Поэма Андрей и Агата. Песнь вторая. Подвиги Диомед

Песнь вторая.
Подвиги Диомеда.

«Ныне уже не троян и ахеян свирепствует битва;
  Ныне с богами сражаются гордые мужи данаи!»
Гомер. Илиада

«Славное дело — в передних рядах с врагами сражаясь,
Храброму мужу в бою смерть за отчизну принять».
Тиртей.


    Седой истории любитель,
Заветов прошлого хранитель,
Уж вижу я, коварный Брут,
Твой хлёсткий над собою кнут.
Ты, верно, уж успел приметить
В строках фактический изъян
Иль исторический обман.
Что я могу тебе ответить?
В ночной тиши осенних дней
В пустынной комнате моей
В минуты тайных откровений
Как потаённый, добрый гений,
Мне голос сладостный и нежный
Неслышно песни напевал.
И исчезал. Мотив их прежний,
Воспоминая, я писал;
И, может быть, историк грешный,
Я что-то где-нибудь приврал
И ложь занёс в свои стихи.

     Мои ошибки и грехи
Прости мне, мой читатель редкий;
И слог нестройный и неметкий,
И языка немую скупость,
И поэтическую глупость.
Под тяжкую суждений плеть
Покорно плечи я склоняю,
Но песню начатую петь,
Глупец упрямый, продолжаю…


    И началось! Сошлись у Трои
Великой древности герои!
Стеная, сшиблися щиты;
Бойцов враждебные ряды,
Безумьем злым опьянены,
Столкнулись словно две волны
В несокрушаемом бореньи.
Стремглав в воинственном волненьи
Ожили башни, бастионы;
На стенах мечется народ;
На поле чуен дым и пот;
Победы крики, боли стоны,
Доспехов лязг, коней топтанье
В одно слилися завыванье.
Ликует яростный Арес!
Со стен высоких, как с небес,
Свистя, струятся стрелы градом;
Валится мёртвый с мёртвым рядом,
Кровавой пылью облачён,
На землю средь кирас  помятых,
Среди голов, шлемов лохматых,
Где замер мёртвых страшный сон.
Повсюду страх, смятенье, клики;
Повсюду керы  с смехом диким
Терзают хладные тела….
Как много здесь вершится зла!..
Друзья, о ужас, о страданье
Со стен нам с вами наблюдать
Людей безумное метанье
И лишь напрасно сострадать!..
Но вы, в волнении тревожном,
Меня пытаете безбожно
Вопросом главным: где Андрей?
Где витязь мой? Рукой своей
Ещё он держит верный щит?
Уж не во прахе ль он лежит,
В сны неземные погружённый,
Копьём стремительным сражённый?
Смотрите, нет! В рядах передних,
Как лютый зверь из сил последних,
Себя не помня, бьётся он.
Чужою кровью орошён
Доспех его и шлем косматый;
Как чешуя, сверкает щит;
Рука, забыв тепло Агаты,
Теперь терзает и разит.
Уж не влюблённый – рьяный воин,
Андрей здесь хладен и спокоен;
Расчётлив точен и жесток
Меча удар, копья бросок.
Слепящей вспышкой он мелькает
Меж груд поверженных врагов
И жизнь за жизнью отнимает…

     Но подождите, кто богов,
Я слышу, в помощь воззывает?
Кто воин тот в ахейском стане,
Что бьётся с сотнею один,
Стрелой предательскою ранен ?
То Диомед, Тидея сын,
Богов любимец, воин славный,
Аресу бранной мощью равный.
На битву мудрою Афиной
Он был сегодня одарён
Алмазной крепостью и силой.
Неуязвим и грозен он
Врагам своим; его гоплон
Паллады  пламенем пылает.
За строем строй Тидид срубает,
Кружа в толпе, как буйный смерч;
В руке сверкает быстрый меч,
И дрот его нещадный свищет.
Тидид по полю яро рыщет,
Кровавый оставляя след…

Но в вихре боя Диомед
Вдруг видит: спицами сверкая,
Мчит колесница золотая
Меж тел недвижимых, а в ней
Киприды сын, герой Эней.
Легко и мягко словно лев
С коляски враз троянец прянул
И, жаждой брани вспламенев,
В Тидида очи смело глянул
И твёрдо двинулся к нему.
Но Диомед, подъемля камень,
Ему посильный одному,
В троянца бросил…Боли пламень
Сжигает падшего Энея!
Повержен глыбою герой,
Но жив; с раздробленной ногой
Теряет кровь он, холодея,
Из уст пуская тяжкий стон…

    Но что я вижу? Это сон?
Средь смерти, боли и страданья
Лучи я вижу, яркий свет
И стройный женский силуэт.
Кто ты, прекрасное созданье?
Святыня вечной красоты,
К кому идёшь сквозь битву ты,
Всё освещая пред собою,
Ступая бледною стопою
На брони злые и щиты?
Я вижу локоны златые,
Нагие плечи, гибкий стан,
Движенья лёгкие, простые;
От сих красот я словно пьян…
Явленье прелести небесной,
То образец, то идеал,
Который в снах я лишь встречал
(И слава богу, если честно!..)
Киприда! К сыну дорогому
Богиня трепетно летит,
И сердце матери горит
Тоской, подобное людскому;
Спасти дитя она спешит.
Страданья сняв перстом  святым,
К нему главу она склоняет
И в тело снова дух вдыхает
Живым лобзанием своим,
И кроет ризою воздушной
От вражьих стрел. Но Диомед –
Что хочет он? Безумец! Нет!
Рукой преступной и бездушной
В богиню дрот он посылает
И, разорвав покров Харит ,
Запястье нежное пронзает…
Раздался крик. Ужасен вид!
Святая дева, дочь любви,
Упала ниц; лилейны руки
В ручье божественной крови;
И выраженье страшной муки
Пятном уродливым легло
На девы ясное чело.
Она спасенья молит взглядом,
Но тщетно всё: губитель рядом.
Он к беззащитной подступает;
Меч занесен. Тидид, не смей!
Но злой удар вдруг отражает
Рука спасителя…
                Андрей!
Киприда спасена, ура!
Услышал Зевс мои молитвы!
И вмиг герои среди битвы
Сцепились словно два орла
Меж облаков: движенья быстры;
Мечи, встречаясь, сыплют искры;
Щиты трещат, и прах летит –
Один разит, другой разит!
Но долог бой – сдаёт Андрей.
Всё тяжелее и трудней
В груди горячее дыханье,
И всё слабей его сознанье…
Но крепок быстрый Диомед.
Свистит клинок его летучий,
Сверкнула медь – удар могучий!
В глазах Андрея меркнет свет…
Из раны бьёт крови ручей,
Немеет взор пустых очей;
Из уст бездушный хрип раздался,
Андрей бессильно распластался
И землю кровью обагрил.
Друзья погиб он. Нет надежды.
Сомкнулись любящие вежды ,
И солнце сумрак заслонил.


     В разгаре сеча; углем красным
Пылает солнце в небе ясном.
Не дует ветер; гложет зной
Сухой песок. Покинув бой,
С щитом блестящим на спине
Несётся Гектор на коне
К воротам Скейским. Только в Трою
Влетел он звонко – вмиг толпою
Детей испуганных и жён,
Как роем, Гектор окружён.
Сказать молят они его
Мужей судьбу. Но ничего
Не молвил Гектор и уж мчится
Пустынной улицей; летит
Градская пыль из-под копыт
Коня гнедого; пар клубится
Из ноздрей сильных. Ко дворцу
Приехал Гектор и ступает
Уже по царскому крыльцу,
Но глас его вдруг окликает…

    «Агата! – Гектор восклицает, -
Тебя ль я вижу пред собою?
Зачем ты здесь стоишь одна?
Ты плачешь горько, ты бледна,
Как тень в Аиде…Что с тобою?»
«Во мне тревога всё сильней. –
Ему Агата молвит слёзно, -
Царевич, я… Что мой Андрей?
В печали я, когда мы розно;
Мне места нет средь бела дня
И вечным мнится расставанье…
Но ты молчишь… Твоё молчанье
Лишь только мучает меня.
Царевич Гектор, я страдаю.
Я здесь одна, я увядаю.
Печалью сердце стеснено.
Он ранен? Жив? Иль…всё равно,
Дай мне ответ, я знать желаю».
Мрачнеет Гектор, со страданьем
В глаза Агаты он глядит
И, полный внутренним стенаньем,
Он твёрдо деве говорит:
«Его в сраженьи видел я.
Себя ни капли не щадя,
Он беззаветно, храбро бился.
Я горд и счастлив, что родился
С ним на земле одной. Тидиду
Он бросил вызов роковой.
Спасая юную Киприду,
С полубогом вступил он в бой,
Богине став живым заслоном.
Добра защитник и любви,
Не пожалев своей крови,
Он пал, Агата…»
                Тихим стоном
Несчастной девы огласилась
Дворца окрестность. И бледна
На руки Гектора она
Главой кудрявою склонилась…


    Крылатый Танат , странник вечный,
Аида мрачный херувим,
Кружит над полем. Бесконечный
Кипит и воет бой под ним.
И видит Танатос паденье
Андрея храброго; к нему
Теперь он мчит, как дуновенье,
Покорный долгу своему.
Ныряет он в пучину боя
И бездыханного героя
Кровавый шлем с главы снимает;
Движеньем хладного перста
Густые власы состригает,
И, вскрыв безмолвные уста,
Из тела душу забирает.
Её в объятья заключив,
Вспорхнул Танат, взмахнув крылами,
И вверх взлетел. Над облаками,
Как ветра трепетный порыв,
С психеей  сонной демон мчит
К реке забвения в Аид.

    Вдруг небо дрогнуло кругом;
Сомкнулись тучи; страшный гром
Эфир  раскатом оглашает,
И Феб  с вселенной высоты
Надменно к Танату слетает:
«Постой, постой, куда же ты,
Людского горя божество?
Не торопись, до мирной ночи
Ещё смежишь ты многим очи.
Твоё я вижу торжество…»
«Глаза тебе, Сминфей , солгали –
Ему последовал ответ, -
Ни торжества и ни печали
Во мне как не было, так нет.
Над этой грешною землёй
Без сна парю я одиноко
И дух людской по воле Рока
К Аиду уношу с собой,
Когда приходит вдруг пора.
Во мне нет зла и нет добра.
Я не проклятье, я – закон;
Людская смерть – моё призванье…»
«То лишь злодея оправданье, -
Вещает гневно Аполлон –
Ты боль, ты горе, ты страданье!
Убийцы лживыми речами
Ты о своём не скроешь зле.
Ты ненавидим на Земле
И меж людей и меж богами!»
«Я смысл земного их влаченья, -
Бесстрастно Танат говорит, -
Я тот, кто людям всем дарит
Короткой жизни наслажденье.
Познали б счастие они,
Любви волнительную сладость,
Огонь страстей, надежду, радость,
Когда б их вечны были дни?
Ценили б люди каждый миг
Прожитой жизни? Солнца лик,
Тьму разогнав зарёй багровой,
Их наполнял б надеждой новой,
Когда б не знали смерть они?..»
«В руках твоих душа, взгляни, -
Глаголит холодно Сминфей, -
Всмотрись внимательно. Из боя
В глухое царствие теней
Несёшь ты смертного героя.
Тебе известен он?»
                «Андрей. –
Ответил Танат, - как птенец,
Душа его дрожит пугливо.
Она чиста, она красива…
Он благородный был боец;
Андрея зрел я подвиг славный;
Богиню спас он, но…»
                «Отдай
Его! – вскричал Сминфей. – Он равный
Теперь богам. Олимпа рай –
Его законная обитель.
Храбрейший воин из людей,
Киприды доблестный спаситель,
Не может кануть меж теней!
Он будет вечен. Меж богами
Он будет славно пировать
И вечно юными устами
Нектары  будет он вкушать…»
« Твоё намеренье мне ясно. –
Раздался Таната ответ, -
Но нам с тобою неподвластно
Менять законы древних лет;
Лишь Зевс их в силах отменить.
Бессмертным смертному не быть –
Я не отдам тебе Андрея»
«Отдай его!» - в руках Сминфея
Уже блеснул упругий лук,
За меч схватился Танат…Вдруг
За ними голос раздаётся:
«Сражаться, други, не придётся.
Оставьте жаркий пыл угроз:
Я волю Зевса вам принёс.
Смиритесь с нею наконец!»
И меж могучими врагами,
Вспорхнув крылатыми стопами,
Встаёт Гермес , богов гонец…


   Над полем шумным, беспокойным;
Над полем пыльным, полем знойным,
В лазурной неба вышине,
В прохладе, в вечной тишине,
Два бога мчалися, мерцая,
К вратам заоблачного рая.
В объятьях призрачных лежала
И слабо теплилась душа,
И, восхищением дыша,
Красоты неба созерцала.
И как кометы золотые,
Они пронзили небосвод
И скрылись в дали голубые.

    Я видел яркий их полёт;
А вы, друзья, узрели ль вы
Небесный шлейф? Но я заметил,
Ваш лик не весел и не светел.
Печальны вы. Свои главы
Склонили в грусти вы уныло,
И лица горести печать
Как маской тёмной вас покрыла.
Вам жаль Андрея…
                Унывать
Не стоит, милые друзья.
Надежду в сердце затая,
В немые будущего дали
Смотрите смело, без печали.
То не конец, мы лишь в начале.
Всё впереди, вы только ждите!

    Скорее, спутники, спешим!
Друг друга за руки берите:
Вслед за богами мы летим!

02.10.10 – 22.12.10