Викинг - приключения дочки Лейфа

 Продолжение 5-й части
(Приключения дочки Лейфа и Ольги    - ВЕЛИНЫ)


1155 г р. Апрель-дочь от Лейфа
В июле 1156 Ольга залетает от Ярослава и   от Ярослава сын в 1157 г. в апреле



Всю зиму Ольга с животом..,
Потом – известно, что потом,
В апреле дочку родила,
Та грудь сосет и все дела. 1155 г
Дочь Велиною назвали,
хорошо её держали..:
и уход ей и играть,
и красиво наряжать,
(ведь она кровей вождей,
хоть чужих, но и своей...)

1156
Мила Ольга с Ярославом
время не теряют даром...:
ведь любовь то бьет ключом,
им невзгоды нипочем,

Ольга залетает в  1158 в апреле от Ярослава …  …..  Сын 1159 январь

... Прошло спокойно пару лет,
и как-то раз дала в обед,
вся Ярославу отдавалась,
с ним сладко сладко так ****ась..,
и снова Ольга понесла,
такие вот они дела..!


...(Ох, от темы нашей главной
видно надо поотвлечься,
да с тобою мой читатель
малость спором поразвлечься.

Суть вопроса такова-
много секса - вот дела..!..?..,
так моя приятельница,
милая читательница,
мне на днях сказала строго,
(а сама не недотрога,
а сама ебе-я славно,
для неё любовь заглавна,
очень любит еботу
и любую наготу,
ножки любит показать,
да и в ротик тоже взять..!)

Говорит- "всё так нескромно,
даже пошло и скоромно-
в пост совсем нельзя читать,
даже в руки страшно взять.,
а когда уже не пост,
мол, читаю "в полный рост"".

(Я сам посты все уважаю,
в пост "Викинга" не читаю,
не читаю не пишу,
шума не произвожу.)

А совсем без секса как,
что без секса нам творить..?..,
как детей тогда родить..?..,
нам без секса никуда,
вот такие брат дела.

Нет детей - не будет баб,
мужик тоже станет слаб,
(будут только старики,
воевать им не с руки),
как писать тогда поход,
или море, небосвод,
коль вокруг все старики,
смотрят вдаль из под руки,
ни хрена уже не видют,
даже муху не обидют...

Вот и лезет секс в страницу,
как лазутчик на границу.)))
   ....     ....
Снова Ольга "залетела",
(а кому какое дело),
и положено когда
родила богатыря...:

и всё просто совершилось,
всё обыденно случилось..:

там как раз пришел апрель,
и везде цвела сирень,
Ольга враз почти не тужась
и нисколько не конфужась,
  под березкой родила
и в подоле принесла..!))



Ильей они его назвали
(тогда имен не много знали,
А выбор был то невелик,
В дому совсем и нету книг)

(Ольга залетает в  1158 в апреле от Ярослава …  …..  Сын 1159 январь)

Дети быстро подрастали
в доме Ольги с Ярославом...:
и годов через десяток
Веля красною девицей
стала сразу молодицей.  1167 г.(12 лет)

И Илья подрос красив,
да силен и не спесив.

А за ними еще двое
там мальчишек подрастают,
да сетру всё задирают,
ту что Велей величают.

И еще сестра растет,
та что грудь пока сосет (1165 г. р.)

Пролетело года три,
ах, Велина - посмотри..,
краше всех она в селе,
лихо держится в седле,
(Амазонкой бы назвали,
если бы об этом знали).

Девка шустрою растет,   1170 г. (Велине 15)
братьям спуску не дает,
с папкой на рыбалку ходит,
челном правит, рыбу ловит,
лук умеет в руки взять,
и в зверьё легко стрелять,
шить умеет и стирать,
и готовить помогать,
мамка в ней души не чает,
так та славно помогает.

Ванька глаз уж на неё
ложит словно на своё,
но она с ним очень строга,
и растет уж "недотрогой"...,
(как ракета с термоядом,
если цель уж с нею рядом).

Год..., другой еще проходят,
парни глаз с неё не сводят,  1172 г. (Велине 17)
но она строгА и стрОго
видит даль своей дороги.

  И однажды втихаря
замышляет вот, друзья,
что в селе не будет жить,
будет скоро уходить...

Конец пятой части  5555555555

))))))))))))  .....  ]]]]]]]]]]



Викинг - приключения дочки Лейфа
  ///     ...  .....
      .........
         ....
 Хочет девка свет увидеть,
 повидать другие сёла,
где жизнь светла и весёла,
 где народу много больше,
и где день под лето дольше...,

(ей лет пять тому назад
 был рассказ раз невпопад,
от проезжих мужиков,
что возили с солонцов
соль и прочие товары
и вели здесь тары -бары.

 Мужики те детворе
 сказ вели у них в дворе..,
говорили города мол,
бывают иногда...:
больше ста стоит домов,
люд там крепок и здоров,
летом в северных краях
день длиною по два дня.)

 Ей всё это любопытно,
 ну а тут вот мало видно,
и решила - будет случай,
так уйти в тот край везучий.

 По ночам она мечтала,
и, бывало, на крыльце просидит
в вечёр всех дольше,
 знать была душою тоньше,
 любознательна была,
 любопытна и мила..:

 "...В небе, темном и высоком,
Вышла полная луна.
Светом тайным и глубоким,
Всех манит к себе она.

Отчего всегда мечтою
Я лечу к луне моей?..
От нее ничто не скрою,
Все рассказываю ей.

И она мне тихо внемлет
Взором чистым, голубым.
Лунный свет душа приемлет,
Он давно ей стал родным...

 Ох, умчаться бы далече..,
посмотреть бы все края,
 ведь земля она большая,
есть другие там моря,
есть другие лес и реки,
 и другие человеки..,
и другие мужики,
что здоровы и крепки.

 Наши тоже здесь не промах,
 вон отец - коня снесёт,
 или Ванька - дядька -ворог,
 кулаком быка он бьет.

 Девка видела однажды,
 как по осени Иван
забивал скотину важно
для еды, а сам играл..,
да играл: ему то дело
так знакомо,  и умело
кулаком он бил быка,
левой взявши за рога.

  Шибанёт раз кулачишем
в место что затылком звать,
и ... быка уж не поднять."

 И еще годок прошел,   1173
дождик лил и снег пошёл,
а потом метель мела,
все тропинки занесла,
 а потом светило солнце,
серебрило белый снег
им для зимних для потех.

 Все мехами одевались,
в солнце и снегу купались,
и искристый новый снег
был им впору для утех.

Эх, играл и я когда-то
снег бросал в друзей завзятых,
 (мы мальчишками дружили
и в "снежки" играть любили).

 Соберемся у двора,
и пошла наша игра,
 лепим из снегов снежки
и бросаем их в дружки,
 иногда друг друга валим
и "пушистым" лица "харим"
снегом просто ледяным
 мы тогда друзьям своим...

Как натрешь им снегом лица,
так  светлеет вся станица,
(хари красные горят,
и глаза огонь лучат!!!)

Эх, как весело бывало,
нынче этого уж мало,
нынче больше  - по домам,
 да по пьяным по делам,
водку жрать да баб ****ь,
 да всё сонно отдыхать,
нет здоровья, где кураж..?..,
где тот сельский антураж..?..,
 где задорный смех девчонок,
достававший до печенок,..?..!..,
 где с мороза красны лица,
снегом мокрая коса
и лучистые глаза...?..!

 А тогда всё это было..!!!..,
их Земля легко носила,
 солнце, воздух,
вольный смех,
 да полно зимы утех..!!!
    .... .....
 И зима катила и катила
неспеша тяжелый воз по снегу,
полный и веселья и трудов,
 и в тепле домов дарила негу..:

с седых небес, кружась, летят снега,
хрустальным льдом затянуты озёра,
художника незримого рука
украсила слюду окон узором..,
а дома и тепло и хорошо,
и Ольга по ночам под мужем млеет!..,
и всё что трудно было не легко
она не помнит, милого лелея!!!

Потом февраль с морозом подошел,  1174 г (Велине 19)
 на улицу пореже выходили,
 морозило так крепко и сильнО,
что воробьи, наверное, застыли...

На лик янтарно-жёлтенькой луны
Протяжно молятся ночами волки,
Утробным воем разрушая сны,
Вонзая в душу ужаса иголки.

Прозрачной струйкой сизые дымы
Из труб печных уходят в бесконечность
И кажется, что царствие зимы
Не кончится, и будет длиться вечность...

 Но весна была не за горами,
 и в конце зимы обоз прошел,
и Велины сразу после их отъезда
Ярослав конечно не нашел...

 Ольга порасстроилась конечно,
 неужели - дочку зверь задрал,
но сынок её, тот что поменьше,
 скоро мамке правду всю сказал.

Так ему Велина повелела,
через день всё мамке доложить,
что она с обозом укатила,
и что сильно можно не грустить.

 Ольга очень сильно горевала,
но носила это глубоко,
ведь тогда обидишь Ярослава,
 дочка то она не от него...

Скажет, что ж её всех больше  любишь,
мало ли  тебе других детей,
и  она носила боль у сердца:
ох,  Велина всё же  всех добрей...

Но и Ярослав, что даже странно,
   по Велине тоже горевал,
попривык он очень к этой девке,
даже сам того не ожидал.

  ...       ...    ....

 Ну, а где ж Велина..?..,
может трёт ей спину
 в баньке, что во Пскове,
молодой купец..,
 иль уже пропала,
сгинула в дороге
 и уже на этом ей пришёл конец.

  Сам ещё не знаю,
не видать.., далече..,
 в мареве холодном скрылся их обоз,
а потом туманы
пеленой закрыли,
 просто поглотили
тот простой вопрос.

 Где же ты, Велина,
дай хоть малу вестку,
мамино сердечко
каплю успокой,
мечется ночами
мамкино сердечко,
 и тоскует Лейф далече
о тебе порой...

 Лейф тебя не видел,
но подчас ночами,
почему то помнит Ольгу он,
помнит, что беременной отвозили к дому,
 и уверен, был приплод, знать бы вот какой..?..,

эх, наверно девка, чует мое сердце,-
думает в ночной он тишине,
но мужской характер, чую у чертовки,
 ведь любил я Ольгу, крепко по весне,
по весне всей жизни, что послал мне Один,
 на заре удач и всех побед..,
а теперь старею, и грущу ночами,
жаль тебя здесь нету, мой тебе привет!

  ....

... Нет, обоз не сгинул в мареве туманном,
 через пару дней вошли в село,
малость обогрелись, малость отдохнули
 и погнали дальше.., торг ведь ремесло,

ремесло такое - требует дороги,
 смену обстановки, да других затей,
да весна спешила с грязью и распутицей,
потому и двинулись снова поскорей.

 И морозцем легким, по снегу да с солнцем
всё катили к Северу, да к востоку чуть
и во Псков примчались, там их дом и дети,
и удачно очень завершился путь..!

 И дошла Велина, никуда не делась,   1174 г.(Велине 19)
 и жива, здорова и румяна вся,
и красой сверкает, как алмаз бесценный,
 и лучится светом девицы весна..!        (Псков)

 Город не велик был,
но совсем не мал он,
в те года лихие крепок был у стен,
и стоял на страже русского покоя,
 и наполнен жизнью вольной не с колен.

 Звали город Псковом,
у реки стоит он,
 там места раздольные даже и теперь,
а в те годы дальние там раздолье полное
душу освежало и дарило хмель.

 Для Велины город - это всё в диковинку,
видит девка стены и дома,
 очень удивляется, всё ей любознательно
и от впечатлений - птицею душа!

 Город очень чистый, дворики ухоженны,
  деревца листвою по весне шумят,
 часто в баньках моются девицы пригожие
и глазенки ясные просто в мир глядят!

 Для Велины скоро мужа там сыскали,
знатного красавца, удалых кровей,
 и когда черёмуха оцвела пригожая,
свадьбу отыграли красно, побойчей!

 Свадьба была бойкой, развеселой шибко,
  ели и гуляли не один денёк,
 для потехи дрались, на конях скакали,
 и резвились молодо, в сердце огонёк!

  К осени беременна уж слегка Велина,
 муж не огорчается, даже очень рад,
и семья то мужнина: мамка да и папка
 тоже очень рады - внук им для наград.  1174 г.(Велине 19)

  (Многие мне скажут,
что пишу неправильно,
 что неверно очень строю слог,
 да, слегка беременна:
 ей живот не в тягость,
с чистой светлой радостью малыша несёт.)

  Не суди уж строго ты меня, читатель,
обрати вниманье на объем,
 вам такое прозой написать едва ли..,
даже если сядите зА дело вдвоём.

 В общем ходит с животом..,
что же будет тут потом..?..,
а потом известно что,
 время ей рожать пришло...  1175 г.

 Ей уж баньку истопили,
в баньке чисто всё отмыли
с травами душистыми,
известью пушистою..,
да проветрили опять,
чтобы легче ей рожать.

 Повитуху снарядили,
(лучше всех ей уж добыли:
 молодую озорную,
 с чистым не вонючим ртом,
 знающую всё при том,
да сама уже рожала,
это дело знатно знала,
 уж ростила 3-х детей,
вот, Велина, не робей.)

Дали новых покрывал,
пелерин, и бог послал
ей младенца лучше всех
для папашиных утех.

 Ведь папаша сына чаял,
Бог и дал им невзначай то,
то, что все они желали,
то о чем молитвы слали. 1175 г.

/////

 И зажили распрекрасно,
на душе и в доме ясно!

 Муж Велину привечает,
от всех женщин отличает,
ей одной лишь шлёт приветы,
и гостинцы и конфеты.
А зовут его Мстиславом,
он мужик довольно славный,
да из княжеских кровей,
всех удалей и бойчей.

(Эх, опять слегка соврал,
ну, какой же я нахал,
 ведь тогда конфет не знали,
чем то как то заменяли,
но вы поняли друзья -
- дружною была семья).

И через пяток годов,
сын у них уж был здоров!

Да к нему еще и дочка,
(думаете здесь и точка,
нет совсем лишь то начало,
двести раз она кончала,
и рожала двадцать раз,
пока пыл сей не угас).

И родила от Мстислава
раз она дочурку славну,
и пригожу и умну,
в общев девку не дурну.

Девку ту Аленой звали,
и везде там привечали.

Выжили они не все..перев-й воскл. зн.
Бог троих забрал себе.
Остальные - крепыши
и теперь не малыши. 1200 г.  Псков (1195 г. дочка Велины от Мстислава)
              дочь Алёна - в будущем мать Алекс Невского

А почти в те времена,
рядом жизнь друга текла.




/////////////////

О Ярославе Всеволодовиче, третьем сыне Всеволода Большое Гнездо, отце Александра Невского:



В год аж тысяча да сотню,
 да еще аж девяносто  1190 г.
 родила легко и просто
 баба, что Марией звали
 сына для отца, что знали
 многие в Руси святой
 милой светлой и большой,
 в темной дранной,  не приглядной
 и седой и неопрятной.

 (Эх, читатель не суди и ругать прибереги
 для других моих печалей,
 а не щас, что пропечатал,
 будто Русь мила свежа,
 тут же что не хороша…

 Ты меня уж извини,
 Русь такая века три,
 ну а может и все тридцать,
 что ни с чем и не сравнится,
 в ней святое и позор,
 в ней и удаль и укор,
 в ней сам чёрт все ноги сломит,
 вот что мне здесь бог готовит,
 сил моих совсем не много,
 нам здесь дальняя дорога,
 тут попробуй разберись,
 даж хоть и перекрестись)

 Ярослав рос парнем славным,
 и пострижен был отцом,
 да на кОня посажён!

 (Дело было по весне,
 всем всё было по ****е,
 вот  мальцу о  четырёх,
 а уж он у трёх дорог,
 он уже и на коне,
 при ноже, при скакуне.)

 Так тогда дела вершили,
 со взрослением спешили,

 (мало кто сейчас мне верит,
 что бог малость суеверит -
 может длинный цикл давать,
 чтоб сынам отцов менять,

 а в годины лихолетий
 он и малого приветит,
 быстрый рост ему даёт,
 и потом к себе берёт
 тоже время мало дав,
 постарев не по годам).

 А подчас довольно средне
 время среднее течет,
 и сыны отцов меняют,
 не спеша и вспоминают
 и младенчество своё и
 их юношей житьё.


 Ярослав (Феодор) Всеволодович, третий сын Всеволода Большое Гнездо, родился во Владимире-на-Клязьме 8 февраля 1190 года. Его мать Мария была ясской княгиней. Под 1194 годом в летописи встречаем упоминание о торжественных "постригах" княжича Ярослава 27 апреля (по древнему обычаю, приняв мальчика из материнских рук, отец отрезал ему прядь волос и сажал в седло). "И бысть радость велика в Володимери". Отныне ребенок поручался "дядьке" - так начиналось воинское воспитание. Обращают на себя внимание ранние сроки "постригов" - в данном случае уже на четвертом году: князья Владимирского дома спешили с подготовкой помощников.


 А в году 1203 он уж на коне с войсками,
 да с лихими мужиками, да с серьезными бойцами,
 да в походах и боях весь при взрослых при делах!





 Всеволод послал своего десятилетнего сына в далекий Переяславль, и в 1203 году юный князь уже значится среди участников похода на половцев Романа Мстиславича Киевского.

 Половцев слегка гоняли,
 силу там не потеряли,
 поднабралися  ума,
 вот такие вот дела!  1203 г.

 Чести он большой не взял,
 но и худшим не бывал,
 ввел себя вполне достойно,
 и мечем уже махал,
 да головушки сымал,
 да из лука метко бил,
 и скопил немного сил!


Ярослав (Феодор) Всеволодович



 в 1203 году юный князь уже значится среди участников похода на половцев Романа Мстиславича Киевского.
 В молодости Ярослав не стяжал себе заметной воинской славы. Однако можно предположить, что и наследственной чести не ронял. В 1206 году жители карпатского Галича пригласили его к себе на княжение.

 В Галич взят был на княженье,
 да для рода продолженье
 он пока там не искал,
 был и весел и удал!

 Вскоре этот Ярослав,
 на хрен многих попослав,
 взял старинную Рязань,
 (ту, что нынче, вот дела,
 уж травою поросла,
 ей до нынешней далеко,
 больше полусотни верст,
 там терновник ветвь простер,
 да охотничий костёр)

 Из Владимира, из града
 для него была награда,
 дали хлопцев удалых,
 да оружья для иных,
 всех рязанцев перебили,
 кой кого даже казнили.

 Сын Велины тоже был,
 тоже многих закосил,
 тоже был он душегубец,
 и носил подчас трезубец,
 словно греческий амбал,
 страху там на всех нагнал.

 С Ярославом там сдружился,
 с ним немало корешился,
 говорил с ним о сестре,
 девка мол горит в огне,
 вся любовью полыхает,
 да о витязе вздыхает.

 Мол живёт пока во Пскове,
 да в своей девичьей доле. 1213 г. дочке Велины  от Мстислава 18 лет Алена
 Да зовут её Алена.



 Ярослав  участвовал в войне с рязанскими князьями, после чего остался наместником в покоренной Рязани, где не сумел справиться с восстанием. Пришлось прибегнуть к крайним мерам, и в результате карательного рейда владимирцев Рязань была сожжена.

 И они гонца послали,
 чтоб избавить от печали
 и девицу и юнца,
 да свести их до венца..!

 Встретились они в Рязани,
 в церкви Глеба их венчали,
 и маленько там пожили,
 да и брак там сотворили,  (Алена дочь Велины и Мстислава)
 и Алёна зачала там ребенка,
 вот дела.
 .......

 Вскоре по возвращении войска с берегов Оки Всеволод послал своих сыновей в поход на Новгород, чтобы не допустить вокняжения там Мстислава Мстиславича Удатного (Удалого). Поход закончился переговорами, и новгородцы своего добились - Удатный князь сел на новгородский стол.

 Но сидели там не долго,
 был наказ отца суров -
 - хватит баловаться с бабой,
 вам пора набрать бобров,

 да собольих шапок сотни,
 да еще других мехов
 взять оброком, взять оброком
 с "новгородских петухов".

 Им хвоста пообщипать,
 да своих на трон сажать.

 И пошли войска на север,
 Новгород решили брать,
 да мехов там добывать.

 Там сидел Мстислав Удатный,
 очень важный, шибко знатный,
 им всегда во всем везло,
 он готов был всем назло
 победить кого угодно,
 и он бился бесподобно..!

 Ярослав в числе других
 прибыл в Новгород в сухих
 и постиранных одёжах,
 данных жёнкою надёжей.

 (да её куда девать,
 если скоро ей рожать..?)

 В общем там они рядили,
 много длинно говорили, пили брагу,
 пили мёд, да не ведали хлопот.
 Драку вовсе отложили,
 да Удатного простили. примерно 1214 год -1215 г.

 И не долго и не мало,
 и Алена уж рожала,
 родила им сорванца,
 удалого молодца.
 Его Федором назвали,
 после на коня сажали.




 Однако в том же в 1215 году господин Великий Новгород позвал Ярослава Всеволодовича на княжение. Править новый князь (вместе с братом Святославом) стал непривычно властно и жестко, даже жестоко, да и в материальном (фискальном) отношении притеснял хуже, чем собственных подданных.

 И в пятнадцатом годУ
 в славном Новом ГородУ,
 что Великим называли,
 где не ведали печали,
 где девиц ебли, венчали,
 всех подряд мечом встречали,
 где зимою холода,
 делать нехрен завсегда,
 телевизоров нема,
 пьют меды и все дела,
 там решали и гадали,
 Ярослава вопрошали,
 будет ли у них сидеть,
 за порядком там глядеть..?

 Он, подумав, согласился, да мечом перекрестился,
 взял тяжёлу булаву, да набычив головУ,
 принялся там всех судить, да в виновные рядить.
 Шороху навёл не мало, многим поразбил ****а,
 а которых вовсе в гроб, а которых просто сгрёб,
 властною своей рукою, и не многим дал покою..перев-й воскл знак.

 Были крепкие мужи, что охочи до межи,
 что готовы всех учить, что, кому и где творить..,
 где и чьи вот тут права, чьи в поленнице дрова,
 где законные межи,  те , что делят  от вражды.

 Был такой там Зуболом, не один он знал прием,
 как кому расквасить нос, как бабец иметь взасос,
 как сломать дуриле нос, как решить любой вопрос.

 Этот самый Зуболомич, наебеневшись суслович,
 там поднял, как после Гитлер, небольшой пивной  бунтёж.




 Возникли волнения, окончившиеся тем, что "глава администрации" - посадник Яков Зуболомич - был арестован и, закованный "в железа", отправлен в Тверь. Конечно, усидеть после такого в вольном Новгороде Ярославу вряд ли удалось бы, и он, выйдя из города, стал в Торжке, перекрыв подвоз хлеба из "низовской земли".

 Ярослав их изловил, железяки им втулил,
 руки, ноги заковал, чтоб не шибко тот пинал,
 да прибрал от глаз людских, чтоб не звал тот дел лихих.


 Но народ за алкаша глотки режет не спеша...
 Мог и Ярославу тать этой ночью подослать...

 Ярослав он не дурак, понял - дело кавардак,
 надо когти подрывать, да за город ускакать,
 а иначе и жену и его здесь подожгут,
 иль зарежут, иль задавят и от ига всех избавят.

 (Он такое иго дал, каждый был его вассал,
 все платить ему должны, для красавицы жены,
 (бабы совести не мают, всё, что видят, всё хватают,
 жадность жёнки подвела, вот такие вот дела.)

 Ярослав, собрав друзей, подзаправившись харчей,
 «вставив»  жёнке на дорожку, покрестившись понарошку,
 (в Бога мало верил он, больше в жёнку был влюблен),
 да собрав коням припас, выехал и тем всех спас.

 Спас себя и спас жену, да дитятеньку свою,
 да дружину, да людей, тех,  что было бить ловчей.

 Вроде сразу все вздохнули, даже малость отдохнули,
 попопарились в банькАх, так что просто было Ах!..,
 поебли своих девчат, кое-кто был враз зачат,
 поиграли на гуслях, пожили невторопях..!


Ярослав сидел южнее Новгородских рубежей,
да хватал обозы с хлебом, что  получше понужней,
с юга хлеб везут продать,
Ярослав их тут же хвать,
всё себе и милой жёнке,
на еду и на пеленки,
да на бабьи одежёнки,
да себе на все дела,
вот  такая жизнь была.

(Нынче многие гадают,
и совсем не понимают,
мол откуда в нас самих
так вот много дел лихих..?

Мол зачем нас тянет грабить,
всей округе жизнь похабить,
вам отвечу – не робей…:
- много княжеских кровей
на Руси  у нас осталось,
злоба в душах расплескалась,
ей пожалуй двести лет
наш «подпорчивать сюжет».)

Ну, а Новгород заплакал,
заревел, запричитал,
мол какой он всё ж нахал,
весь подвоз нам перекрыл,
голодом нас уморил.

Посылали из своих славных тихих и любых,
чтобы князю втолковать, что нельзя так много брать.
Ярослав же со женой, бабой жадной и глупой
всё тянул к себе домой, по фигу им кто другой.

Тех, кто шли поговорить, он давай опять гнобить,
да в железа их ковать, как зверей на цепь сожать.




А в ту пору, в те поры
жил там муж не для игры,
а для ратной для забавы,
был силен и очень славен.

В Новгороде жил Удатный
воин храбрый, дюже знатный.
Он был знатный воевода,
и не раз всех побеждал
и призы на скачках брал,
и в борьбе на кушаках
 тоже он бывал не ах.

Он любого на мечах
 мог побить,срубив с плеча.

Он коня меж ног  зажмет,
так что дух того займет,

в обе руки по мечу,
да молотит  … ох, молчу,

так и хочется загнуть,
кой что матом сказануть,
но коль  голод в городах,
то без мата на устах.. перев-й воскл знак.

В общем заебись рубака,
да совсем ужо без страха.

И вот этот вот Удатный  -
сильный дядка, да и знатный
взялся город уберечь,
Ярославу стал перечь…

Он собрал своих друзей,
тех, что были побойчей,
да к нему еще пришли
и другие все мужи.

  Псков своих людей прислал,
Ярослав их тож «достал»,
и Смоленск дал сотни три,
для войны, не для игры.




 Начался голод. Дважды Новгород отряжал для переговоров "лучших мужей, но те только пополняли собой число заложников, отсылаемых в Переяславль, где с ними обходились довольно круто. Так продолжалось, пока на стороне горожан не выступил Мстислав Удатный.
 Этот конфликт наложился на владимирскую усобицу. Прославленный полководец, оказавшись в Новгороде, заключил союз с Константином и, заручившись поддержкой воинственных братьев из Пскова и Смоленска, созвал новгородское ополчение, горевшее желанием посчитаться с Ярославом.





Ярослав, узнав об этом,
(он с разведкою обедал
каждый день.., их уважал,
даже на кол не сажал,
 коль проштрафятся маленько,
да займуться поебенькой)
все войска стал собирать
и братьёв благославлять.

Всеволодовичи злыми были,
многих русских не любили,
сами русские были,
но устоев не блюли
чтобы русских уважать
да на кол их не сажать.

И всегда они болтали,
даже если и в печали,
бей своих, тогда чужие
тоже будут уважать,
да сторонкой проважать.

Бей своих, чтоб те боялись,
да со страху обосрались,
да на наши рубежи не ходили,
не брели....

 В тот день ... все его достали:
- слуги всяку чушь болтали,
- брат немного прекословил,
- конь буланный захромал,
- даже поп и тот достал.

А потом еще жена,
(и какого ей рожна..?..,)  (Алена - дочь Велины)
тоже стала выступать,
да сердиться да орать:

"Забудь... пути ко мне, и не ищи прощения...
 Не будь.. моим больным воображением...
 Оставь... себе свои предположения...
 мне ясно всё...: до умопомрачения.

 Уйди... умчися ... ветерка дыханием...
 Найди вдали ... ключ к моему познанию...

 Потом прийди.., ласкай... до искушения...!
 И стань... моих желаний воплощением...!!!

 Пройди: - шагами поцелуев тонкими...,
 - по линиям души словами стройными...
 Пролей... горячих чувств струю тугую..,
 Отдай.... мне всю любовь, тебя .. прошу я...!

 Затронь... мои все струны переборами...
 Не прячься... от меня за разговорами...
 Открой... истоки дремлющей души...
 Стань... ветром моей жертвенной любви...!

 Останься... искушай меня приливами...
 Сыграй.. оргазма жадными мотивами...
 Желай... моих безудержных страстей...
 А после... прочь беги, беги ..скорей...

 Забудь... Не помни... и живи... вдали
 Портреты наших встреч в душе сотри...
 Уйди... Ах, нет. Вернись... Хочу тебя...
 Ооох..!., ненавижу..; (всё ещё любя...!)

Он,их всех  пославши на ***,
взял себе вдруг вороного,
да решил, пора всех бить,
да и славу заслужить..!

 Всеволодовичи в ответ собрали огромное войско, куда кроме дружин и ополчений Верхневолжья и Ополья вошли отряды муромских вассалов, а также степных бродяг полутюрок - "бродников", то есть казаков.

 Вот огромные войска собирались из леска
да на поле выходили, чтоб видна была их сила.

Много сильных мужиков,
понаевшись пирогов,
вышли силу испытать,
да в бою себе сыскать
может славу иль почет,
может смерть его возьмёт,
может будет им добыча,
а быть может будет кича...,
кто тут знает наперед,
что кого в боях тех ждёт.

И собралось их премного:
скоро дальняя дорога
их с боями поведёт,
кто-то где-то смерть найдет,
многих там удача ждет,
 скоро все пойдут вперёд...:

И бояре и князья,
и друзья их и сватья,
и зависимые люди,
 в бой направят свои груди,
чтоб на копья и на стрелы
и другие самострелы.

Мужиков из сёл собрали,
(чтоб поменьше те роптали,
 их здесь скоро перебьют,
будет тише и уют),

 и холопов согналИ,
снявши их с родной земли.

 Помимо сбора сельского ополчения, что в этих относительно спокойных краях не практиковалось уже очень давно, в строй поставили даже холопов.


 В марте столкнулись авангарды. Мстиславов воевода Ярун (при Калке он тоже будет командовать авангардом своего князя), заняв городок Ржевку, отбился от Святослава Всеволодовича, после чего Удатный занял Зубцов и отсюда направил людей к Ярославу в Торжок, пытаясь договориться о мире.
 Тот в высокомерных и вызывающих выражениях отверг переговоры, начав устраивать на дороге к Новгороду и даже по реке Тверце непроходимые засеки ("оучиниша твердь").
 Новгородцы предложили князьям другой путь на Тверь, где Ярун снова отличился, разгромив Ярославову "сторожу" (боевое охранение). Затем союзники разорили все верхнее Поволжье с городами Кснятином, Дубной и Шошей. Соединившись с Константином, пришли к Переяславлю, но Ярослава в городе не оказалось.
 Наконец в середине апреля 1216 года несметные рати сосредоточились на холмистых полях близ Юрьева Польского, на речке Липице. Здесь собрался цвет русского воинства. В составе дружины, или, как с недавних пор стали говорить, "двора" Мстислава Удатного находились "мужи храбры зело и велицы богатыри, яко львы и яко медведи, не слышать бо на собе ран". Среди них выделялись "два храбра, Добрыня Златый пояс да Александр Попович с слугой Торопом, славные богатыри".
 Такими были наши первые дворяне - "слуги дворские". Впрочем, в это же время применительно к неродовитой части "двора" в противоположность боярам вновь вошел в употребление древний термин "мужи".
 Владимирские князья стали лагерем на Авдовой горе, крутым склоном обращенной к долине ручья Тунег. За ручьем начиналась пологая Юрьева гора. На ней построились к бою полки новгородцев, ростовцев, смолян и псковичей.

 Благородный Мстислав, которому Константин уступил главенство в коалиции, пытался окончить дело миром, но получил надменный отказ. На сочном древнерусском послу было заявлено: "Далеко есте зашли и вышли, аки рыбы на сухо". Возможно, что эти слова принадлежат Ярославу как самому бойкому среди братьев.

 Тем не менее Всеволодовичи наступать не собирались. Они окружили свой стан по краям обрыва плетнем и кольями и отказывались его покидать. Здесь начинали проявляться черты уже специфически русского (северо-восточного) военного искусства - предпочтение обороны на укрепленной позиции активным атакующим действиям.
 Чувствуется также, что среди братьев не было волевого лидера. Юрий на эту роль не годился, а Ярослав не проходил по возрасту.
 Данное обстоятельство, впрочем, не мешало суздальским боярам в пьяном виде хвастаться, что они своих противников "седлами закидают".

 Холодный, хмурый и дождливый день 20 апреля (1216 год) 

 протек в мелких стычках, перестрелках и перебранках. Войска коалиции малыми силами вяло атаковали - скорее, производили разведку боем: Мстислав Мстиславич нащупывал слабые места в обороне неприятеля, что впоследствии позволило ему принимать эффективные решения.
 Главный удар было решено нанести отрядами новгородцев при поддержке смолян по правому флангу Всеволодовичей, где стояли стяги сводного полка Ярослава.

 Это было верно и психологически - поставить против него новгородцев, горевших желанием отомстить за голод, поборы, "обиду" послов. Мстислав гениально сумел обратить силу противника - защищенность позиции и превосходство в численности - в его слабость. Сосредоточив войска по краям подковообразного обрыва, а в центре расположив обоз, Всеволодовичи лишили себя возможности маневра. Владимиро-суздальские дружины можно было теперь бить по очереди, концентрируя на избранном направлении отборные части.


 На следующее утро Мстислав, "урядив полки", воодушевил их пламенной речью. Новгородцы, по обычаю дедов, предпочли идти в бой пешими. Спешились и смоляне. Преодолев болотистую, заросшую кустарником долину ручья, под градом стрел поднялись по крутому склону и ударили на ярославовых воинов.
 Им удалось несколько потеснить Ярослава от края горы. Один из семнадцати его стягов был подрублен. Однако подчиненные Ярославу городчане, муромцы и бродники продолжали отчаянно сопротивляться. Шум битвы разносился далеко - в Юрьеве, за несколько верст отсюда, слышали "вопль живых и вытие прободенных".
 На подмогу новгородцам Мстислав бросил смоленскую кавалерию воеводы Ивора Михайловича. На пересеченной местности конница не могла использовать свои преимущества, лишь дальше потеснила полк Ярослава. Пал еще один его стяг. Но и это не принесло желанного перелома. Сражение приобретало затяжной характер. Тогда Мстислав повел в атаку лучшие силы - свой "двор".
 Закованные в сталь "храбры", пройдя по телам переяславских и муромских дружинников, "жали как колосья" хлебопашцев-ополченцев. Мстислав топором и Александр Попович мечом проделали в их рядах кровавые просеки и, столкнувшись возле возов противника, едва не зарубили друг друга. В конце концов полк Ярослава не выдержал и "вдал плещи", обрекая на истребление полки Юрия, Святослава и Ивана Всеволодовичей, продолжавших удерживать свои позиции.
 Битва превратилась в избиение. Пленных не брали. Бегущие гибли под мечами и стрелами, тонули ранеными в речках. Более девяти тысяч своих сынов лишилась Русь в тот страшный день.

 Всеволодовичи бежали с поля боя в разные стороны. Юрий спустя несколько часов оказался под стенами Владимира.


 Ярослав, загнав четырех коней, на пятом примчался в свой Переяславль и, горя местью, приказал хватать смоленских и новгородских купцов.
 Многие из них, брошенные в тесное узилище, там и задохнулись.



 Победители подошли к Владимиру и посадили на отцовский стол Константина (Юрий отправился на Волгу, в маленький городок Радилов), после чего двинулись на Переяславль, где Ярослав пытался отсидеться, "еще пребывая в злобе и дыша гневом".

 Чтобы спасти удел от разорения, ему пришлось выехать навстречу старшему брату и просить у него прощения и защиты от Мстислава. Перед городом разбили шатры; Ярослав, угощал и одаривал "дорогих гостей". Мстислав, приняв подарки, послал людей в город, освободил уцелевших новгородцев и смолян и забрал ярославову княгиню - свою дочь (Ярослав был женат на  дочери Мстислава и Велины .... на Алене...?) Ярослав многократно каялся ("по правде мя крест оубилъ"), молил отпустить хотя бы княгиню, - тщетно. Около трех лет Мстислав не возвращал ее мужу, заставляя Всеволодовича смирять гордыню унижением. Переяславль же остался нетронутым главным образом благодаря заступничеству Константина.


А в году ужо двадцатом,
 Ярославу благодатном,
он с Аленой вместе был ..,
 крепче прежнего любил.

 И она, ну вот дела, снова сразу "понесла".
 Снова с животом ходила,
снова слуг во всём корила,
и капризы были вновь,
вот такая вот любовь.


 Между тем Новгород сдавал в некогда подвластной ему Эстонии одну позицию за другой, особенно после отъезда оттуда Мстислава Удатного. Для борьбы с Орденом одних собственных сил не хватало, и в 1221 году Ярослав снова стал новгородским князем. То был, несомненно, уже другой, много переживший и передумавший человек.

  И Алена, как обычно родила опять прилично,
снова парня родила, чтоб отцу игра была,
чтоб ему играть с мальцами, со своими сорванцами.

 Мальчики растут обычно, Федор сорванец приличный,
да и Сандр тож подрастает и братишку догоняет.



 Начинается новый этап в его военной и политической карьере. Судьба доверила Ярославу Всеволодовичу возглавить оборону северо-западных рубежей страны против экспансии католицизма. Вскоре по прибытии в Новгород он с двадцатитысячным войском выступил в поход и осадил Венден - резиденцию магистра Ордена. Взять каменный замок не удалось - отсутствовал нужный для этого опыт. Пришлось возвращаться - хотя и с большой добычей.
 В следующем году по всей Эстонии заполыхало мощное антикатолическое восстание. В Новгород прислали гонцов с просьбой о помощи. Подмога была спешно собрана и направлена, но оказалась недодва храбра, Добрыня Златый пояс да Александр Попович с слугой Торопом, славные богатыристаточной. Вся первая половина 1223 года прошла в боях. Братья-рыцари теснили прибалтийских язычников и их православных союзников. Только к концу августа в Новгород наконец прибыли великокняжеские полки, до того, вероятно, ходившие в поход на Калку, но опоздавшие и потому уцелевшие. Объединенное войско под началом Ярослава Всеволодовича вступило в пределы Эстонии.
 Ярослав усилил гарнизон Юрьева, взял Оденпэ - важнейшую эстонскую крепость, уже захваченную к тому времени Орденом. Первоначально предполагалось идти на Ригу - резиденцию епископа и центр германского влияния в Прибалтике, но эзельские послы уговорили новгородцев сначала взять Ревель и покончить с датчанами. Четыре недели русское войско, неся ощутимые потери от камнеметов, осаждало Ревель, но безрезультатно. Новгородцы отступили: Ярослава слишком занимала ситуация, сложившаяся на Руси после битвы при Калке, и он поспешил домой, бросив союзников. Вскоре по возвращении он уехал из Новгорода.
 Зимой 1225 года на Русь, только что пережившую калкскую катастрофу, нагрянула новая беда. Сила, давно копившаяся в принеманских пущах и уже не одно десятилетие беспокоившая наиболее дальновидных русских князей, наконец выплеснулась наружу. "Бе бо рать велика зело, ака же не была от начала миру", - комментировал новгородский летописец вторжение орды литовцев в самый центр Руси: всадники в звериных шкурах на маленьких коньках мчались по безлюдным водоразделам, стремительно покрывая огромные расстояния. Наводнив весь край от Полоцка до Новгорода и Торопца, они уже перехватывали купцов на дорогах под Смоленском!
 Из Переяславля на помощь смолянам поспешил Ярослав Всеволодович. К нему присоединись торопчане, новоторжцы и часть новгородцев. Литовцев настигли под Усвятом. Те построились в боевой порядок на льду озера и оказали яростное сопротивление. Врубившись в литовские ряды, первыми пали Василий - меченоша Ярослава и торопецкий князь Давыд - племянник Мстислава Удатного. Но враг был разгромлен. Потери литовцев составили две тысячи убитыми и пленными. Попали в плен их князья.
 Эта победа, безусловно, очень подняла авторитет переяславского князя. Новгородцы опять стали звать его на свой стол. Вернувшись в 1226 году, Ярослав сразу же задумал поход на Ригу с целью уничтожить католическое влияние в Прибалтике. Однако осуществить этот замысел ему не удалось. Поход на Ригу, уже сделавшуюся заметным посредническим центром балтийской торговли, не поддержали ни в Новгороде, ни во Пскове. От войн давно страдали торговые интересы не только боярских группировок, но и широких купеческих и ремесленных слоев, стремившихся к миру любой ценой.
 Вместо Риги зимой 1227 года Ярослав повел новгородцев на емь - в "страну мрака". Походы в землю еми изредка совершались и ранее, но не зимой, по занесенным метровым слоем снега финским лесам, где "не един от князей русских не взможе бывати и всю землю их плени". Русским досталась богатая добыча, а также была устранена угроза Карелии со стороны Швеции. Особенно же радовало летописца, что "воротились все здрави".
 В следующем году Ярослав Всеволодович рассорился с новгородцами. Теперь - из-за своего желания подчинить Псков. Уехав из города, он оставил здесь двух сыновей - Федора и Александра, сам же вскоре принял участие в походе Юрия Всеволодовича на мордву, после чего захватил Волок и, как в молодости, стал грозить вольному городу голодом, бросив прибывших послов в темницу.
 Между тем состояние дел в Прибалтике заставило новгородцев в очередной раз обратиться за военной помощью к переяславскому князю как к наиболее сильному правителю и опытному полководцу. Выбора практически не было: приглашение другого кандидата грозило неминуемой войной не только с Ярославом, но и со всей владимирской "братией" и их вассалами из Рязани и Мурома. К тому же черниговские князья все глубже погрязали в южнорусской политической "мышиной возне" вокруг Галичины и вконец одряхлевшего Киева, а Смоленск установил столь тесные торговые связи с Ригой, что в качестве союзника против немцев становился сомнителен. К тому же литва, крепнувшая с каждым днем и совсем почти подмявшая вконец изнемогший Полоцк, отнимала у местных князей все внимание и силы. Разоряла литва и новгородские волости (в 1229 году - Лобню, Мореву, Селигер). Ярослав оказался просто незаменим как гарант самой мощной - владимирской поддержки в борьбе с Орденом и молодым бушующим народом.
 Так в 1230 году Ярослав Всеволодович снова вернулся в "город своей мечты".
 Война новгородцев против Ордена возобновилась в 1233 году.(

 (( Александру Невск примерно  18-19 лет ))


 Немецкие рыцари, взяв в 1224 году Юрьев, а с ним и восточную Эстонию, не собирались останавливаться на достигнутом - захватили Изборск, устроили набег на Тесово под Новгородом. Пленных посадили "в железа", затребовав за них выкуп. Псковичи Изборск вернули и теперь горели желанием расквитаться.
 Через год Ярослав Всеволодович привел в Новгород свои полки из Переяславля и, "совокупив вои", вступил в Чудскую землю.

 В этом походе, скорее всего, участвовал и его сын Александр, будущий Невский. ((18-19-20 лет))

 Войско Ярослава столкнулось с немецкими дозорами и остановилось, не дойдя до Юрьева. Поступившие вскоре сведения о приближающемся неприятеле заставили русских выступить навстречу.




 Битва произошла на льду реки Эмбах - "на Омывже", под стенами Юрьева-Дерпта. "Великая свинья" - колонна тяжелой конницы, скучившись перед русским строем, "обломишася" под лед "и истопоша их много". Уцелевшие тевтоны бежали в город и затворились в нем. Морить рыцарей голодом Ярослав не стал, не они в тот момент представлялись главной опасностью, а потому князь заключил с ними мир "на всей правде своей", заставив впредь Юрьев и область платить ежегодную дань, что символизировало верховную власть Новгорода над Восточной Эстонией.
 В 1234 году литовцы напали на Русу и захватили было посад, но были отбиты местным феодальным ополчением ("гридьба", "огнищане") и вооруженными купцами. Ограбив близлежащий монастырь, налетчики отступили. Князь Ярослав с конными новгородцами догнал их "на Дубровне", в Торопецкой волости, и рассеял, потеряв при этом десять человек.


 В 1236 году Ярослав Всеволодович по просьбе Даниила Галицкого и брата Юрия занял киевский стол и номинально стал Великим князем, не приложив к этому абсолютно никаких усилий. Но, кажется, так ничем себя на юге и не проявил. Очевидно, все его интересы и пристрастия оставались связаны с Новгородом, где за него княжил сын Александр -  (прим 22 года).



Она сошла со "сцены траха"
(слегка с ипугом и со страхом:
не мыслила, как можно жить,
чтоб не ****ься, не любить).

 Но годы уж бралИ своё,
и климакс остудил её.

 Краса девичья увядала,
она всё чаще вопрошала
у Бога, как ей дальше жить,
в чём счастье снова находить..?

 И взгляд её на дочку падал,
 и воск любви, топяся, капал....





 Природа иногда, как девица красивая,
 снаружи хороша, но трудная, спесивая.
 Мы к ней лицом - она к нам задом,
 и нас несёт куда не надо.


 Природа так обидчива,
 частенько людям мстит,
 как девица спесивая
 обиды не простит.,