смог…
Лишь только не хватил Кондрат бы,
Услышав то, что рек Пророк?..

9.10.96
Я чувства не рисую,
Их немного
Осталось на истраченной палитре…
Есенинской ухабистой дорогой
Не пробежать, в цвету ракитном.

И времена другие:
Бури праздник,
Прожект строенья будущего дня
Отвержен и забыт.
«Интеллигент»-отказник,
Сменив ориентацию, скулит
В претензиях к ком-прошлому
За свой «нелегкий» быт.

И блеет со страниц
«Свободной» прессы:
«- У нас нет средств, -
Культуре – крест…
Не так войну в Чечне начати, -
Нам, русским, стыдно.
Мы вас, мы всех –
Разоблачим в печати.
Бе-е-е-е, как больно, как обидно.»

Возможно, прав писака осторожный,
Набитый знаниями прожитых времен?
Негодно, когда правит костолом
Громадною страной разноплеменной.
С тупым упорством множа
Число невинных жертв.
Чтоб трон свой удержать, доход семьи итожа.
И надо зло разоблачать – через строку, через печать.
- Все лучше, чем в углу молчать…
…Но прежде, прежде… надо бы с себя начать…

20.01.96
Ладно ли, не ладно ли,
А живем не зря!..
Из бетонных сумерек
Вырваться б в поля,

Ощутить дыхание леса по весне…
С радостным желанием
Я приду к тебе –
Обниму за талию,
Посмотрю в глаза,
Надо ли, не надо ли –
Словом не сказать…

Лето.98
Ах, не называй меня поэтом!
На поэтах вечное клеймо
Песни пьяной или недопетой…
Чтим я буду – нет? Мне все равно.

Ах, не называй меня поэтом!
Он для прочих – странник и изгой
В лабиринтах каменного лета,
Где вскрывают язвы под Луной.

Ах, не называй меня поэтом!
Он закован в рифмы-кандалы,
И приговорив себя своим заветом,
Будет распят посреди толпы.

Ах, не называй меня поэтом!
Жизнь его – безденежья экстаз,
В буднях сочинений разноцветных,
Переделываемых много раз.

Ах, не называй меня поэтом!
Я не знаю кто это такой.
И не требуй от меня ответа…
Хотя, знаешь, - может я другой…
__ . __

17.02.01
Мужчина должен быть в разъездах,
Мужчина должен жить в пути.
И балансировать над бездной,
И пропадать – чтобы найти.

Искать неведомые страны
Или предел земных границ,
Бежать за зверем средь саванны,
И побеждать, и падать ниц.

И быть поверженным случайно…
Чтобы, восстав из пустоты,
Вдруг увидать тебя нечаянно
И осознать – какая ты.

22.01.01
Человек не может не любить.
И не видеть пред собою друга.
Хорошо бы, чтоб его ждала,
Где-нибудь, жена или подруга…

Ну, а остальное – трын-трава
Или нескончаемое дело…
- Чтож ты, забубенна голова,
В юдоли земной еще хотела?

3.07.99 – 13.05.00
Отшумела листва, отстояли дороги,
Хлад спустился с небес – властно землю объял.
Скоро снова зима, и печальные дроги
Понесут сквозь мороз – кто ходить уж устал…

Лампада теплила. Огонь еще дрожал,
Играя тенями на неподвижных шторах.
Средине комнаты тщедушный возлежал.
Один, как перст, в преддверьи истин новых.

Там, за окном, морозно и бело,
Прозрачен воздух в ясную погоду.
Исходит вверх последнее тепло,
Сквозь иней голубой и свет зеленый.

Лампада теплила. Истец еще дышал,
Недвижно глядя вверх, немым укором…
Вдали, как будто, заяц пробежал –
Мелькнул и спрятался за косогором.

И снова - вдохновенье тишины,
Ковер, слепящий белизною…
И волны исходящей теплоты
Уносят дух забытого толпою.

29.05.01
Зачем пытать у нищих счастья?
- Они и сами под нуждой,
Пытаясь быть во мгле ненастья -
Пасьянс знать, сложенный судьбой.

Зачем пытать у нищих счастья?
И тем тревожить их удел.
Кто б понял их средь тех напастий,
Где жить им Судия велел.

Зачем пытать у нищих счастья? -
Свет истин к нам идет равно.

Пусть будет то, что Высшей властью
В заветный круг занесено.

Зачем искать у нищих счастья?
К чему, вотще, его искать?..
- От страха – чтоб не стать такими
И что имеем не терять.

5.02.01
Суров сей мир и непонятен
И, в основном, для многих состоит
Почти что сплошь из белых пятен,
Таких же древних, как гранит…

Кто не чаял познанья любви,
Ощущенья небесных напутствий,
И событий – веселых и грустных,
И с оттенком земной чистоты…
Кто не чаял познанья любви?

Кто не грезил открытьем души
Идеала супружеских странствий.
На пирах ли, в квартирной тиши,
В ожиданьях удач иль несчастий…
Кто не грезил открытьем души?

Кто не маялся собственной тенью,
Стыл накопленных ею грехах
На пороге иных измерений,
Подавляя внутри дикий страх?..

22.04.97
Навис покров угрюмой нощи,
И полноокая Луна
Средь звезд хозяйкою хлопочет,
В Вселенной царственно вольна.

Одна Луну сопровождала
И, в перспективе звездных тел,
Казалось, будто бы, бежала,
Боясь остаться не у дел.

-Так размышлял дитя Природы -
Эгоцентричный человек -
Бездонным сводом очарован,
Себя поставив в центр планет…

__ . __
Петухи поют и плачут
Среди ночи и небес.

Там, в горах, газели скачут,
Шелестит в предгорьях лес…

В минуты чистых откровений,
Когда, отстав от дел сует,
Преодолев порог сомнений,
Нам снится «несказанный свет».

И «сердце полное отваги»
Рисует смелые черты, -
Рукой выводит на бумаге –
Что Мир есть, Истина и ты.

Бегут рисунки вдохновенья,
Творя торжественный узор…
Возможно, где-то, с нетерпеньем
Его ждет «несказанный взор»?

Возможно, где-то, с веком споря,
Подняв, натужась, жезл героя,
Наш расширяя кругозор, -
И «чинит Истины узор»
Какой-то современный гений?
- Порвав бесстрашно клуб сомнений,
Покровы ветхие сорвав с веков рутины,
Рисует чудною рукой свои картины?..

2.02.02
Лукавый храм. Лукавый ментор
Читает там свои псалмы.
Там много блеска, по портретам
Святые изображены.

И все там – важно, чинно, строго,
Обряды красочно-пышны.
В упоминаньи сына Бога
Все преклоненны и равны.

Под громогласные молитвы,
Народ, дыханье затаив,
Припоминает свод забытый
Устоев, плечи окрестив.

И властных лиц повиновенье
В пространстве храма так свежо.
И благонравным песнопеньем
Огромный свод там заряжен.

Все зрит верховный наблюдатель,
Под дым кадила, в злате риз…

Но только – что внутри обрядов.
А что во вне? Где взгляд – не ниц.

- Однообразностью регалий
Вознесся он среди домов.
Когда-то стены здесь взрывали,
Теперь снесли земной покров.

Асфальт и камень, блеск сусальный,
Кресты и больше ничего…
Ах, да! – Еще объем подвальный
И принадлежности его…

Не знаю – храм ли, пантеон
Построен был, во знак Победы?
Но коли был разрушен он,
В какие подвиги иль беды,

К чему Историю судить,
Не разобрав вчерашних драм?
И вновь колосса возводить –
Как будто дань отдав богам…
И делать вид – что это Храм?

7.02.02
Возможно, что и сами для себя –
Являемся запретною темницей.
Которую, чтоб просветиться,
Нам надо непременно посетить.

И вот, преодолев обет однажды,
Решаясь не единожды,
А может – не дважды,
Ты погружаешься в томящий, темный мир…

И что там происходит или может статься –
Тебе лишь одному судить…
Как страшно нам туда входить,
И тягостно освобождаться…

26.01.02-15.02.02
Приди в согласие с пространством этим,
Попей воды, смиренно осмотрись.
И, в наблюденьи собственного «эго»,
Тихонько мучась, искренно крестись…

Человек через муки проходит –
Чтоб осмыслить пространство времен,
Осмотреть дол, где Истина бродит,
И познать силу духа, что в нем

Обитает неслышно, незримо.
И ему, чтобы в жизни прозреть, -
Побывать в том краю нелюдимом,
Духа странную сущность задеть…

18.12.00
Когда туманы за окном
Вдруг обретают очертанья
Того, Вам давно знаком,
Или салатницы хрустальной.

И странной кажется Луна,
С ее надменною улыбкой.
И, будто бы, пришла весна,
С ее нечаянной ошибкой.

И снег так тепл, что греет низ
Босой ноги на мягком поле.
И кажется, что дует бриз
И за стеною плещет море.

И говорит о чем-то лес,
Перекрывая волн сонату…
Пропал туман из светлых грез…
- Сидит приятель, ест салаты…

16.04.97-21.02.02
Где ты – самонадеянная юность,
Где ты – самодавлеющая грусть,
Где ты – самозабвенная невинность,
С бездумным оправданьем всего – «пусть»!?

Как зримы впечатленья прошлых лет,
Когда листаешь старые альбомы
Из фотоотражений. – Тихий свет
Они нам проливают в жизни новой…

Она, с изнеженной душой,
Была всуе такою хрупкой,
И лишь глаза, как незабудки,
Все озирали мир большой.

И непорочность впечатлений
Она так тщательно блюла,
Что тени ветреных сомнений
Не смели тронуть гладь чела.

Казалось ей – известна тайна
Прикосновенья светлых душ

К истокам истинного знанья,
К цветам неопалимых кущ.

Наивно мир воспринимая,
Она старалась всех учить –
Чтоб подвести к воротам рая –
Других от зла освободить…

С тех пор прошли десятилетья.
Мир изменился, мы – в миру…
И только хрупкость беспредметья
Неопалимо ропщет злу.

1.03.01
Колени преклоню под старой ивой,
И сяду слушать музыку ручья.
Возможно повезет – под плеск игривый,
Русалки хоровод затеят для меня.

Возможно повезет – возьмут под руки,
И унесут под воды отдыхать.
Где не слышны ни запахи, ни звуки,
И буду там я долго, сладко спать.

Приснится сон – как мы купались
В струях хрустальной музыки воды
И, позабыв о мире, целовались,
И рвали лилий нежные цветы…

Проснусь другим – уже не будет скуки,
Ручей осветлит мыслей кружева.
Русалкам поклонюсь и расцелую руки,
И Солнца луч укажет путь со дна…

11.09.99
Фиолето-желтое поле
Вдруг предстало пред взором моим.
И я сразу же был успокоен
Этим видом, неясно родным.

Колыхались упруго ромашки
Среди темного бархата трав,
И сливали нектар под рубашку
Пчелы, важно цветы обобрав.

Растекался блаженно по телу
Удивительно зрелый бальзам.
В лепестках, осердясь, между делом,
Черный шмель в мерном танце жужжал.

Тихо розы бежали по полю,
От ромашек скрывая шипы, -
Получив от садовника волю,
Торопились в лесные кусты.

Ярко-красных следов вереницей
Запестрел фиолетовый фон…
Удалось мне нектару напиться
И, как шмель, стал я смел и силен.

14.01.01
- Мой ангел, - как ты добр ко мне!
Я твой должник, в пространстве синем.
Ты – где-то там, я – на Земле,
Но вместе мы растем и видим.

Пространство дня, пространство сна –
Их отражение друг в друге?..
К чему людская толкотня,
В заветно-временной округе?

К чему движение миров,
Откуда нам нисходит чудо?
Как греет пламя от костров,
И отчего гнетет простуда?

Энергетическая власть! –
Власть Солнца – ей одной мы служим.
Мой ангел, - ты так добр! Лучась,
Свети, твой свет мне нужен.

11.01.01-14.02.02
Отчего страдает тело?
- Оттого ли, что душа
Прогуляться захотела
Меж пространствами, греша?..

В пустыне, где одни пески
Перебирает ветер знойный,
И солнце млеет от тоски,
Влачился путник беспокойный.

- Что он алкал в глуши песчаной?
Где шалый ветер беспрестанный
Перетирает нить времен
И размечает путь барханам…

Что он искал в пустыне этой,
Пресыщенной теплом и светом,
Где ветр – хранитель тайн барханов –

Суров к своим, зол к нежеланным,
Какой секрет хотел найти,
Готов на жертвы в том пути?

Зачем гнала его нужда,
Куда толкала и вела
Его неведомая сила –
И сохраненью вопреки,
Все дале, дале от реки?..

Чужие мысли – тайна для других.
Чужая одержимость – странность тайны.
Возможно, ждал его в конце двойник
К беседе необычной и желанной?

Возможно – что в миру он потерял –
И мог найти лишь в том существованьи?
А может – просто тень свою искал
Там, где всегда солнцестоянье?..

14.08.98-31.05.01
Душа в бездельи почивала и, нехотя, издалека,
За телом сонно наблюдала.
Текла, текла, текла река
Судеб и тленных изменений…

Эпохою болея, не стыдясь,
Я снова жизнь свою переиначу.
Пусть снова упаду в незнанья грязь
И, вылезая, вновь себя растрачу.

Порог тысячелетий проходя,
Мы лжем, смеемся, жалуясь – воюем,
И снова, о величии скорбя,
Клеймим народ Иуды поцелуем.

Кому дано потоки крови лить,
И грозно чревовозвещать о праве:
«Лишь так Россию-мать любить,
И только так радеть – войной – о славе!»

Цветистым слогом можно обратить
Людей на путь грехопаденья…
Но вот к какой черте он приведет
К моменту неизбежного прозренья?

Под флагом демократии конформной,
«Союз» на синекуры разделив,
Сословье узурпаторов наемных
Стагнирует, союз свой учредив.

Что мучиться? Во имя славы, денег?
Скорей – в плену у мелочных страстей.
И страшен вам туманный новый берег,
И содержанье хлипких кораблей.

Рисуйся, мелкого расчета власть,
Усердствуй в происках корысти,
Тщеславием и страхом запасясь,
Прячь голову в песок… и жди…
Очистим.

2.05.99-14.01.02
Человечества грезы - чудачество:
Опознать, среди дней суеты,
Переходы из качество в качество –
«Передвинуть границы мечты»…

Мы постоянно пребываем в тайне,
Заветной тайне - Тайне Бытия.
Где рядом, за прозрачно-мнимой гранью,
Живет похожий призрак, но не я.

Меня он видит, чувствует?
Не знаю. И то, что он творит – не знаю я…
Когда-нибудь раскрыться этой тайне –
И встретимся на грани Бытия…

9.07.00-21.02.02
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Нам доносит ветер звуки:
Шелест ржи несет с полей,
То ли песенные муки,
То ли ржанье лошадей?..

Как хлопотно быть просто гениальным.
Как муторно титаном быть простым.
- Ходить все время мудрым и печальным,
Учить других как жить, не быть плохим…

Все понимать – и быть невозмутимым
Средь пестрой и разнузданной толпы.
Претензии с вниманьем терпеливым
Воспринимать, с гримасой скукоты.

Куда бежать от собственных иллюзий,
Идеализма, мелочных страстей,
Ранений совести, контузий -
Что держишь в тайне от людей?

Куда свалить мешок чудных ошибок,
Обманов, пустозвонных клятв,
Забытых обещаний, фальшь улыбок,
Самонадеянных мечтаний жатв?..

Я внутрь ушел, в свои проблемы:
И Солнце скорчилось в пятак,
Кругом - нытье, злословья темы,
И сердца - ноющий кулак.

Нет ни восторга, ни печали -
Один лишь денежный расчет.
Мы, будто, в пустоту упали
И, будто, время не идет.

Как в прошлом: всяк блюдет богатство,
Оно - цель жизни, приложенье сил.
Забыто: общность дел и братство,
Народов той страны, где жил.

Конечно, отношений идеала
Средь наций не было тогда.
Но чья рука бы убивала
Другого, просто, без суда?

- Внутри, и по закону государства, -
Лишь по указу главаря,
Которого «мы избирали» –
Чтоб спать спокойно…
Сплю теперь ли я?

20. 10. 97-00. 05. 02
Ветры синие запели,
Засверкали, зацвели.
Посреди ночной метели
Чьи-то кони понесли.

Затоптали, захрапели. . .
Забренчали бубенцы,
Из расплавленной метели
-Перезвон во все концы!

Рокот ветра, звон упряжки,
Хрип прерывистый и свист,
-В завываньях снежной маски
-Вихри стонов, вихри грив. . .

Ездовой поводья кинул,

-Будь, что будет.
- Сжалься, Рок!
-nомни, в этом мраке синем,
- Я хороший был ездок.

Своенравен жезл Судьбины.
И мольбы ей невдомек.
Может - зря он вожжи кинул?
Ведь хороший был ездок.

11.04. 02
Омраченный, - он думал о людях
-Тех, кого предстоит просвещать.

Отреченный, - он думал о месте
-Где работать и книгу создать.

OTрешенный, - он думал о Вечном
-Том, о чем невозможно мечтать.

Обреченный, - он думал о встрече
С тем, кто свыше несет благодать.
Август 1998
* * *

В туманных лугах Альбиона,
Где правит болотная хмарь,
В соцветиях сине-зеленых
Сидит вековая печаль

Под небом, затянутым смогом,
Промозглою сеткой дождя,
В жилище простом и убогом,
Отшельник жил, тайны храня.

Давно уж он жил на болотах,
И к сырости едкой привык,
Он солнце встречал с неохотой,
В лохмотьях скрывая свой лик.

И редких людей сторонился,
К трясинам рискнувшим прийти,
И только на Север крестился,
Заслышав прохожих шаги.

И жил в одичалом покое,
Забыв в мир суетный пути,
Лишь где-то хранил аналоем
Огонь в отсыревшей груди.

И в редкие теплые зори
Снимал он лохмотья свои –
Чтоб смесью тумана и скорби
Омыть тот огонь, что хранил.

Но только лучи пробивали
Тяжелый болота покров –
Лохмотья остов облегали
И дверь закрывал он в свой кров.

И тихо творил там молитвы,
Истово на угол крестясь.
И перебирал век прожитый,
Пытаясь найти истин связь.

И память чертила картину
Былого цветения дней –
И он погружался в пучину
Отсветов грехов и страстей.

Душа покидала храм тела
И, вместе с туманом скорбя,
На суд представала без тлена,
Огонь лишь защитный неся.

И был тот огонь оправданьем
На Высшем нетленном суде –
Когда обнажалась в стенаньях
Пред Истины светом во мгле…

И тихо огонь разгорался,
И грудь отсыревшую грел,
И голос внутри раздавался,
И путь предстоящий светел.

РАСПЯТЬЕ И КРЕСТЫ

Оголяя себя перед людом,
Отдаваясь на суд буйных толп,
Не боясь быть преданным Иудой,
На Голгофу он нес тяжкий столб.

И, при утренней радостной мессе,
Когда Солнце стремится на взлет,
Он, внимая торжественной песне,
Совершал означенный поход.

А народ бесновался и плакал,
И кидал в «проходимца» помет,
И с каким-то почтительным страхом
Наблюдал, как отшельник идет.

И он шел, поливаем лучами,
Скверной слова и визгом людей,
Возвышался лишь крест над плечами,
Преклоненных чуть выше ступней.

Установленный крест закрепили
И, подвесив безумца вразлет,
Под суставами гвозди забили…
И тогда ужаснулся народ.

Стало тихо в толпе бесноватой,
Вдруг утих истерический пыл,
Изваяньем стояли солдаты,
Только солнечный обод палил.

Рассосалась толпа, слыша стоны,
Разбрелась по домашним углам,
Отщепенец иссиня-зеленый
Оседал по забитым гвоздям.

Милость властных – урок населенью,-
Разрешен был упрямец быть снят
Со креста, для «щедрот» погребенья,
На котором примерно распят.

Существуют ли где-то причины,
По которым нам свыше дано
Изучать от начал до кончины
Тот маршрут, коим "плыть" суждено?

То, что стало с безумцем распятым,
Над которым смеялась толпа,
Род людской сохраненно и свято
Поминает уж кои века.

А народ, что примерно смеялся,
Угождая урокам царей,
По широкой Земле рассосался
И уроком сам стал для людей…

А ПЛАНЕТа, ГДЕ МЫ ОБИТАЕМ

И дает нам для жизни блага,

Только тем передаст тайны знаний –
Кто не видит во ближнем врага.

Кто открыт и в слова, и стремленьях,
За дела не боится суда,
Не подвержен истерике мщенья,

Как бы ни озлоблялась толпа!

И пространство разметив земное,
Наций племя сегодня гнетет –
Та двусмысленно мерность устоев:
Что есть свой – что чужой есть народ.

А мы росичи – странного свойства!
На большом обитая куске
Благодатноземного устройства,
До сих пор пребываем в тоске

Возвеличенья наших угодий

И, державною властью скорбя,
В демократно-диктаторском роде
Уважать заставляем себя.

Кто вы – нации новой России,
Так внезапно сменившей расчет?
В государственно-правовой тине
Всяк свои интересы блюдет.

Всяк свои капиталы считает,
Наций много – претензий не счесть,
Государство же – плод раздираем:
- «Сохраняет державную честь».

Нет закона понятья свободы
Воли наций, граничья внутри.
Но закон подсознанья природы –
«Независимым быть» - измени?

Как заставить чеченца быть робким?
- Коли он на природной земле,
Обнаряжен кинжалом с винтовкой,
Провоцирует центр к войне?

Пусть он дик, пусть он грабит вагоны,
И беспечно закон издает –
«Самостийности» местного трона.
Но причем тут, простите, народ?

Разве знаем мы – чем они дышат
Чем живут, спотыкаясь во тьме
Многосложных, невнятных законов, -
Что творятся «Россией во мгле?»

Кто ты, русский? Зачем нам их жизни?
- Он и так невеликий народ -
Даже если готовится к тризне,

Дико строя себе эшафот.

Их сознанье – заросшее поле,
И копирует наших господ.

И, представленный собственной воле,
Тот народ свою «волю» блюдет.

Да, не нравятся нам их повадки,
Да и то, что пытались сказать.
Но, в державной трясясь лихорадке,
Мы взялись без суда убивать!

Кто-то, черный, использовал хаос,
И теперь он использует нас.
Все по плану: российский «коммандос»
Усмиряет Чечню в третий раз.

Темный строит себе капиталы,
Погружая «Россию во мглу».
Заставляя наемных вандалов
Разрушать и Чечню, и Москву.

Образумимся мы? - Непременно!
Весь вопрос только в скорости дней.
И с собой разобравшись, наверное,
Отдадимся суду всех людей.

Только тот не боится судилища,
Кто в признании личных грехов,
По законам судебного игрища,
Будет слушать своих и врагов.

И услышав, что нам обозначено –
Даже мнение серых вождей –
Соберем все, что ране растрачено,
И продолжим свой путь в эре сей.