Триединая Полуложь

Поэма-Роман


***

Сегодня, 20 июля 2013 года, я восстановил ранее снятое мной произведение – мою поэму «Триединая полуложь».

Эта произведение перед Вами, уважаемый Читатель!
Его я сочинял, можно сказать всю жизнь, лет пятьдесят точно, как только начал сочинять первые свои строки, некоторые мысли в этой поэме именно с тех далёких времён – с конца 50-х годов прошлого века.

Вся поэма построена мной подобно сборнику моих поэтических документов.

Выслушав немало критики в адрес этой поэмы, да и под воздействие своих мыслей о её доработки, после первой её публикации на портале Стихи.ру в 2011 году, я её удалил со своей странички.

Думая, что буду эту поэму перерабатывать, я надёргал из неё различных произведений и опубликовал их отдельно.

Так появились отдельные поэмы: «Начало Великой игры», «Лисоградская правда», «Петербуржская правда», «Детская правда», «Человечная правда», а также другие произведения.

Наиболее читаемое - «Верна ли фраза: Мысль изречённая есть ложь» – http://www.stihi.ru/2011/08/03/2323», это произведение я опубликовал ещё и на моей страничке Проза.ру; до сих пор практически каждый день кто-то из неизвестных читателей его открывает.

Сегодня я решил восстановить для истории мою поэму «Триединая полуложь» без всяких правок со всеми стилистическими и орфографическими ошибками, ведь я автор, а не редактор, для меня главное – мысль!

Так что не нравится – не читайте, берегите своё время, его в жизни каждого живущего на планет Земля очень и очень мало.

С уважением,
Сергей Владимирович Евдокимов,
Санкт-Петербург,
20 июля 2013 года


***

«Что же составляет величие человека, как не мысль!».
Александр Сергеевич Пушкин

«Мысль о ПРАВДЕ – одна из самых человечных мыслей».
Сергей Владимирович Евдокимов



ТРИЕДИНАЯ ПОЛУЛОЖЬ

ПОЭМА  полностью выдумана, любые совпадения случайны,
отсутствуют всякие намёки на какие-либо политические домыслы,
а Девять Откровений не имеют никакого отношения к читателям.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ для любителей плагиата и коммерсантов -
запрещается без письменного разрешения автора воспроизведение
какой-либо части поэмы в любой форме.

«И твоя правда,
и моя правда,
и везде правда –
а нигде её нет»

Русская пословица



Санкт-Петербург, 2011 год

      
Существуют три вида лжи:               
 ложь, наглая ложь и статистика».
                Марк Твен,
                американский писатель

«Из поверхностного понимания слова «ПРАВДА»
  произрастает самая чудовищная ложь».
                Сергей Евдокимов,
                русский поэт



ПРОЛОГ………………………...стр. 2……ТП 1

Остановитесь!
Не спешите!
Осмотритесь!
Всех денег Вам не заработать.
С их помощью не одержать победы.
Над кем? Над чем? И для чего?
Ещё Суворов говорил в своём труде
«НАУКА ПОБЕЖДАТЬ»,
Что «поспешайте не спеша».
Остановитесь!
Не спешите!
Осмотритесь!
Ведь счастью деньги не синоним,
Умения они не прибавляют.
Уменья в чём? В любви? В учёбе?
В пословице китайской говорится,
Что мастера от многих отличает –
Неспешная работа.
Остановитесь!
Не спешите!
Осмотритесь!
На деньги, что и на «иглу» не сядьте.
Зависимость от них ужасна.
От пищи? От вина? От слова «правда»?
В России не любили ускоренья
И говорили прямо,
Мол, поспешишь, то насмешишь людей.


ПРОЛОГ. Часть 1. Напутствие……стр. 3…… ТП 2

А если Вы остановились
На чтении моей поэмы,
То объявление для Вас.
Здесь развлечений не найдёте!
Здесь для ленивых мыслей места нет!
Здесь пища вредная для пародистов!

ПРОЛОГ ускоренный
для всех ускоренных читателей поэмы.

Вы разъясненья автора ПОЭМЫ ЭТОЙ
О языке её,
Структуре
И оправдательные речи
О «ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ»
Хотите слышать?
И для чего
На свете
Появилась ПОЭМА ЭТА
Воспринять?
На слёзы автора
ПОЭМЫ ЭТОЙ
С его занудством монотонным
Посмотреть?
И времени не жаль на это?
Тогда
Читайте остальной ПРОЛОГ.
А если нет?
Тогда
Начните чтение своё
ПОЭМЫ ЭТОЙ
С любой Главы любого Тома.
А если снова нет?
Открою
Лично Вам,
Я небольшой секрет –
В конце ПОЭМЫ ЭТОЙ
Есть
СОДЕРЖАНИЕ,
Оно изложено
На нескольких страничках.
Что?
Снова нет?
Тогда
ПОЭМУ ЭТУ
Не читайте вовсе.
Поберегите времечко своё,
Его так мало в жизни человека.
Спасибо Вам за то,
Что Вы
Взглянули
На ПОЭМУ ЭТУ!

А это –
остальной ПРОЛОГ
для основных читателей поэмы.

Для всех для Вас,
Кто мужества набрался,
Кто полностью решил прочесть ПРОЛОГ,
Я,
Автор,
Начинаю
Делиться мыслями своими.
Отплываем!
Возможно,
Вы и сами сосчитали,
Что сочетанье слов «ПОЭМА ЭТА»
СЕМЬ раз по тексту нам оскомину набило,
А это тянет
На СЕМЬ футов.
Теперь смекаете?
На мель не сядем!
СЕМЬ футов набралось у нас под килем
«ПОЭМЫ ЭТОЙ»!
Неплохо для начала.               
Коль оказались мы
В одном корыте,
Я – капитан!
Кричу я громко в рупор:
«Поднять все якоря!
Отходим в море моего воображенья!
ПРОЛОГ на горизонте!».





ПРОЛОГ. Часть 2. Поход ……стр. 5…… ТП 3

Один мудрец нам тайну приоткрыл:
«Я мыслю, значит, существую»,
Другой признался откровенно:
«Нет счастья большего, чем мыслить»,
А третий нам итог подвёл:
«Мысль – вечна».
Что ещё добавить?
А я добавлю:
«Мысль о ПРАВДЕ –
Одна из самых человечных».

Я этой мыслью окрылён!
Но,
Чтобы мысль о ПРАВДЕ обозреть,
Понять мне надо для начала,
Что слово «ПРАВДА» означает?
Понять!
Вы понимаете что это означает?
Не прочитать что говорят другие
О слове «ПРАВДА»,
Смысл зачастую понимая
На уровне красивых попугаев,
Что тоже говорить
По человечески способны.
Поэтому мне ПРАВДУ
Увидеть надо самому.

Для этого в поход я собираюсь.
В рюкзак беру с собою честность,
Всю искренность свою и совесть.
Авось, в дороге пригодятся.
И не откладывая в долгий ящик
Немедленно я отправляюсь в путь.

Я начинаю свой поход,
Присев перед дорогой,
Чтоб цель пути ещё раз повторить
И с цели этой не свернуть,
Какие бы соблазны не повстречались мне.
А цель моя одна в походе этом -
На ПРАВДУ посмотреть.

Встаю и вновь сажусь перед дорогой.
И гложет червь сомнения меня.
Мне надо больше чем другим?
Зачем всё это затеваю?
О ПРАВДЕ знают что-то люди и довольны.
А вдруг о ПРАВДЕ я узнаю нечто больше,
Такое, что ещё никто не знает?!
И что тогда?
Ведь к мненью старому о ПРАВДЕ
Привыкли люди.
И это мнение своё они в обиду не дадут.
Для них клеветником я стану,
Меня изгоем назовут, растопчут в пыль
И на костре сожгут за ПРАВДУ.
Во сне мой мозг мне пел такую песню:

«Ты на костёр за ПРАВДУ бы пошёл
Перед людской безумною толпою?
Ведь даже Галилей сил не нашёл
И сделку заключил с самим собою.

 «А всё-таки она…!» - услышал зал,
То, что кричал наш ПРАВДЫ соискатель.
Народ его за это оправдал.
А что сказал на это сам Создатель?!»

Но говорили древние: «Не я, так кто же?»
И шли на смерть в защиту принципов своих,
Что сердце в разум их впитало.
А я чем хуже?
Встаю, со стула поднимаюсь.
Вперёд за ПРАВДОЮ!
Ведь дверь открыта.

Но стоп!
Остановиться надо и оглядеться.
И присесть перед дорогой.
Пусть в третий раз, но не формально,
А для того,
Чтобы подумать о самой дороге.
Насколько подготовлено всё к ней?
И всё ли взято?
А может быть она надумана,
Дорога эта?
И никуда не надо уходить?!
И сам поход возможно ни к чему?

Нет,
Я не струсил!
Но и альпинист,
Не выбирает путь,
Как в песне гордой распевают,
Опасный, мол,
Как и военная тропа,
Наоборот,
Чтобы достичь вершины,
Стремиться альпинист
Найти маршрут,
Который менее опасен.

А вот стремление такое
На размышление наводит –
А может никуда ходить не надо
В поход?
Не потому, что оправдание ищу
Своей,
От глаз других сокрытой лени,
Герою одному подобно,
Что чувствует себя несчастным,
Из песни шуточной одной,
Во всём виновна, мол,
Одна она лишь -
Удивительно злая судьба,
А потому,
Что в жизни часто так бывает,
Что то, что ищешь, оно ведь рядом,
Настолько близко,
Что ты на этом и стоишь!
И нет, чтобы нагнуться,
Ведь то, что надо – под ногами,
А ты куда-то вдаль стремишься.
Но людям не угомониться.
Я даже в электричке слышал,
Как в тамбуре на сквозняке
Такую песню пели лихо:

«Я желаю снега летом,
А зимою - солнца медь!
Я в тайге хочу об этом
Под гитару песни петь!

С бородатыми парнями
У костра сушить деньки.
В синем море-океане
Исцеляться от цинги.

Я хочу в гнилом болоте.
На обед есть мошкару!
Пробурю я на работе
Чудо скважину-дыру!

Рудники в ней будут, нары,
Туз червонный козырной!
Так звени, моя гитара,
О моей мечте дурной!»

А надо ли всё это в жизни?
Дурные мысли ни к чему!
А бодрость получить? Легко!
Для этого хотя бы выкупаться надо.
Вон юноша грибочки ищет,
Полянку радостно обходит
И песенку себе под нос мурлычет:

«Быть счастью и не быть беде!
Пусть сбудется моё желанье!
Пойду купаться я в воде.
Иду на пляж! Не на гулянье.

Тут до костей озноб пронял
Меня в холодную погоду!
Но я – смельчак, я  брюки снял.
Вошёл в одних я плавках в воду.

Прошёл хандры дурной синдром,
Счастливый дух я возвращаю.
Я бодрости хлебнул ведром,
Всем телом это ощущаю!»

Действительно,
Зачем куда-то уходить?
По опыту я знаю своему,
Ещё раз повторю,
Что очень часто так бывает,
Что всё под носом нашим,
Под рукой,
У нас лежит давно,
Годами,
А мы куда-то рвёмся.
А надо-то всего-то
Спокойно осмотреться
И взять что надо.
Так можно много дома сделать!
Да,
Сделать прямо здесь!
«Не отходя от кассы».

Ведь чтоб моей достигнуть цели,
На ПРАВДУ посмотреть,
Достаточно,
Возможно,
Поразмышлять о ней.

Ну что же?
Решено!
Поход я отменяю,
Кладу рюкзак
И думаю о ПРАВДЕ.

Ведь Ньютон тоже,
За тяготением не бегал,
А  яблоко,
Известное со времени Адама,
От ветки оторвавшись летело вниз.
И не было ни у кого вопросов.
Ведь интеллект – не знания и память,
И не умение решать задачи –
Умение задать вопрос
За рамки выходящий
Всех пониманий профессионалов.
И Ньютон, поразмыслив, спросил себя:
«А почему не в небо яблоко летит,
А падает на землю?».
Ответив на вопрос «дурацкий»,
Как многим может показаться,
ЗАКОН ВСЕМИРНОГО
Он ТЯГОТЕНИЯ
Открыл.


ПРОЛОГ. Часть 3. Размышление…стр. 10… ТП 4

Но чтобы размышлять о ПРАВДЕ,
Конечно не о ней одной,
А обо всём,
Что в мире ей сопутствует,
Её что окружает,
Обязан я свои все мысли,
До единой,
Переводить в слова.
Чтобы меня другие люди понимали,
Конечно,
Если захотят.
А если будет их желанье
Меня поправить,
Где-то возмутиться,
А может
И дополнить что-то,
Ведь я не эталон
И безошибочною сутью не владею,
То буду просто счастлив я!
Бесследно, значит,
Мои мысли
Не пропали.

И так,
Взамен похода – размышленья.
Нет!
Я не убежал в кусты
От трудностей и тягот
Похода моего.
Вы посудите сами.
Что без толку бродить в потёмках,
Идти туда,
Куда никто не знает
В какую даже сторону идти?
А мысль?
Путь освещает!
И мысленно
В такую даль,
В такую глубину,
«Туда» проникнуть можно,
Куда ты при ходьбе,
Хоть проходи всю жизнь свою,
Но ни за что  не попадёшь.
Ведь этого «туда»
Ещё на свете нет,
Покуда,
«Туда» в мозгу своём ты не создал.
Изобретатели так делают всегда,
И появляется на свет изобретенье,
Рождается на свет такое,
Чего не знали раньше люди!
И так,
Я буду размышлять о «ПРАВДЕ»,
А мысли все мои
Переводить в слова,
Из них же будет состоять
Вся речь моя,
Чтобы могли воспринимать
Мои все мысли.
Хотя вот тут-то Вы
С проблемою одной
Столкнётесь –
«Мысль изречённая – есть ложь».

А верно сказано: "Мысль изречённая есть ложь"?

Вот для того, чтобы осмыслить эту фразу,
Должны понять мы
Что означает - "Мысль изрекаем мы",
А после обратиться
К значенью слова "Ложь".

Вот я к примеру Вам скажу: «ТРАВА».
Что знаете Вы обо мне?
А я о Вас?
Да ничего!
Из этого и надо исходить.

Ведь если Вы –
Весёлый человек,
С трёх нот Вы песню угадать способны,
То вмиг у Вас в мозгу
Такое прозвучит,
Что сниться, мол, ТРАВА,
ТРАВА у дома.
А если посерьёзней Вы?
Тогда припомните, мол,
ТРАВЫ, ТРАВЫ, что-то не успели.
А вдруг Вы – садовод?
Тогда прощай ТРАВА!
В глазах ведь Ваших
Может штамп засесть и приговор –
ТРАВА – сорняк!
А если Вы – аристократ?
Тогда для Вас ТРАВА –
Должна быть сорта дорогого,
И корешки её должны лишь быть,
На глубину до метра,
И никакой другой ТРАВЫ,
К тому же,
Вся ТРАВА
Подстрижена должна быть ровно.
А если любите животных Вы?
То если Вы пастух,
Для Вас ТРАВА – коровам корм,
Её, ТРАВУ,
Вы бережно «электропастухом»,
Собой что представляет
Провод оголённый
Под невысоким напряженьем тока,
Вы бережно огородите от коров,
Иначе,
Когда пригоните на поле стадо,
Коровы вытопчут ТРАВУ в минуту,
И нечего им будет есть.
А если Вы – домохозяйка?
И кошку любите свою?
Тогда из зоомагазина
Вы принесёте ей ТРАВУ для кошек.
А если кто-то ТРАВКУ представляет?
Тем завязать
С куреньем надо
Вообще!
Ведь до Колумба,
В Европе не курил никто.
Матросы же Колумба наблюдали,
У всех во рту аборигенов –
Дымились трубочки
Из свёрнутой сухой ТРАВЫ,
Что называли табаком.
Заразу эту привезли в Европу,
Где вмиг она распространилась.
Когда к себе Вы уваженье потеряли,
Когда ТРАВОЮ,
Что табаком дымите,
То Вы реально
Напоминаете собой
Аборигенов.

Так можно очень долго говорить
О том,
Что может человек себе представить и чувствовать,
Когда услышит
Произнесённое мной слово:
«ТРАВА».
Когда же пояснять я стану это слово,
Чтоб знали Вы,
Что словом я ТРАВА сказать хотел,
То пояснения мои
Опять же будут состоять из слов.
Для каждого читателя они,
Слова для поясненья,
Точнее – каждое из слов,
Свой смысл,
Своё переживание имеют.

Вот то-то и оно!

Ведь я в слова внёс мысль свою,
Но трудно эту мысль Вам честно передать,
Чтобы она для Вас правдиво зазвучала,
Чтобы до Вас дошло, что я не лгу!

Но, к сожалению, такое невозможно,
Чтобы совпали представленья о словах
У двух людей различных,
Ведь даже отпечатки пальцев
Не совпадают никогда.

И получается,
Мы подошли к известной фразе -
«Мысль изречённая – есть ложь».

Теперь
Посмотрим мы на слово "Ложь",
А ведь оно -
Не то, чтобы "Неправда" значит,
А есть лишь тА "Неправда",
Что изрекается из уст,
Когда злой умысел в "Неправде" этой
Спрятан!
Когда сознательно нам искажают суть,
Чтоб пред глазами нашими
Вся эта суть предстала
Такой,
Как надобно тому,
Кто изрекает мысль свою.

И получается,
Что мысль,
Которой управляет не Совесть,
А сам автор,
Будет "Ложью"!
А значит фраза -
«Мысль изречённая – есть ложь»
Относится лишь к людям
С холодной головой и ясной мыслью,
Перешагнувшую свою же Совесть.

Такие люди всегда начальству изрекут
Лишь то,
Что надобно начальству слышать.

А если человек наивный,
Пусть многого не знает он,
Поэтому и говорит
Так часто он "Неправду",
Без злого умысла,
Посколку с Совестью он дружит,
С ней говорит и слушает её,
То этот человек
Не изречёт Вам "Ложь",
Поскольку вся его "Неправда"
По недомыслию его,
Без злого умысла -
Сознательно Вас обмануть.

И вот наш вывод.
Фраза - «Мысль изречённая – есть ложь»
ВернА для тех,
Кто суть сознательно
И с умыслом злодейским
Искажает.
А тот, кто умысла такого не имеет,
Тот и не лжёт,
И вся его "Неправда" - не "Ложь",
А это значит,
Что фраза - «Мысль изречённая – есть ложь»
К нему не применИма!

Но всё же,
Чтоб яснее быть для Вас,
Не буду разъяснять о смысле слов,
Мне это не по силам,
Я расскажу немного Вам
О принципах моих,
От коих речь моя питанье получает,
Свои ограничения имея
В пределах трёх моих же правил.

Пройдусь подробнее по правилам своим,
Подобно воину,
Что перед боем проверяет
Свою одежду, обувь, автомат,
Насколько полон магазин патронов,
И вниз опущен ли предохранитель,
И передёрнут ли затвор,
Пристёгнут ли штык-нож?
И всё в таком же роде.
До мелочей!
Ведь нету мелочей в бою,
И всё успеть проверить надо,
Пока не грянет бой.
А он внезапно подкрадётся,
Откуда и не ожидаешь,
И только опытный боец
Ноздрями чувствует –
Пропитан воздух липким страхом,
А это значит –
Скоро бой!
И полетят перегородки,
Что отделяют Жизнь от Смерти,
Тогда не до проверок будет.

Дурацких размышлений и вопросов не бывает,
Есть наглые и пошлые вопросы,
И хамские, но все они к дурацким отношенья не имеют.
Когда чего-то людям не понять, то проще не бывает,
Назвать вопрос дурацким, а автора вопроса – дураком.
Так появился и Иванушка-дурак.
Вы вспомните, хотя бы сказку,
Когда отец просил пшеницу охранять,
Что в поле ночью кто-то мял её.
Так средний умный брат отправился дежурить,
Продрых в стогу всю ночь, а утром доложил отцу,
Что ночью не сомкнул он глаз, но вора не видал.
Тут старший брат на следующую ночь пошёл
Но не на поле, а полез на сеновал.
В тепле проспал всю ночь, а утром,
Себя считал он очень умным, перед крыльцом
Ведром воды облил себя и мокрым подошёл к отцу.
Отец его расцеловал, он слышал, ночью грохотало.
- Вот братья, поглядите, как службу надобно нести!
На следующую ночь пошёл Иван-дурак с собою соли взяв.
Как только начинали глаза его слипаться,
Так резал руку он себе и сыпал солью,
Чтобы не спать на боевом посту,
Который поручил ему отец. И не проспал он вора.
А дальше сказку помните, КОНЬКА в подарок получил.
Завистники конечно скажут, везёт, мол, дуракам!
Иван же не дурак, его завистники так называют, даже в сказке.
Иван не лгал, как умные братишки,
А честно выполнял свой долг, за что и получил награду.
Такое награждение Ивану, возможно только в сказке.
Хотя бывали времена и совесть в императорах лучилась,
Так при Петре Великом служили в армии дворяне поголовно.


ПРОЛОГ. Часть 4. Речь…………стр. 15…… ТП 5

Для речи
Излагаю правила мои,
Их три.

Во-первых, мат в своих речах
Я просто исключаю.

Покуда субъективно мыслю,
Я к убежденью прихожу,
Что матерные звуки –
Не слова.
Они позорны!
Они собою представляют
Проклятия больной души.
И рождены они в её потёмках.
От страха лают,
Словно псы,
Чтобы казаться смелыми,
Крутыми.
К тому же эти звуки агрессивны,
Высокомерной злобою полны,
И даже крепкое здоровье разрушают
Того,
Кто изрекает их,
Поскольку он себя
Кодирует проклятьем,
А значит,
Проклинает сам себя,
Произнося не речь,
А эти
Недочеловечьи звуки.

А во-вторых,
Я свой язык сверяю с сердцем
И излагаю так, а не иначе,
Как принято обычно говорить,
А это, иногда,
Учебникам противоречит.

Я излагаю мысли так,
Как только сам их представляю,
И языком таким,
Каким владею сам,
И только.
«Литературный» он иль нет,
Меня совсем не занимает.
Считаю,
Баснею распространенной всенародно,
Что есть «язык литературный».
Надуман он!
Ведь это, просто, временный ярлык,
Не более того.
«Язык литературный» современный -
Всего лишь
Письменный формальный Договор
От 1956 года.
И что из этого?
Так надо говорить?
А если в сторону шагну?
Шаг влево, вправо?
Что тогда?
От Договора этого
Попытка к бегству?
Бега в язык живой,
Что жизнью развивается своей,
Ведь наш язык –
ВЕЛИКИЙ,
РУССКИЙ,
Живёт он собственной
И сочною судьбой,
Далёкой от сухих указов сверху,
Своё лицо прекрасное имеет.
А Договор
Скрыть может красоту
И свежий новый образ мысли.
Вам приведу, хотя бы,
Один такой пример.
Так Договор аналогичный
От девятнадцатого века
Нам говорил,
Что есть три вида языка.
Высокий самый и достойный –
«Язык литературный».
А «Подлый» - самый низкий,
Его употреблять негоже.
Вот этот самый Договор,
Не видя красоты словесной,
Ступая правильно в своём формальном мире,
Своим высокомерным тоном,
Не допускающим и тени возраженья,
Сказал нам о «картофеле в мундире»,
Что это «Подлого» пример вам языка,
Что, просторечное, мол, это выраженье,
Не свойственно «Литературной речи».

И, в-третьих,
Свой «фонтан» стараюсь я не затыкать -
Козьма Прутков мне не указчик.

Когда о том рассказываю я,
Что пережил,
Прочувствовал,
Что знаю,
Стараюсь я понятно излагать.
Для этого не жмусь в словах
И не сжимаю текст,
Поскольку знания мои
Не по кроссвордам,
Не по Интернету
И не по толстым словарям,
Где очень часто так всё КРАТКО.
Наверно с «Краткостью»,
Сестрой «Таланта»,
Их авторы знакомы.
Что до меня, то я предпочитаю
Общаться не с сестрой, не с братом,
А с самим Талантом,
Напрямую.
А он,
Талант,
В отличье от сестры своей,
Довольно  многословен.
Он даже друга своего
Горация,
Поэта римского Квинт Флакка,
Просил предупредить всех молчунов
В «Послании к Пизонам»,
Что ежели они напишут КРАТКО,
То разместят читателей своих
В потёмках,
И что хотели им сказать,
Что бережно несли им –
Не донесут,
Во мраке КРАТКОСТИ своей
Всё расплескают.
Поэтому,
Стараюсь кратко не писать,
Само письмо
Мне представляется сраженьем,
А я на поле боя том –
Боец!
Бой может начинаться,
Как говорил недавно,
Незаметно,
Подобно роковым болезням,
Что великанов косят наповал.
Вы верно помните,
Кутузов трижды был смертельно ранен.
Висок пробила пуля, вышла через глаз,
А он, остался жив.
В другом бою, другая пуля
Навылет сердце прострелила,
Герой остался жив.
В очередном бою,
Горячая картечь из пушки
Ему все кишки заменила.
И в этот раз остался жив Кутузов.
Но ветерок подул,
Пустячный сквознячок,
И нет гиганта.
Великий полководец умер
От простуды.
Вот так,
Одна невзрачная болезнь
Сильнее оказалась
Двух пуль и пригоршни картечи.
А главное,
Что эта вот болезнь
Не залпом оглушительным звучала,
А тихим сквознячком,
Безвинным,
Освежающим,
Приятным.

Прошу понять меня, читатель,
Что возвращаюсь я
К одной и той же мысли
Не просто так,
А мысль свою надеясь донести,
Хотя б чуть-чуть.
Шикарно,
Ежели наполовину!
В такое вряд ли я поверю,
Читать Вы будете
Мою ПОЭМУ,
Возможно раз,
И то,
Возможно через строчку,
Вперегонки играя
Со временем и текстом,
Ведь «скорочтение» сейчас так модно,
Возможно,
Что при этом Вы
И текст запомните формально,
И даже сможете,
Коль захотите сами
Его пересказать,
Да только мысль,
Что в тексте затаилась,
Останется за кадром,
Поскольку, как известно,
Даже гений,
Воспринимает
После первого прочтенья
До двадцати процентов текста,
Не более того.

О грустном хватит.
Теперь я вновь могу вернуться
К слову «ПРАВДА»
И в соответствии с моею речью.
Но этого
Вообще-то
Мало.
Ведь главное,
Мне мысли эти надо отыскать,
Но где?
Куда идти?
С чего начать?



ПРОЛОГ. Часть 5. Причина……стр. 20…… ТП 6

Всегда одно – другое порождает,
Всегда есть что-то, что другое создаёт.
В пословице одной такое говорится,
Что если ты поступок свой посеешь,
Пожнёшь привычку, а за ней – характер,
А за характером - пожнёшь судьбу свою.
Выходит то,
Что Мысль –
Есть двигатель поступка,
Характера,
Судьбы.

Откуда мысль берёт своё начало?
С горы высокой?
Или хлещет с подземелья?
К примеру,
Человек, живёт без всяких мыслей.
Так кажется ему.
На самом деле,
Все мысли его спят,
Он не давал им пробудиться.
Он может так прожить всю жизнь
И умереть.
И не узнать,
Что мысли гения в нём спали.
Для пробуждения тех мыслей
Нужен случай.

В народе этот случай очень часто
Обычным словом называют
«Вдруг».
Вдруг, искры в голове,
И молнии сверкают
И освещают даже закоулки мозга.
На свет тогда из всех извилин
Ползут мыслишки, мыслища и мысли,
Что громом молний пробудились.
Откуда же тогда
«Вдруг, искры в голове»?
Ведь случай – это только одна из форм
Закономерности, которой мы не знаем.

Причин бывает много.
Страх может быть одною из причин.
Но мысли, вызванные страхом,
Мне ни к чему,
Меня они не занимают.
Не буду развивать я эту тему.

Другою может быть причиной
Возникновения волшебных искр -
Обычный интерес к чему-нибудь.
Я с интересом что-то наблюдаю,
О чём-то с интересом говорю,
О чём-то думаю я с интересом,
И мысли вкруг летают, словно мухи.
А интерес в желанье переходит,
Здесь мыслей – водопад огромный,
С «фонтаном» его точно не сравнить.
Желание привычкой прорастает,
А трудолюбие даёт улов.
Подобен рыбаку я в океане.
Я сети полные на палубу тащу,
Так много мыслей в них,
Что пруд пруди с водою мутной.
А значит, буду думать я о ПРАВДЕ,
О ней родимой размышлять
И в соответствии с моею речью.
Вслух делать выводы о ней.

Ещё Мысль стимулируема Ленью.
Мне вспоминается заметка
В конце пятидесятых двадцатого столетья.
В заметке сообщалось –
« В Японии изобрели часы,
Которые не надо заводить»,
Что в них вмонтирована батарейка.
Заметка называлась так,
ЧАСЫ, мол, ДЛЯ ЛЕНТЯЕВ.
И не понятен был тогда для телевизора
Дистанционный пульт –  опять же для лентяев.
И не понятно в чём же роскошь автомобиля?
По сути по своей,
Автомобиль – есть инвалидная коляска,
Весьма опасная для окружающих
И для себя.


ПРОЛОГ. Часть 6. Путь…………стр. 22…… ТП 7

Но мне не привыкать.
О слове «ПРАВДА» я думаю давно.
Мой путь далёкий начинался так.

Полсотни лет тому назад
Мой мозг
Смущён был не на шутку
Пословицею русской,
Что у тебя, мол, ПРАВДА,
ПРАВДА у меня,
И всюду ПРАВДА,
Вот только нет её нигде.
Понять пословицу я попытался.
Вот в этом был мой интерес.
В раздумье пребывал я долго,
И интерес мой перешёл
В желание узнать –
Что означает слово «ПРАВДА»?
Но не формально и не кратко,
Я захотел его узнать
Насквозь!
Нутром и кожей ощутить,
Понюхать, полизать, потрогать,
Прополоскать, отжать и взвесить,
На солнце ярком рассмотреть
И в сочном свете новолунья,
Понаблюдать в пустыне знойной,
В горах холодных снежно-синих,
На дне средь рыб и осьминогов
И в испарении болотном,
И в самолёте и в метро,
И после долгих наблюдений
Под радиацией большой
С мерцающей длиной волны,
С различной частотою
В теченье многих лет,
Сравнить, проверить, просчитать,
Прорисовать и разграфить,
Свести в таблицу, подытожить
И алгоритм найти.



ПРОЛОГ. Часть 7. Поиск………стр. 23…… ТП 8

А у меня нет навыков таких и знаний.
Поэтому, вначале изысканий этих,
Я просто рылся в книгах.
Но что они поведать могут
О том, что тиражируют,
Из книги в книгу одно и то же,
А если в книгах этих есть ещё ошибка?
Своё лицо меняет каждый век
Технически,
А люди те же остаются
С вопросиком известным на устах:
«А судьи кто?».

Но у меня другой вопрос,
И понял я, что в словарях
О слове «ПРАВДА»
Я ПРАВДЫ не найду.
Видать все авторы считали,
Что это слово знают все.
Оно банально,
Тривиально,
Чего же рассуждать о нём?
Ан нет!
Читая словари, я понимал,
Что то, что под ногами,
Им, авторам,
Совсем не интересно было.
В реальной жизни люди таковы!
О звёздах знают больше,
Чем о недрах
Своей планеты,
О том,
Что прямо под ногами
У них
И каждый день.

Читал,
Я помню,
В словаре одном
О том, что
ИСТИНА и ПРАВДА –
Одно и тоже.
Другой словарь
Мне говорил о ПРАВДЕ,
Мол, это слово означает
Лишь то,
Что есть на самом деле.
Конечно,
Есть,
И есть на самом деле.
И что?
Я это знал без словаря!
Но что оно, по сути
Собою представляет
«На самом деле»
Загадочное это слово
«ПРАВДА»?
Вот на какой вопрос
Ответ хотел услышать
Я в словарях,
Но не нашёл ответа.
И более того,
Словарный поиск
Прекращён был мной
Когда открыв очередной словарь
Увидел текст запанибратский,
Подобный подгулявшему нахалу
С развязанной манерой речи,
С бутылкою в руке,
Который,
Хлопая моё плечо,
И брызгая слюной
В лицо мне,
Своим секретом поделился:
«Будь проще, друг,
Расслабься,
Смотри на них, как я,
А для меня они едины.
Что ИСТИНА,
Что ПРАВДА.
Вот в трезвой жизни я о них не знаю.
Зато,
Как только задвоится,
Так сразу вижу их обоих».

Довольно словарей.

Газету «ПРАВДА»
Я читать не мог без раздраженья
Ещё во времена Советской власти,
Поскольку заголовки
Её статей,
Меня шокировали так,
Что возмущаться стал я,
Ещё назад лет сорок,
Но только молча,
Про себя.
Как может символ атеизма,
А ведь газета «ПРАВДА»
Себя атеистической считала,
Писать религиозным языком
Названья разных заголовков?
«Не хлебом», мол, «единым
Сыт человек».
И многое такое же
В таком же духе.
Зачем цитировать,
И без кавычек даже,
Святую книгу,
Когда по жизни сам ты –
Атеист?
Потом я понял,
Что сотрудники газеты -
В религии неграмотные люди,
Евангелие, вряд ли прочитали,
Отсюда казусы в понятиях у них.
И пусть прошло немало лет,
Но по инерции,
Газету «ПРАВДА»,
Коли название её не поменяли,
Читать не буду.

Я обращался к разным книгам,
Где документы напечатаны о ПРАВДЕ.
Пусть копии они,
Но в сотни раз ценнее,
Чем домыслы научные о них.

Нашёл я
Из шестнадцатого века свод законов,
Он назывался «РУССКОЙ ПРАВДОЙ».
Во время следствия
Под пыткой,
У испытуемого
ПРАВДУ узнавали,
При этом ПРАВДА разною была.
Когда палач брал в руки длинник,
Так называлась палка
Или кнут,
Иль просто длинный прут,
А испытуемый лежал на лавке,
На животе,
Привязанный за руки и за ноги,
То,
Что под длинником
Привязанный кричал,
Когда палач бил длинником его,
То называлось
ПОДЛИННОЮ ПРАВДОЙ.
Так и писали в протокол допроса,
Что ПОДЛИННАЯ ПРАВДА такова.
Когда же брал палач щипцами
С жаровни раскалённый гвоздь
И аккуратненько вводил его под ноготь,
То,
Что при этом испытуемый кричал,
То называли ПОДНОГОТНОЙ ПРАВДОЙ.
Где только ПРАВДУ,
И подумать страшно,
Не находили при допросе!
Она и ГОЛОЮ БЫЛА,
Однако было указанье
Что ноги трогать
Ни к чему!
В НОГАХ, мол, ПРАВДЫ нет.
Вот в этом Русь отстала от Европы,
Там Инквизиция
К ногам была неравнодушна,
Что стоил лишь один
«Сапог испанский»?!

Противно это было всё читать.
Зато в то время не было лукавства,
И каждый знал,
Что ПРАВДЫ сколько хочешь,
Что разная она всегда,
А ИСТИНА –
Всегда одна.

Но хватит мерзостей!
Противно.
И довольно.
Всё чтение подобных книг о ПРАВДЕ
Осталось в прошлом.

Когда художественную книгу
В руках держу,
Я понимаю,
Чем вымысла в ней больше,
Тем более она прекрасна,
Тем дольше проживёт она,
Ведь Мысль бессмертна.
И не понятна радость мне
Читателей иных,
Смакующих от книги,
Что кажется правдивой им,
Поскольку капает с листов чернуха,
Правдивость жизни испарение даёт,
И правдолюбья дым
Глаза всем застилает
Картину ИСТИНЫ,
Что далека от ПРАВДЫ.
Так стоит ли в стихах,
Рассказах,
Повестях,
Романах
Искать правдивости моменты?
Не лучше ль Мыслью наслаждаться,
Ведь Мысль нетленна,
Её не украдут от Вас,
Инфляция Её не съесть,
А коль в ДУШЕ поселится Она,
То обратиться в ВЕЧНОСТЬ
Вместе с Нею.

Так выдумка прекрасного
Во много раз живее,
Чем однобокой ПРАВДЫ тень,
Похожая на анекдот.



ПРОЛОГ. Часть 8. Взгляд………стр. 28…… ТП 9

Теперь
Попробую узнать о ПРАВДЕ проще.
Я постараюсь на неё взглянуть
Со стороны.
Но вот откуда?
Ведь чтоб осмотр
Ясным был,
Картинка «ПРАВДЫ» не дрожала,
Я должен сам стоять на жёстком месте,
Незыблемым быть,
Точно камень.

Один учёный заявил,
Что если дать ему Опоры Точку,
То рычагом сместит он Землю.
Вот сколько очень много значит
Такую Точку обрести!
А мне нужна Осмотра Точка,
Чтобы на ПРАВДУ посмотреть
Для выяснения пословицы о ней,
О ПРАВДЕ.

Для обретения Осмотра Точки
Нужна мне линия прямая,
Где будет находиться эта точка.
На этой же прямой
Ещё три точки надо отыскать,
Одну - для ИСТИНЫ,
Для ЛЖИ – другую,
А третьей точкой –
Место ПРАВДЫ обозначить.
Допустим,
Что отыщу я точку ИСТИНЫ.
Где будет точка ЛЖИ?
Она – есть отрицанье ИСТИНЫ,
А значит,
Вдали от точки ИСТИНЫ лежать
На выбранной прямой,
А расстоянье между точками
Собою будет представлять отрезок,
Его начало – ИСТИНА,
А окончанье – ЛОЖЬ.
А где же
На отрезке этом
Для точки ПРАВДЫ место
Выбрать мне?

Ведь ПРАВДА с ИСТИНОЮ связана,
Но как?
Какою тонкой паутинкой
Или стальным канатом грубым?
Шарниром металлическим
Иль неподвижной сваркой?
Каркасом жёстким
Иль пружиной гибкой?
Ведь существует связь!
А значит,
Есть законы,
Нам неизвестные пока.
Отсюда вытекает мысль,
Что если я хочу о ПРАВДЕ знать,
То я обязан
Пусть не на ИСТИНУ,
То хоть на тень её взглянуть.

Никто из смертных ИСТИНУ не знает.
Но что тогда о ней могу подумать я,
Человек,
Один из многих миллионов
Других людей живущих на Земле?
Что я могу понять в ней
Иль рассказать о ней такое –
О чём ещё никто не догадался?

Смотрю на быт, в котором я живу.
Смотрю на всё,
В чём нахожусь и существую.
Ума хватает мне понять,
Что ИСТИНУ мне не осмыслить,
А хочется к ней подойти поближе.
И размышленья странные
Меня одолевают
Об этом мире.
Менялся ль он?
Меняет ли меня?
Иль может только от меня,
Зависит вся его природа?

Я задаю вопросы сам себе.
И голос мой звучит,
Он не в пустыне,
Он многократным эхом в голове
Средь тех,
Кто затаился в ней
За годы долгие моей различной жизни.
Вот из извилин
Я от некоторых слышу
Ответы на мои вопросы.

ОДНИ мне говорят,
Что если хочешь мир менять –
Меняй себя!
И мир начнёт меняться непременно.

ДРУГИЕ мне кричат,
Что мир первичен.
А потому – тебя меняет мир,
Сознание твоё ему подчинено.

Но есть и ТРЕТЬИ,
Что утверждают,
Всему причиною -
Твоя Судьба,
Ты изменить её не в силах.

А там ЧЕТВЁРТЫЕ,
И ПЯТЫЕ,
ШЕСТЫЕ,
В извилинах моих,
Что долго спали,
Поскольку им не задавал вопросов я таких.
А вот сейчас,
Вскочивши по тревоге,
Они,
Не отойдя ещё от сна,
Мне хором рапортуют,
Запинаясь.
Лопочет каждый что-то мне своё,
Но сходятся в одном,
Клянутся,
Что говорят одну лишь ПРАВДУ.

А их не подвергали пыткам
На допросах
По руководству «РУССКОЙ ПРАВДЫ».
Но повторяется сюжет.
Выходит, ПРАВДА не одна,
Коль каждый ПРАВДУ излагает,
Но говорит совсем другое.

А есть ещё СЕДЬМЫЕ.
Те утверждают,
Что ПРАВДА, мол, одна,
А ИСТИНА – недалеко от ПРАВДЫ.
И с ЛОЖЬЮ просто у СЕДЬМЫХ.
Берут отрезок.
ИСТИНА – в начале.
В конце отрезка – ЛОЖЬ.
А в середине – Центр геометрии,
Не более того.
А ПОЛУПРАВДА,
В представлении у них,
Простая середина
Меж ПРАВДОЮ и ЛОЖЬЮ.

Мне версия СЕДЬМЫХ по вкусу.
Почти во всём согласен с ними
За исключением того,
Что мне СЕДЬМЫЕ утверждают,
Что будто ПРАВДА
Место твёрдое имеет,
В виде точки,
И неподвижна на отрезке
Меж ИСТИНОЙ и ЛОЖЬЮ.

Принять все эти рассужденья не могу,
Я с ними не согласен.

Ведь точка ПРАВДЫ
Двигаться должна всегда,
Она не может постоянной быть,
Поскольку субъективная
Всегда она,
Всегда непостоянна,
Рождаясь в личности того,
Кто эту ПРАВДУ излагает,
А сколько есть людей,
То столько есть и мнений,
Коль люди честно излагают,
Что думают и чувствуют они,
Тогда
И ПРАВДА разная у всех,
У всех она своя.

И точка ПОЛУПРАВДЫ
Всегда непостоянна,
Всегда колеблется
Меж ПРАВДОЮ и ЛОЖЬЮ,
Различные значенья принимая.
Да отчего ж ей,
ПОЛУПРАВДЕ,
Быть независимой и постоянной,
Да однозначной быть ещё,
Когда она
Лишь жалкая частица ПРАВДЫ?

И получается такой расклад,
Такой коктейль для человека,
Такая, прямо, карусель.
И ПРАВДА мечется
Меж ИСТИНОЙ и ЛОЖЬЮ,
То ближе к ИСТИНЕ,
То дальше от неё.
Для множества людей
И  мест различных множество
Для ПРАВДЫ.
Картина эта справедлива
При том условии,
Что люди обладают честью
И говорят по совести правдиво,
А не лукавят.

Вот если люди врут
И говорят как надо говорить,
Тогда и ПРАВДА место точное займёт,
Пусть даже в очень удалённом месте
От ИСТИНЫ,
Но будет эта ПРАВДА –
Одна для всех.




ПРОЛОГ. Часть 9. Полуложь……стр. 33…… ТП 10

Стоп!!!
Центр между ИСТИНОЙ и ЛОЖЬЮ –
Вот это то, что мне и надо!
Вот Точка постоянная, тверда,
Подобно камню,
Вот место, находясь в котором,
Смогу на ПРАВДУ я смотреть.
И этот Центр назову я – «ПОЛУЛОЖЬ».

А коль сказал я слово «ПОЛУЛОЖЬ» -
Меня осудят сразу все!
Да и не только эти СЕМЬ,
А сразу все вокруг и всюду.

Во-первых, скажут мне,
В словарь неплохо бы взглянуть,
А там такого слова нет.

Отвечу,
Что в словарь смотрел,
И не в один,
Но слово «ПОЛУЛОЖЬ»
Я в этих словарях
Не обнаружил.
Придётся составителям
Добавить это слово,
Коль выдумано мной оно.

А во-вторых, к чему оно?
Такое слово.
Ведь есть же слово «ПОЛУПРАВДА»?

А я фактически ответил.
Не может ПОЛУПРАВДА
Равняться ПОЛУЛЖИ.
Ведь ПОЛУПРАВДА – суть непостоянства,
А ПОЛУЛОЖЬ – стабильность отражает,
Коль место в Центре ей отрезка,
В котором ИСТИНА в начале,
А в окончанье – ЛОЖЬ.
К тому же,
ПОЛУЛОЖЬ
Всегда намного ближе к ИСТИНЕ,
Чем ПОЛУПРАВДА.
А раз явленья эти
Различную имеют суть,
То и должны различные иметь
Свои названья.

Для поясненья слов моих
Придётся «повториться» мне
В который раз.
Возьмём отрезок на прямой
Из ИСТИНЫ и ЛЖИ.
Пусть ИСТИНА –
В начале этого отрезка,
В конце отрезка – ЛОЖЬ,
А в середине этого отрезка –
Есть Центр его.
Вот эту точку,
Центр отрезка,
Я называю местом ПОЛУЛЖИ,
Хотите просто, ПОЛУЛОЖЬЮ,
А очень просто, точка ПОЛУЛЖИ.
И получается у нас,
Что точка ПОЛУЛЖИ,
Зависит только
От ИСТИНЫ и ЛЖИ,
Которых,
Зачастую,
Мы не знаем.
А это означает,
Что объективна ПОЛУЛОЖЬ,
От человека не зависит,
Отсюда постоянство этой точки.

На этом же отрезке
Место ПОЛУПРАВДЫ,
Иль просто ПОЛУПРАВДЫ,
Иль очень просто, точка ПОЛУПРАВДЫ
Располагаются всегда случайно,
Поскольку ПОЛУПРАВДА – субъективна,
Из субъективной ПРАВДЫ происходит,
Зависит целиком от человека,
Отсюда и её непостоянство.

Теперь должно понятно быть,
Что слово «ПОЛУПРАВДА»
И слово «ПОЛУЛОЖЬ» -
Различные слова.

А в-третьих,
Громко мне в лицо произнесут,
Что слово «ПОЛУЛОЖЬ» -
Неграмотность и глупость!

На это возражать не стану.
Ведь только у ума свои границы,
А глупость, всем известно, безгранична,
В неё,
Что в бездну,
Всё уходит, в никуда.

Довольно оправданий всяких,
К тому же бесполезных,
Давайте лучше поглядим
На Точку ПОЛУЛЖИ.
Она прекрасна!
А главное,
Стабильна,
Объективна,
Поскольку Центр
Меж ИСТИНОЙ и ЛОЖЬЮ
Независим
От внешних обстоятельств.

Представьте ПРАВДУ.
Раз к ИСТИНЕ
Приблизиться вплотную
Она не может,
То ПОЛУПРАВДА,
Что представляет середину
Меж ПРАВДОЮ и ЛОЖЬЮ,
Всегда недалеко от ЛЖИ,
Чем ПОЛУЛОЖЬ,
Которая
Намного ближе к ИСТИНЕ,
Чем ПОЛУПРАВДА,
А иногда и ближе,
Чем точка ПРАВДЫ.



ПРОЛОГ. Часть 10. Относительность…стр. 36…ТП 11

Вернёмся к ИСТИНЕ и ЛЖИ.
Все рассуждения мои о них
Наивны.
Вот Вам отрезок, мол,
Вот – ИСТИНА,
Вот – ЛОЖЬ.
Однако,
Всё не так-то просто
Как может показаться
На первый взгляд.
Ведь ИСТИНУ,
За исключением простых понятий,
Как дважды два что означает,
Никто не знает,
Как и никто не знает ЛОЖЬ.
Она от ИСТИНЫ самой,
Её изнанка,
Другая сторона Луны,
Магнита полюс
Противоположный.

Теперь представим тот тупик ужасный,
Куда себя я сам загнал,
Ведь я не знаю ИСТИНЫ
И ЛЖИ не знаю даже!
Так, где тогда искать мне
Точку ПОЛУЛЖИ?
Как Центр между ИСТИНОЙ и ЛОЖЬЮ?
Уже смешно!
Так, где же?
Об ИСТИНЕ и ЛЖИ
Не знаю ничего я!

Но, вдруг,
Одна идея,
Меня как молнией пронзила,
В мозгу извилины мне освещая!
Не может человек
Сам
Без приборов,
Определить что-либо абсолютно.

Ну, скажем,
Температуру жидкости,
Воды к примеру,
Холодная иль тёплая она,
Какая у неё температура,
Когда термометра нет под рукою.
Мне могут возразить,
Что, мол, вода тогда кипит,
Когда нагрев её достиг
Сто градусов по Цельсию.
Вот, мол, пример,
Когда
Воды температуру
И без прибора
Точно
Определить, способен человек.
Ан нет!
Такою легковесностью суждений
Способен обладать
Лишь человек самодовольный,
С великолепной памятью огромной,
Куда вместились тысячи томов
Энциклопедий разных,
Привыкший
На чужих ошибках обучаться,
И принимающий за ИСТИНУ саму
Случайную любую базу данных.
Нет, господин,
Неверно утвержденье Ваше,
Оно,
Наверное,
Из справочника взято
По физике,
Но здесь не конкурс,
Приз в студию не вынесет никто.
А если жизни суть понять хотите,
То понимание от знаний
Отличаются,
Довольно резко,
Как человека мозг отличен,
К примеру,
От компьютерного «софта».
Так говорю я с Вами жёстко,
Поскольку к ИСТИНЕ
Хотим мы прикоснуться,
Хотя бы к её тени.
Так вот,
Водичка наша закипит
При сотне градусов по Цельсию
В условиях особых,
В реальной жизни редко достижимых.
А жизнь реальная всегда
Привносит коррективы
Во-первых,
Реальная вода должна быть идеальной,
Ни соль в ней не должна присутствовать,
Ни щёлочь,
Ни кислота,
Ни всякие случайные частицы и вкрапленья,
Она должна,
Как минимум,
Дистиллированной водою быть.
А во-вторых, сам воздух,
Соприкасаемый с водою,
Всегда далёк от идеала,
Как по составу,
Так и по собственной своей
Температуре.
А в-третьих,
Давленье атмосферное
Всегда гуляет.
Таких условий разных будет много
В реальной жизни.
К тому же Ваш термометр дешёвый
Неточен изначально,
И никогда не проверялся,
Поэтому,
Наверняка он врёт,
Давая Вам иные показанья,
Чем есть на самом деле.
Не буду больше отвечать на Ваши возраженья,
Додумаетесь сами,
Если захотите,
Иначе это будет очень долго.

Вернусь к идее, что осветила молнией мой мозг,
И повторюсь, не может человек сам без приборов,
Определить что-либо абсолютно.
Зато в сравнении чего-то с чем-то,
Чувствительность у человека
Настолько высока,
Что запросто
Он может многие приборы обойти.

Сравнить температуру может
Очень точно
Воды,
К примеру,
В двух стаканах,
Своими пальцами её потрогав.
И если мы в стаканы воду разольём,
Различную
По своему нагреву,
А только в двух стаканах будет
Вода с температурою
Одной и той же,
То человек спокойно может отыскать
Стаканы эти,
Поскольку он точнее будет
Здесь в ощущениях своих
Намного выше
Любых термометров сверхточных.

Чувствительность у человека
В сравнении чего-то с чем-то
И в голове такая,
И в мыслях,
И в решениях его,
Его поступках.
А значит с действия
Начать мы можем
Мысль иную,
И действием её же поддержать,
И закрепить,
И вызывать.
Подобно Джина из бутылки.
Не надо только забывать
Про относительность.
Она повсюду.
Не забывайте,
Что за плюсом минус, а за югом север,
Иначе потеряете стабильность.




ПРОЛОГ. Часть 11. Центр………стр. 40………ТП 12

Вы понимаете теперь
О чём я говорю?
О том,
Что пусть мы сложной ИСТИНЫ не знаем,
Она для нас всегда в тумане,
Являясь перед нашим взором,
Лишь в образе размытого пятна,
Как и в тумане, ЛОЖЬ для нас,
В таком же образе размытого пятна,
Пусть нам их, пятна эти,
Ни ясно и ни чётко не разглядеть,
Но можем мы
Своей сетчаткой глаза
Размытых пятен яркости сравнить,
И по отрезку двигаясь
Меж ИСТИНОЙ и ЛОЖЬЮ,
Остановиться там,
Где яркость
Размытых этих пятен
Одинаковыми станут
Для глаза нашего,
Что по чувствительности превосходит
В сравнении двух яркостей туманных
Любые современные приборы.

Вот там,
Где на отрезке
Остановились мы,
Находится там Центр
Меж ИСТИНОЙ и ЛОЖЬЮ.

Вот эту Точку и назвал я – «ПОЛУЛОЖЬ».
Она и есть – искомая Осмотра Точка.
Она,
В отличие от ПРАВДЫ и ПОЛУПРАВДЫ,
Объективна,
А значит на неё
Надёжней можно полагаться,
Чем на любую ПРАВДУ,
При умозаключеньях,
В расчётах
И в выводах различных!

И так,
Осмотра Точка будет найдена,
С неё
Смогу я посмотреть,
Со стороны,
На ПРАВДУ.
И что тогда?
Цель будет мысленного моего похода
Завершена?
Не тут то было!

Ведь результаты наблюдения
Осмыслить надо.
И вывод сделать.
А чтобы сделать верный вывод,
То наблюдений надо больше чем одно,
Хотя бы три должно их быть.

Об этом говорил,
Но это важно,
Поэтому я повторю ещё –
Одной мне будет мало ПОЛУЛЖИ,
Для чистоты эксперимента
Их надо мне хотя бы три,
А каждая должна происходить
Из человеческих миров,
Но очень разных.

Конечно, может показаться,
Что маловато трёх мне Центров.
Возможно так.
Но необъятное объять
Увы,
Мне невозможно.
Ведь время скоротечно,
А значит,
Надо торопиться,
Ведь идеально сделать
Мне не удастся ничего.
Поэтому себя я ограничу
Счастливою
И скромной
Цифрой «три».


ПРОЛОГ. Часть 12. Переплетение…стр. 42…ТП 13

Всё это хорошо бы взять из Книги,
А лучше бы ещё,
Чтоб эта Книга
Собой ПОЭМУ представляла,
Ведь всем известно,
Что информативность
По объёму
В стихах намного больше,
Чем в беллетристике простой.
Три человеческих различных мира
Должна ПОЭМА содержать.
К примеру, Оптимизм, Фантазию, Реальность.
Они,
Три этих мира,
Живут в душе у человека,
И с Опытом, Мечтой и Творчеством
Переплетаясь,
Идут по жизни
С Верою, Надеждою, Любовью.

Какой должна ПОЭМА быть
Я повторюсь ещё не раз
По принципу простому.
Представьте,
Нет мобильника у Вас, а некий
Иванов Кирилл Петрович
Водопроводчик, шахматист
Даёт Вам телефон.
Куда его Вы в книжке телефонной
Запишите и на какую букву?
На «И»? На «К»? На «П»? На «В»? На «Ш»?
Мой Вам совет – пишите на все пять.
Пройдут года и Ваши шансы
Необходимый номер отыскать
Во сколько возрастут?
Вы посчитайте сами.

Используя вот этот принцип
Я «повторюсь» неоднократно
О том, какой должна ПОЭМА быть.



ПРОЛОГ. Часть 13. Обработка…стр. 43…ТП 14

Когда прочту такую я ПОЭМУ,
Тогда смогу я взять
Из Оптимизма, Фантазии, Реальности
По Точке ПОЛУЛЖИ.
На трёх отрезках трёх прямых,
В пространстве мозга разнесённых,
Триангуляцию смогу произвести,
И Точку Центра на отрезке Новом
На новенькой прямой,
Расчётами пространственно-определённой,
Где ИСТИНА – в начале Нового отрезка,
А в окончании его – есть ЛОЖЬ,
Определю я Точку Центра,
И эту Точку назову я –
«ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛОЖЬЮ».

Всё это я Вам говорил неоднократно
И более подробно.
Зачем же, можете спросить меня,
Терпеньем Вашим я пренебрегаю?
Не дедовщина ль это над читателем ПОЭМЫ?
А может автора ПОЭМЫ подвёл рассудок
И старческий маразм подкрался?
Нет, с автором ПОЭМЫ, со мною значит,
Всё «тип-топ».
Не очень оскорбил я Ваш изящный слух?
Однако, спасибо за заботу!
О Вас забочусь постоянно тоже!
Стремлюсь, чтоб хоть частица Мыслей,
Заложенных в моём труде
Дошла до сердца Вашего,
В ДУШЕ затронуло струну
И резонансом звук в мозгу отобразился
Для обозренья полушарий
Согрев теплом воображенье Ваше.
Ведь «повторенье – мать ученья»,
А даже гениальный человек
Читая текст впервые способен воспринять
Не больше двадцати процентов
Той информации,
Что текст ему предоставляет.


ПРОЛОГ. Часть 14. Инструмент…стр. 44…ТП 15

Для будущих всех действий этих
Не надо инструментов сложных,
Достаточно здесь человеческого мозга,
А он, мой мозг – мой инструмент,
Со мной всегда.
Естественно, когда не болен.
Ведь жизнь – болезнь,
И все болеют понемногу,
И автор этих строк.

Есть анекдот такой,
Что если Вам за сорок лет,
И Вы проснувшись,
Почувствовали,
Что не болит у Вас ни шея,
Ни голова, ни позвоночник,
Ни нога,
И ничегошеньки совсем,
То убедитесь срочно –
А живы Вы?!

Мне вспоминается история такая
Про одного любителя небесных тел,
Который, не имея телескопа,
По звёздным картам,
В нищей комнатке своей,
Не выходя из дома своего,
Имея инструмент один –
Свой мозг,
Собою заменивший,
Все телескопы электронные,
Что были на Земле тогда
У астрономов-профессионалов,
Одною мыслию могучей
Открыл на небе новую планету.
Так Менделеев
По своей Таблице
Поведал миру
О свойствах новых элементов,
Ещё неведомых ни для кого,
Но им предсказанных
Одною мыслию своей!

Как Менделееву
Нужна была Таблица,
Для умозаключений
Об атомах молекул разных,
Так мне нужна ПОЭМА,
Для построенья
ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ.
Из этой точки я смогу
Со стороны
Смотреть на ПРАВДУ,
И,
Возможно,
О ПРАВДЕ много нового узнать.
Тогда смогу понять я вероятно,
Пословицу,
Которая меня тревожит
Полсотни лет.
Мол, у тебя есть ПРАВДА,
И у меня есть ПРАВДА,
И везде есть ПРАВДА,
Да только нет её нигде.

Так что же за ПОЭМА мне так нужна
Для этой цели?
И где мне отыскать ПОЭМУ таковую,
Чтоб всё в ней было то,
О чём я размышлял?
Три человеческих различных мира
Должна ПОЭМА содержать,
Как говорил об этом раньше.
К примеру, Оптимизм, Фантазию,
Реальность.
Возможно, что и нет такой ПОЭМЫ,
Её ещё никто не сотворил.
Так где же мне ПОЭМУ взять такую?
Но это ли беда?
Её придётся сочинить мне самому!
«Не я, так кто же?!» -
Так говорили до меня,
Ведь я не первый в ситуации такой
И не последний,
Закон таков,
Коль всё старо как мир.


ПРОЛОГ. Часть 15. Конкретность…стр. 46…ТП 16

Тогда конкретнее определяюсь,
Вернее,
Сам себе Задание даю,
Где разберу подробнее,
Что представлять собой
Обязана ПОЭМА,
Ведь мне в дальнейшем
Работать с ней придётся,
Отыскивая Точки ПОЛУЛЖИ.

Насколько понял я,
Моя ПОЭМА,
Так говорить, надеюсь, я имею право,
Ведь я её единственный создатель,
Так вот,
Моя ПОЭМА Основная,
Так назову её для себя,
Должна вмещать в себя
Другие три Поэмы,
Конечно же, мои,
Их Малыми Поэмами,
Опять же для себя
Их называть так буду.

И так,
ПОЭМА Основная
Должна вся состоять
Из малых трёх Поэм.

Томов в ПОЭМЕ Основной
Должно быть девять.

Замечу к слову,
Что цифра «девять»
Считается счастливой цифрой
Во Вьетнаме,
Да и в других восточных странах.

Надеюсь,
Цифра «девять»
Не повредит
Моей ПОЭМЕ.
И так,
В ПОЭМЕ основной
Томов должно быть –
Девять,
А в каждом Томе –
Должно быть три Главы.

Примерно так
Построен должен быть
Том первый Основной ПОЭМЫ.
В нём будет первая Глава
От первой Малой из Поэм,
Что Оптимизма мир
Собою будет отражать.
Глава вторая –
От Малой из Поэм второй,
Что представлять
Собой должна
Фантазии волшебный мир.
Глава же третья,
От третьей Малой из Поэм,
Собой покажет мир Реальный
Переживаний человека.
На этом первый Том
Окончен должен быть.

Аналогично построенье
Для всех оставшихся
Восьми Томов
ПОЭМЫ Основной.

В Поэме Малой каждой
Должно быть девять Глав,
Ну а поскольку,
Томов в ПОЭМЕ Основной
Должно быть девять,
То Глав всего
Должно быть двадцать семь.

К тому же Главы все,
Пусть субъективны будут.
Одновременно,
Они должны в себя впитать
Наивность, Искренность и Совесть.


ПРОЛОГ. Часть 16. Названия…стр. 48…ТП 17

Ещё раз повторю,
Все Главы моей ПОЭМЫ
Должны впитать в себя
Наивность,
Искренность
 И Совесть.

Поэтому,
Обязаны все Главы содержать
В названии своём
Простое слово,
Ясное для большинства людей,
Неясное лишь для меня,
Такое человеческое слово –
«ПРАВДА».

Названия Томов,
Помимо номеров формальных,
Обязаны в себя
Поэзию включать.

Чтобы насытить Том
Определённым настроеньем.
Неплохо бы Тома
Цветами радуги назвать.
Том Синий,
Красный Том,
Том Жёлтый.
Но жаль,
Всего лишь семь цветов
Содержит радуга.
А вот Томов в ПОЭМЕ –
Девять!

Однако,
Добавить можно Белый цвет.
Из физики известно,
Что если радуги лучи
Семи её цветов
Перемешать,
То мы получим Белый свет.
Вот он какой,
Великий Белый цвет
В себя всю радугу вместивший.

Поэтому
Том первый
Пусть называться будет
Белым.

Тогда последний Том
Назвать быть может Чёрным?
Раскаяния цвет,
Цвет скорби.
Цвет благородный.
А также сажи цвет.
Вот это ни к чему!
Запачкать сажей можно
Все Главы.
Нет,
Этот цвет не для моей ПОЭМЫ.
Не надо называть так Том девятый,
Ведь он –
Последний Том в ПОЭМЕ,
Он должен подвести итог,
Объединить всё содержание ПОЭМЫ.

Объединить?
Вот это мысль!
Объединю,
Смешаю просто
Все краски всех цветов
Названия Томов ПОЭМЫ!
И что тогда я получу?
Цвет Белый?
Нет!
Ведь размешал
Цвета я красок непрозрачных на палитре,
А не цвета светящихся лучей прозрачных.
Поэтому и на палитре
Не Белый цвет, а Серый получился.
Один из благороднейших цветов,
Поскольку он в себя вобрал
Цвета все остальные,
И сочетаем Серый цвет
С любым другим,
А мнение людей дурное
О цвете Сером?
Так это – мода!
Она пуста всегда,
Пройдёт как дым,
А Серый цвет займёт
Достойнейшее место.
И так,
Девятый Том
Я Серым назову.

Поскольку,
Названия Томов
Иметь свой будут цвет,
То в каждом Томе
Последняя Глава,
Что отражает мир Реальный,
Чтобы его хоть чуточку подкрасить,
Должна в названии своём
Иметь цвет Тома своего.
Учитывая, что Реальность
Всегда сурова,
Последнюю Главу для Тома каждого
Я разделю на Семь частей,
Чтобы была она освещена,
Хоть светом радуги небесной.

ПОЭМА содержать должна ПРОЛОГ,
Ускоренный – для тех,
Кому ПОЭМА не нужна,
А остальной –
Для всех читателей ПОЭМЫ.

Ещё присутствовать в ПОЭМЕ
Обязан ЭПИЛОГ,
А также пару строк ОТ АВТОРА
И
СОДЕРЖАНИЕ ПОЭМЫ.

И в заключении Задания,
Которое я сам себе составил,
Обязана ПОЭМА
Название своё иметь,
Желательно короткое –
Одно, ну в крайнем случае, два слова.


ПРОЛОГ. Часть 17. Лисоградский мир…стр. 51…ТП 18

Я к выполнению Задания
Способен приступить,
Но после написания ПРОЛОГА,
А прямо вот сейчас
Готов придумать я название ПОЭМЫ.
Но перед этим, для себя,
Чтоб мне удобней было
Свою ПОЭМУ сочинять,
Придумаю названия
Для Малых трёх моих Поэм
Из трёх миров.
Из мира Оптимизма,
Из мира, где Фантазия живёт,
И мира, где Реальность существует.

Мир для Поэмы Малой первой
Обязан находиться там,
Где мир Оптимистический живёт.

Но Оптимизм на полке не возьмёшь,
И привести силком его нельзя,
Не за какие деньги не купить его.
Работой над собой,
Трудом тяжёлым ежедневным
Счастливцам достаётся он
В суровых буднях.

В Поэме Малой Оптимизм предстанет
Во всех своих традициях жизнелюбивых,
Среди людей в глухом таёжном месте.
Там город будет окружён
Тройным кольцом трясины
Непроходимой.
А город назову я – «Лисоградъ».
Поэтому я и саму Поэму эту Малую
Звать «Лисоградской правдой»
Буду для себя,
Ведь в СОДЕРЖАНИИ
Названия Поэм трёх Малых
Вы не найдёте.



ПРОЛОГ. Часть 18. Человечный мир…стр. 52…ТП 19

Второй же мир,
Что для второй Поэмы Малой,
Где мир Фантазии волшебной
Гранённою алмазной стороной
Сверкает холодом рассудка,
Я размещу в умах людей,
Где ШАХМАТЫ живут,
И вечно будут жить,
Поскольку нет игры на свете
С таким вот человеческим лицом.
Поэтому я и саму Поэму эту Малую
Звать буду «Человечной правдой»
Для себя, а не для СОДЕРЖАНЬЯ.

По поводу названия
Второй моей Поэмы Малой
Хочу сказать.
Её назвал я – «Человечной правдой»
На Ваших собственных глазах.

Так пошло говорить?
Ан нет!
Добавлю я,
Покуда!
И всё такое,
Что говорят,
Не свойственно литературной речи,
Что просторечные всё это выраженья.
Я возразить могу,
И доказать абсурдность замечаний.
Поверьте!
Но времени на это нет.
Не до того!
Мы дальше по ПРОЛОГУ,
Отправим в путь свой караван.

Верблюды гордые идут
Торжественно,
Спокойно,
Качаясь медленно и плавно
Под завывание песков,
И с отвращеньем,
На ходу,
Лениво шевеля губами,
Жуют колючки,
Внимание своё,
Совсем не обращая,
На то,
Что там
Внизу,
Под их ногами
Собаки лаем захлебнулись
В бессильной ярости своей
И трусости такой,
Что даже страшно им,
Не то чтобы зубами цапнуть,
А даже близко подойти
К ноге верблюда.
А караван идёт
Вперёд
Спокойно.

На «Человечной правде» мы остановились –
Названии моей второй Поэмы Малой,
На том, что мир Фантазии
Представлен здесь
Волшебным миром ШАХМАТ,
Их ароматом,
Таинством,
Очарованьем.

Не даром к миру ШАХМАТ
Я обратился.
Во-первых,
Человечнее игры, чем ШАХМАТЫ,
Навряд ли Вы найдёте
На всей планете нашей.
А во-вторых,
Фантазии прекрасной в мире ШАХМАТ
На многие миры других Фантазий хватит.
А в-третьих,
ШАХМАТЫ в умах людей погибнут,
Когда и человечества не будет.

А разговоры пошлые,
Что ШАХМАТ больше нет,
Что обыграл,
Играя в них,
КОМПЬЮТЕР ЧЕЛОВЕКА –
Глупы и примитивны.

КОМПЬЮТЕР –
Только лишь машина
И превосходный инструмент,
Так скажем – профессионал.
Что может он
В сравненье с мозгом ЧЕЛОВЕКА?!
Да ничего!
Он – ноль без палочки,
Без человеческого мозга,
Что создаёт,
Творит ему программы.
КОМПЬЮТЕР без программ –
Одно «железо»,
Как впрочем, всякий профессионал,
Он за предел своих программ,
Пусть их великолепно знает,
Их помнит,
Безукоризненно их выполняет,
И безошибочно,
И точно в срок,
Но выйти за пределы
Указанных ему программ
Не может!
Вот в этом-то и фокус весь!
Ведь творчество
Не связано с программой,
Оно свободно
И связано лишь с совестью одной
И с сердцем,
Нет, не с насосом крови,
А с сердцем, что у каждого в душе.
Вот этим от КОМПЬЮТЕРА
Отличен ЧЕЛОВЕК.
КОМПЬЮТЕР – инструмент великолепный!
Он помнит всё,
Но только то,
Что в нём заложено.
Пусть бездну информации
Содержит жёсткий диск,
Но за пределы этой бездны
КОМПЬЮТЕРУ не выйти!
КОМПЬЮТЕР – профессионал,
А ЧЕЛОВЕК – любитель,
Не зная даже этой бездны,
Легко выходит за её пределы!
Мозг человеческий –
Творец, художник и поэт!
Какие у творца ограниченья?!
Конечно если он,
Не профессионал.
А если «профи» он?
Тогда он на КОМПЬЮТЕР
Будет походить,
Но уступать ему во всём –
И в памяти своей,
И в скорости мышленья,
Но как КОМПЬЮТЕР,
Программами обложенный
Со всех сторон,
Так будет он
Со всех сторон обложенный
И знаньями своими,
И документами,
Что в голове его застрянут прочно,
И не позволят выйти «за флажки»,
А вцепятся в него
И громко прокричат:
«НЕЛЬЗЯ!!!».

Теперь на ШАХМАТЫ взгляните.
Они в развитии всегда!
И с каждой сотней лет
В них новое находят,
Чего не находили раньше.
Никто пока не знает точно,
Какой за белых
Сделать лучше
Один,
Хотя бы первый ход -
На поле «е четыре» пешечку поставить,
А может быть пойти конём,
Иль пешкою на поле «дэ четыре»?
И приведёт к чему всё это?
К «победе» белых?
А может быть,
При правильной игре за чёрных -
Всегда к «ничье»?
Ответ не даст Вам даже Чемпион,
Который в мире всех сильнее,
Поскольку в шахматной игре
Ещё не найден алгоритм.
Отсюда ясно,
Что не зная алгоритма,
Программу абсолютную,
Конечно, не составить.

Но шахматы,
Пока не найден алгоритм игры,
Мозг ЧЕЛОВЕКА будут занимать.
Пройдут столетья,
В ШАХМАТАХ найдут
Опять «тропинки новые» к победе,
И ЧЕЛОВЕК КОМПЬЮТЕР
Обыграет просто!
А программисты эти «новые тропинки»
Введут в программу.
Тогда КОМПЬЮТЕР обыграет ЧЕЛОВЕКА
Снова,
Поскольку ЧЕЛОВЕК ошибки допускает,
Считает в триллион раз хуже,
И с памятью его неважно.
Из века в век так повторяться будет.

И как оцените победу Вы теперь?
Как отнесётесь Вы теперь
К наивной фразе
Что обыграл
КОМПЬЮТЕР ЧЕЛОВЕКА?
Теперь Вы понимаете,
Что ЧЕЛОВЕК
Программе проиграл,
Составленной людьми.
Программа – их творенье,
Их творчество,
На что КОМПЬЮТЕР не способен.
Зато ремесленник прекрасный он,
КОМПЬЮТЕР – профессионал,
Поэтому считает молниеносно,
Всё помнит
И не делает ошибок,
Бессмысленно тут ЧЕЛОВЕКУ
В соревнованье с ним вступать,
Ведь творчеством,
Увы,
Здесь и не пахнет.

И получается,
Что в ШАХМАТЫ играл
Не ЧЕЛОВЕК с КОМПЬЮТЕРОМ,
А ЧЕЛОВЕК один сражался
С командою огромной
Программистов,
Которая, к тому же,
Использовала безупречный инструмент –
КОМПЬЮТЕР мощный –
По быстродействию и точности
Превосходящий мозг любого ЧЕЛОВЕКА
На многие порядки!
И это разве честно?
И после этого кричать о том,
Что ЧЕЛОВЕКА
В шахматной игре
КОМПЬЮТЕР обыграл?!

Мне лично
Представляется всё это
Примерно так.
Один боец в морской тельняшке
С винтовкой Мосина пятизарядной
Ведёт бой с многочисленным отрядом,
Где каждый из бойцов в бронежилете,
Кто с автоматом скорострельным
С прицелом лазерным
А кто с гранатомётом.
И что?
А то!
Ещё раз повторюсь,
Здесь поединком и не пахнет,
Расправою воняет.
А творчества,
Увы,
Здесь и в помине нет.

Над ШАХМАТАМИ также
Победы и не видно было.


ПРОЛОГ. Часть 19. Петербуржский мир…стр. 58…ТП 20

А мир Реальности,
Что для Поэмы Малой третьей,
Где правит быт рутинный
Во всём разнообразии своём,
Я помещу –
В блистательный Санкт-Петербург.
Поэтому я и саму
Поэму эту Малую,
Опять же для себя,
Ведь в СОДЕРЖАНИИ
Названия такого
Вы не найдёте,
Звать «Петербуржской правдой» буду.

Замечу сразу,
Чтоб потом
Не возникали лишние вопросы,
Ведь я сказал не «Петербургской»,
А «Петербуржской».
Сознательно сказал,
Поскольку ленинградец я,
А ленинградца речь узнать,
Среди других речей
Довольно просто.
Не скажет ленинградец: «Что».
Москвич так скажет,
Кто угодно,
А ленинградец скажет: «Што»,
Не скажет: «Дождь»,
А скажет: «Дошть».
Всё говорить он,
Ленинградец настоящий,
Намного мягче будет,
Чем говорят во всей России,
Тем более,
Не скажет: «Петербургский»,
Произнесёт он мягко:
«Петербуржский».
Конечно,
Я принимаю справедливые упрёки,
Как слышится,
Неграмотно писать,
А я и не пишу.
Но слово «Петербуржский» -
Исключенье!
Ведь это имя Родины моей,
А с именем играть недопустимо!

Когда-то,
При Петре Великом,
Когда строительство велось
Санкт-Петербурга,
Сюда везли строителей со всей
Империи Российской,
И из Москвы чиновников везли.
Поэтому здесь не было единой речи.
А местный говор,
Присущий только ленинградцам,
Образовался здесь
Почти за триста лет.

Ещё вниманье Ваше обращаю
На то,
Что видно позабыли,
Иль просто игнорируют теперь,
На Герб Санкт-Петербурга.

Герб выполнен в виде щита.
На щит
Возложен СКИПЕТР
Рукою царственной
Петра Великого.

А СКИПЕТР –
Есть символ
Царской власти.

Когда на Герб
Возложен СКИПЕТР,
То это означает,
Что городу сему
Столицей быть Империи Российской!

А этот СКИПЕТР
Никто не снял с Герба Санкт-Петербурга
И поныне.


ПРОЛОГ. Часть 20. Триангуляция…стр. 60… ТП 21

Теперь могу задуматься об имени
Моей ПОЭМЫ Основной.

Известно всем,
От имени зависит много,
Мол, как свой плот Вы назовёте,
Так он в дальнейшем будет плыть.
Всё это верно.

И отношение моё
К названию ПОЭМЫ Основной
Серьёзно.

Чему посвящена ПОЭМА?
Об этом говорится сразу,
На первой же странице.
Пословице она посвящена,
Что и твоя, мол, правда,
И моя,
И всюду правда,
Да вот нет её нигде.
И чтобы суть пословицы понять,
Я, автор, задаю вопрос,
Возможно сам себе,
Что означает слово «Правда»?
А чтобы это мне понять,
Я обращаюсь к новому понятью
Придуманному мной,
Его я называю
«ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛОЖЬЮ».
Так и ПОЭМУ Основную назову.

Пусть никогда моя ПОЭМА
От берега не отойдёт,
Пусть современники плюют
На палубу моей ПОЭМЫ,
Брезгливо пусть туристы
Обходят стороной мою ПОЭМУ,
Но выстрадал я имя «ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ»
И имя это не сниму с моей ПОЭМЫ,
Я имя это не предам.


ПРОЛОГ. Часть 21. Судьба……стр. 61…… ТП 22

С названьем
ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ,
С таким названием
Для многих непонятным
Моя ПОЭМА
Напоминает мне Ковчег,
Что Ной перед Потопом делал.

Ведь Ной трудился со своей семьёй,
Усердно строил свой Ковчег,
А вкруг его ходили праздные зеваки,
И просто проходили мимо люди,
Но все они над ним смеялись!
Показывали пальцем на него,
Что Ной, видать, сошёл с ума,
Ведь моря нет здесь и на горизонте,
Одна пустыня,
А он здесь делает Ковчег!
Ной объяснить пытался людям,
Что им неплохо бы заняться тем же.
Но люди гордые
С презрением смотрели на него.
Они довольны были своею сытой жизнью.
Зачем о чём-то новом думать?
И слышать не хотели,
Что Ной чего-то говорил им!
Весельем его голос заглушали.
Кидали камешки мальчишки,
Плевались хилые подростки
И старцы мудрые
Смеялись в бороду себе
Беззубым ртом.

А Ной спешил свою работу завершить,
Он точно знал,
Потоп не за горами.

Так и моя ПОЭМА,
Сколочена лишь из Надежды,
Из Веры и Любви,
Но кто прочтёт мою ПОЭМУ
С таким на первый взгляд
Названьем неприятным?

Подобно ноеву Ковчегу,
Она валяться будет на песке.
Над ней смеяться будут
И автора безумным называть.
Зачем о чём-то новом думать
В ненапрягаемой для мозга
Спокойной развесёлой жизни?
Ведь у людей нет времени
Не то,
Чтобы задуматься о смысле жизни,
Нет времени задуматься
О смысле слов их окружающих,
О слове «ПРАВДА» например.
Прогресс вперёд зовёт людей
В прекрасную неведомую даль,
Они стремительно летят в автомобилях
Им некогда смотреть по сторонам.
А информации всё больше поступает людям,
Сырой, не обработанной совсем,
Возможно, никому не нужной.
Всё новые потоки «спамом» избыточным бурлят
И отовсюду в мозги льются,
И медными тарелками в виски
Бьёт музыка, когда им приз выносят
За то,
Что не задумываясь даже,
Из вариантов им предложенных
Блестяще правильный ответ угадан!
Настанет миг,
И информация затопит всё.
Моя ПОЭМА
С названьем странным не утонет.
Кто на борту моей ПОЭМЫ будет,
Тот жизнь свою,
Возможно,
Сложит по-другому,
Чем тот,
Кто за кормой.
Но я название моей ПОЭМЫ
Не изменю!
Всю суть оно отображает,
А завлекать не собираюсь никого.


ПРОЛОГ. Часть 22. Задание……стр. 63……ТП 23

И так,
Себе Задание определил.
Допустим, напишу
Такую я ПОЭМУ,
Но для чего?
Что дальше?

А дальше -
Я прочту ПОЭМУ эту
И вдоль и поперёк,
Раз девять,
Чтоб вникнуть в смысл ЕЁ!
Хотя, изложенное всё в ПОЭМЕ
Моею же рукою будет
Написано,
Но на ПОЭМУ посмотрю я удивлённо,
Поскольку из самой Вселенной
Неведомые силы мне
Рукой моею будут управлять.
А по прочтении ПОЭМЫ,
Ещё раз повторю, что говорил и раньше,
Но короче.
Когда пойму, что сотворил я,
Тогда возьму из Малой я Поэмы каждой
По Точке ПОЛУЛЖИ.
Триангуляцией определю в мозгу своём
Одну лишь точку из этих Точек трёх
И
ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛОЖЬЮ
Я эту Точку назову.
И с этой Точки,
С ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ,
Я ПРАВДУ рассмотреть смогу подробно.

Недаром города
На твёрдом камне воздвигают,
Который выдержать способен
Любую бурю.
На зыбком же песке
Безумные свой дом возводят.



ПРОЛОГ. Часть 23. Смысл……стр. 64…… ТП 24

А вот когда удастся мне
Из этой самой Твёрдой Точки,
Свой взор на ПРАВДУ обратить,
Её по-новому тогда смогу увидеть,
И разглядеть её фундамент,
Не из песка ли он?
Возможно,
Мне тогда
Доступен станет
Смысл многих тонких фраз
О ПРАВДЕ.

Но это всё я буду знать,
Когда эксперимент пройдёт успешно,
Когда я перейду ту гору,
Которую воздвигну я сейчас
Моим трудом.

ЗАДАНИЕ теперь мне ясно.
А может быть
Меня сама Вселенная
Подвигла это сделать
Иль Разум высший?
Какая разница.
Ведь я – солдат
И Человечеству я присягнул служить!
В мой мозг пришёл сигнал-команда,
И я обязан отработать
Программу эту.

По сути, всё ЗАДАНИЕ,
Которое я сам себе составил,
Из трёх разделов состоит.
Заметили?
Повсюду цифра три.

Во-первых,
Мне ПОЭМУ надо написать.
Какую?
Подробно говорил об этом раньше.

А во-вторых,
Когда ПОЭМУ напишу,
Я должен буду прочитать её,
Осмыслить,
И выделить три Точки ПОЛУЛЖИ,
На их основе
Построить Точку
ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ.

А в-третьих,
Из этой ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ
Смотреть на ПРАВДУ должен я,
Произвести АНАЛИЗ,
Сделать ВЫВОД.

А в чём же смысл всей процедуры,
Всего затеянного мной?
А в том, что к слову «ПРАВДА»
Надо относится чрезвычайно осторожно.
И если ПРАВДА далека
От ИСТИНЫ которой мы не знаем,
Да и в добавок, когда считаем мы,
Что ПРАВДА только лишь одна,
Тогда неверные поступки мы будем совершать
Об этом не подозревая.

Когда мы согласимся с предложенной нам ПРАВДОЙ,
А подсознательно за ИСТИНУ её воспримем,
Пусть бескорыстно,
Не зная, что предложенная ПРАВДА близка ко ЛЖИ,
То, поощрив клеветника,
Перед Создателем клеветниками станем.

Когда же не поверим мы в предложенную ПРАВДУ,
А подсознательно за ЛОЖЬ её воспримем,
Пусть бескорыстно,
Не зная, что к ИСТИНЕ близка предложенная ПРАВДА,
То наказав невинного,
Перед Создателем клеветниками станем.

А если знать о слове «ПРАВДА» поточнее,
О ПОЛУЛЖИ узнать и ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ,
Тогда перед Создателем
Есть шанс
Не стать клеветником.


ПРОЛОГ. Часть 24. Зачёт……стр. 66……ТП25

Не знаю почему,
Но мне сегодня утром
Припомнился случайно
Советский Ленинград
Из середины прошлого столетья.
Припомнился родной,
Знакомый с детства
Казармы запах.
Шинели вдоль стены висят
Настолько ровно,
Аккуратно,
Как будто их нарисовали
Разметив точно по линейке.
И крик Дневального у тумбочки,
Напротив входа,
Мне вспомнился,
Пронзительный,
На всю казарму:
«Смирно!!! Дежурному на выход!».
Шаг громкий
Чёткий
По паркету,
Натёртому
«До визга поросячьего»,
Как говорил наш старшина.
Доклад Дежурного мне вспомнился
Отчётливо звучавший
На всю казарму переставшую дышать
И замершую
Всем своим составом личным
По стойке «смирно»
Там,
Команда, где кого застала,
Даже в туалете.
«Товарищ старший лейтенант!
За время моего дежурства»
И дальше всё
Как и положено
Уставом.
И построенье вспомнилось в казарме,
Ходящий перед строем офицер
И предложение его для всех,
Кто хочет заниматься боксом в СКА,
В Спортивном Клубе Армии,
Напротив Цирка,
Тот должен записаться у Дежурного по роте.

Мы в СКА,
Приехали.
И нас - полсотни.
Все те, кто записались добровольно.
Вошли в спортзал большой просторный,
Но с плотным запахом мужского пота.
Вошли в шинелях и ботинках.
Предупредили нас,
Спортивной формы нам с собою брать не надо,
Что будет, мол, простой отбор,
Что всех желающих принять
Не хватит места.
А я готов к отбору был,
Как мне казалось.
Ведь подтянуться мог на турнике
В шинели даже и ботинках
Раз двадцать запросто.
Легко держать мог угол
На шведской стенке.
От пола отжиматься не проблема.
И приседанье «пистолетом»
Готов был делать на одной ноге
Сколь надо долго.
Я ждал,
С чего же тренер нам прикажет
Начать вступительное испытанье?

А тренер,
Полный небольшой мужчина,
Немного лысоватый,
С приплюснутым разбитым носом,
Но очень добрым и приветливым лицом,
Одетый в синий тренировочный костюм из шёлка,
С «боксёрками» из белой кожи на ногах,
И полотенцем через шею и свистком,
В руке с секундомером и цепочкой,
Нас попросил всех к рингу подойти,
Вокруг него встать поплотнее,
Пусть в несколько рядов,
Но так,
Чтоб было видно всем.
А сам он наклонился,
Пролез через канаты
И обратился к нам с такою речью.

- Суворовцы!
Не знаю, что вас заставило сюда прийти?
Быть может, зуб имеете вы на кого-то
И сдачи захотелось дать?
А может, славы захотелось?
И олимпийским Чемпионом стать хотите?
А может просто начитались дешёвых книг о боксе?
А может фильмов насмотрелись
И представляете себя героем, и «первою перчаткой»?
А может, девушке понравиться хотите,
Сказав, что вы – боксёр?
Не знаю!
Но всё, что я сказал вам – это глупость ваша!
Сплошная чушь!
Я не могу вас всех принять!
Зал не резиновый, поймите.
Поэтому я проведу отбор.
Вот кто его пройдёт,
Зачёт свой сдаст,
Тот будет заниматься здесь.
Кто не пройдёт, не обижайтесь.
Ведь есть занятий много и спокойных.
Себе купите вы резиновые брюки,
Не протереть их чтобы
На стуле, ёрзая часами,
И тренируйтесь в шахматной игре.
Теперь серьёзно.
Вы должны
Романтику о боксе
Всю выкинуть из головы.
Бокс – не балет,
Вот это вы должны усвоить твёрдо!
Здесь бьют!
И очень сильно!
Носы ломают, плющат уши и брови рассекают.
Здесь пальцы на руках сломать спокойно можно
И руки повредить,
И сотрясенье мозга здесь бывает,
И селезёнку разорвать удар способен сильный,
И печень повредить, и сердце.
А после двух нокаутов ты – хроник
И инвалид по жизни.
Про зубы, что их выбить не вопрос,
Про это я уже не говорю.
Конечно, заплатив немало,
Вы можете резиновую «капу» заказать
И перед боем
Её вставлять между зубами и губами.
Она немного защитит вас,
Но вытянутся ваши губы
И тряпкою висеть перед зубами будут.
А чтобы вы запомнили,
О чём сейчас я говорил вам,
Бокс – не балет,
Здесь очень сильно бьют,
На ринг внимательно смотрите.
Четыре пары здесь из наших «старичков».
Они боксировать одновременно будут.
Смотрите, что вас ожидает!

Ударил гонг.
И восемь человек – четыре пары
Себя дубасить стали так жестоко,
Друг друга так отчаянно лупили,
Что очень скоро появилась кровь.
Она текла и капала из носа на перчатки.
Перчатки с кровью били
В лицо противника и плечи.
А с плеч стекала кровь на майку.
И майка становилась влажной
От пота и от крови.
Когда же в корпус пропускал боксёр удар,
То капли крови, от майки оторвавшись,
Летели зрителям в лицо.

А тренер весело смотрел,
Но не на ринг,
Следил за зрителями он
И наблюдал
За измененьем лиц
Суворовцев пришедших.

На ринге было всё в крови.
Тогда так говорили.
Именно – «на ринге».
Такой-то вышел, мол, на ринг.
Такие-то на ринге.
Теперь же по-другому говорят,
И говорят давно так.
Такой-то в ринг вошёл.
Такие-то, мол, в ринге.
А я Вам буду излагать
Как говорили раньше.

Тут тренер посмотрел на старичков,
И звякнул гонг.
И прекратилась бойня.

- Суворовцы!
Напоминаю вам в последний раз.
Бокс – не балет!
Здесь бьют и в голову и в корпус.
А если промахнуться,
Всякое бывает,
То ниже пояса ударить могут.
Жду вас через неделю,
Вы будете сдавать зачёт.
С собою форму приносите –
Трусы и майку,
И тапочки с подошвой белою,
Чтобы не пачкать ринг.
Ещё бинты боксёрские купите
В спортивном магазине,
Научим бинтовать вас руки перед боем,
Чтоб пальцы не переломать.
Ну, вроде всё.
Ах да! Забыл!
Цвет майки должен красным быть.
Такая форма в СКА у нас.
И ваша кровь на красном будет
Не так заметна.
На этом всё.
Жду всех вас здесь через неделю!

Прошла неделя.
Из полсотни
Пришло нас только десять.

Нам руки помогли забинтовать,
Поскольку сами мы не знали
Как это делать надо.
Нам объявили,
Что у каждого из нас
Сегодня поединок будет.
Один всего,
Но со специалистом.
И раунд будет в поединке том
Один
Из двух минут всего.
На ринг по очереди приглашали нас.
Вот мой черёд пришёл.

Не помню, как я перелез через канаты.
Перед глазами было всё в тумане.
На ринге поединок,
Не то что в тёмной подворотне
Когда нет зрителей совсем.
Ведь некоторым
И на сцену
Подняться перед зрителями трудно,
А их никто не бьёт там.
На ринге же
Не столько страшно, что тебя побьют,
Как страшно то,
Что страх твой зрители увидят.
Передо мной был мой ровесник
Четырнадцати лет.
Впоследствии узнал я,
Что бронзовый призёр он
На первенстве страны
Средь юниоров.
Его пытался я достать,
Но пару раз всего
Его коснуться удалось чуть-чуть
За две минуты боя.
А он меня
Отделал так,
Что не узнал меня Дневальный,
Когда в казарму я вернулся.
Не видел глаз один совсем.
На пару дней ослеп им.
Другой глаз видел только через щель.
Лицо всё вспухло
И превратилось в сплошной синяк.
Внутри рта губы повредились.
До головы дотронуться нельзя.
Но нос мой уцелел, не сломан.
И в принципе,
Я сам пришёл в казарму.
Других же привезли в санчасть.

Через неделю
На занятие по боксу
Опять я в СКА пришёл.
Приковылял ещё один.
Нас из пятидесяти только двое
Прошли отбор.
А тренер нам сказал: «Зачёт вы сдали».
Полгода он на ринг не допускал нас.
В боксёрский зал теперь ходили через день.
Полгода изучали технику защиты
В бою лишь с тенью.

Зачем Вам это всё я рассказал?
Когда ПРОЛОГ Вы прочитали мой,
То значит и отбор прошли,
Зачёт свой сдали.
Я поздравляю Вас!
Готовы Вы теперь
К прочтению Томов ПОЭМЫ.

Вы помните двадцать второй съезд партии КПСС?
На этом съезде, при завершении его,
Сам ГЕНЕРАЛЬНЫЙ СЕКРЕТАРЬ ЦК КПСС
Речь произнёс.
Он эту речь закончил
Вполне корректной справедливой фразой,
С призывом правильным,
Вот так сказал Хрущёв всем: «За работу,
Товарищи!».
А дальше было, как всегда,
Зал утонул в аплодисментах,
И продолжительных, и бурных.

Теперь и мне воспользоваться надо
Сей очень мудрой фразой.
Значит,
За работу!



«В наше время, когда армии оснащены современным могучим
оружием, в котором воплощены все достижения науки и
техники, возрастает роль шахмат, как средство умственной
тренировки. Шахматы развивают точность мышления,
способность ориентироваться и принимать ответственные
решения в быстро меняющейся обстановке, воспитывают
выдержку, закаливают волю».
Из письма Маршала Советского Союза, Министра обороны СССР
Малиновского Р.Я. «Участникам чемпионата дружественных армий»
                от 8 мая 1964 г.

ТОМ 1. ЦВЕТ БЕЛЫЙ…...стр. 73......ТП 26

Так принято считать,
Что Белый цвет собою представляет
Прощение и чистоту,
А также просветление и откровенье.

Известно также,
Белый свет
В себе содержит все цвета.
И если пропустить его
Сквозь призму из стекла,
То мы увидим радугу –
Все семь цветов.
Поэтому среди энергии лучистой,
Которая исходит отражаясь
От всех предметов, что нас окружают
В цвета различные раскрашивая их.
Среди любого цвета,
Среди любых тонов полутонов оттенков
Он, Белый свет –
Есть самый главный!

А Белый цвет?
По родственному духу,
Он – старший цвет!

Всмотритесь в Белый цвет!
Ведь это цвет заоблачных вершин
И Ангелов,
И чистых облаков,
Всего,
Что означает добродетель.



Глава 1. Исчезнувшая правда......стр. 74……ТП 27

Вы слышали про город Лисоградъ?
А он –
Весьма старинный город
Со специфической культурой.
Она,
Культура Лисограда,
Основана на Оптимизме,
На тяготах и трудностях житейских
И на любви к Родному краю.

Стучат колёса по России монотонно,
На стыках рельс пульсирует состав,
Дрожат вагоны,
Пассажиры едут,
А за окошком лес,
Поля
И снова лес,
Потом озёра,
Потом опять поля,
Луга,
И слева,
Справа.
Но не встречаются дома,
Не видно никаких селений.
От этого
У иностранцев
Бывает часто шок,
От непонятного виденья.
Они в окно глядят часами,
А там
Проносятся берёзки,
Мелькают сосны,
Тополя,
Кусты,
Овраги,
Перелески
И,
Сколько видит глаз,
До горизонта
Одни болота!
А на болотах
Россыпь клюквы,
И мох прекраснее ковра любого,
То там, то тут маховики,
И бело-красная брусника,
Кусты, усыпанные голубикой
Величиною с виноград.
Такой простор
С такою красотой для человека
Одна Россия может подарить,
Страна свободных площадей,
Страна возможностей огромных,
Страна талантливых людей.

Куда Европе до таких пространств?
Там всё застроено. Всё рядом.
Там невозможно где-то скрыться.
Исчезнуть можно лишь в России.

И вот среди таких просторов
Огромный город затерялся
С простым названьем
«Лисоградъ».
Он триста лет тому назад
Ничем не выделялся
Среди других провинциальных городов.
Но постепенно,
Его болота окружали.
И становилась всё непроходимей
К нему дорога.
В конце же позапрошлого столетья,
Однажды осенью
Дожди пошли сплошные.
Так сильно лило, словно из ведра,
И целый месяц напролёт
И днём и ночью.
И город весь с болотом вместе
Тройным кольцом
Трясина окружила,
Отрезав все дороги от России.
С тех пор он был забвенью предан,
С географических всех карт
Старинный город Лисоградъ
Убрали.




Глава 2. Древняя правда………стр. 76………ТП 28

Свои проблемы лисоградцы решат без нас.
Конечно интересно, что выберут они
Когда себя «свободными» сочтут?
Ведь выбор их непредсказуем будет
В огромнейшем диапазоне
От ЖИЗНИ и до СМЕРТИ.
«Свободный» лисоградец свободен от всего,
От чувства долга перед предками своими,
От благодарности за кров,
За хлеб и соль,
И от любви к Родному краю.
Для «несвободных» лисоградцев,
Православных,
Не будет выбора совсем.
Отсутствует у них
Всё дозволяющее слово
«Хочу»,
А есть всесильное простое слово
«Надо».

Оставим город Лисоградъ в покое.
Перенесёмся взором на Восток,
Ну, скажем,
Лет на тысячу назад.

В легендах это не узнать.
Людская память всё забыла.
Страну, и ту не указать
Когда и где всё это было.
Но это было!
Было?!
Было!!!

Чалма, халат, цветные тряпки.
Какое множество людей!
Кто на осле, кто на лошадке
Везут поклажу и детей.
Рабов закованных,
Толпой
Ведут как стадо по дороге,
О камни их разбиты ноги.
Среди рабов и стон и вой.
Верблюды гордые, качаясь,
Степенной поступью идут.
В носилках
Знать зевает маясь,
Их слуги чёрные несут.
Колонну воинов с мечами
Сжигает солнышко лучами,
Доспехи их огнём горят
Тела могучие палят.
А пыль клубится под ногами
Вокруг,
Как белая мука
Окутала всех с головами.
И насекомых бить рука
Устала.
В придорожной яме
Гниют останки ишаков,
Гиен,
Испорченных венков.
Посуды битой очень много.
Чем больше мусора вокруг
И вдоль дороги нищих рук
Тем ближе к городу дорога.

Назад столетий много крат
Был на Востоке древний Град.
В нём Падишах страною правил,
Он думал, жизнь свою прославил
Вперёд на тысячу веков!
Он убивал своих врагов,
Он жёг и грабил всех соседей,
Ведь были их мечи из меди,
Из бронзы – все его мечи,
К тому ж, он нападал в ночи
И убивал и резал сонных.
Из городов им покорённых,
Богатство всё он брал себе.
Но перелом настал в судьбе.
Как только старость подошла,
Воинственность его прошла.

В рубинах, жемчуге, сапфире,
Он,
Падишах,
Сильнейший в мире,
В алмазах, серебре и злате,
В роскошном шёлковом халате
На шкурах редкостных зверей
Лежал среди бегущих дней.
О Смерти мысли угнетали.
Он победит её?
Едва ли!
Ведь Смерть на свете всех сильней,
Не избежать её когтей!
И стал мрачнеть он год от года.
Всё опротивело ему!
Рабыни,
Пиршества,
Охота.
Зачем всё это?
И к чему?!
И злобой сердце наполнялось.
На слугах злоба отражалась.

Визирь за жизнь свою боялся,
И Падишаха веселить
И развлеченья находить,
Он каждый день ему старался.

А в это время,
На базаре,
У площади вблизи Дворца,
(Визирю всё про то сказали)
Народ приветствовал Певца!

И замолчали зазывалы,
Ремесленники и менялы,
Как только тот Певец
Запел!
И так он вдохновенно пел,
Что сердце в людях волновалось,
И даже стража улыбалась
И песней этой наслаждалась!
От восхищенья птицы смолкли,
Ослы на площади замолкли,
Лишь мухи наглые жужжали
И дальним зрителям мешали.



Глава 3. Белая правда………стр. 79……… ТП 29

А вот теперь,
Мы в наше время перейдём,
В «блистательный» Санкт-Петербург.

Мы воздух вдыхаем сырой и с туманом,
В Санкт-Петербурге рассвет.
Идём под кошмарным рекламным обманом,
Услышать правдивый совет.
Вдоль по СТАРО НЕВСКОМУ
К Александру НЕВСКОМУ.

Мы следствие видим, не видим причины,
Ответы на все «Почему»?
Покажутся мелкими наши кручины,
Когда подойдём мы к Нему.
Вдоль по СТАРО НЕВСКОМУ
К Александру НЕВСКОМУ.

Здесь места не будет вражде и злословью,
На всё мы найдём здесь ответ,
Когда без меча подойдём мы с любовью,
Получим здесь добрый совет.
Вдоль по СТАРО НЕВСКОМУ
К Александру НЕВСКОМУ.

Великих битв победитель,
Омытый Великой Невой,
Санкт-Петербурга Хранитель,
Наш покровитель СВЯТОЙ!

Здесь Александр руки омывал,
В Неве,
А значит её воды до сих пор,
Несут в себе энергию Святую!

Давайте же пройдёмся вдоль Невы
По набережной Арсенальной
По направлению к Финляндскому вокзалу.

Мы видим на гранитном парапете
Удилища разложенные в ряд,
Рыбак-любитель их обходит осторожно,
Присматриваясь, нет ли клёва?
А на самой Неве шаланды на якорях стоят,
Чтоб их не унесло теченьем сильным.
В шаландах  рыбаки в плащах и капюшонах
Блестящих от воды
С трудом вытягивают сети,
И серебром в них корюшка сверкает.

А мимо нас проходит петербуржец,
Идёт по направлению к вокзалу,
Ворчит себе под нос тихонько:
« Слева по борту Нева.
Справа по борту тюрьма.
Мой Ленинград за бортом.
Санкт-Петербург мой дом».

А мы уйдём,
Пожалуй,
От ворчанья,
И насладимся
Величием Санкт-Петербурга.
Для этого нет лучше места,
Чем постоять где-либо на мосту,
Их в городе так много,
И на Неву спокойно посмотреть.
Для этого нам подойдёт
Мост Большеохтенский –
Мост императора
Петра Великого.

Мост ты Большеохтенский,
Мост Петра Великого,
Здесь стоять так хорошо!
Здесь Нева видней.
В пене – сила дикая,
Вечная, великая.
Мелкое уносится
В водопаде дней.

Мост ты Большеохтенский,
С ветром легче дышится,
Мысли разлетаются,
С чайками плывут.
В сердце ощущение –
Время здесь не движется.
Лишь Невы течение.
Суеты нет тут.

Мост ты Большеохтенский,
Тайна всего города,
Ты своё величие
У Невы берёшь.
Что верблюд, ты горбишься,
Над Невою движешься,
Псов внизу не замечая,
Презирая ложь.

Мост ты Большеохтенский,
Красота великая!
Жалко тех, не видел кто
Этой красоты.
Смольный с лева берега,
Охта справа берега!
Под тобой течёт Нева,
Над Невою – ты.

Нева своей водою драгоценной
Окрестные районы города снабжает.
Бывает, капает столь драгоценная вода
И днём и ночью в городской квартире.
Не потому, что не закрыли кран,
Прокладка износилась в нём.
Тут «счётчики» воды не остановят эту течь.
Тут надо заменить прокладку, сантехник нужен.
Вот тут-то для хозяина квартиры
И начинаются проблемы.
Сантехника не так-то просто и дождаться,
А ты за свой счёт день взял на работе.
А следующий день не просто взять,
И по деньгам, не компенсируют которых,
И по тому, что и начальник не отпустит.
Я вспоминаю, при советской власти,
Сантехник бегал за тобою сам раз в месяц,
И все прокладки поменяв, он уговаривал тебя,
Чтоб выдал ты ему «талончик»,
Из тех, что на год в Жакте получал,
Иначе не получит он свою зарплату.



Глава 3. Часть 1. Красный свет…стр. 82… ТП 30

Санкт-Петербург –
Один из величайших городов
На всей огромнейшей планете нашей.
Историю свою он кровью создавал,
Его лицо неповторимо.
И этот облик петербуржцы берегут
И не хотят его испортить
Какой-нибудь огромною постройкой.

Поэтому, когда сейчас на Охте,
На правом берегу Невы,
Строительство ведётся небоскрёба –
Общественность возмущена и протестует,
И требует, чтоб стройку прекратили,
Что небоскрёб гигантской высоты
Изменит внешний вид Санкт-Петербурга,
А это, как они считают, недопустимо.

Конечно,
Если посмотреть на Петербург через Неву,
Когда на правом берегу стоишь,
На Охте,
Утром рано,
Когда рассвет,
Восходит солнце и освещает левый берег –
Такая красота!
Румяный нежный свет меняет
Цвета всех стен домов и крыш,
Гранитный берег розовеет,
Барашки невских волн на солнце
Искрятся драгоценными камнями,
А золотые купала
Горят огнём!
А небоскрёб,
Конечно, эту красоту подпортит,
Когда тень от него
Закроет левый берег,
Но солнце движется,
А вместе с ним и тень,
Подобно стрелке на часах.

Так время движется, меняя всё,
И мненье петербуржцев,
Лет через сто,
Об этом небоскрёбе может измениться.

Припомните Париж,
Когда для выставки
Там Эйфелеву башню возвели,
Как возмущались парижане –
Газеты почитайте этих лет.
Кричали, что испорчен весь Париж!
Как разобрать теперь уродливую башню?
Во сколько это обойдётся денег?
Какой позор на всю планету!

Прошло сто лет,
И эта башня стала
Символизировать Париж,
И,
Более того,
Парижа не представить нынче
Без Эйфелевой башни.

Кто даст гарантию,
Что через сотню лет
Такое не случится
И с небоскрёбом «Охта-центр»?
И вдруг он символом
Санкт-Петербурга станет?

Всё это точно трудно предсказать,
Но можно точно говорить о том,
Что через сотню лет
В Санкт-Петербурге будут горожане,
Настолько любящие город,
Как ленинградцы,
Что в Блокаду
Кормили город жизнями своими!
Так будут точно через сотню лет
Любить свой город петербуржцы!
Куда бы не закинула их жизнь,
Куда бы не забросила судьба,
Их мысли будут рваться в Петербург,
Где левый берег солнце освещает!
И даже если петербуржец
Так далеко от Петербурга будет,
Что не увидеть его шпили
И в телескоп,
Работая, к примеру космонавтом,
А через сотню лет, возможно,
И космонавтов будет
Не меньше, чем таксистов,
Так вот,
В своём походе дальнем
Петербуржец,
В каком-нибудь созвездии далёком
В эфир способен будет крикнуть,
Чтоб знали все:
«Вселенная!
Ты слышишь?
Я счастлив!
Ты спросишь почему?
Я – настоящий петербуржец!».
А после вахты,
В кубрике с друзьями
Он будет песню распевать:

«В дальнем походе
Мы в звездолёте
Службу вдвоём несём.
Перед экраном
Мы с капитаном
НАШУ ПЕСНЮ поём.

Красивейшие реки и каналы,
Решётки, парапеты и ограды,
Музеи, храмы, фабрики, вокзалы,
Дворцы, театры, парки, эстакады.

Там утро ЛЕВЫЙ БЕРЕГ освещает.
Там летом по ночам мосты разводят.
Там выстрел пушки полдень означает.
Там ТЕНЬ ПЕТРА по улицам проходит.

Сбились мы с курса?
Хватит ресурса!
Живо в звёздный проём!
Корпус задело!
Быстро за дело!
НАШУ ПЕСНЮ поём.

Там свежий воздух возле лесопарка,
Кривые ивы, стройные берёзы.
Там шпили при грозе сверкают ярко.
Там зимним днём и слякоть и морозы.

Там ЛЕВЫЙ БЕРЕГ Смольный охраняет.
Там Белой ночью сумрак не приходит.
Там стая чаек над Невой летает.
Там ТЕНЬ ПЕТРА по переулкам бродит.

Этого мало!
Сердце устало.
Мерно с дрожью идём.
Шкалы взбесились!
Руки вцепились.
НАШУ ПЕСНЮ поём.

Лицеи, школы и библиотеки,
И институты, университеты.
Но есть ночные бары, дискотеки.
И даже в туалеты есть билеты.

Там ЛЕВЫЙ БЕРЕГ волнами играет.
Там дождь порою долго не проходит.
Там часто наводнение бывает.
Там ТЕНЬ ПЕТРА из невских волн выходит.

В солнечном свете
Рады как дети!
В миг к Земле подойдём.
Люк открываем,
Трапом шагаем!
НАШУ ПЕСНЮ поём.

Здесь про любую из профессий ты услышишь
От ЮМОРИСТА и до ДРАМАТУРГА.
Мы счастливы, ВСЕЛЕННАЯ, ты слышишь?
Мы жители - САНКТ-ПЕТЕРБУРГА!

Здесь утро ЛЕВЫЙ БЕРЕГ освещает!
Здесь летом, по ночам, мосты разводят!
Здесь выстрел пушки полдень означает!
Здесь ТЕНЬ ПЕТРА по улицам проходит!»


Глава 3. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 86…ТП 31

Холодным пусть считают Петербург,
Однако тепловые измененья
Коснулись и его гранита.
В две тысячи втором году, весною,
Так лёд растаял рано на Неве,
Так потеплело необычно,
Что и сирень весной успела отцвести.
И питерский поэт успел
Об этом песню сочинить такую:

«Время быстро течёт,
Всё меняет,
Всё проходит
И вновь настаёт.
- К телефону?
Скажите: «Меня нет»!
Хоть весна,
Но в душе ещё лёд.
Ждать ли радости
Или печали?
Но не буду грустить ни о чём.
Помню осень,
Как птицы кричали?!
А сегодня обратно их ждём.

Петербуржская весна!
Мы дождались?
Неужели?
Петербуржская весна!
Вечер светлый,
Словно день.
Петербуржская весна!
Крылья у мостов взлетели.
Петербуржская весна!
Петербуржская сирень!

Повторяется всё,
И покуда,
Светят звёзды,
Природа нежна,
То разбитая даже посуда,
Как примета для счастья нужна.
- Говорите, опять к телефону?
Нет!
Не надо!
Сейчас подойду!
Телефонную трубку я трону,
Словно ветку в весеннем саду.

Петербуржская весна!
Позади теперь метели.
Петербуржская весна!
Прячется от света  день.
Петербуржская весна!
Птицы в город прилетели.
Петербуржская весна!
Петербуржская сирень!»

Все говорят о потеплении «глобальном»?
А может, его просто нет?
Ведь человек живёт так мало,
Что может на веку своём заметить он,
Чтоб делать столь серьёзный вывод?
Вы летописей Хронику читали?
По триста лет так холодно бывало на Руси,
Что летом снег валил. Бывало и наоборот.
По триста лет так жарко было,
Что выгорало всё, кругом одни пожары были.
Вот если б человек жил пару тысяч лет,
То он наверняка б заметил,
Что колебания температуры
По синусоиде идут.
Вот мы сейчас, как видно, на подъёме,
А через триста лет
Опять «глобальное» похолодание начнётся,
Ведь всё старо как мир.

И радиация от Солнца постоянна,
Она здоровью угрожает человека.
Но от неё легко Вас защищают
Частицы грязи уличной, что покрывают стёкла окон
И отбивают полностью «альфа-частицы»,
Задерживая часть «бета-лучей».
А если Вы хотите облучаться,
То вымойте скорее стёкла в окнах.


Глава 3. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 88… ТП 32

Но любят Петербург
Не только петербуржцы.
Ведь и вороны местные считают
Его своим..
Умней,
Честней
И преданнее птицы
«Своим» традициям,
Найдёте вряд ли.
Судите сами.

Вороний ум
Любой из обезьян даст фору!
Спокойно достаёт она
Ей падаль нужную
Кривою веткою,
Использую её как инструмент.
Когда ж улитку
У Финского залива раздобудет,
То,
Чтоб её разбить,
Она на камень её бросит,
Поднявшись высоко над ним.
А гнёзда?
Вы видели гнездо воронье?
Ведь сплетено оно из арматуры
Стальной,
А металлические прутья
Все ветками обвиты,
В гнезде чтоб мягко было и уютно.
Представить трудно,
Как ворона
Стальные прутья клювом изгибает?

Теперь о честности вороны.
Своих птенцов вороны не бросают,
Другим на воспитанье не дают,
Их сами обучают терпеливо
Всему что знают сами.
Я лично наблюдал не раз такую сцену.
Представьте лето в Петербурге.
Парк.
Газон с подстриженной травой.
А по траве вороны три
Идут с достоинством и важно.
Одна из них
Побольше двух других ворон
И посвежее
Идёт с раскрытым клювом.
Но нет жары,
Поскольку день немножечко прохладный.
А рядом две вороны,
Что поменьше,
В траве чего-то подбирают
И в рот, точнее клюв раскрытый,
Кладут вороне,
Что крупнее их и больше.
А почему?
А эта крупная ворона,
Их сын,
Ворон двух что помельче.
Вот так родители,
Голодные наверно сами,
Усердно кормят своего сыночка,
Оболтуса,
Который больше и сильнее
Родителей своих,
Но ничему ещё не научился.
Родители так нянчится с ним будут,
Сопровождать его и обучать
До той поры,
Пока невесту сыну не присмотрят,
Пока его не женят.
Оболтус вырастит,
И повториться всё сначала,
Он будет сына своего кормить,
Пока не женит.

Теперь про преданность ворон
Промолвлю несколько Вам слов.
Вороны - однолюбы.
Когда самец иль самка погибает,
Оставшийся в живых супруг
Не женится,
Да и супруга,
Когда она останется в живых,
Повторно замуж не выходит.
И этот свой закон вороны уважают,
Они верны ему до дней своих последних.
Вы сами можете понаблюдать,
Что где-нибудь
Разыскивает пищу
Ворона
В гордом одиночестве,
Одна,
Поскольку у неё супруг
Погиб трагически
И ей помочь не может.

Вороны местные
Не изменяют Петербургу,
Верны ему
И обожают
Родной свой город,
Берегут его и чистят,
И санитарами себя считают
Городскими.
А вот ворона – поэтесса
Состряпала свою воронью песню:

«А я – ВОРОНА. Я стою на парапете.
Ищу объедки я на этом невском свете.
Вон там, на набережной тряпочка у края.
Я подберу её, опасность презирая.

Не говорите мне, что тряпку я стащила,
Ведь не мешок взяла и падаль в ней – не шило!
Всё с аппетитом ем, но иногда неловко,
Коль кто-то скажет мне: «Ворона, ты – воровка!»

Бациллы ем я от зари и до зари!
И даже белой ночью трудятся вороны.
Ты, петербуржец, нас благодари,
Ворон-солдат инфекционной обороны!

Слышь?
«КАР, КАР!».
Слышь?
«КАР!».
Доносится голос Гриши:
«Это – я,
Санитар,
Я наблюдаю с крыши!».
«КАРР, КАРР!» -
Из парка.
Да это ж сестрёнка Нюрка!
«И я –
Санитаррка
Горрода Санкт-Петербуррга!».

А я - ВОРОНА. Я стою на парапете.
Все представляют меня только в чёрном цвете.
Насочиняли обо мне такие страсти,
Подумать можно, от меня лишь все напасти.

Автомобилем, скажем, раздавили кошку.
Нам тоже может жалко эту крошку.
Но в смерти кошки наших братьев оболгали
За то, что дочиста останки подобрали.

Не хватит сил нам разорить всех птичьих гнёзд –
Ко лжи ведут энциклопедий ваших тропы!
На свой невидимый идут вороны пост,
Спасать НАШ город, поедая все микробы!

Слышь?
«КАР, КАР!».
Слышь?
«КАР!».
Доносится рядом с крыши:
«Это я,
Санитар,
Привет Вам от брата Гриши!».
«КАРР, КАРР!» - из парка.
Да это ж моя дочурка!
«И я –
Санитаррка
Горрода Санкт-Петеррбуррга!».

А я - ВОРОНА. Я стою на парапете.
Меня не любят тёти, дяди, деды, дети.
Но мы довольны, мы выносливы, как йоги,
Мы любим Питер, любим все его дороги!

Вы, петербуржцы, не будьте к нам жестоки,
Мы чистим чисто вам помойки, урны, стоки…
Я петербуржская ВОРОНА городская,
Несправедлива ведь о нас молва людская!

Все ваши БАСНИ о воронах – сущий стыд!
Литературный штамп о нас у вас – бездарный!
Мы очищаем ваш инфекционный быт!
Без нас для вас он превратится в ад кошмарный!

Слышь?
«КАР, КАР!».
Слышь?
«КАРР!».

Вот у вороны,
Здесь понятно,
Дефекты речи есть.
Поэтому так часто,
Она не может «КАР» сказать,
А говорит двойное «Р»
И произносит «КАРР».

Здесь всё понятно,
А что с людьми?
Быть может тоже дефекты речи?
А может хуже, что-то с головой?
Не знаю.
Не понятно.
Откуда
Такая нелюбовь
К родному языку?
Быть может с детских лет,
Когда, не зная толком языка родного,
Вносилось углублённо в мозги
Чужое знание чужого языка
«Престижною» какой-то и очень дорогою школой?

Откуда это знать мне? И ни к чему.
Одно лишь удивляет, зачем бороться с буквой «Ё»?
И так реформами язык весь искалечен.
Задумайтесь, содержит радуга лишь семь цветов,
Названье двух из них включает букву «Ё».
Ведь это около процентов тридцати, два из семи!
Не понимаю, как представить можно без буквы «Ё»
Хотя б два слова – «ЖЁЛТЫЙ» и «ЗЕЛЁНЫЙ»?!



Глава 3. Часть 4. Зелёный свет…стр. 93…ТП 33

Конечно,
В Ленинграде чище было, чем в Петербурге,
Хотя теперь и днём и ночью убирают,
Да и машин уборочных побольше в сотни раз,
Да и таких,
Что ленинградским улицам не снились,
Но были чище улицы и тротуары.
Так в чём же дело?

Я вспоминаю,
Так, к примеру,
Год пятьдесят шестой в двадцатом веке,
Девятую Советскую перехожу.
Тут в белой форме милиционер
Поднёс к губам своим свисток и свистнул,
Да громко так,
Что улица вся содрогнулась.
Я испугался,
А вдруг я улицу неверно пересёк?
И это мне он засвистел?!
Ан нет!
Мужчина в пиджаке и кепке
Остановился,
Плечи сжал и голову вобрал в себя.
Он только что,
Я видел,
Прикуривал от спички папиросу
И спичку жжённую
Он не убрал опять в коробку
Со спичками.
Но не туда,
Где спички целые лежат,
А между внешним с этикеткой коробком
И выдвижным пеналом,
Так делал каждый ленинградец,
Когда поблизости не находил он урны,
Куда бы мог он эту спичку бросить.
А этот пешеход,
Вместо того,
Что б спрятать эту спичку
Обратно в коробок свой,
Возможно и случайно,
Но уронил к себе под ноги
На чистый ленинградский тротуар.
Опрятный милиционер
Спокойно подошёл и честь отдал.
Мужчина спешно наклонился
И с тротуара спичку подобрал,
Её в карман засунул пиджака
И жалобно смотрел на постового.
Простите, мол, так сделал я случайно,
Задумался,
Не совершу подобное я никогда!
А страж порядка,
Одёрнул беленькую гимнастёрку
И отпустил мужчину со словами,
Что, мол, внимательнее надо быть,
На первый раз прощаю,
Но повториться если – накажу!

Я рядом был, я был всему свидетель.
Так почему же в Ленинграде чище было?

Вот ленинградец настоящий,
Хоть питерцем себя считает,
Да и во сне свой город Питером зовёт:

«Дорогой
И единственный
Питер!
Фамильярность мою
Прости.
Ведь я Твой,
Ты моя
Обитель.
Для Тебя я
Не просто
Зритель.
Для меня
Ты – начало
Пути.

Без Тебя ничего я не значу.
Здесь прошли все мои года.
Я надеюсь с Тобой на удачу,
Ведь с Тобою смеюсь я и плачу
И на чаек
Смотрю
Иногда.

В прошлом,
Питер,
Ужасные беды.
Нынче
Пушки в праздник поют.
В сорок пятом -
О ДНЕ ПОБЕДЫ,
В «шесят первом» -
Для всей планеты -
В честь Гагарина Юры
Салют!

Позабыть тяжело Тебе, Питер, -
Церкви рушили там и тут.
И, наверно, не очень в граните,
Когда солнце шальное в зените,
А зимою
Метели метут?!

Ты настолько,
Мой Питер,
Чудесен!
Город – сказка,
Город – музей!
Ты таинственен и интересен,
О Тебе спето столько песен,
У Тебя в мире столько друзей!

Ты в ИМПЕРИИ был - Столица!
Ты источник острейших идей.
О Тебе не одна небылица.
Сам Ты,
Словно волшебная птица,
Очаровываешь
Людей!

В напряжении
Даже ограда.
Не грусти,
Питер милый,
Не надо.
Ведь Тебе ещё
Так
Мало
Лет.
Погляди,
Над Невою рассвет!
Ах, какой над Невою рассвет».

Хорошо, когда палуба из под ног не уходит!
Только тот, кто о шторме понаслышке лишь знает
От подвыпивших сильно речных морячков,
Тот соврёт не краснея, что шторм – ерунда,
Тот споёт Вам про штиль, мол, он шторма страшнее.

Вы слыхали как стонет каркас? А каркас ведь из стали!
И не дай Бог Вам видеть возвышенной Смерти глазища
Когда судно волною швыряет наверх,
Словно Вы на вершине,
А в глазищах её копошатся отраженья всех молний!
И не дай Бог Вам видеть близорукие глазки акулы,
Когда падает судно с волною,
Словно Вы в глубочайшем колодце,
А под Вами за Вами уж в очередь Белая Смерть!
И не дай Бог Вам видеть загадочной Смерти глаза
Когда судно так вдарит волною, что лишитесь Вы чувств,
То молитесь за Душу, чтоб ни к Духам ни к Феям,
Как в песне:

«Солнце вышло из-за тучи, осветив на миг
Наш скрипучий невезучий несчастливый Бриг.
Ветер гнёт пустые реи и свистит в снастях.
Ноют Духи! Воют Феи! Даже дрожь в костях.

Солнце скрылось. Опустилась мгла на нас вокруг.
Море вмиг угомонилось. Тихо стало вдруг.
Стало слышно, как грохочут в тишине сердца.
Фея с Духом шторма хочет! Нет на нас лица.

Расколов с раскатом грома небо пополам,
Воют всюду злые Феи, Духи тут и там!
Ветер рвёт обломки реи, снасти - в пух и прах.
Прочь от нас все Духи, Феи! Прочь поганый Страх»!




 Глава 3. Часть 5. Голубой свет…стр. 97… ТП 34

Вот Ленинграду возвратили имя,
Он вновь стал называться Петербург.
Одни приветствовали это,
Другие – возмущались,
А третьи предлагали – Петроград.
Да,
Мнения тогда все разделились,
Но это были мненья ленинградцев,
А настоящих ленинградцев
Любовь к родному городу
Объединяет,
Любовь,
Проверенная кровью
В те девятьсот Блокадных дней!

И трудно ленинградцу свой город величать
Санкт-Петербургом,
Об этом в песне откровенно он поёт:

«Мне много в этой жизни не дано.
Не мог, к примеру, место выбрать я
На свет где мне родиться
Было суждено,
На Охте, там, где Родина моя.

Где имя дали мне отец и мать.
Где повстречались первые друзья.
По именам их всех
Приятно вспоминать
И имя «ЛЕНИНГРАД» забыть нельзя.

С годами повторяю вновь и вновь
Знакомые родные имена.
И к этим именам
В душе растёт любовь.
Так в чём же здесь, скажи, моя вина?

Ведь старый друг дороже новых двух,
А новых всех имён не перечесть.
Мне имя «ЛЕНИНГРАД»
Всю жизнь ласкает слух.
И таинство, наверно, в этом есть.

Тебе любимый город триста лет!
А мне, дай Бог, до сотни дотянуть.
Милее городов
На этом свете нет!
Ты для меня – единственный мой путь.

Мы видели с Тобой БЛОКАДЫ свет!
Нас в ДЕНЬ ПОБЕДЫ грызла боль утрат!
В душе и над Невой
У нас один рассвет.
И жизнь у нас одна, мой ЛЕНИНГРАД!

Пойми
Меня теперь,
Великий
Город мой,
Мой город
ЛЕНИНГРАД,
Мой город-
Герой над Невой!
Тебе
Вернули имя.
Я тоже, вроде, рад.
Но для меня
Ты навсегда
Остался
ЛЕ-
НИН-
ГРАД!».

Под этим именем наш город в мире знают,
И это имя – символ верности и долга,
Любви к Родному краю,
К РОДИНЕ своей,
И это имя –
ЛЕНИНГРАД.

Конечно правильно, что имя «возвратили» –
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
Но «возвращение» частично, поскольку это имя
Столицу всей ИМПЕРИИ РОССИЙСКОЙ означало,
А без былого статуса
Значенье имени померкло, оно не то теперь.


Глава 3. Часть 6. Синий свет…стр. 99…ТП 35

Вот новый век настал,
Век двадцать первый.
Осталось не так много ленинградцев,
Но оптимизма им не занимать,
И из всего они умеют настроенье делать
Хорошее!
Из мелочей
Они и радость создают себе непринуждённо -
Троллейбус подошёл разбитый старый,
Но было место влезть в него,
Вот это –  счастье!
Из ничего умеют счастье создавать те ленинградцы,
Кто город защищал от немцев в дни Блокады!
Они в Душе своей поют такую песню:

«А в ПИТЕРЕ на лужах – пузыри.
Гроза.
На остановке мокнут люди.
К стене прижались.
Что ни говори,
Грохочет с неба,
Словно гром орудий.

Асфальт повсюду залила вода.
По Радио сказали:
«Без осадков».
Насквозь промокли люди.
Не беда.
Не повод для тоски и беспорядков.

Пришёл троллейбус!
Брызги из-под шин.
Потенциальные дождались пассажиры.
Их поливал
Поток
Автомашин.
В троллейбус влезли.
Главное,
Что живы!

На потолке
Дрожит из капель круг.
Из-под плафона лампы
Льёт вода.
И держат поручни десятки мокрых рук,
Среди которых
Есть рука моя.

А было время –
Транспорт не ходил!
Замёрзло всё.
И из еды –
Ни крошки!!!
Зенитки били из последних сил.
С Невы тащили
Воду
Понемножку.

Бомбили так,
Казалось,
Навсегда!
Под артобстрелом
До работы бы добраться.
Вот – ДЕНЬ ПОБЕДЫ!
Вот – прошли года.
Теперь в троллейбусе чего нам опасаться?

Нам хорошо!
Пусть капли бьют в стекло.
Нам хорошо!
Ведь живы, слава Богу!
Нам хорошо,
Что всем нам повезло,
Что едем,
Подъезжаем понемногу.

Вот – остановка.
Дождик перестал.
Я выхожу
Довольный и счастливый!
На небе, видно, «караул устал»
От службы
Очень влажной
И
Тоскливой».



Глава 3. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 101…ТП 36

Санкт-Петербург
Не очень солнцем избалован,
За исключеньем лета
Две тысячи второго года.
В две тысячи десятом
Лето тоже
Палило солнцем так,
Что некуда деваться,
Как в семьдесят втором году
В конце двадцатого столетья.

Но это
Только исключения
Из общих правил
Погодного режима городского.
От Питера до Луги
Всего лишь три часа на электричке,
Но солнце светит в Луге
На сто дней больше в год,
Чем в Петербурге.

Там в основном,
Почти всегда,
Покрыто небо облаками,
С утра до вечера льёт дождь,
Но настоящим петербуржцам
Всё это не мешает
Любить свой город
И петь о городе своём:

«Утро хмурое. Утро разное.
Солнце выглянет невзначай.
Я на кухне сижу, утро празднуя,
Пью на завтрак горячий чай.

По дороге Нева,
Большеохтенский мост
Настроенье дают на весь день.
Пусть всё сложно кругом,
Каждый день так непрост,
Но в сравненье с Невой, дребедень.

Утро в городе настало.
Капли в стёкла будут бить.
Но не устало.
Нет!
Не устало
Сердце город мой любить!

Тучи хмурые. Тучи разные.
Навсегда пришли. И не вдруг.
И пусть день провёл безобразно я,
Но сейчас смотрю вокруг.

Глаз ласкают дома.
Вдохновляют ветра.
И Нева здесь играет волной.
Это - Санкт-Петербург,
Это - гордость Петра,
Для меня - это город родной.

Время вечера настало.
Ночью снова будет лить.
Но не устало.
Нет!
Не устало
Сердце город мой любить!

Небо хмурое. Небо разное.
И дождливое. Ну и пусть!
Настроение? Пусть ужасное.
Но развеют любую грусть

И рассвет над Невой,
Парапеты, мосты,
И ночей БЕЛЫХ – на год заряд,
Даже в дождь на церквях,
Солнцем ярким кресты,
И дворцов торжествующий ряд!

Утро серое настало.
Дождик будет моросить.
Но не устало.
Нет!
Не устало
Сердце город мой любить!».


ОТКРОВЕНИЕ ПЕРВОЕ.
Белый переход……………стр. 103…ТП 37

Не терпит пустоты природа.
Из ничего чего не создаётся.
И не рождается ребёнок просто так
Из ниоткуда.

Не девять месяцев ребёнку,
Что от зачатия
В утробе матери он рос,
А очень много лет ему,
Что прожито им в крови
Всех предыдущих предков,
В душе отца и деда,
И прадеда
И всех «пра-пра»,
И в материнском сердце,
И в сердце бабушки,
Прабабушки
И всех «пра-пра».

И девять месяцев в утробе –
Есть для ребёнка
ПЕРЕХОД
В жизнь нашу
Из предыдущих жизней всех его,
Что пережил он
С предками своими
С момента их рождения
До нового зачатия,
Что продолжало линию родства,
Где взлёты были
И паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
И выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат
Чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви до ненависти всё.

За девять месяцев,
Что проведёт ребёнок
В ПЕРЕХОДЕ,
В свой мозг впитает
С кровью
Через пуповину
Весь опыт
Всех предыдущих предков,
Но знать об этом опыте
Не будет
До той поры
Пока его Среда,
В которой будет жить ребёнок,
Ему об этом не напомнит.

И перерезав пуповину,
Акушерка
Перерезает ленточку
На вход в наш мир.
И ПЕРЕХОД
Осуществлён!
Добро пожаловать!
С рожденьем!



«Шахматы … источник вдохновения».
     Шостакович Дмитрий Дмитриевич,
                советский композитор.

ТОМ 2. ЦВЕТ КРАСНЫЙ…стр. 105…ТП 38

Красный цвет
Считается тревожным.
Два смысла Он в себе содержит.

Так в первом смысле
Красный цвет
К любви взывает
И к милосердью к людям.

А смысл второй его
Зловещий
И означает крови цвет
В сражениях пролитой,
Взывает Он
К войне,
Жестокости
И смерти.

На лентах траурных,
Где Чёрный цвет и Красный,
Он,
Красный цвет,
Надежду подаёт
На мир иной
И на иную жизнь.

Цвет красной тряпки
Вызывает гнев быка.

А волк боится ограждений,
Развешены где красные флажки.

Цвет крови в Красном цвете
Объединяет
Два предыдущих смысла –
Без крови не бывает жизни.



Глава 4. Оставшаяся правда……стр. 106……ТП 39

Вернёмся вновь мы в Лисоградъ,
Ведь там остались лисоградцы.
Напомню, в позапрошлом веке
Трясина окружила Лисоградъ
Тройным кольцом.
Для лисоградцев путь в Россию
Закрытым оказался,
Но горожане – оптимисты.
Без всякой паники,
Так могут только россияне –
Они не крысы чтобы бегать
В страну другую или город,
Они на Родине остались,
Тем более,
Когда Она в беде!

А в городе остались люди.
Осталась площадь Главная,
Что в Центре.
Остался и забор высокий,
Так плотно окруживший площадь,
Что горожанам не увидеть
Ни с окон прилегающих домов,
Ни с крыш высоких
Того,
Что может за забором
На этой площади происходить.
А рядом с площадью,
Перед забором,
Осталась Кафедра из камня.
С неё перед народом говорили
О разных важных новостях.
Остались улицы и переулки.
А лошадей,
Собак
И кошек
Съели.
Ведь не умели
Поначалу
Лисоградцы
Есть дождевых червей,
Пиявок,
Жуков плавучих,
Бабочек мохнатых,
Зелёных мух
И маринованные листья,
И чай заваривать из сажи.

Как только город был отрезан от России,
Так начались погромы,
Грабежи,
Пожары,
Но горожане поддержали власть!
Разбойников поймали.
Умертвили.
С тех пор у горожан
Налаживалась жизнь,
Ведь люди привыкают ко всему
И очень быстро.
И лисоградцы обустроили свой быт,
Ремонтом занялись домов и улиц.

Хотя и не одно сменилось поколенье,
Но, как и прежде,
Всех горожан
Болото кормит!
А потому и жизнь кипит.
Кипит она на рынках,
В магазинах,
В столовых,
Ресторанах,
В училищах и школах,
В спортивных залах
И на стадионе.
Есть в городе и танцплощадки,
Театры,
Студия искусств.
На фабрике ручных изделий
Бурлит работа,
Для города всего
Так очень много надо!
Библиотека сохранилась.
Старинные там книги.
Откуда современным взяться?
Ведь Лисограда нет давно на карте.


Глава 5. Пойманная правда…стр. 108…ТП 40

Однако,
Достоин уваженья
Их лисоградский оптимизм.
Не бросились они в трясину,
Не вымостили трупами дорогу,
Чтобы по ней,
Хотя б один добрался до России,
При этом кинув Лисоградъ.

Что тяжелей?
Героем быть
Случайно вырвавшись из лап трясины?
Или лет сорок
Вставать в пять тридцать ежедневно,
Ведь в выходные больше платят,
Идти к станку
На фабрику ручных изделий
И не присев ни разу,
Стоя,
Часов двенадцать отпахать,
Чтоб принести домой
На пропитание семьи своей
Полбанки дождевых червей?

Но лисоградцы,
Представьте,
Счастливы вполне.

В конце двадцатого столетья
Опросы проводились на планете,
Вы счастливы иль нет?
Ответы удивили многих.
Так жители роскошных городов,
Имеющие дом, машину, деньги –
Себя несчастными считали.
А жители лачуг
Из веток сломанных и листьев,
Питающихся всякой мошкарой
Всем говорили,
Что счастье в доме их всегда.

Довольно Лисограда на сегодня.
Отправимся мы снова на Восток,
В далёкий древний город,
Где Певец
Поёт перед народом на базаре.

Но не успел допеть певец,
Как по Визиреву приказу
Его схватила стража сразу
И притащила во Дворец.

- О, Солнце,
Властелин мой ясный
Всех в мире звёзд,
Мой Падишах!
Позволь развлечь твой ум прекрасный,
Отвлечь на щебетанье птах,
На шум реки и водопада,
На топот конницы твоей,
Чему душа была так рада,
На сладость прошлых бурных дней!
Оставь вопросы ты правленья,
На миг пусть сердце отдохнёт,
А как воспримешь наслажденья,
Так счастье вновь к тебе придёт!

- Ты пьян, Визирь, иль накурился?
Что мелешь?
Что за чушь несёшь?
Без приглашенья ты ввалился,
Так к палачу сейчас пойдёшь!

- О, Падишах!
Певца поймали.,
А ты давно не отдыхал.
Такое пение едва ли
Ты где-нибудь ещё слыхал.
Давно ведь ты не веселился,
Поэтому я и явился.
А почему без приглашенья?
То дань почтенья, уваженья!
Ты весь в заботах и делах!
И не сказать мне на словах,
Как он поёт, Певца  послушай,
Развеешься и отдохнёшь,
Пусть усладит твои он уши,
Ты радостно тогда вздохнёшь!

- Ты прав, давно я не смеялся.
Так кто же там к тебе попался?

Визирь с колен привстал учтиво.
В ладоши хлопнул он лениво.
Вошёл Певец,
И в знак смиренья,
Он голову склонил свою,
У стражи вызвав возмущенье,
Из уст Визиря - оскорбленье!

- Ниц падай, раб непросвещенный!
Ничтожный!
Грязный и зловонный!

- Но надо падать «ниц» уметь,
А я умею только петь.

Визирь из ножен меч извлёк,
Но Падишах ему:
«Не надо!
В моей душе уже отрада!
Визирь,
Меня ты поразвлёк.
Паяца ты привёл,
Нахала,
Шута такого не хватало.
Так значит,
Ты ещё поёшь?
Твой голос, говорят, хорош?
Ты держишься, как полководец,
А сам –
Оборвыш и певец.
Чего молчишь?
Я жду, юнец!

Оставим мы Дворец восточный
В покое.
Что будет дальше –
После поглядим.
А сами устремимся в Петербург.


Глава 6. Красная правда……стр. 111…… ТП 41

Все ленинградцы –
Патриоты!
Они своею жизнью
И кровью
Доказали это.
Не на словах,
Реально,
В те 900 Блокадных дней войны!

И не смогли купить их немцы
За деньги,
За похлёбку
И за жизнь,
Что предлагали ленинградцам
В своих листовках лживых,
Которые из самолётов
Швыряли на голодный город.

На Ленинграде
Гитлер «крест поставил»,
Считая, город обречён на смерть.
Поэтому он танки
Убрал с окраин Ленинграда.
Мол, город и не надо штурмовать,
Он сдохнет сам в Блокаде,
И перебросил танки на Москву.

В бинокль город наблюдали немцы,
Прямой наводкою по Невскому проспекту
Лупили из своих орудий и знали
Что за Ленинград, за взятие его
Для них награды изготовлены уже.

А Гитлер размечтался даже,
Как только Ленинград возьмёт,
Так сразу выроет на месте, где он был,
Огромный котлован,
Его зальёт водой холодной,
Чтобы никто и никогда
Не вспомнил имя «ЛЕНИНГРАД»!


Глава 6. Часть 1. Красный свет…стр. 112…ТП 42

Санкт-Петербург Великий!
Принёс Ты в жертву на волне патриотизма
Имя, что дал Тебе Великий Пётр,
И стал ты называться Петроградом.

Ты город непростой, трёх революций город.
Перед Россией всей тебя унизили публично
Столичный статус сняв
И имя «Ленинград» присвоив вместо Петрограда.

Родился в Ленинграде я и это имя «Ленинград»
Родное мне, его я предавать не собираюсь.
Оно прославлено на всю планету, поскольку
Немцам не сдались в Блокаду ленинградцы.

Мой славный город
Ленинград-герой!
Мой Петербург любимый!
Милый Питер!
Санкт-Петербург Великий!
Конечно же теперь,
Историю России уважая,
Так надо говорить.
Так вот,
Санкт-Петербург
С Невой Великой и могучей
Скрепляющей весь город,
Склоняю пред Тобой колени,
Водою невской руки омываю,
Целую землю невских берегов
И говорю Тебе открыто:
«Санкт-Петербург –
Ты величайший в мире город,
Корнями мужества,
Ты врос
В Святую Русь!».

Нева –
Есть нерв Санкт-Петербурга!
Когда-то, в древности глубокой,
В году
Тысяча двухсот сороковом,
На берегу Невы расположился
Сам Биргер.
Перед ним дрожала вся Европа!
Им матери детей пугали.
Куда бы он не приходил,
То тотчас, сей же миг,
В склонении холопском,
Несли ключи от городов
К ногам его.
Не понял Биргер,
Что не Европа здесь ему –
На Русь Святую
Пришёл с мечом он!
Князь Александр молодой
С дружиной новгородской
И с войском из одних крестьян
Напал на шведов,
Профессионалов.
В Европе пусть бряцают
Знанием своим военным,
А здесь крестьянин
С серпом и молотом,
С дубиной русскою
С любовью к Родине своей,
Урок им преподал!
Весь день сраженье продолжалось,
И дрогнул Биргер
Со своим хвалёным войском,
И наголову был разбит.
Нева так кровью напиталась,
Что на два метра выше стала.
А Александра князя
Назвали Невским,
И руки он умыл в Неве,
И невская вода с тех пор
Освящена.

А Петр Первый
Заложил здесь Крепость,
Что охраняла всю Россию
От шведских кораблей,
И подготовила,
Пусть косвенно,
Победу
В Полтавской битве!

А Крепость превратилась в город
С названьем для России необычным –
Санкт-Петербург
И со столичным статусом
Для всех российских городов.
Такой вот Гимна текст
Предложен мною был:

«Там, где древнейшие невские воды,
Где Александра плескалась рука,
Великим Петром в военные годы
Великий город рождён на века.

Велик ТВОЙ лик,
Достойный громкой славы,
Гордимся мы единою судьбой,
Горда ТОБОЙ Великая держава,
Мы счастливы
Делить все дни с ТОБОЙ!

Северный город славный и Великий,
Ангел ТВОЙ образ со шпиля хранит,
Мы влюблены в ТВОИ невские блики,
Белые ночи, мосты и гранит.

Велик ТВОЙ лик,
Достойный громкой славы,
Гордимся мы единою судьбой,
Горда ТОБОЙ Великая держава,
Мы счастливы
Жить в творчестве с ТОБОЙ!

Великий город великих дерзаний,
ТЫ для нас всюду, везде и всегда.
Родник вдохновенья, творчества, знаний.
Не исчерпать нам ТЕБЯ никогда!

Велик ТВОЙ лик,
Достойный громкой славы,
Гордимся мы единою судьбой,
Горда ТОБОЙ Великая держава,
Мы счастливы
Жизнь разделить с ТОБОЙ!»


Глава 6. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 115…ТП 43

Да,
Ленинградцы
Влюблены в свой город!
И историческое имя чтят.
И помнят,
Что он был Санкт-Петербургом.
И Петроградом был
Об этом тоже помнят.

Но в ленинградцах
Ещё свежи воспоминанья о Блокаде,
Поэтому они горды,
Что не пустили немцев в город,
И лепту тем внесли свою
В то, что за 300 лет ни разу
Сюда враг иноземный не пришёл!
Об этом песню патриоты распевают:

«День и ночь.
А БЕЛОЙ НОЧЬЮ
Ночь, что день.
День и ночь.
А БЕЛОЙ НОЧЬЮ
Свет, что тень.
День и ночь
Любовь к Тебе мне не унять!
Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград,
Санкт-Петербург опять!

День и ночь
Ты мне даёшь и компас
И штурвал!
День и ночь –
От ВЕЧНОГО ОГНЯ
Души накал!
День и ночь
Любовь к Тебе мне не унять!
Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград,
Санкт-Петербург опять!

И за 300 лет
И ни катаклизмы, и ни наводнения
Не ввели Тебя в смятение!
И за 300 лет ни один иноземный враг
Здесь не чеканил
Победный
Свой
Шаг!».

«За Веру, Царя и Отечество!»,
Возможно, и не «За Отечество»,
«За Русь»
Звучало в клятвенной Присяге,
Но смысл один в них был,
Империи Российской присягали.

Царь отречение своё от царской власти,
От престола и управленья государством
Прислал в имперскую столицу Петроград
По телеграфу.

Кто принимал Присягу – знал,
Что форма отреченья от престола
Совсем иная, а не телеграмма,
Но армия, позднее Белая,
Не заступилась за Царя!
В очах Создателя
Клятвопреступницею стала
И расписалась в гибели своей.

А армия рабочих и крестьян
Под Красным знаменем
Царю не присягала,
В очах Создателя была
Намного безобидней,
А потому обречена была
На полную Победу
Над Белой армией своих врагов.

В очах Создателя и петроградцы,
А позже – ленинградцы,
Повинны в унижении Царя,
От этого быть может в наказанье
Допущена была Блокада Ленинграда?




Глава 6. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 117…ТП 44

Ещё горды тем ленинградцы,
Что город их, Санкт-Петербург,
Столицей был Империи Российской.

И пусть Империи теперь Российской нет,
Но есть – Россия,
И пусть вернули Ленинграду
Его родное имя – Санкт-Петербург,
Но есть столичный статус,
А возвращать его не собирается никто.

Но россияне уважая кровь,
Что протекает в невских водах,
Провинциальный нынче Петербург
Зовут Пальмирой Северной
И Северной столицей
И мысленно с ним говорят:

«Санкт-Петербург!
Мы Герб рассмотрим Твой.
Опознавательный Твой знак изучим.
На вид
Он очень скромный и простой.
Над ним как будто бы не собирались тучи!

Пусть с БАЛТИКИ порою верещит,
Пусть ветер злобный
Временами рвётся,
Твой Герб собою
Представляет щит.
Он означает –
Враг здесь не прорвётся!

Твой щит окрашен краской непростой –
Цвет спелой земляникою играет,
Что ягода на поле красотой,
В России так
Санкт-Петербург сверкает.

Серебряных два стержня
Якорей
На щит
Крест-накрест
Сверху укрепили.
Цепляли дно они
Рек и морей,
Теперь
Эмблему города сцепили.

Зачем здесь якоря – понятно всем.
Ведь с якоря не снимешься беспечно.
Но нет на якорях
Цепей
Совсем,
Что означает,
Город здесь –
Навечно!

Лежит
На якорях
Жезл непростой,
Что меч сверкает, вырванный из ножен.
То –
ЦАРСКИЙ СКИПЕТР
СЕВЕРНОЙ ЗВЕЗДОЙ
На Герб,
Как меч на щит,
Петром возложен!

«САНКТ-ПЕТЕРБУРГ –
Столица всей страны!».
Нам
СКИПЕТР об этом говорит.
И камни города от этого сильны.
От этого
Прочнеет наш гранит.

Всё главное здесь сказано теперь,
Последнее,
Что Герб нам сообщает,
Что формою щита
Указано –
Ни зверь,
Ни враг
Нам под щитом
Не угрожает!».


Глава 6. Часть 4. Зелёный свет…стр. 119…ТП 45

Ещё раз повторюсь,
Поскольку это важно
И соответствует
ПРОЛОГУ,
А там я говорил о том,
Что дважды вряд ли
Вы будете читать
Мою ПОЭМУ,
А с первого прочтенья
Даже гений
Воспринимает
Не больше двадцати процентов текста.

Нет!
Не запомнить.
Запомнить после первого прочтенья
И наизусть пересказать?
Такое может и не гений.
Пересказать – не воспринять!

Поэтому отдельные моменты,
Где мысль сразу сложно воспринять,
Я дважды,
Трижды «повторю»,
Чтобы для Вас
Понятней было.

И так,
Давно,
В году
Тысяча двухсот сороковом,
Здесь
На Неве,
Где нынче Петербург стоит,
Точнее,
Где река Ижора
В Неву впадает,
Расположился Биргер
С войском.
Пред ним склонилась вся Европа,
Поэтому он ждал,
Когда князь Александр молодой
К нему от Новгорода
Привезёт ключи в подарок,
И на колени упадёт,
И ноги будет целовать
Ему,
И умолять
О милости
Его!

Так делали
Во всей Европе просвещённой.
И Биргер к этому привык
И Александра ждал,
Дождался,
Но просчитался он жестоко.
Так можно образно об этом рассказать:

«На Русь нашу всем своим войском
Биргер пришёл, как домой.
Он был полководцем геройским,
Знамя Побед нёс с собой.

Нева, где впадает Ижора,
Где наша Белая ночь,
Стала Биргеру днём позора,
Шведа здесь выгнали прочь!

Весь день продолжалась здесь сеча
И озверевшая страсть.
Так дрались, друг друга калеча,
Что негде было упасть.

Нева стала выше от крови,
Раненый швед уползал,
Калеки орали от боли,
А КНЯЗЬ АЛЕКСАНДР сказал:

«С мечом приходить к нам
Не надо!
Помните это всегда!»
За эту Победу,
В награду,
Князя «НЕВСКИМ»
Назвали тогда».


Глава 6. Часть 5. Голубой свет…стр. 121…П 46

И ленинградцы помнят, история о том напоминает,
Что враг возможный может быть всегда.
Особенно когда его не ждёшь, когда друзья под боком,
Когда июнь,
Двадцать второе,
И утро мирное,
И воскресенье,
И сорок первый год.

Такое на планете нашей случается довольно часто,
Примерно раз в сто лет. Так было раньше на Руси.
Так будет до тех пор, покуда государства будут,
Границы и пограничники с оружием в руках.
А как же охранять родную землю
От посягателей различных?
К тому же пограничниками
Здесь не обойтись одними,
Здесь Армия нужна героев.

Такую Армию имел Иван IV и Пётр Великий,
И Александр Невский, Суворов и Кутузов, Жуков.
Их Армии нещадно били военных-профессионалов,
И Биргеров, Наполеонов и Гитлеров там всяких.
Так в чём же дело?
В ДУХЕ войска, в любви к Отечеству и чувстве долга!
Не может профессионал на смерть идти за деньги,
Кто больше платит, за того он и воюет профессионально.

В России профессионалов пытаются в войсках создать.
А что до этого у нас за Армия Советская была?
Германской Армии свернули шею любители одни?!
Об этом в генах ленинградцев История поёт:

«Санкт-Петербург, говорят, молодой,
Но память Невы в нём впиталась,
А значит ОН с ней, в старине седой,
Когда с Западом Русь сражалась.

Рыцари-псы, опираясь плечом
На возгласы Римского Папы,
В Крестовом походе, острым мечом,
Тянули к нам хищные лапы.

Любимая милая Русь!
Кровью налилась зарница.
Смотри ПРАВОСЛАВНАЯ РУСЬ
На вражьи железные лица!
Сказали Тебе:
«Клянусь!».
Смогла Ты с врагами сразиться!

Князь Александр, знай, сила в руке,
Здесь наши просторы и дали!
Ты шведов разбил на Неве-реке,
И Невским Тебя здесь назвали!

Гром на Неве! Не прошло пятьсот лет!
К снова с оружием шведы,
Но ослепил их молнией свет
ВЕЛИКОЙ ПОЛТАВСКОЙ ПОБЕДЫ!

Любимая милая Русь!
Над Петербургом зарница.
Смотри ПРАВОСЛАВНАЯ РУСЬ
На вражьи жестокие лица!
Сказали Тебе:
«Клянусь!».
Смогла Ты с врагами сразиться!

Нынче не помнят, что есть ДВА КЛЮЧА
У Санкт-Петербурга в СВЯЗКЕ.
ПЕРВЫМ открыли ОКНО сгоряча
В Европу без всякой опаски.

ВТОРОЙ КЛЮЧ забыли в гомоне птиц,
А в СВЯЗКЕ Петра ОН – старший!
ОН для закрытия наших границ
От Европы, при вражеском марше.

Любимая милая Русь!
Вновь розовеет зарница.
Смотри ПРАВОСЛАВНАЯ РУСЬ
На вражьи железные лица!
Кто скажет  Тебе:
«Клянусь!».
Ты сможешь с врагами сразиться!».


Глава 6. Часть 6. Синий свет…стр. 123…ТП 47

Для ленинградцев
Все 900 Блокадных дней в поддержку Радио звучало,
Но не в эфире Радио, а по трансляции велись все передачи
По проводам на улицах и в каждом доме,
В квартире каждой коммунальной висели чёрные «тарелки»,
Из них и днём и ночью звучал стук метронома.
Об этом даже песню написали:

«По Радио в Блокаду журналисты
Читали письма с фронта и газеты.
Дикторы работали, артисты,
Писатели, учёные, поэты.

Вспомним мы наш, седьмой этаж,
Откуда передачу вели!
Это был наш
«РАДИО БЛИНДАЖ»,
Наш пятачок земли.

По Радио звучали увертюры,
И метронома пульс и день и ночь.
Сводки с фронта и миниатюры,
Всё то, что городу могло помочь.

Помним мы наш, седьмой этаж,
Метроном как себя берегли!
Надёжный  наш
«РАДИО БЛИНДАЖ»,
Фронта кусок земли.

Мария Григорьевна Петрова
И Оленька Бергольц, так молода,
Надежды капля было ваше слово,
Когда кругом была одна беда.

Обожали Вы наш, седьмой этаж,
Откуда передачу вели!
Это был Ваш
«РАДИО БЛИНДАЖ»,
Ваш пятачок земли.

Из полумиллиона наших точек
И уличных ещё «тыща пятьсот»
Звучало девятьсот блокадных строчек
О хлебе и бомбёжках без красот.

Родной ты наш, седьмой этаж,
Отсюда передачу вели!
Дом ты наш,
«РАДИО БЛИНДАЖ»,
Нашей родной земли.

Сто двадцать три Блокаду не прожили.
Они работали. И всё. Не на показ.
Они в душе у нас всегда живые,
Мы видим ясно блеск голодных глаз.

Фронт ты наш, наш седьмой этаж,
Откуда передачу вели!
Не дрогнул наш
«РАДИО БЛИНДАЖ»,
Нашей клочок земли.

Не враг, а наше время нас предало,
От ленинградцев мы теперь вдали,
В защиту нас так подписалось мало,
Что нам всем третью кнопку отвели.

Но помним наш, седьмой этаж,
Откуда передачу вели.
Это был наш
«РАДИО БЛИНДАЖ»,
Наш пятачок земли!».

Как ленинградец, в защиту Радио я лично подписался
За то, чтоб наше Радио на третью кнопку не переводили.
На Итальянской улице я видел
Сотрудников довольно старых,
А вдруг работали на Радио они ещё в Блокаду?
Сейчас они прохожим предлагали подписаться,
Но петербуржцы мимо проходили равнодушно.
Из населения в четыре миллиона,
Пусть половина дети малые и старики,
В защиту подписалось тысяч тридцать,
Не более чем капля в море.



Глава 6. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 125…ТП 48

Сто двадцать три сотрудника от голода погибли.
Они работали на Радио в те 900 Блокадных дней.
А в Ленинграде?
По сведеньям одним – погибло тысяч восемьсот,
А по другим – два миллиона.
Да, Ленинград известен больше в мире,
Чем Петербург.
Но невозможно не признать,
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ – величие России!
Об этом камни на Неве поют:

«Не гони волну, Ветер Северный,
Успокойся, ведь ты не в бою.
В непогоду в себя я уверенный,
Если песню свою пою.

Святая Русь! Святая Русь!
Тебе знакома боль и грусть,
В Блокаду Ленинград страдал в России.
Святая Русь! Святая Русь!
Я умираю, не сдаюсь!
И не сдались – пример для всей России!

Ты пойми меня, Ветер Северный,
Будь спокойнее в нашем краю,
Пой со мной, может, станешь умеренней,
Подпевай песню мою!

Святая Русь! Святая Русь!
Тобой одной всегда горжусь,
И городом святым для всей России.
Святая Русь! Святая Русь!
А имя странное, но пусть,
Санкт-Петербург – ВЕЛИЧИЕ РОССИИ!
 
Словно ветер, ты будешь уверенный,
Если слушаешь, что я пою,
Пой со мною, как Ветер Северный,
Запевай песню мою!

Святая Русь! Святая Русь!
Скажу Тебе, не ошибусь,
Со словом «Санкт» нет города в России.
Святая Русь! Святая Русь!
Скажу Тебе, я всем клянусь,
Санкт-Петербург – ВЕЛИЧИЕ РОССИИ!».

Возможно,
Что читать мою ПОЭМУ трудно.
А что легко нам делать в нашей жизни?
Тем более,
Когда чего-то непонятно,
И более того,
Когда по тексту,
А текст составлен так,
Что задавать вопросы надо
И самому же отвечать на них.

Прочесть,
Осмыслить
И понять,
Что сочинил другой,
С другими вкусами
И взглядами другими,
С другими представленьями о жизни,
С понятьями другими обо всём,
Такое может только гений!

У гения должно на это время быть.
А в сутках одинаково минуток
У всех у нас.
И гений здесь не исключенье.
На что вот тратим эти мы минуты?
Вот в чём секрет, который гений знает.

Так вот,
Когда у гения желание проснётся
Мою ПОЭМУ прочитать,
И он её прочтёт, как минимум раз пять,
Тогда поймёт он суть моей ПОЭМЫ,
Поскольку он со мною поделился,
Что тоже сочиняет,
Но увы,
Его стихи никто понять не может,
Он даже знает почему,
Об этом гений мне
Прочёл своё стихотворенье:

«Однажды я кортик на поле нашёл.
Пусть был он без ручки и ржавый,
Но в дикий восторг от него я пришёл
И гладил клинок я шершавый.
Его обернул, как родного, платком.
Бережно взял. И домой с ним бегом.

Достал руководство «Как чистится сталь».
Точило купил на базаре.
Мне времени было на чистку не жаль,
Трудился я, словно в угаре.
Я ручку набрал с разноцветных пластмасс,
Не мог отвести я от кортика глаз!

Принёс кучу книг, как оружьем владеть.
Мишени и чучела строил.
И многое кортиком стал я уметь.
Приёмы с годами освоил.
Не мог мне мой кортик теперь изменить.
Его захотел в деле я применить.

Нехожены тропы. Все против меня.
О рёбра клинок не сгибался.
Пусть кровь его красила день ото дня,
Он светлым прямым оставался.
Когда на меня зверь таёжный рычал
Мой кортик показывал белый оскал.

Не раз от паденья мой кортик спасал,
И в пропасть лишь камни летели.
Струною звенел дамасский металл.
Вот я на вершине. У цели.
Стоять на века будет этот гранит.
Я кортик вонзил. Сталь искрит и звенит.

Если пройдёте такой же Вы путь,
Что с кортиком пройден был мною,
Стихов Вы моих осознаете суть
В них многое Вам я открою.
Я лучшие высек стихи на граните.
Хотите прочесть? Сюда приходите!»




ОТКРОВЕНИЕ ВТОРОЕ.
Красная жажда……………стр. 128…ТП 49

Не терпит пустоты природа,
И коль родился человек,
И коль в мозгу его есть вакуума точка,
Пусть крохотна она,
Но ЖАЖДУ породит всё узнавать
О мире неизвестном для ребёнка.

И ЖАЖДА эта будет, несмотря на то,
Что мозг ребёнка переполнен
Всем тем,
Что с кровью в мозг впитался через пуповину,
Тем,
Что огромнейший содержит опыт,
Где взлёты были и паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была, и выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви до ненависти
Всё.
Но этот опыт весь ребёнку недоступен,
Он ничего о нём не помнит,
Пока не станет проявлять его среда,
В которой предстоит ребёнку
Развиваться.
Пока всё это недоступно,
В мозгу есть промежуток небольшой,
Он,
Этот промежуток,
Чист и не заполнен.
Вы помните,
Природа пустоты не терпит,
Вот в этот промежуток
Хлынет всё,
Что под руку ребёнку попадётся,
Что будет рядом,
Что потрогать можно,
Пускай за это
От родителей влетит,
Но он,
Ребёнок,
Будет трогать,
Лизать и нюхать,
В рот тянуть и пробовать на вкус
Всё, что вокруг его.

В ребёнке пробудилась
ЖАЖДА
Познанья мира.
И в сей момент,
Единственный,
Неповторимый,
Легко впитать способен он
Не только языки различных стран,
Но понимание,
В чём суть всего,
Чем окружён сейчас,
Понять такое,
Что академикам не снилось даже.
Устами, говорят, младенца
Глаголет истина.
А так оно и есть,
Но взрослым это недоступно.


«Благодарю, душа моя, за то,
что в шахматы учишься.
Это непременно нужно
во всяком благоустроенном семействе».
               Пушкин Александр Сергеевич,
                русский поэт,
   из письма к жене Наталье Николаевне.

ТОМ 3. ЦВЕТ ОРАНЖЕВЫЙ…стр. 130…ТП 50

Знак гордости,
Жестокости
И эгоизма –
Такой суровый приговор
Оранжевому цвету
Выносят книги,
Ещё написанные в средние века.

А нынче люди,
Относится,
Намного милосердней стали
К оранжевому цвету.
Так революцию,
Где кровь не льётся,
Великодушно
«Оранжевой» зовут.

По мне же этот цвет,
Собой напоминает
Цвет апельсина сочного
С красивый толстой пышной кожурой
И запахом приятным.

Такой же цвет
У крупных персиков бывает,
Когда их жёлтыми сорвут,
Для дозревания на стол положат,
А кожу
Ещё румянец алый не коснётся.

А также,
Оранжевый такой же цвет
Рябина недозрелая имеет,
Пока ещё её мороз не прихватил.


Глава 7. Оптимистическая правда…стр. 131…ТП 51

Давно мы в Лесограде не бывали,
Понаблюдаем,
Как лисоградцы
Достойно отнеслись к судьбе своей.

Да!
Горожане в Лисограде –
Россияне!
А это значит,
Что их ничто смутить не может!
Своим патриотизмом,
Чувством долга,
Дисциплины,
Они
Любой народности
Две форы могут дать!

Не верите?
Про россиян наслушались дурного?
Ленивые, мол,
Не хотят работать,
Халтурщики одни,
Нечисты на руку
И пьют не просыхая?
Частично это есть,
Как и в любой стране,
Но по России в целом –
Это ложь и клевета!
Скажу вам больше,
Есть примеры,
По оптимизму,
Совести
И силе духа,
Которым в мире
Восхищались!
Вам приведу,
Хотя бы три  из них.

Для ПЕРВОГО ПРИМЕРА,
Начало века
Двадцатого возьмём.
Война Германии с Россией.
Четырнадцатый год.
И немцы наступают.
В году шестнадцатом
Отходят кое-где
И,
Отступая,
На склад заходят,
Что раньше захватили,
Ещё назад два года,
Да так и не зашли туда ни разу
За это время,
А это был подземный склад.
Так вот,
На этот склад заходят немцы,
А там, из темноты кромешной,
По-русски им кричат:
«Стой! Кто идёт?».
И лязг затвора Мосина
Винтовочки исправной.
И голос грозный снова:
«Стой! Буду стрелять!».
И выстрел вверх!
Тут немцы испугались,
Ещё бы,
Ведь этот склад не посещал никто
Два года!
Откуда ж часовой?
И немцы тут сообразили,
Что русские так спешно отступали,
Что позабыли,
Видно,
Часового снять.
А он,
БЕССМЕННЫЙ  этот часовой,
Ведь русский воин!
Он – россиянин,
Значит оптимист,
Присяге верен,
Знает,
Что тяготы,
Невзгоды
И сложности военной службы
Переносить обязан стойко,
Ведь временно всё это,
А смена обязательно придёт!
И он, БЕССМЕННЫЙ часовой,
Под серою своей шинелью
такое сердце верное имел,
Что если бы он был поэтом,
Стихи такие бы он сочинил:

«За ВЕРУ,
За ЦАРЯ,
За РУСЬ
На пост седьмой
Я
Становлюсь!
Семь бед рядком со мной стоят,
Кто впереди,
Не разглядят.
 «Стой!
Кто идёт?
Буду стрелять!»
А кто идёт?
Мне не понять.
Так передёрнул я затвор –
Патрон в ствол юркнул,
Словно вор.
Стреляю вверх.
Ствол на НЕГО.
А ОН исчез!
И никого.
К стволу примкнул я штык рукой.
Два года сон смотрю такой,
Когда дремлю.
Чтоб не заснуть,
Грудь режу,
Сыплю соль не грудь.
Там,
Наверху,
Наверно, бой!
Что с ним равнять
Мою-то боль.
А в смене,
Видно,
Не дойти.
Но верю я,
Они в пути!».

И немцы просто обалдели  –
Такой пример солдатской службы!
В какой стране
И в армии какой,
Такое вот возможно?!

ВТОРОЙ ПРИМЕР.
Его посмотрим обратившись
Опять в двадцатый век,
По моему,
В шестидесятый год его.

Однажды в бурю
Нашу баржу унесло
В открытый океан.
Советских
Четверо солдат на барже было,
Считайте россиян.

А баржа та была без управленья,
Без рации
И без съестных запасов,
Без шлюпки,
Без спасательных кругов
И двигателя не было на ней,
Поэтому она
Свободно дрейфовала
Четыре месяца в открытом океане,
И ни воды нет, ни еды!

Но россияне – оптимисты,
И умирать не собирались,
А значит, не паниковали.
Так по утрам
Росса им заменяла воду.
А днём
От зноя прятались в брезент
И спали.
А вечером
Варили сапоги,
Ремни,
Всё то,
Что можно было пожевать
И ели с аппетитом.
А ночью
Пели песни
Под звёздами чужими,
Травили анекдоты
И смеялись.
Из песен часто пели про подлодку,
Созвучны были строки им,
Особенно вот эта –
«Мичман! Ты что там опять загрустил?
Возьми вот журнальчик смешной «Крокодил».

Пошёл четвёртый месяц дрейфа,
А баржу всё носило в океане.
Солдаты так привыкли
К этой жизни,
Что им казалось –
Не было другой.
Ведь снилась им вода:
Солёная, до горизонта,
Да пресная из капелек россы.
Еда им снилась,
Не поймёшь какая,
Да баржа с ними.
Больше ничего.
А просыпались,
Прошлое казалось
Волшебным сном.
А было ли оно?!

В один из дней
У одного солдата
Был день рожденья.
И сослуживцы,
Всю воду,
Что на палубе собрали утром
По маленькой росинке драгоценной,
Отдали этому солдату
В подарок.
С днём рожденья, сослуживец!
Но отказался воин от подарка
И поровну всю воду разделил,
Воды ведь было очень много –
Почти полкружки!
А ночью они пели песню
Про подлодку,
А если точным быть,
Её шептали,
Поскольку губы сильно пересохли:.

«Наша подлодка, как камень на дне.
Тросы оборваны, всё как во сне.
Есть ещё воздух, нам час ещё жить,
Временем надо своим дорожить!

Что ж, напоследок забьём-ка козла!
Опять  пусто-пусто! Ну и дела!
Мичман! Ты что там опять загрустил?
Возьми вот журнальчик смешной «Крокодил».

В море давно нефтяные круги,
Но не верят глазам, злятся враги,
Слышат,  в подлодке трясётся металл?!
Штурман смешной анекдот рассказал!

Этою ночью дойдут корабли,
Атакой торпедной мы их спасли,
Сделали всё, что зависит от нас.
Что ж не смеяться?
Нам жить
Целый час!».

Вот утро новое,
Но сил солдатам не хватило
На четвереньки даже встать
И выползти из-под брезента.
Бойцы спокойно умирали,
И думали,
Что здесь,
На барже,
Останутся навечно,
Умрут,
Но пост свой не покинут.

А баржу в это время
Волной швыряло непрерывно,
Течение несло её на берег.

Так четверо солдат советских
Случайно оказались в ШТАТАХ.
Их встретили там, как героев!
А журналисты сыпали вопросы,
Среди которых был один,
Для журналистов
Очень важный и серьёзный,
Ну,
А советские солдаты
Решили –
Журналисты пошутили!
Вопрос такой:
«Скажите,
Почему
Не съели вы друг друга?»

Ни капли юмора вопрос не содержал.
Не знали россияне,
Что в мире,
Средь множество матросов,
Так заведено,
Что если в море
Судно утонуло,
А кто-то спасся,
Скажем на плоту,
 И нет провизии у них,
И миновало трое суток,
Друг друга начинают есть,
По жребию, конечно.
И это,
В принципе,
Гуманно и логично –
Пускай погибнет большинство,
Но кто-то,
Более счастливый,
Имеет шанс дожить
До встречи с берегом
Иль судном.

Но россиянам это не понять!

В ПРИМЕРЕ ТРЕТЬЕМ
Можно привести
Блокаду Ленинграда,
Что продолжалась
Девятьсот дней долгих,
Когда на город
С немецких самолётов
свистели бомбы,
завывали  зажигалки,
Прямой наводкою
Артиллерийские снаряды били
По Невскому проспекту,
По центру города летели.
И Гитлер убеждён был,
Что город сдохнет,
От страха и унынья обезумев,
Без электрического света,
Без тепла,
Водопровода,
Без еды,
Когда получит ленинградец
По сто с привеском хлеба
С опилками наполовину
В день,
И всё!
И убеждён был Гитлер,
Что вот тогда,
Все ленинградцы
Начнут портреты Сталина срывать
И власть ругать,
И грабить магазины,
И убивать, и есть друг друга,
Придут в унынье,
На коленях,
Махая белым флагом,
Приползут,
Ниц упадут перед немецкими войсками.

Не тут то было, Гитлер,
Ты ошибся!
Что знаешь ты о ленинградцах,
Что знаешь о российском духе
И о любви к ОТЕЧЕСТВУ
Что знаешь ты, несчастный?!
Да ничего!
И судишь по себе.
А ленинградцы – россияне,
А это значит, оптимисты,
А это значит, жизнелюбы
И верят в РОДИНУ свою!

И в Ленинграде пресекали
Возможных мародёров на корню.
Заводы, фабрики работали для фронта,
Голодные, холодные,
В цеху и спали у станка,
Поскольку часто
Некуда идти им было,
Дом разбомбили,
Родственников нет.
А утром,
Пробудившись у станка,
Вставал к станку рабочий
На пару смен,
Голодный и  без перерыва,
Готовый норму перевыполнять –
Для фронта это было очень надо!
Вставал рабочий у станка,
К нему, подвинув ящик,
На ящик тот взобравшись,
Чтоб до станка достать,
Поскольку лет рабочему
Четырнадцать всего,
Не более того.
Вот из таких рабочих,
Да из женщин,
Цеха работали для фронта,
Для Победы!
А их отцы, мужья и деды
Не допускали немцев в город,
Который, полный оптимизма,
Жил,
Почти обычной жизнью,
На зло врагам
И к их недоуменью!
Пусть не работал транспорт,
Троллейбусы, трамваи все замёрзли,
Пусть мёртвых в саночках
По Невскому везли для показухи,
Чтоб их снимали журналисты для газеты,
Чтоб думали потомки,
Что так и было,
А было ведь намного хуже!
Ведь санки были не у всех,
Богатые лишь люди их имели,
Да и везти сил не хватило бы у тех,
Кто лишь на карточку одну существовал,
Таких ведь было большинство,
Но оптимизма в Ленинграде было вдоволь,
Все верили,
Что наши скоро подойдут,
Прогонят немцев и прорвут Блокаду,
И каждому
По полбуханки хлеба
Дадут,
И каждый день так будет!
Вот это будет жизнь!
Но за неё,
Такую жизнь,
Бороться надо ежедневно.
За девятьсот Блокадных суток
Погибло
«Всего лишь» тысяч восемьсот,
А по другим подсчётам –
Два миллиона ленинградцев.
Да только кто теперь проверит точно?!
Но главное,
Что в Ленинграде,
В те девятьсот Блокадных дней,
Не пали духом ленинградцы!
Работала библиотека,
Театр и музей,
И Радио звучало,
И днём и ночью
Метроном
Был стуком сердца Ленинграда.
По Радио
Не только объявляли о тревогах,
Не только нормы хлеба сообщали,
Не только сводки, вести с фронта,
Читали письма, повести, рассказы,
Театр у микрофона был,
Стихи читали новые
И песни пели,
И очень часто
Музыка победная неслась,
Что немцев сильно раздражала,
Поскольку репродукторы
В траншеях у ИВАНОВ
Звучали днём и ночью
У них под носом,
И ничего
Поделать с этим
Немцы не могли,
И ленинградцев с белым флагом
Не дождались,
Не разгадав российский оптимизм.

И лисоградцы –
Нашего покроя!
Они же россияне,
А значит,
Оптимисты.
Нет электричества?
И что?
Они не ведали его и раньше,
Ведь жили люди без него.
И сколько тысяч лет?
Возможно, и неплохо жили.
Нет в Лисограде лошадей,
Их съели ещё в прошлом веке,
Поэтому нет бричек и карет.
О том не знают горожане,
Что в мире есть автомобиль,
И что за чудо это,
Представить для себя они не смогут.
А раз не знают,
То нечего об этом говорить.
Зато по улицам и переулкам,
С былых времён что сохранились,
Когда по ним телеги громыхали,
И экипажи разные неслись,
Гремят вагоны новые теперь.
На местной фабрике ручных изделий
Сработаны они
И к месту нужному
Всех горожан развозят.
Вагоны двигаются быстро,
Поскольку за верёвки тащат
Один вагон
По двадцать человек.
Зовутся эти люди бурлаками,
Приличную зарплату получают,
Намного больше, чем библиотекарь.
Таскать вагон, не книжки поднимать.




Глава 8. Певческая правда……стр. 142……ТП 52

Оставим Лисоградъ в покое,
Тем более,
Что за таких людей не страшно,
Такие не наложат руки на себя
И не подумают сдаваться,
Как в древнем Риме –
Со щитом иль на щите.

Вы помните о двух лягушках притчу?
Когда попали в банку со сметаной.
Барахтаются обе и не могут до края банки дотянуться.
Одна в изнеможении своей подруге прохрипела:
«Что толку? Ведь ничего от нас тут не зависит!
И я так больше не могу! Прощай подруга!»
И сложила лапки, и утонула.
Вторая же лягушка боролась до последнего дыханья.
И вдруг, сметана загустела и превратилась в масло.
Лягушка по комочкам масла до края банки добралась
И выпрыгнула на свободу.

Возможно,
Из читателей мне кто-то возразит,
Что изложение моей ПОЭМЫ
На то похоже,
Что в огороде – бузина,
А в Киеве, мол, дядька.

А знаете,
Чтоб цельное что-либо сотворить
Заботиться о многом надо.

Я мысль свою немного поясню.

Когда конструктор проектирует прибор довольно хрупкий,
Что на него дышать нельзя,
При этом говорит, что ручки,
При помощи которых переноситься будет тот прибор,
Его нисколько не волнует,
То он, конструктор этот «Без дядьки и без бузины»,
Обласкан, награждён,
Зарплатой не обижен.
И всем понятно,
Своё он дело сделал,
А дальше пусть его прибор
Роняют, разбивают,
Ведь это не его забота,
Претензий к пуговицам нет,
Ведь «профи» он,
Своё он дело сделал,
Награду хапнул,
А дальше хоть потоп.

С дорогами такое же творится,
Когда эксплуатацию дороги
Не входит в план строительства её.
Вот сделали дорогу,
Очень быстро и красиво.
А через пару лет,
Её по новой надо строить.
Строителям легко.
Свалить и на погоду можно,
И ездили не так по ней.
И сотню доводов найдут –
Проект строительства здесь ни при чём.
Комиссии всё это подтвердят,
И вновь строительство пойдёт.
И повторится всё по кругу.
А воз,
Как говорил Крылов,
И ныне будет там.

А со строительством домов
Картина разве не такая?
Построили и всё.
А что и как тут будет разрушаться?
Возможен ли ремонт?

Пожалуй, хватит.
Кругом такая же картина.
И нет претензий к пуговкам пришитым.

А чём же дело?
А в совести вопрос!
Но это к делу не пришьёшь
И совесть баксами не купишь.

Работать надо честно
И в корень зреть,
Как говорил Козьма Прутков.

В Японии, к примеру,
Перед началом нового проекта,
Чтоб сделать «что-то»,
Серьёзно осмысляют
Как это «что-то»
Утилизации подвергнуть можно,
Насколько это будет просто
И дёшево,
И безопасно.

О грустном,
Об обыденном,
Достаточно наверно.

Теперь перенесёмся на Восток,
Войдём в Дворец мы Падишаха,
Послушаем,
Что для него поёт Певец.

Певец на лютне зазвенел
И песнь такую он пропел:

«В Синем городе
Хижины
Все каменьями
Выложены,
А на улицах –
Чистота,
А на площадях –
Красота!

Там деревья
Фруктовые,
Там дорожки
Парчовые,
Ни жары там
Ни холода,
Нет ни жажды,
Ни голода.

В Жёлтом городе
Точно так,
Но на город напал
Злой враг,
Город он разорить
Хотел,
Но с налёта взять
Не сумел.

«Синий город нам
Помоги!
Окружили кольцом
Враги.
Ты пришли к нам войска
Помочь!»
Но пришёл лишь старик
К ним в ночь.

«Мы просили тебя
Помочь,
Старика ты прислал
К нам в ночь!
Где в беде нам твоя
Рука,
В виде дряхлого
Старика?

Синий город, ты был нам
Друг,
Так за что оскорбил нас
Вдруг?»
Старец древний тут лютню
Сжал
И по струнам рукой
Пробежал.

И запел он, что было
Сил,
Гневом, ненавистью
Поил,
И озноб проникал
До  костей,
Злобой против незваных
Гостей!

Всех пронзила
Решимости нить,
Город смогут они
Защитить,
И спасти  своих
Матерей,
Братьев, сестёр
И детей!

И крикнул старик им:
«Пора!»
Рванулись они
На врага!
Их сердца закипели
Огнём!
Побежал кто с копьём,
Кто с мечом!

Запомнился бой
На века,
Запомнилась мысль
Старика,
Поскольку мысль
Вечно живёт
И никогда не умрёт!».

Падишаха внутренне трясло,
Но не просто так ему везло,
Он не просто так был знаменит,
Внешне он спокоен был на вид.
Падишах всегда собой владел
И,
Своих придворных удивив
Так,
Что те стояли рты раскрыв,
Он Певцу
Такую
Песню
Спел:

«В моём Царстве любой
Из воды состоит.
Даже тот,
Кто сухой,
И кто твёрдый на вид.
Хочешь,
В книгах проверь,
На восьмую – жиров,
Остальное,
Поверь,
Из одних лишь  паров.

Воду в песнях не лей,
Пригодится в пути,
Ты себя пожалей
И её не мути,
Ты и сам ведь вода,
Не водица хоть кровь,
Плюнь в колодец –
Беда!
Не вернёшь счастья вновь.

Мы живём, как в тумане,
Жмём на всех парусах!
На пути уже камень,
Что и в пух нас
И в прах!
На пути переломы,
Только нас не унять,
Подослать бы соломы,
Но вот где? Как узнать?

Скоротечно проходит
И восторг
И беда,
С облаками уходит
Наша жизнь навсегда,
Она свечкой сгорает,
А душа, мотыльком,
Вкруг неё всё летает
И дымит угольком.

И настанет пора,
Как-то вдруг,
На заре,
Гроб снесут со двора
И зароют в земле.
Жир –
В траву на года,
Кости –
В фосфор уйдут,
Испариться вода,
С нею мысли умрут».

Но Певец ему спокойно возразил,
Словно молнией сверкающей пронзил,
Словно громом Падишаха оглушил,
Словно в воду с головою окунул,
Тихо веру где-то в сердце пошатнул:

«Много сил есть в мире разных
Света,
Тьмы,
Добра и зла,
Белых,
Чёрных,
Синих,
Красных.
Мысль – в основу всех легла!
Человек живёт
Покуда
Мысль пока его жива.
Мысль – везде,
Она – повсюду,
Мысль – делам всем голова!
Мысль – живее всех на свете,
Мысль живёт в умах людей.
Мысль нас греет,
Мысль нам светит,
Мысль –
Сильнее всех смертей!».

- Врёшь, Певец!
Лишь в Смерти сила есть!
Наша правда – Смерть
И наша честь,
Смерть нам всем судья,
Меня сильней,
Я,
Сам Падишах,
Дрожу пред ней!
Перед Смертью Мысль невелика.
Золото,
И то,
Живёт века.
Ну а Мысль?
Умирает с головой!
Мысль запомнят?
Будет мысль другой!
Переврут,
Наврут
И поднаврут,
Мысль твою
Вверх дном перевернут!
И всегда
Мысль дохнет с головой,
Смерть сильнее Мысли,
Пой – не пой.
Прочь!
В тюрьму!
Ничтожнейший наглец!
Думать сутки
Я даю тебе,
Певец.

Тут от страха Визирь весь вспотел.
И лицом стал белым, словно мел.
На Певца поспешно Визирь указал.
Свой кушак с волненьем завязал.

Стража молча схватила Певца
И в тюрьму повела из Дворца.

Падишах
Был зол и разъярён!
Он,
Который жизнью умудрён,
Равный
Лишь ЕМУ на Небесах,
Чувствовал,
Что терпит в споре крах,
В споре
С оборванцем, наглецом,
В споре
С зауряднейшим Певцом!
В гневе,
Визирю забыл он указать
Лютню
От мерзавца отобрать.


Глава 9. Оранжевая правда…стр. 150…ТП 53

«Ни что так гнев не вызывает,
Как истинный упрёк,
Где справедливость всюду,
В словах и в мыслях,
И в манере речи.
И кажется,
Что он,
Меня так обличающий наглец,
Он – лжёт!
А красноречием своим блестящим,
Сверкающим стальною острой кромкой,
Меня напрасно он распял перед людьми
И опозорил перед миром!
Несправедливо это!
К чему вступать мне надо было
В дебаты с этим оборванцем?!
На возражение моё
Он сразу
Пять находит обличений
И выливает на меня ушаты грязи,
Откопанной из-под меня же!
На оправдание моё
Он сразу
Находит возражений десять
И ими,
Как гвоздями,
Меня к позорному столбу вмиг прибивает!
А главное,
И ужас в этом весь,
Он –
Абсолютно прав!!!
Но даже самому себе
Я в этом не признаюсь!»
Так думал в гневе Падишах.

Довольно наблюдать нам Падишаха.
Перенесёмся в Петербург.
Своих там неприятностей
Не меньше было.
К примеру, в Перестройку.


Глава 9. Часть 1. Красный свет…стр. 151…ТП 54

Вот – Ленинград.
Начало Перестройки.
А вот – Санкт-Петербург.
Как всё преобразилось!

Похоже и физически все горожане
Так резко изменились,
Что мочевых у них не стало пузырей,
Ведь туалеты в городе
Почти исчезли все.
Потом,
Конечно,
Видно по нужде,
На улицах
Случайно можно было встретить
Голубенькие будки,
Что называться стали «туалетом»?!
И ленинградцы были в шоке.
Они привыкли
К каменным
Общественным
Просторным туалетам,
Не очень чистым часто,
Но всегда бесплатным!
Ведь если ты свой кошелёк
Забыл случайно дома,
На улице тебя случайно прихватило,
То можешь и в милицию попасть
За то,
Что город свой случайно ты запачкал.

А что же стало с большинством из туалетом?
А в Перестройку и они «по-новому» зажили.
Теперь закусочные там.
А из оставшихся –
Все платные теперь.
И даже на вокзале.
К примеру на Балтийском,
Где люди прибывают с Луги,
Где в электричке находились три часа,
А в наших электричках
Для пассажиров туалетов не бывает.

А главное,
По улицам теперь,
Когда настала Перестройка,
Простор сменился теснотой
И не пройти спокойно.
Повсюду, куда не бросишь взор свой,
Ларьки, лотки и раскладушки
С одеждой «Сэконт хэнд».
И всюду грязь. И уличное пение звучит:

«Начало двадцать первого века.
Здесь всё для счастья человека.
Ансамбль зданий и АТЛАНТЫ,
А в переходе – музыканты.
Фронтоны, цоколи, порталы,
Прямоугольные кварталы.
Художников на Невском - тучи,
Которые всех в мире круче.
Дворцовый мост и мост Финляндский,
И каменный СОБОР КАЗАНСКИЙ,
И ОРУДИЙНАЯ ОГРАДА.
Бомжи, где надо и не надо.
Фонтанка, Мойка, Монастырка.
«КРЕСТЫ», однако, не «БУТЫРКА».
Каналы: Красный и Обводный.
У Зимнего – оркестр сводный.
Петровский, Заячий, Крестовский.
МОНЕТНЫЙ ДВОР, стенами броский.
Нева и катера-ракеты.
В киосках продают газеты.
Местами, только магазины
И супермаркетов витрины,
Реклама всяческой услады
И игровые автоматы.
Ограды, поручни, решётки.
На раскладушках грязных - шмотки.
Дворцы, музеи и колонны.
Собаки, кошки и вороны.
А БЕЛОЙ НОЧЬЮ – много света!
Конечно,
Петербург
Всё
Это».


Глава 9. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 153…ТП 55

Случилось «страшное»!
На стыке двух веков -
Остались без работы ленинградцы.
А в их сознании остались убежденья,
Что в кровь впитались при Советской власти,
И убежденья эти
Сломать и перестроить в одночасье трудно.
Тем более, что переучивать никто не стал их,
Мол, «отработанный ненужный материал»,
И нечего на обученье их в условьях новых,
Деньги тратить,
Достаточно у нас и молодых, надежды подающих,
Вот их и надо поддержать материально
Учёбой, должностью и перспективой.
А в ленинградцах,
Которым-то ещё до пенсии лет двадцать оставалось,
Но в нынешних условиях считались «стариками»,
Ещё надежда теплилась,
Поскольку помнили они ещё страну Советов
В которой родились и жили,
Где труд любой почётен был,
И обеспечен каждый был трудом
И минимальною оплатой,
Которая доехать позволяла до работы,
А не пешком идти, как в Перестройку,
Когда у человека с образованьем высшим,
Не находилось денег на трамвай.
Что говорить?!
Кто инженером был в НИИ,
Рабочим был кто на заводе,
Кто не сменил профессию свою
На продавца иль «челнока»,
Иль «бизнесмена»,
Зарплату тот так редко получал,
Бывало раз в полгода,
Чтоб вмиг инфляция съедала.
Жизнь заставляла собирать бутылки,
Сдавать их,
Чтоб от голода не сдохнуть,
А многие уехали на стройку,
На заработок, за деньгами,
А по ночам в бараке
Выли песни:

«Мы пахали на стройке
Застропясь за стропила.
Обрешётки пилили.
Искры сыпались с глаз!
На воде с пивом кашу
Жрали мы через силу.
И тепло растекалось
Жирным потом из нас.

Как закончится смена,
Так кончались все силы.
Мы сползали с лесов
В наш барак –
Дом родной.
Мы тащили с собой
Топоры, гвозди, пилы.
Чтоб не спёрли у нас
Даже штуки одной.

Среди нас был Володя.
Он не брился на стройке.
Потому и прыщей,
Как все мы,
Не имел.
Раскрасневшись от пива,
Он споткнулся о стойку
И башкою –
О стенку!
И стал белым,
Как мел.

Он упал бездыханно.
Сквозь глазницу
Мозг вылез.
Только гвоздь окаянный,
Согнут
С глазом
В стене.
Ненавижу все гвозди!!!
Ни патроны ни пули,
Но стреляют из стенок,
Словно мы на войне».


Глава 9. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 155…ТП 56

«Из грязи в князи» Перестройка возвысила немало.
Не стало слышно слово «спекулянт»,
А появилось новое словечко «бизнесмен»,
Слух режущее ленинградцам,
Строителям «коммунистического завтра».
Возможно, связано с налогами всё было,
Но «Шоу-бизнес» процветал.
Со сцены хвастались,
Что столько «заработать»
Им при Советской власти не давали,
Какая, мол, теперь настала
Шикарная у нас всех жизнь!
А дети беспризорные
С голодными глазами,
Что появились в Петербурге,
Не слышали об этом,
Поскольку не было у них ни дома,
Ни телевизора,
И не могли они
Гламурные те шоу-передачи видеть.

И до абсурда доходило, когда из психбольниц
К себе домой больных жить отправляли,
Поскольку нечем было их кормить.
Так в телепередаче,
Больной, что «людоедом» числился в медкарте,
С восторгом открывал свой холодильник
И журналисту хвастался, что здесь,
Вот в этих трёхлитровых банках
Кусочки печени, здесь лёгкое под маринадом,
Здесь трапециевидной мышцы мякоть,
Всё луком переложено нарезанным в колечки.
«Не думайте Вы обо мне плохого,-
Он журналисту говорил,-
Соседей я не трогаю, пусть спят спокойно,
Ведь я не ненормальный,
Всё это мясо от людей с соседнего района».

А некоторые ленинградцы,
Имея по два, по три образованья высших,
В душе высокомерной
С презреньем относясь к торговле всякой,
Поскольку технарями были, изобретали на работе
И не желали «торгашами», как им казалось, становиться,
Во время Перестройки
Вдруг сразу стали не нужны!
И всё же время бросило к прилавку их.
Но за прилавок встать не каждый может.
Особенно, когда всю жизнь, с начала окончанья Института
И с полученья «поплавка» с Дипломом,
Ты ощущал себя творцом, а тут, под старость,
Менять профессию свою, менять своё мировоззренье?!
Такое выдержать не каждый может.
Кто спился, а кто песни стал такие распевать:

«Отвяжись ты,
СУДЬБА истерическая,
У меня всё насквозь металлическое,
Шли в огонь,
Воды,
Медные трубы
Мы с тобой
Сжав стальные зубы.

Ты напрасно вцепилась мне в глотку!
Нету денег
Тебе дать
На водку.
Коль зашла ты ко мне
В каморку,
Так давай
Покурим махорку.

Затянусь горьким дымом с тобою.
Что, СУДЬБА, ты творила со мною?!
Вспоминаю.
Смотрю на колечко.
Ведь я в юности был как овечка.

Где ты, морда моя, побритая?
Где бутылка впервые вскрытая?
Где ты, Русь, по частям не разбитая,
Хлебом сытая,
Незабитая?!
Верю,
Богом ещё незабытая!».


Глава 9. Часть 4. Зелёный свет…стр. 157…ТП 57

В такие дни далёкой Перестройки,
Когда СССР распался,
Империя рассыпалась на части,
И всюду была задержка по зарплате,
Инфляция сжирала весь доход,
В такие дни не каждый ленинградец
Себе позволить мог
Наесться вдоволь,
Хотя бы постной каши,
Конечно,
Если этот ленинградец не был пенсионером,
Поскольку пенсию давали без задержки
И транспорт был для них бесплатным.

А были и такие петербуржцы,
Так доведённые голодной жизнью,
Что в снах своих они
Себя собакой представляли,
Что в будке, на цепи
И миска есть у них.
А главное, что есть у них хозяин,
И каждый день он миску наполняет
Похлёбкой тёплой!
Эка благодать!
Чего тут не запеть:

«Не тащусь я от цепи и будки.
На морозе зубками стучу,
И все мысли только о желудке,
Иногда, я волком стать хочу!

Я завыл тогда во всю бы глотку,
Всех собак соседских разорвал,
Всей скотине я задал бы трёпку!
А котов хозяйских бы порвал!

Но ХОЗЯИН мне несёт похлёбку?!
Я так рад! И я машу хвостом,
Не продамся я за волчью глотку!
Я останусь добрым верным псом».



Глава 9. Часть 5. Голубой свет…стр. 158…ТП 58

А были и такие ленинградцы,
Что не могли
Ни постоянно подрабатывать
За городом,
Вдали от дома,
Ни в городе халтурить постоянно.
Так их мотало и носило по России,
Что в Питер возвратившись,
Они рвались из города
Куда угодно вон,
И не могли сидеть на месте.
Привычкой это становилось,
Болтаться так туда-сюда.
Куда-то их всегда тянуло,
Но Питер вновь
Притягивал к себе.
Под стук колёс
Они такое пели:

«А вот Вам КРЕСТ!
Не вру!
Ей Богу!
Мне опротивела узда.
С цепи срываюсь я в дорогу,
Куда не ходят поезда.

Вороны в уши мне кричали,
Где в поле я,
В чужом краю,
Плодил мозоли и печали
В нелёгком трудовом бою.

Я то грущу, то улыбаюсь.
И всё с проклятым рюкзаком.
Как только в Питер возвращаюсь,
Так сразу из него бегом.

И что за жизнь моя такая?
Когда придёт волшебный сон?
Когда настанет жизнь другая?
За что мне этот наказон?!».



Глава 9. Часть 6. Синий свет…стр. 159…ТП 59

Бывало ленинградцев из Питера влекла
Не мысль о насущном хлебе,
А мысль романтики, научных изысканий,
Мысль жажды полной жизни невзирая
На все лишения и тяготы пути и песня:

«Холодный ветер, дождь и снег,
И слякоть, и пурга.
Но ты идёшь, ты – человек!
Тебя ведёт судьба.

Тебя ведёт желание
Постичь всё и познать.
Коль выбрал ты скитание,
Тебе ли унывать?!

Тебе ли в грязи-слякоти
Сухие сапоги
И праздность глупой радости?
К чертям её гони!

Вся жизнь твоя – агония,
Бушующий буран!
Тебе на счастье – молния,
Гроза и ураган!

Ты ливню подставляешь
И руки и лицо!
Ты с жадностью вдыхаешь
Всё, что тебе дано!

И радугу, и море,
Болотный аромат,
Цветы и зелень в поле,
И жёлтый листопад.

В природе всё прекрасно!
Всё, человек, твоё,
Так не живи напрасно,
Спеши познать её!

Порой ты терпишь холод,
Порой ты хочешь пить,
Но жажда или голод
Тебя смогли сломить?!

В веках ты жизнь разметил,
Она тебе дана,
Чтоб встретить, что не встретил
И выпить жизнь до дна!

Жизнь жить – такое счастье –
Природа нам дала!
Лишь приглядись, в ненастье,
Счастья капелька была.

Была она и в горе,
И в сложностях иных!
Пусть разольётся море
Из капелек таких,

Затопит всю планету,
Людей дождём зальёт.
Иди ж смелей по свету,
Иди скорей вперёд!

Числа нет испытаньям,
Когда нельзя пройти,
Когда твоим исканьям
Лишь камни на пути!

Но ты к заветной цели
Идёшь сквозь все века,
И мысли полетели
К мирам сквозь облака!

Мы в книгах твои знанья
Передадим другим,
Твою борьбу, дерзанья
Потомкам сохраним.

Мы дальше зашагаем,
Продолжим мы твой путь.
Что впереди? Не знаем.
Но нам нельзя свернуть!»


Глава 9. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 161…ТП 60

Стремление к открытию!
Стремление к познанью мира!
Так это свойственно всё человеку!

Не кушайте плоды, мол, с дерева
ПОЗНАНИЯ ДОБРА и ЗЛА!
Берите в пищу всё, что тут для вас растёт!
Вкушайте здесь плоды любые с любых деревьев!
Но только яблоки не ешьте
ПОЗНАНИЯ ДОБРА и ЗЛА!
Примерно так, согласно Библии,
Создатель говорил,
Адам и Ева слушали покорно.
Однако, Ева нарушила запрет.
Роль змия-искусителя
Не очень-то и велика.
Возможно,
Без подстрекательских его речей,
Поступок свой
И так бы совершила Ева.
Так в человеке тяга велика
К  ПОЗНАНИЮ ДОБРА и ЗЛА!
И Ева яблоко сорвала,
Его вкусила,
Но ничего вокруг не изменилось!
И испугалась Ева.
И решила,
Ответственность за свой поступок,
Разделит с нею пусть Адам.

Вот так с туристами бывает,
Что приезжают в Петербург.
Испытывая тягу
К познанию «Красот новейших»,
Не понимая в чём их смысл,
Но чтобы глупыми не показаться,
Кричат с восторгом в телефон
О «Красоте новейшей».
И даже песню сочиняют
И про себя её поют:

«Послушай, Мань, звоню тебе, короче,
Из Петербурга, не звонить нет мочи!
Я побывал недавно не в салоне
И не в простом музее, был я в зоне.

Да не в тюрьме! Ты что воображаешь?
По-деревенски, Мань, всё понимаешь.
Здесь зона для людей иного рода,
Для пешеходов, то есть для народа.

Её тут кличут просто «пешеходной»,
Окружена заботою народной,
Машины ведь сюда не допускают,
И шофера с ключами так гуляют.

«Садовой малою» зовётся зона.
Здесь много кислорода и озона!
Тут не полапаешь всего руками,
Под стеклами здесь ветки вверх ногами.

Ты где сейчас? У печки? Паришь? Жаришь?
Ты как всегда  Мань, головой не шаришь.
А здесь фонтан, как шар! Соображаешь?
Ты только, Мань, в деревне понимаешь!

Да не реви! Люблю! Не опасайся.
Ты слышишь там? Во мне не сомневайся!
Здесь улица зовётся «Итальянской»,
Но русской крови я, а не испанской.

Ты думаешь всё время о картошке,
А здесь есть памятник «Коту и Кошке»,
Есть памятник «Фотографу». Не враки!
Есть даже памятник простой «Собаке».

Вернусь, на зависть шоферюге Вове,
Поставлю памятник «Моей корове»!
Ты, Мань, скажи, пусть по дороге Мшинной
Теперь не шастает своей машиной.

Счастливо, Мань! Пусть мы не металлурги,
У нас не хуже, чем в Санкт-Петербурге!
И переулок улицы Газонной
Отныне будет ПЕШЕХОДНОЙ ЗОНОЙ!»


ОТКРОВЕНИЕ ТРЕТЬЕ.
Оранжевый билет………стр. 163… ТП 61

Не терпит пустоты природа.
А раз недавно родились Вы,
То нет у Вас пока БИЛЕТА,
А это –
Пустота.

Да,
Вы ребёнок,
Тот самый, что недавно совершили ПЕРЕХОД,
Вас так одолевала ЖАЖДА.
Поскольку научились Вы ходить и говорить немного,
То теперь,
Я с Вами буду лишь на «Вы».
Так вот,
Вы ничего пока ещё не знаете о жизни.
По крайней мере, кажется Вам так,
И жаждете приобрести любой БИЛЕТ.
Счастливый,
Несчастливый,
Лотерейный,
Пусть даже «волчий».
Но лишь бы как у всех,
Он должен быть у Вас.
Вас к этому влекут все силы мирозданья –
Заполнить пустоту.
Не потому,
Что Вы боитесь контролёра.
Нет!
Потому,
Что Вы хотите быть
Не «хуже»
Чем другие,
Чтобы над Вами не посмел никто смеяться,
И чтоб с презреньем не смотрели мимо Вас,
Не замечая,
Как будто Вы –
Пустое место.
А «хуже» или «лучше»
Решают те,
Где Вы растёте
И развиваетесь в какой «Среде».

Среда и выдаст Вам БИЛЕТ
В том направлении,
Туда и в те места,
Где пробудится память Ваша
Средою этой,
Где взлёты были и паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
И выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви
До ненависти
Всё.

Маршрут пути
Среда Вам отобрала
Из Вашей памяти о жизни Ваших предков.
Теперь есть цель у Вас и проездные документы.
Настал для Вас меняющий всё час
Подготовительный к поездке.


«Рекомендую вам прекрасного литератора
и вместе шахматного игрока, моего ученика,
графа Льва Николаевича Толстого».
                Урусов Сергей Дмитриевич,
       командир Полтавского пехотного полка,
             кавалер ГЕОРГИЕВСКОГО КРЕСТА
                (из рекомендательного письма
         для дальнейшего прохождения службы
                в Санкт-Петербурге).
                Севастополь, 1865 год.

ТОМ 4. ЦВЕТ ЖЁЛТЫЙ……стр. 165…ТП 62

Цвет золотистый,
Так в книгах сказано,
Знак власти,
А жёлтый цвет –
Знак интуиции и интеллекта.

А что такое интеллект?
Такой вопрос себе вы задавали?
Обычно думают,
А то и в книгах говорится,
Что интеллект – умение решать задачи
И всё на свете помнить.
Но тогда,
Любой компьютер слабенький
Заткнёт за пояс человека,
Пусть даже он учёный знаменитый,
Пусть даже Ньютон.
Но это,
Извините за мою бестактность,
Чушь собачья,
Хотя,
Теперь прошу прощенья у собак,
Собака большим интеллектом обладает,
Чем самый навороченный компьютер.
Так что же значит слово «интеллект»?
А это слово означает – уменье задавать вопросы,
Которых нет в твоей программе,
В программе поведенья твоего.
Какой компьютер
Задать себе вопрос способен,
Которого в программе нет,
Ведь выйти за предел своей программы
Он не может,
Поскольку это не логично, а сам вопрос
Дурацким будет,
А он, компьютер, не дурак,
Он – профессионал,
А это значит,
В своей специальности достиг он горизонтов,
И «за флажки» сигать он не намерен,
Поскольку убеждён компьютер,
Так сказано в его программе,
Что «за флажки» - нельзя!
Вопроса «глупого» - «А почему нельзя?»  -
Задать себе компьютер не способен.
Да и садовник-профессионал
Задать себе вопрос «дурацкий»
Вряд ли сможет такой к примеру:
«А яблоко зачем летит не в небо вверх,
От ветки отделившись,
А падает на землю вниз?».
А вот простой любитель в делах садовых
Ньютон,
Такой вопрос «дурацкий» себе поставил,
А отвечая,
Закон ВСЕМИРНОГО открыл он ТЯГОТЕНЬЯ!
Таких примеров можно много приводить,
Когда учёный-профессионал,
Шлагбаум закрывает,
Мол, дальше нет дороги,
Ведь в книгах и инструкциях,
А их он знает наизусть,
Написано – «Дороги дальше нет!».
Тогда любитель подойдет
И под шлагбаумом пролезет,
И все увидят,
Что есть дорога дальше.

Об интеллекте хватит,
Ведь я о жёлтом цвете говорю,
А он простой и тёплый,
Забавный, как цыплята,
Добрый,
Любимый это цвет детей.




Глава 10. Правдолюбная правда…стр. 167… ТП 63

А что там в Лисограде происходит?
К чему стремятся лисоградцы?
И слышать что хотят?
Одну лишь правду!

У современных лисоградцев
Большая нынче тяга к правде,
Любовь к ней и желанье знать её,
И в соответствии с пословицей известной
О том,
Что правда изрекается из уст младенца,
Они,
Все горожане Лисограда,
Когда хотят услышать правду,
Идут к младенцу,
Да не к одному, а сразу к двум,
Чтобы услышать речи их,
О чём им скажет мальчик,
И девочка что скажет.
И если речи эти совпадают,
То горожане точно знают,
Что правду слышали они.
Детей же этих
Лисоградцы выбирают.
Так
Выбранных сейчас детей зовут -
Олег и Ольга.
И если горожанам надо
Услышать правду о каком-нибудь Предмете,
То они
Несут Предмет свой
К Ольге и Олегу,
А дети смотрят на Предмет поочерёдно.
Составив мнение своё,
На Кафедру из камня залезают,
Что близ забора
У Главной площади стоит,
И говорят народу о Предмете этом
Правду,
Поскольку говорят одно и тоже.


Глава 11. Несчастная правда…стр. 168…ТП 64

На Кафедре Олег и Ольга
Ещё и развлекали лисоградцев,
Придумывая представленья
Такие например.

- Мама Ольга! Со мною беда!
Узнать одно слово мне хочется!
- Что значит слово «Ябеда»?
- Оно вопросиком корчится.
- Что же, сынок, разберёмся с ним,
Словечко пренеприятное.
Представь, о том, что мы говорим
Другим скажу, но невнятно я.
Будто с тобою был разговор,
Ты поделился со мною.
Сама же придумаю всякий вздор,
А после руки умою.
Бабу Ягу, скажу, вспоминал,
Скажу, что ты с нею знаешься.
Олег, скажу, с нею в прятки играл.
Скажу, что  Яге ты нравишься.
- Мама Ольга! Ведь это не так!
- Не плачь! Успокойся Олег!
Слово ещё объяснить это как,
Чтоб ты запомнил навек.
Ведь сердцем прочувствовал ты сейчас –
Чудовищной ложь бывает!
Доносчика, что клевещет на нас
Ябедой называют.

Довольно правды лисоградской.
А что там, на Востоке древнем?
Что делает в тюрьме дворцовой
Певец, за правду заключённый?

А Певец
На лютне не отобранной играл,
Стражников пришедших развлекал.
Был и Главный стражник тоже там,
Песни слушал и внимал словам.
В Башне Смерти
Скучно было жить,
Песню там никто не мог сложить.
Там лишь холод,
Стук и лязг цепей,
А  от песен стало веселей.

Главный стражник видел много стран,
В детстве столько горя он хлебнул!
Видел он войны сплошной обман,
Видел он жестокости разгул,
И прочувствовал он злость не на словах –
Мать с отцом убили на глазах!
Столько унижений испытал,
Ведь ребёнком в рабство он попал!
В кандалах исколесил весь белый свет,
А южанам он достался в двадцать лет.
В Янычары Падишах его забрал,
Званье,
Имя,
Положенье,
Деньги дал!
Обучал его мечом владеть,
Смерти правильно в глаза смотреть.
Падишах в него немало сил вложил,
Голову успехом закружил,
Сделал из раба,
Что ниже пса,
В жизни всё закрыто для кого,
Приближённого!
Вознёс на небеса!
Всё - за Падишаха своего
Он теперь отдаст,
Он грозным слыл,
Главным стражником он стал,
А был лишь «ноль»,
Но из памяти след детства он не смыл,
И порою,
В сердце ныла боль.

И Певца
С волненьем слушал он,
Словно свежим воздухом дышал,
Словно сказочный из детства видел сон,
Словно к матери он голову прижал.


ГЛАВА 12. Жёлтая правда…стр. 170…ТП 65

От мыслей грустных надо отойти нам
И в Петербург махнуть, послушать петербуржцев.
Вот мама с сыном о чём-то говорят.

- Я слово это знаю!
Из фильма понимаю.
Это – «Ястребитель».
«Эй, старики, все в бой!»
А может их ребёнок
Зовётся «Ястребёнок»?
Не знаешь, мама, ты о том,
Был сын полка такой?
- Мой милый, милый мальчик,
Мой Витя, умный зайчик!
Такое напридумать
Способен только ты.
Даю тебе подсказку,
Где Сокол, помнишь сказку?
Он возвращался к князю
С небесной высоты.
- Охотничья птица
Мне очень часто сниться.
- А Ястреб – тоже птица,
На Сокола похож.
Когтям он силу знает,
В добычу их вонзает,
И клюв такой же грозный,
Как очень острый нож.
- Внимательный я зритель,
Я слышал – «Ястребитель»!
- Не Ястреб там, мой мальчик,
Ошибся ты, дружок.
В том фильме - «Истребители» -
Нацистов победители
На самолётах дрались
За нас с тобой сынок!
Летели Истребители
Бойцы-освободители,
Чтоб много было света,
Чтоб мирным было лето.


Глава 12. Часть 1. Красный свет…стр. 171…ТП 66

Есть в Петербурге флюгер золочённый,
Изображающий КОРАБЛИК небольшой,
С Адмиралтейского он шпиля смотрит
На город пристально и величаво,
Ведь император сам, Великий Пётр,
Его держал в руках, поэтому и сам КОРАБЛИК,
Овеянный петровской славой,
Стал символом Санкт-Петербурга,
А шпиль Адмиралтейский о нём поёт такую песню:

«В Санкт-Петербурге не счесть
Всех музеев
И фабрик.
Объединяет их всех
Символ –
КОРАБЛИК.
В Адмиралтействе на шпиле
Он флюгером
Служит.
С древних петровских времён
Он с чайками
Дружит.

Пусть шторм
Набегает,
Несётся на многие мили.
Пусть гнуться
Под ветром
Санкт-петербуржские шпили.
С Адмиралтейства
Звучит очень гордая песня,
Что лучик
От солнца,
КОРАБЛИК звенит в поднебесье.

За семьдесят метро поднялся
Над уровнем
Моря
Этот КОРАБЛИК, вращается,
Может
От горя.
Столько он видел различных
Тревог
И событий,
Что не распутать ему
Клубок траурных
Нитей.

И наводненья и стоны,
И гром
Революций.
Выстрелы, кровь
И смена властей
И конституций.
В небе ночном аэростат,
Сирены,
Бомбёжки.
Трупы, мороз,
В проруби лёд
И хлеба –
Ни крошки!

Что с того,
Что КОРАБЛИК
Копией заменяли,
Пусть он и латунный,
Но нервы его из стали.
Насквозь он пронизан
Не ветром,
Петровским духом,
Он совсем неподвластен
Вражеским подлым
Слухам.

Пусть ветер,
Холодный,
Вращает КОРАБЛИК на шпиле,
Пусть солнце
Его
Обжигает лучами при штиле,
Пусть молнии
Мечут
От зависти чёрные тучи,
Для Санкт-
Петербурга
Он – символ простой и могучий!»


Глава 12. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 173… ТП 67

Санкт-Петербург на островах стоит,
Построен на Неве Великой,
Вмещающей в себя
Все символы его Величья!
И петербуржцы о Неве восторженно поют:

«О ТЕБЕ не расскажешь в простых словах,
Нева.
ТЫ нужна петербуржцам во всех делах,
Нева.
ТЫ в БЛОКАДУ давала воду в ведре,
Нева.
ТЫ нам память хранишь о Великом Петре,
Нева.

На ТВОИХ берегах потрудились творцы,
Нева.
Они здесь сотворили дома и дворцы,
Нева.
Для художников ТЫ – вдохновенный предмет,
Нева.
Не один восхищён был ТОБОЮ поэт,
Нева.

Санкт-Петербургу ТЫ всё, и радость и боль,
Нева.
А для туристов теперь ТЫ и хлеб и соль,
Нева.
И Александра ТЫ Невского помнишь речь,
Нева.
Ночами ТЫ Белыми местом стала встреч,
Нева.

ТЫ рыбаков здесь всех кормишь и речников,
Нева.
ТЫ и мудрость и тайна прошедших веков,
Нева.
Отражаешь собою ТЫ в штиль небеса,
Нева.
И каменных львов и сфинксов и чудеса,
Нева.

ТЫ красавица просто и радуешь глаз,
Нева.
Для Петербурга ТЫ – роскошь, словно алмаз,
Нева.
Мы все без ТЕБЯ здесь просто сойдём с ума,
Нева.
ТЫ нам и радость, и счастье, и жизнь сама,
Нева».

Сам Пушкин писал,
Что он в Белою ночь «Без лампады» читает.
И дети, бывает, не спят по ночам.
И даже такое бывает, что Белою ночью мамаша
Сынишку не спящего учит
И просит его в букваре букву «Я» показать.
А мальчик в Душе своей
Мыслит стихами:

«Мама просит показать
Букву.
А я вспомнил, что люблю
Клюкву.
Вот глотаю молча я
Слюни.
Мальчик я, чтоб распускать
Нюни.
Клюкву б кислую достать
Срочно!
Она знает, что хочу.
Точно!
Разве может буква быть
Вкусной?
Маме я смотрю в глаза,
Грустный.
Мама, мамочка моя
Ночью,
Перепутала меня
С дочью.
Я ведь мальчик, должен быть –
Дерзкий,
Может я есть – Александр
Невский?!»




Глава 12. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 175… ТП 68

Нева для петербуржцев – всё,
И праздник и салют!
В «Речном трамвайчике»
По Ней – усилить  радость!
Пешком по набережной
К Ней – дурное настроенье сбросить!
И ничего, что от Неё у петербуржцев,
Бывает, так кружится голова,
Так голова кружится,
Как в песне, что поют:

«Если дрянь настроение,
Если в сердце смятение,
Если гложет сомнение,
Красный свет впереди!
Всё с шипами-иголками,
Вкривь и вкось с кривотолками,
Если счастье с осколками,
Ты к Неве подойди!

Ничего, что голова кружится,
Ничего, что гонит жизнь волну.
Ни к чему тебе в руках синица.
Погляди,
Приятель,
На Неву!
Главное,
В себя поверить надо!
И Нева
Должна тебе помочь.
Ты поверил?
Вот тебе награда –
Будешь спать
Спокойно ты
Всю ночь!

Настроенье? Тревожное.
Положение? Сложное.
Но решенье возможное
У тебя в голове!
Ты прочисти извилины,
Не все скорбями спилены,
Чтобы были усилены –
Подойди ты к Неве!

Ничего, что голова кружится,
Ничего, что гонит жизнь волну.
Ни к чему тебе в руках синица.
Погляди,
Приятель,
На Неву!
Главное,
В себя поверить надо!
И Нева
Должна тебе помочь.
Ты поверил?
Вот тебе награда –
Будешь спать
Спокойно ты
Всю ночь!

В мышеловке сыр дёшево,
Но чего в нём хорошего?
Неприятности прошлого,
Что змея на груди.
Чтобы вспомнить занятное,
Задушевное, внятное,
Для тебя так приятное,
Ты к Неве подойди!

Ничего, что голова кружится,
Ничего, что гонит жизнь волну.
Ни к чему тебе в руках синица.
Погляди,
Приятель,
На Неву!
Главное,
В себя поверить надо!
И Нева
Должна тебе помочь.
Ты поверил?
Вот тебе награда –
Будешь спать
Спокойно ты
Всю ночь!»


Глава 12. Часть 4. Зелёный свет…стр. 177… ТП 69

Однако, есть такие петербуржцы,
Что меж собой поют речетативом:

«- Говорят, что наш город БОЛЕЗНЫЙ,
Что «хандрозы» в болотах хранит.
- Нет! Наш Питер нам очень полезный!
И целебен нам даже гранит.
- Говорят, что наш город неправый,
Александр зря шведов здесь бил.
- Нет, наш Питер во славу Державы,
Россиянам от этого мил.

И пусть говорят, что кур доят,
Что в Рим ведут все дороги.
Тебе полезно, другому – яд,
У всех нас свои итоги.

- Говорят, всё в Неве дохнет явно,
Что и рыбы-то нет у реки.
- А акулу поймали недавно?
Не дадут мне соврать рыбаки!
- Говорят, что наш город неместный,
Что и нечисть-то водится в нём.
- Нет! Наш Питер, он, просто чудесный!
Белой ночью светло в нём как днём!

И пусть говорят, что кур доят,
Что в Рим ведут все дороги.
А люди слышат то, что хотят,
И то, что понятно многим.

- Говорят, что наш город на грани,
Что трясётся в нём даже гранит.
- Нет! Наш город бывает в тумане,
А вот в полдень, пушка палит!
- Говорят, что наш город опасный,
Что засыпать бы реки песком.
- Нет! Наш Питер красивый и ясный!
Чтоб песком, надо быть дураком!

И пусть говорят, что кур доят,
Что в Рим ведут все дороги.
Наврут, а после спокойно спят,
Оставив других в тревоге.

- Говорят, что наш город суровый,
Что совсем развлечений в нём нет.
- Просто Питер морально здоровый,
Есть театры и цирк, и балет.
- Говорят, что наш город бездушный,
Что военный мы любим парад.
- Нет! Наш город весьма благодушный,
Ну, а мирным гостям очень рад!

И пусть говорят, что кур доят,
Что в Рим ведут все дороги.
Ведут в Ленинград и в Петроград,
И в Петербург очень многих.

- Говорят, что уж очень он влажен,
На стольких островах он стоит.
- Ну и что? Он России так важен!
Для планеты он всей знаменит!
- Говорят, что наш город в печали,
Что в тоске пребывает порой.
- День ПОБЕДЫ салютом встречали!
Мы – нормальные, город – ГЕРОЙ!

И пусть говорят, что кур доят,
Что в Рим ведут все дороги.
А в питерском небе орлы парят,
Двуглавые царские БОГИ!».

У молодого петербуржца забота в юбку мамину вцепиться,
Да в папины обтянутые брюки, а про себя он говорит
Стихи такие:

«Как здорово! Буду стараться!
Как взрослый я буду идти!
За мамину юбку держаться!
И нету желтее пути!

А был бы мой папа умнее,
То тоже бы юбку носил,
И я бы тогда побыстрее
За юбки цепляясь ходил!»


Глава 12. Часть 5. Голубой свет…стр. 179… ТП 70

А настоящий петербуржец, петроградец,
Ленинградец, питерец, ну как хотите, назовите,
Влюблён в свой город!
И если Вы ему дадите паспорт
«С двойным гражданством»,
То поверьте,
Он вышвырнет в Неву его с презреньем!
Ему бессмысленно что-либо предлагать
Из городов других,
Ведь для него Санкт-Петербург –
Единственный
Родной и милый город,
Он даже ночью про него поёт:

«Всякий кулик хвалит
Толька своё болото,
Всякий кулик хвалит
Только свою траву.
А мне Петербург только
Очень хвалить охота,
Санкт-Петербург с Невским,
Славную нашу Неву!

Если любишь кататься,
Люби подниматься в горки.
Видно не всё в порядке
У разных забав и утех.
Может неплохо в Париже,
В Берлине, в Нью-Йорке,
Но для меня в Петербурге
Прекраснее всех!

Сколь не корми волка,
Смотрит он всё-таки в чащу,
Сколь не корми волка,
В рощу он смотрит, в кусты,
Сколь не показывай карты,
Санкт-Петербурга нет слаще!
Где лучше ещё есть шпили,
Где краше мосты?!»



Глава 12. Часть 6. Синий свет…стр. 180… ТП 71
   
В Санкт-Петербурге,
Когда погодных аномалий нет,
Дожди – обычное явленье.
Особенно весной их много.
Идут со снегом.
На Неве – торосы изо льда.
На небе тучи грозовые,
А солнышко давно не видно.
Поэтому
Легко представить петербуржцев,
Когда,
Особенно весной,
Глаза их видят на Неве
Всего лишь маленькие льдинки,
Блестящие на солнце,
И нет дождя,
Всё залито слепящим светом!
Для настоящих петербуржцев –
Пир для души,
Для сердца,
Для светлой песни:

«В Санкт-Петербурге
Солнечных дней,
Раз
И обчёлся,
А потому
Всем веселей,
Коль день такой пришёлся.
Особенно редко
Ранней весной
Ясные дни бывают.
Что вдруг случилось ПИТЕР с тобой?
А это –
Сосульки тают!

На остановках
Люди лицо солнцу своё подставляют.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ своё лицо
Тоже в лучах
Меняет.
Краски на стенах цветных домов,
На барельефах    
Яркими стали,
Словно из снов
О ярмарках и утехах!

Только водителям не повезло,
Солнце в глаза – не очень.
Может, кого-то и развезло,
Того, кто от солнца непрочен.
А в остальном, в Питере пир!
В отличном все настроении.
И у собак с кошками мир,
И птицы в весеннем пении!

На Неве, на льдине, чайка.
Солнцу рада вся природа.
Ты денёк такой встречай-ка,
Это – редкая погода.
Чтобы солнце так – весною!
Чтобы в небе и – ни тучки!
Радости своей не скрою!
Я как будто в день получки!».

В районах некоторых Петербурга
На берег Финского залива выйти можно.
На берегу малыш взял в руку жёлтый камень,
А мама говорит ему, что это, мол, янтарь.
И между ними беседа завязалась.

- Расскажи мне про янтарь.
Что это такое?
Может месяц? Как январь?
Или что другое?

- Это камень. Непростой. Очень даже ценный.
Привлекает красотой необыкновенной!
Жёлтой капелькой блестит, как стекло прозрачен,
Мошка в нём порой сидит и совсем не плачет.
Он лежит на берегу, греется у моря.
Что возьму, что не возьму – всё ему не горе.
Знает, любят все его, трогают руками,
Всем теплее от него, словно солнце с нами.


Глава 12. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 182… ТП 72

И, тем не менее, у ленинградцев,
Особенно у тех, кто пережил Блокаду,
Даже тогда, когда в душе ликует всё,
Стоит перед глазами ХЛЕБ.
Они то знают, что значит «есть» его,
И знают, что значит воду «пить»,
Которую нести за километр в мороз с Невы,
Под бомбами и артобстрелом!
Что значит «пить и есть» -
Одни лишь ленинградцы понимают
И шпили золоченные над ними.

Просто нельзя с врагами!
Пусть кажется, «это нелепость»,
Но шведы могли кораблями
В Россию войти с Невы.
Сам Пётр своими руками
Здесь заложил крепость!
Шпили сверкают над нами,
Ангел глядит с высоты.

Теперь петербуржские шпили
Гордо в небе застыли,
Для горожан – часовые,
Готовы на подвиг любой.
Чтобы мы «ели и пили»,
Блестят петербуржские шпили,
Военную славу России
Они отражают собой!

Здесь крепость победу ковала
ВЕЛИКОЙ ПОЛТАВСКОЙ БИТВЫ,
И столько жизней забрала,
Что вздрогнет любой драматург!
Здесь крепость надежду давала,
К небу неслись молитвы,
Из крепостного вала
Вырос САНКТ-ПЕТЕРБУРГ!

Здесь ленинградские шпили
Немцы в войну бомбили!
Фугасы и зажигалки!
Снарядов пчелиный рой!
Чтобы мы «ели и пили»,
Шпили БЛОКАДУ пробили,
Дождались конца артобстрелов,
Заветного слова «ОТБОЙ!».

Здесь не летает кречет,
Здесь чаще – морские птицы.
Здесь БЕЛОЮ НОЧЬЮ встречи.
Здесь пушка в полдень палит.
Луч отблески шпилей мечет
Над бывшей российской столицей.
Ангел хранит нас и лечит,
Нам бодрость даёт гранит.

Здесь петербуржские шпили
Столько сердец покорили!
Здесь на многие мили
Ангел глядит золотой!
Чтобы мы «ели и пили»
Блестят золоченые шпили,
Много они пережили,
Грозы не боятся любой!

Вот петербурженка – начальных классов ученица,
Моложе некуда, а сочиняет стихи и песни.
И вспоминает, как недавно
Учила букву «Я» по букварю,
А на картинке – яблоко изображалось.
И песню вспомнила одну,
И переделала на свой манер,
Чтоб песня та о яблоках звучала
И помогала букву «Я» запоминать:

«Изучаю букву «Я»
И слюну глотаю.
Аппетитно тихо я
Песню напеваю:

«В яблоневом месте
Под яблочною шишкой,
Где яблочные кошки
И яблочный салют,
Яблочные дворники
Яблочным котятам
Яблочные песни
Яблочно поют!»

Услыхал меня сосед,
Дядя очень грубый,
И сказал: «Такого нет!»
И запел сквозь зубы:

«В яблоневом месте
Есть только ёлка с шишкой.
Там очень злые кошки.
И там посуду бьют.
Пьяные там дворники
С пьяным управдомом
Под яблочко-песню
Из стаканов пьют!»

За окошком потекло.
Кто-то шутки ради,
Прямо яблоком в стекло!
И увидел дядя –

«В яблоневом месте
Под ёлочною шишкой,
Не очень злые кошки
Из чистой лужи пьют,
А трезвые дворники
С трезвым управдомом
Прямо под окошком
Яблоки жуют!»

Заучу я букву «Я»,
Взрослой скоро стану,
Но с улыбкой, про себя
Петь не перестану:

«В яблоневом месте
Под яблочною шишкой,
Где яблочные кошки
И яблочный салют,
Яблочные дворники
Яблочным котятам
Яблочные песни
Яблочно поют!»


ОТКРОВЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ.
Жёлтая подготовка……………стр. 185… ТП 73

Не терпит пустоты природа.
Движение любое –
Есть заполнение
Образовавшихся пустот.
Чем больше пустота –
Сильнее тем движенье,
И силы нет в природе
Его остановить.
С такою силою
Бороться
Бесполезно.
Закон природы
Непреодолим.

Зависит много от того,
В Среду какую Вы попали,
Когда Вы родились.
С волками жить,
Так говорят в народе,
По-волчьи надо выть.
Конечно, гены предков
Всех предыдущих жизней их
О многом говорят.
Но «всякое» бывало,
У самых даже
Благороднейших людей.
И кто не без греха?
Так это «всякое»
Среда
В мозгу у Вас
Найдёт и раскопает.
И не помогут Ваши гены,
Среда Вас воспитает так,
Как посчитает нужным.

Прошли Вы ПЕРЕХОД и ЖАЖДУ,
И получили свой БИЛЕТ
От той Среды,
Где обитаете Вы нынче
И где проходите Вы
ПОДГОТОВКУ.
Среда Вам будоражит память
О жизни прошлой Ваших предков,
Где взлёты были
И паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
И выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви
До ненависти
Всё.

Среда высвечивает только те моменты
Из Вашей памяти
Для Вашей ПОДГОТОВКИ,
Что посчитает нужным для себя.
А Вы,
Поскольку получаете картинки
Из собственного мозга,
То думаете, что нашли себя,
Что созданы для этой ПОДГОТОВКИ.


«Для меня наука, как игра в шахматы,
ну вот нравиться проводить время
в таком занятии».
           Менделеев Дмитрий Иванович,
                русский учёный.

ТОМ 5. ЦВЕТ ЗЕЛЁНЫЙ……стр. 187…… ТП 74

Коварней цвета нет, чем цвет Зелёный.

Вначале зелень кажется самою жизнью,
Пробужденьем.
Вся поросль покрыта этим цветом.
Листочки нежные, травинки молодые
Весною так ласкают глаз!
Проходит время,
Листья опадают,
И разлагаясь,
Со временем,
Их плесень покрывает,
И тлен берёт с зелёною окраской,
Что с неприязнью глаз воспринимает.
А цвет один и тот же,
Цвет – Зелёный.

Цвет – пограничник,
Поскольку этот цвет
Собой границу представляет
Меж Тёплых стран,
Как Белых, так и Красных,
Оранжевых и Жёлтых,
И стран Холодных
Голубых и Синих,
И Фиолетовых всех стран.

Ещё физически Зелёный цвет
Примерно так возможно ощутить.

Себе представьте мостовую Вы из досок,
На землю брошенные доски вместе сбиты.
Погода ясная.
Тепло.
Земля сухая.
Солнце светит.
И Вы по мостовой идёте этой деревянной.
Пройдёте Вы по ней?
Да не вопрос!
Легко пройдёте и спокойно,
Ведь радостно на сердце,
Когда и солнце светит,
И никуда спешить не надо,
Поскрипывают под ногами доски
И пахнут свежей древесиной.
Вот это ощущенье будет
Сравнимо с ощущеньем,
Что нам даёт весною цвет зелёный
И радуется глаз при виде
Молоденькой травы, листочков нежных.

Теперь представьте,
Дождь пошёл,
И дует ветер,
И доски мостовой
Подняли над землёй,
На брёвна положили,
Поскольку вся земля промокла
И превратилась в грязь из глины.
Так чтобы в эту грязь
Не соскользнуть Вам с досок,
Что прогибаются теперь,
Под Вашей тяжестью качаясь,
Вам надо равновесье соблюдать,
А Вы торопитесь,
И Вам быстрее надо.
Пройдёте Вы теперь?
Конечно,
Но не спокойно и легко,
А с некоторым раздраженьем.
Вот это ощущенье будет
Сравнимо с ощущеньем,
Производимое Зелёным цветом
От зелени увядшей и сухой травы.

В годах шестидесятых прошлого столетья
Дал указанье кто-то
Всё красить этим цветом в Ленинграде.
Так в школах, например,
В такой зелёный цвет
Окрашены все парты были и стены,
А доски школьные
С линолеумом чёрным все заменили
На доски из стекла зелёного
С наружностью такой шершавой,
Что классный мел скрипя
Визжал звук издавая, такой,
Какой бывает,
Когда ногтями голыми
По кирпичу царапать.
Но тем не менее
Всё вспоминается с теплом:

«Я хочу заниматься до одури!
Мне сейчас по душе все науки!
А когда-то, как многие лодыри,
Я зевал на уроках от скуки.
И не мог я за партой без дела!
Меня вдаль тянули дела!
И не знал я тогда, что у мела –
Деловая правда была».

Теперь вернёмся к доскам на мостовой,
Представьте, всё обледенело,
И завывает ветер сильный,
И мокрый снег с дождём идёт,
А мостовая,
Что из досок,
Покрытых льдом и смоченных дождём,
Над пропастью теперь провисла,
Раскачиваясь так от ветра,
Что кажется вот-вот сорвётся в пропасть.
Пройдёте Вы теперь?
Решайте сами.
Вот это ощущенье будет
Сравнимо с ощущеньем,
Производимое Зелёным цветом
От цвета разложенья,
Что смертью пахнет.
Коварней и циничней цвета нет,
Чем цвет Зелёный.
Вот например,
Не даром во Вьетнаме
Цвет траура –
Зелёный цвет.


Глава 13. Обнаруженная правда…стр. 190… ТП 75

Не надоело
В Санкт-Петербурге находится?
На горожан его смотреть?
Их разговоры слушать?
Мне лично нет!
А Вам, быть может,
Надоело.
Я лично слышал, например,
Такое мнение москвички,
Что Петербург – музей,
Но как возможно жить в музее?!

Соскучились по Лисограду?
А как соскучились они,
Все лисоградцы,
По всей России?
Но повезло им.
Их с самолёта увидали!

Об этом городе,
О Лисограде,
Никто не знал в теперешней России.
Но где-то
В середине прошлого столетья
Его увидели из самолёта.
С тех пор туда
Раз в год
Летает вертолёт.
На площадь Главную садится.
И этот день
Назвали лисоградцы
Большущим праздником,
Он выходной для всех,
И лисоградцы радуются так,
Что трудно усидеть им дома.
Они на улицы выходят,
Они ликуют вдоль забора,
У Главной площади,
Поскольку,
На площадь их не допускают.


Глава 14. Спорная правда…стр. 191… ТП 76

Восторженных оставим лисоградцев,
Им радости хватает и без нас.
Посмотрим на Восток, на древний град.
И во Дворец войдём.
Послушаем мы Падишаха рассужденья
И возражения Певца.

Через сутки
Вновь Певец стоял
Перед Падишахом
И держал
Лютню,
Вдохновенно говорил:
«Смертью ты меня не убедил,
Мысль – это вечная река!
Смерти не возьмёт её рука».

Падишах вскипел,
Терпенье потерял,
Больше он не пел,
А лишь орал.

- Слушай,
Ты,
Мерзавец и подлец,
Слушай,
Ты,
Ничтожнейший певец,
Смерть сильнее!
Мысль – ерунда!
Я даю тебе одуматься три дня,
Трое суток ты ещё живёшь,
Если не раскаешься –
Умрёшь!
Лютню держишь ты в своих руках?
Отобрать!
Разбить её всю в прах!»

Стража молча схватила Певца
И в тюрьму повела из Дворца,
Отобрали лютню его,
Чтоб не смог он петь ничего.

И заснул Певец в сырой тюрьме.
Тут явился Джин к нему во сне.

- Расскажи мне,
Джин,
Поведай,
Как мне мысль изваять?
Чтоб юнцы могли и деды
В эту мысль поиграть,
Чтоб звездой она сияла,
Мозгу радость принесла
Честной логикой сверкала,
За собой всю жизнь звала!

- Что ж, твои слова не бред,
Для тебя открою я секрет.

На шестьдесят четыре клетки
Раздели квадрат.
Вот – Король.
Вот – Ферзь.
Вот – Пешки, словно строй солдат.
Вот – Ладьи,
Слоны и Кони.
Ходят все по клеткам так.
Вижу, сразу
Всё ты понял,
Ты, смотрю, играть мастак.

- Вроде понял, как играть.
Ну,
А как игру назвать?

- Шахматами называю
И к тебе,
Певец,
Взываю!
Ты запомни,
Может статься,
Будешь ты сильней меня,
Мне придётся, может, сдаться,
Бойся обольщения!

- Джин,
Тебя не понимаю,
Раз сильней тебя в игре,
И тебя я обыграю,
Значит,
Слава только мне!

- Нет, Певец, ты вникнуть должен,
В шахматах – мысль глубока,
В них не только – меч из ножен,
В них – огромная река
Разных чувств, переживаний,
Сказочный волшебный мир,
Мир борьбы и испытаний,
Чёрно-белых мыслей тир.
Этот мир – двоих заслуга,
Твой противник,
Да и ты.
Вы вдвоём его творите,
Этот мир и берегите.
Это я игру придумал,
Потому в ней гений - я!
Обыграть меня задумал?
Что ж,
Обыгрывай меня,
Но при этом,
Ты запомни,
Придержи свои мечты,
Ты обыгрывай, но помни -
Гением не станешь ты.

- Разве это справедливо?
Что за чушь мне говоришь?

- Это больше, чем правдиво!
Сам сейчас сообразишь.
Вот представь, стихи ты пишешь,
Ну а я, лишь музыкант,
Их беру,
Стихи твои,
Музыку к ним сочиняю
И пою, что не твоя,
Песня эта, мол, моя.

- Это, Джин, несправедливо!

- Слушай дальше терпеливо.

- А теперь представь, ты пишешь
Музыку,
А я – стихи,
Твою музыку, ты слышишь?
Я беру, на них стихи
И пою, что не твоя,
Песня эта, мол, моя.

- Но и здесь несправедливо!

- Дальше слушай терпеливо.

А теперь представь, твои
Музыка,
На них стихи,
Ну а я беру их вместе
И пою в публичном месте,
Что, мол, песня не твоя,
Целиком она моя!

- Вот, совсем несправедливо!

- Что ж сидишь не молчаливо?
Ты ведь сам чужие песни,
Выдавая за свои,
Исполняешь,
Слышишь лести,
Но они же не твои,
Автор бедный жмётся где-то,
Ты – берёшь его монеты.

- Но монет не так-то много,
Нищая моя дорога.
А у автора нет слуха,
Голоса лишён.
Всё равно ему непруха,
Запоёт – смешон.

- Тем не менее,
Он – гений,
Потому, что автор он,
А как ты,
Без затруднений,
Враз найдётся миллион.
И его произведенье
Миллион споёт так ясно,
Вызвав слёзы умиленья,
Люди скажут: «Как прекрасно!»
Миллион певцов звенит,
Почести им,
Все награды!
Словно автору в тени
Ничего совсем не надо.

Так и ты, Певец, считаешь,
Обыграешь ты меня,
Что же ты изобретаешь,
Ведь игра-то не твоя.
Даже станешь Чемпионом,
Ты – не гений, это – спорт,
А по шахматным законам,
Мной придуманы красиво,
В них и жизнь течёт счастливо
Надо кушать пышный торт,
Шахматы – не только спорт,
Мир волшебный в них главнее,
Сказочный букет чудес,
Свет слабее, свет сильнее,
И расчётов точный лес,
Мысль сверкает как кристалл!
Гений – я!
Доска – вам, рать,
Красоту чтоб создавать!
Я сгустил немного краски,
Это надо понимать,
Чтобы не было опаски
Самому себе солгать,
Гением,
Конечно,
Стать
Может как и Чемпион,
Так и шахматист простой,
Также и певец любой,
Лишь бы ЧЕЛОВЕКОМ был он.

Понял?
Ну,
Давай,
Сыграем.
Классный ты игрок!
Мы лишь час с тобой играем,
А понять ты сколько смог?!
На лету ты всё хватаешь,
У меня же столько дел,
Дальше сам ты всё узнаешь.
Что ж,
Прощай!
Я полетел.

И Певец вскочил тревожно
И рубаху разорвал,
А на ней он осторожно
Углем клетки рисовал.

Главный стражник
Удивлённо
Тайно наблюдал за ним,
Как водил он
Отрешённо
Чёрным угольком своим,
Как фигурки он из глины
Очень странные слепил.

«Да,
Не выдержал кручины,
Белый свет ему не мил!
На полу,
Ишь,
Растянулся,
Песню лучше бы запел,
Но видать,
Совсем свихнулся
И от страха одурел.
Может быть ему помочь мне?
Песни ведь какие пел!» -
Думал Главный стражник ночью
И вошёл к нему,
Присел.

- Слушай, парень,
Смерть – сильнее.
Падишах, запомни, прав,
Прав всегда!
А жизнь милее,
Надо жить
Всю спесь убрав.

- Не читай ты мне морали,
Не устраивай здесь суд,
Прикажи, чтоб света дали,
Пусть нам факел принесут!
При луне тут плохо видно,
Он решёток тень ползёт,
Мне одно сейчас обидно -
Время быстро так идёт!

Вот теперь, другое дело!
Видишь,
Это вот – доска.
Это – чёрно.
Это – бело.
Вот двух армий все войска.
Так вот ходят.
Так – отходят.
Королю так  ШАХ дают.
От удара так отводят.
Защищают так.
Так бьют.

Захватила,
Погрузила
В мир волшебнейший игра,
Их неведомая сила
За собою увлекла!
Свёл с ума простор огромный
Логикой,
Борьбой,
Огнём!

День сменялся ночью тёмной,
Ночь сменялась тёмным днём.

В Башню Смерти постучали.
Навсегда Певца забрали.



Глава 15. Зелёная правда…стр. 198… ТП 77

Но хватит в древности глубокой находится.
Конечно,
Жаль Певца.
И что своею смертью
Он Падишаху доказал?
Об этом мы узнаем позже.

Летим в Санкт-Петербург.
А там свои проблемы.
Есть и с природою они.

Вот мать по набережной с сыном
Идёт и объясняет,
Что означает слово «Юморист».

- Ты упал,
Ты сам споткнулся.
Кто ты?
Пессимист?
Если встал
И улыбнулся,
Значит –
Оптимист!

Ты без шутки
В неудаче
Можешь день прожить?
А в беде,
Давая сдачи
Можешь рассмешить?

Если в сердце
Шутки пляшут,
Сам ты –
Оптимист.
Про тебя
Тогда расскажут:
«Это –
Юморист».



Глава 15. Часть 1. Красный свет…стр. 199… ТП 78

Вы знаете
Как строился Санкт-Петербург?
В какое время?
Не для гостей он строился,
Как Пушкин написал легко.
Нет!
Санкт-Петербург,
Как крепость создавался.
Военный это был объект,
Оплот России новой,
Форт-пост от шведских кораблей!
Враг должен не пройти в Неву!
России нужно было время,
Чтоб подготовиться
К Великой
Полтавской битве!
Здесь,
На Неве
Санкт-Петербург,
Ковал Победу в этой битве,
Давая время подготовки.

Теперь представьте это время.
Со Швецией Россия воевала,
И крепость создавалась на Неве,
Чтоб не прошли на кораблях своих
В Россию шведы.
Строительство велось
В условиях тяжёлых,
Без современной техники,
За счёт людей
Со всей России привозимых.
И сколько их погибло здесь?
Не сосчитал никто.
И шла война.

Война – не шуточное дело,
Петру Великому
Забот вполне хватало,
Но, несмотря на это,
Нашёл он время
Летний сад разбить,
Чтоб зелень в городе была,
И чтобы лучше в нём дышалось.
Теперь про это помнят редко.
И там, где были скверы,
Дома растут.
Петра Великого нет нынче!
Но зелень городская
И нынче к разуму взывает:

«Мы живые, как вы,
Мы –
Растения.
Мы –
Деревья, кусты и трава.
У вас в Питере странное мнение,
Что нас мучить у вас есть права.

Мы всю боль,
Все увечья,
Лишения
Переносим так стойко!
Молчим.
И смолу,
Как слезу огорчения,
Мы в душе
Под корою
Храним.

В вашем городе места нет радости.
Скольких нас здесь асфальт закатал?!
Для машин всё,
Бензина
И гадости,
Ведь авто –
Это ваш идеал.

К вам взываем зелёнейшим именем:
«Что добьётесь вы в этой борьбе?
Ну, погубите нас.
Что?
Со временем,
Будет горе и в вашей судьбе».


Глава 15. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 201… ТП 79

Помимо этого, хватает аномалий и с погодой,
В две тысячи втором году весна и лето отличались
От предыдущих страшною жарою.
Уже весною на асфальтовых дорогах,
Пропеть про миражи «из луж» реально было:

«Это
Не май!
Сирень отцвела так рано.
Куртку
Снимай!
Давно расцвели каштаны.
Это
Мираж!
Вдали на асфальте лужи.
Климат
Не наш!
Нам холод желанный нужен.

Это
Не май!
Не распускай свои нюни.
Не
Унывай!
У собак с языка – слюни.
Ты
Поглазей!
У вороны – клюв открытый,
А
Воробей
Падает жаром подбитый.

Это
Не май!
Всё так вокруг необычно.
Ты не
Залай!
До того всё непривычно.
Вот за-
цвела
Черёмуха! Где примета?
Что за
Дела!
Ведь в Питере, словно лето».

Но петербуржец маленький
Сейчас другим вопросом занят.
Не знает он
Что означает слово «Юбилей»?
И просит мать об этом слове
Хотя б немного рассказать.
Шутливый разговор мы слышим.

- Ходит между тополей
Высоченный ЮБИЛЕЙ,
Дождик лижет прямо с крыши.
- Он зелёный или рыжий?
- Если он среди полей,
То зелёный ЮБИЛЕЙ,
А когда сидит на крыше,
То, конечно, рыжий-рыжий.
- Он хороший или злой?
Не придёт он к нам домой?
- ЮБИЛЕЙ среди людей?
Нет тогда его милей!
ЮБИЛЕЙ когда в столице,
То взлетают в небо птицы,
ЮБИЛЕЙ во всю гремит,
В небе фейерверк горит!
- Где же ЮБИЛЕЙ живёт?
- Он средь нас и круглый год.
Он затейник и проказник,
Для людей он – добрый праздник.
Праздновать его приход
Можно каждый круглый год.
Скажут: «ЮБИЛЕЙ того-то»
В день рождения кого-то.
Может ЮБИЛЕЙ быть школы,
Города и Кока-колы.
Празднуют и там и тут,
Песни в честь его поют!
- А тогда скажи в ответ –
Завтра будет мне шесть лет –
Это будет ЮБИЛЕЙ?
Лимонаду мне налей!


Глава 15. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 203… ТП 80

А летом две тысячи второго года
Над Невой вместо тумана стелился дым –
Вокруг Санкт-Петербурга
Леса горели с торфом на болотах.
Про это барды местные
На улицах запели:

«Шум дождя забыл я этим летом.
Солнце шпарит. Ветра нет совсем.
От жары теперь я
Стал совсем с приветом,
В Петербурге душно стало всем.

Не сбежать от этого кошмара!
Прячется живое под травой.
Где-то торф горит,
И от пожара
Дым
Вместо тумана
Над Невой.

Всё сменилось этим летом круто,
Не ношу с собою плащ и зонт.
Небо синее вверху,
Но почему-то,
В черно-сером цвете горизонт.

Не сбежать от этого кошмара!
Не прохладно даже над Невой,
А от перегрева и удара
Надо быть с покрытой головой.

Но жара минует нас когда-то,
На Неву зима накроет шаль.
Вот тогда мы улыбнёмся виновато,
Что не жарко стало, будет жаль.

Не сбежать от этого кошмара!
Что-то, видно, с нашей головой,
Летом мы всегда ворчим от жара
И боготворим его зимой».


Глава 15. Часть 4. Зелёный свет…стр. 204… ТП 81

В Санкт-Петербурге
Летом
Две тысячи второго года
Невыносимо жарко было.
Настолько жарко,
Что поплыли мозги,
И голова
Соображать нормально перестала.
И петербуржцы, не все конечно,
Но пожелали,
Чтоб град со снегом сыпался на город,
Чтоб под ногами всюду лёд хрустел,
Чтоб всюду стало попрохладней.
Вот до чего скрутила их жара!
От перегрева,
Они на многое
Способны были.
Кто голоса и слуха не имел,
И тот запел шершавым языком:

«Солнечный день в ударе
И на прохладу – «Вето».
Тропические картины
Нам стали теперь сродни.
Автомобили в угаре,
В Санкт-Петербурге лето.
Солнцем сверкают витрины.
Чудовищно-жаркие дни.

Мы солнцу рады,
Но ждём прохлады,
Северный Ветер где-то в пути.
Солнце так ярко,
Всюду так жарко,
Северный Ветер, скорее приди!
Ты колышешь траву,
Ты срываешь листву,
Ты прохладу несёшь голове,
Ты сгибаешь кусты,
Задеваешь мосты,
И шипят гребни волн на Неве.

Вот растянулись кошки,
Вороны с раскрытым клювом,
Без чувств воробьи от кошмара,
С языка у собак потекло.
Спрятались даже мошки.
Жгучим ветром подуло –
Это пустыня Сахара
Нам дарит своё тепло.

Мы солнцу рады,
Нам бы  прохлады,
Северный Ветер, быстрее лети.
Тебя умоляем,
О снеге мечтаем,
Северный Ветер, скорее приди!
Холод ты принесёшь,
Многих этим спасёшь,
Посмотри, что твориться вокруг,
Мы тебя здесь так ждём,
Будь с холодным дождём,
К тебе тянуться множество рук!

Всё повториться сначала,
Осень придёт с дождями,
Цвет поменяют лужи,
И где-нибудь зимним днём,
Мороз вонзит своё жало,
Всё занесёт снегами,
Нам опостылет стужа,
Зачем же сейчас так поём:

«Солнца не надо!
Нужна лишь прохлада!
Северный Ветер лети к нам, лети!
Тебя умоляем,
О снеге мечтаем,
Северный Ветер, нас всюду найди!
От жары нас спаси,
Хоть мороз принеси,
Всё равно нам, что будет потом!
Мы готовы на всё,
Ты для нас сейчас – всё,
Так укрой нас и снегом и льдом!»



Глава 15. Часть 5. Голубой свет…стр. 206… ТП82

Известно,
Что и капля точит камень,
Последней каплей
Разрушается и мощь гранита.
Так некоторые ленинградцы,
Что первой каплею для них
Была Блокада,
Второю – Перестройка,
Не пережили третьей капли –
Жары,
И деградация пришла,
И равнодушье ко всем,
Желание запеть
Такую песню:

«Вот раньше праздник!
Был салют!
Какой парад!
Я был всему,
Всему,
Всему,
Всему так рад!
Теперь всё вниз,
И вширь,
И вдоль,
И поперёк.
Не так как надо!
Отчего?
Мне невдомёк.

Врагов не стало,
Споров,
Ссор
И разных драк.
Теперь в душе моей
Сплошной
Кромешный
Мрак.
И глаз не тот.
И в цель теперь
Не кучно бью.
И сам не тот.
Замучился я
Тучностью.

Надумал в ДУШУ я залезть
С лопатою.
Да с фонарём.
Перекопать
Проклятую.
Я взял с собой СУДЬБУ.
Идём
На всех парах.
Но вдруг,
У входа в ДУШУ,
Нас
Попутал
Страх.

А что,
Когда в ДУШЕ начнём
Копать мы
Хлам,
СУДЬБУ другую
Вдруг,
Да откопаем
Там?!
Сообразив,
Моя СУДЬБА,
Из ревности,
Заранее
Корит меня
В неверности.

Перекурить присели мы.
Передохнуть.
СУДЬБА мне травит басни,
А ведь надо –
В путь!
Вот –
В ДУШУ вход!
Но стало жутко
Нам
До вен.
Что в будущем нам ждать
От новых
Перемен?!

Сидим.
А дни идут,
Бегут
И мчатся вскачь.
Весною
День не прилетит
Назад,
Как грач.
Так свыкся я.
Моя СУДЬБА –
Мне свет в окне!
Желанья нет
В ДУШЕ моей
Копаться мне.

Забыл когда смеялся я
И песни пел.
Забыл про совесть,
Правду,
Честь.
И обнаглел.
Забыл когда ревел взахлёб
И в долг давал.
Забыл когда любил,
Краснел
И чувствовал.

С волками вою.
Спирт глушу
С СУДЬБОЙ в ночи.
Где вход был в ДУШУ –
Там,
Стеною,
Кирпичи.
СУДЬБА велела в ДУШУ вход
Замуровать.
Чтоб было мне
На всё
И всех
Всегда
Плевать».



Глава 15. Часть 6. Синий свет…стр. 209… ТП 83

Помочь чем можно горожанину такому?
На жизнь свою взглянуть со стороны!
Ну, например, коровьими глазами,
Чтобы понять, как наша жизнь прекрасна.

Под Питером бычоночек родился.
Мать на поле. Он в стойле стоит.
И не знает. Узнал бы, взбесился.
Через двадцать дней будет забит!
Искалечена жизнь и разбита,
Залягай её в бок, забодай!
У бычка отпилили копыта,
А консервы отправили в Рай.

Маркируется каждый телёнок,
Щёлк компостером, кровь из ушей.
И дырявоушастый ребёнок
С колыбели стал вещью людей.
Искалечена жизнь и разбита,
Залягай её в бок, забодай!
Подрастут, им отпилят копыта,
А консервы отправятся в Рай.

Молоко ты всю жизнь приносила,
А под старость на мясо сдана.
Твоя детка тебе в след завыла,
Но, под плёткой, за стадом пошла.
Искалечена жизнь и разбита,
Залягай её в бок, забодай!
Отпилили рога и копыта,
А консервы отправили в Рай.

Ешь, читатель, и вкусно и сыто.
Вытри слёзы. Окончен рассказ.
Ведь тебе не отпилят копыта,
И на бойне не врежут меж глаз.
Не скули ты над жизнью разбитой,
Знай, когда даже всё через край,
С точки зренья коровы забитой,
Наша жизнь – это подлинный Рай.


Глава 15. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 210… ТП 84

А также можно излечится от хандры
Вдохнув всей грудью воздух ленинградский,
Сырой, с великолепным запахом болота
И спеть примерно так:

«На Фонтанке запахло болотом,
Утром так потянуло туманом,
Что мне в лёгкие втиснулось что-то,
Я от этого сразу стал пьяным.

На Неве тоже запах болота,
Утром всё затянуло туманом,
И в меня вновь проникнуло что-то,
От чего я мгновенно стал пьяным.

И теперь для меня всё – болото!
Не могу надышаться туманом!
Есть родимое в сырости что-то!
Ничего, что бываю я пьяным».

Я по Радио однажды слышал,
Журналист задал наркологу вопрос:
«В чём зависимость от алкоголя?».
На вопрос нарколог отвечал подробно:
«Должны Вы сразу обратиться к нам за леченьем.
Дорого? Здоровье же дороже!
И не правда ли, Вы этого достойны!
А зависимость от алкоголя? Её легко определить.
Вот Вы привыкли принимать еду с вином?
А попадёте если Вы на остров, не будет где вина?
И если Вы затосковали по вину,
Почувствовали некий «дискомфорт»,
То Вы зависимы от алкоголя!
Мы ждём Вас на леченье!
Берите кошелёк и к нам идите!»

Бегу и спотыкаюсь! Недавно был в командировке,
Там хлеба не было совсем, была лишь булка.
Какой же испытал я «дискомфорт»!
Зависимость от хлеба?
А излечима ли она? И надо ли её лечить?


ОТКРОВЕНИЕ ПЯТОЕ.
Зелёное ожидание………стр. 211… ТП 85

Не терпит пустоты природа.
А ОЖИДАНИЕ чего-то –
Есть пустота.
Теперь Вы можете себе представить
Течение различных сил,
Что двинулись туда переплетаясь
В струю одну через отверстие воронки,
Что установлена на входе в Вашу Душу.

Конечно,
Родились давно Вы
И опыт собственный имеете теперь,
К тому же Вы преодолели
И ПЕРЕХОД и ЖАЖДУ,
БИЛЕТ свой получили,
И ПОДГОТОВКУ Вы прошли,
Но ОЖИДАНИЕ пройти не просто.
Не даром люди говорят,
Что не бывает хуже,
Чем ждать, да догонять.

Заметили?
Теперь Вы сильно изменились,
Поскольку Вас Среда сформировала
И в Вашей памяти для Вас
Угодные лишь ей
Моменты освежила
Из жизни Ваших предков,
Где взлёты были и паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
И выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви
До ненависти
Всё.

Спортсмен сгорает перед стартом,
Когда его неаккуратно ждёт.
А за кулисами артист
Не знает сам куда деваться,
Ждёт выхода настолько тяжело,
Что голос потерять свой может,
Когда на сцену выйдет.
Волнуется студент,
Так сильно ждёт экзамена,
Что может даже позабыть
И то, что знал.
Ждёт муж в роддоме,
Нет на нём лица.
Все знают,
Ждать – нелёгкая проблема.

Но Вы другое дело,
Уверены в своём маршруте,
Среда сказала Вам,
Что только на чужих ошибках
Учиться надо.
А Вы так доверяете Среде,
Что ОЖИДАНИЕ,
Возможно,
Не подведёт Вас.




«... и если чем интересовался, так это шахматной
игрой, которой предавался с увлечением».
                К.Мамацев,
                генерал РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ,
              из воспоминаний о корнете М.Лермонтове.

ТОМ 6. ЦВЕТ ГОЛУБОЙ…стр. 213… ТП 86

Голубой цвет называют запредельным,
Ведь алхимики ввели его
Как пятый цвет.
Из «проявленного мира».
За его пределы
Этот цвет способен выходить,
А поэтому,
Сей цвет был предназначен,
В основном,
Для высших общества слоёв.
И ввелась с тех пор в мундиры
И одежду очень знатных лиц
Перевязь из шёлка
Голубого цвета.

А на мой взгляд,
Это цвет
И голубых мундиров
Секретных служб жандармских,
И касок голубых
Различных миротворцев,
И цвет «вагона голубого»
Великолепной детской песни,
И «голубой тайги»,
И «голубых озёр»,
И «городов»,
Всех этих задушевных песен
И голубой планеты
По имени «Земля»,
Что наблюдают космонавты,
И неба голубого,
Не обожжённого
Огнём
И пеплом.




Глава 16. Автомобильная правда…стр. 214… ТП 87

Что?
Надоело в Питере дышать болотом?
От непривычки это.
Есть люди, что едут в Петербург специально,
Болотным воздухом дышать.
Идут к Неве, не могут надышаться.
И кто сказал, что воздух этот вреден?
Врачи?
Пусть вылечат себя сначала!
А то к примеру,
Знаменитейший кардиолог,
Кричал на мир весь,
Что наступление инфаркта
Способен за год он определить,
А сам мгновенно от инфаркта умер.
Пусть господа в халатах белых,
Хотя бы бросят все курить.
Советовать другим,
Чего не можешь сам,
По крайней мере, неприлично.

Пора нам в Лисоградъ,
На их Большущий праздник.

Вот год прошёл.
Настал Большущий праздник.
Все лисоградцы подошли к забору
И головы подняли вверх,
На вертолёт летящий смотрят,
А он
На площадь Главную садится,
И у него под брюхом,
Качается большой контейнер.
Поскольку за забор
Не допускают лисоградцев,
То не смогли они увидеть,
Как в центре площади
Контейнер опустился,
А рядом приземлился вертолёт,
И вылез из него Пилот
С двумя послушными детьми.
Тот, что был мальчик,
Ваней назывался,
А та, что девочка,
Та - Дашею звалась.
Пилот открыл контейнер
И вывез из него автомобиль,
О чём и не мечтали лесоградцы,
Поскольку ничего они не знают
О машинах этих.
Не знают даже,
Что они на свете есть,
И для чего они,
И что способны сделать
С  человеком
Автомобили эти?!

И вот открылась дверь в заборе
И вышел из неё Пилот с двумя детьми,
На Кафедру он с ними поднялся
И поздоровался с народом.
От ликованья лисоградцев
С забора стала краска осыпаться.
Ещё бы!
Всего раз в год они Пилота видят,
А нынче он привёл с собой детей!
К чему бы это?!

- Вам, дорогие лисоградцы,
Я представляю Ваню, Дашу.
Я знаю то, что вы,
Когда хотите слышать правду,
Идёте к детям.
Поэтому я к вам привёл детей,
Теперь вы к ним за правдой приходите,
Поскольку выбранные вами дети,
Олег и Ольга,
Могут вам солгать.

Недоуменье вижу я на ваших лицах
И недоверие к словам моим.
Меня легко проверить можно,
Сейчас я факты предоставлю вам,
А против них,
Железных этих фактов,
Вам нечего мне будет возразить.

И так,
На площади стоит автомобиль,
Его в контейнере
Привёз на вертолёте я
Вам показать.
Никто из вас не знает это чудо.
Пусть про него
Расскажут ваши выбранные дети.
Для этого на площадь
Я приглашу сначала Ольгу,
Потом её
К вам приведу,
И приглашу на площадь я Олега.
Автомобиль я детям покажу,
Немного расскажу о нём,
А главное, своими же глазами
Олег и Ольга всё увидеть смогут,
Да и потрогают автомобиль руками.
И если правду говорят Олег и Ольга,
То и естественно,
О том, что видели, расскажут вам
Одно и тоже,
Автомобиль увидят ведь они
Один и тот же.
А если разное о нём
Вам станут говорить,
То это будет означать одно,
Что кто-то лжёт из них.
Олег?
А может Ольга?
Но это вы решите сами,
Без меня.

Ну что же, Оленька, ты здесь?
Дай ручку мне твою,
Идём со мной на площадь,
Я покажу тебе автомобиль,
А ты потом,
Своим согражданам расскажешь
О нём
Всю правду.



Глава 17. Вечная правда……стр. 217…… ТП 88

Достаточно о правдолюбцах Лисограда?
История там непростая.
Попозже в ней мы разберёмся.
Пока же надо нам переключиться,
Ведь смена деятельности,
Смена размышлений –
Есть лучший отдых.
А он нам нужен?
Конечно,
Переутомившись, прочитанного текста не понять.
А смысл какой
Бежать по строчкам утомлённым взором?
Чтоб времечко убить?
Вот этого не надо!
Никто не знает сколько
Создатель отпустил минут нам!
Чем-чем, а временем необходимо дорожить!
Тогда давайте отдыхать и сменим тему размышлений!

Махнём-ка на Восток.
Понаблюдаем осторожно
За Падишахом,
Как ему живётся
В своём Дворце великолепном?

Много лет с тех пор промчалось.
Падишаха не менялось
Настроенье.
Он мрачнел,
Старел,
Болел.
Стал он во сто раз несносней,
Ведь никто не мог развлечь,
Головы летели с плеч!
Строил он придворным козни,
А палач ломал им кости.
Больше всех
Визирь боялся,
За себя он опасался.

Главный стражник не забыл
Шахматы,
Их полюбил.
С сыном,
Дома в них играя,
Всё на свете забывая,
Счастлив был лишь за доской,
Когда ставил МАТ рукой!

Сын принёс игру соседу,
Тот знакомым показал.
И пошла она
По свету,
И играл
И стар
И мал.
На базаре,
Крыше дома,
И в толпе,
И в тишине
Стала всем она знакома,
Ею бредили во сне!
И в народе,
Столь умелом,
Мыслей вызвала подъём,
И играл он между делом,
И душа светилась в нём!
В той игре была правдивость,
За доской ты –
Властелин!
Подкупала справедливость
И таинственность глубин.
В ней мог стать ты
ПАДИШАХОМ!
Не сумел?
Сам виноват!
Голову склоняй под ШАХОМ,
Получай законный МАТ!
По заслугам
И ДУБИНОЙ,
И ТУПИЦЕЙ
Назовут.
Кто в игре той СИЛЫ ЛЬВИНОЙ –
На руках того несут.
Нет чинов в игре,
Нет лести,
Побеждает,
Кто умней.
Много СОВЕСТИ и ЧЕСТИ
Находили люди в ней.

Увидав игру однажды,
Правила Визирь спросил
И сыграл он раз,
И дважды,
Столько,
Сколько было сил.

Шахматы забрал с собою,
Падишаху показал.

- О, Светлейший!
Я не скрою,
Как ребёнок я играл!
Ты позволь твоё вниманье
Обратить на смысл игры –
Ты забудешь про страданья,
Сразу вспомнишь дни войны,
Как командовал войсками
И как молод был тогда,
И тряхнёшь ты волосами,
Грусть исчезнет навсегда!

Шахматы пришлись по вкусу.
Падишах играл всю ночь.
Смерть забыл,
В бою не трусил,
Все болезни выгнал прочь.
Упоенье,
Наслажденье
Мыслью чистой ощущал,
Ждал игры он с нетерпеньем.
Многим многое прощал.
Во Дворце жизнь прояснилась,
Всюду шутки,
Всюду смех.
Гнев сменил тиран на милость,
И обыгрывал он всех.
И почёт
И уваженье
Падишаху проиграть!
И его расположенье
И по службе продвиженье –
Надо знать лишь
Как играть.
Если он подвох заметит,
То прогонит со двора!
Если хитрость не приметит,
Будет биться до утра,
Но победы всё ж добьется
После многих неудач
От которых,
Плачь, не плачь,
То наград тебе не счесть
И глашатаями мчится
О тебе повсюду весть!

И в народе перемены.
Настроенье бьёт ключом!
Лица стали вдохновенны,
Даже горе нипочём.
Нет войны
И нету казней!
Вместо них –
Умов война!
Нету прошлых безобразий,
Смыла мыслей их волна.

Падишах спросил однажды:
«Визирь, где мудрец тот важный,
Очень умный, вдохновенный,
Что в игру на вид простую
Мысль загнал,
Да и такую,
Что всю жизнь над нею думать,
А её не передумать?!»

И послал Визирь Шпиона
Разузнать,
Кто сей мудрец,
Выследить,
Забрать из дома
И доставить во Дворец!

Средь людей Шпион толкался,
Слушал сплетни по дворам,
Появлялся след,
Терялся,
То был тут,
А то был там.
Но на хитрости способный,
Тот Шпион всех подкупал,
Выбирал момент удобный,
Год прошёл,
Шпион узнал!

«Главный стражник всё придумал!» -
Так в доносе написал.
Стражник же юлить не думал,
Про Певца всё рассказал.

Падишах помрачнел
Узнав.
Закричал!
Застонал,
Упав.

- Да,
Выходит, был прав Певец?!
Ну а я?
Мразь!
Глупец!
И слепец!

И с этих пор идёт за веком век,
В шахматы играет человек,
Мыслит в них по совести и чести.
На доске нет лжи и нету лести,
А игра настолько человечна,
Что в сердца людей она вошла навечно!
Честностью пронизана насквозь,
Здесь ни карту не упрячешь и ни кость.
На доске ничто ни спрятано, ни скрыто,
Всем доска с фигурами открыта,
Игрокам
И зрителям,
И судьям,
Всем открыта,
Даже посторонним людям.


Глава 18. Голубая правда……222…… ТП 89

Да, жалко Падишаха,
В таких годах нельзя так волноваться.
Давайте из его Дворца мы в Петербург перенесёмся.
В связи с кончиной Падишаха веселье отменяем.
Послушаем мы откровенья петербуржцев,
А это Вам, по опыту скажу,
Почти всегда печально.

Но к счастью шансы есть повсюду.
И выход тоже есть.
Спасение приходит часто оттуда
Откуда и не ждал никто.

Вы Лондон вспомните,
Век девятнадцатый.
Что в Лондоне тогда
Так волновало горожан?
О чём их были мысли все?
Что беспокоило всего их больше?
Не знаете?
Тогда газеты почитайте,
О чём они писали каждый день?
Писали о навозе лошадином.
И это было главною проблемой.
Ведь каждый день
На улицу выходят горожане.
А лошадь гадит
И помногу раз на дню.
А каждый лондонец вдруг захотел
Иметь свой экипаж,
Не бричку,
А карету с четвёркой лошадей.
Навоз не успевали убирать.
В газетах же предполагали,
Что если так пойдёт и дальше,
То Лондон весь
К двадцатому столетью
На пару этажей пониже станет,
Все улицы затопятся навозом конским.
Всех выручил автомобиль!


Глава 18. Часть 1. Красный свет…стр. 223… ТП 90

По Радио я слышал раз такую фразу,
Мол, бабушка её,
Писательницы детской, что в студии
У микрофона говорила,
Что бабушка рассказывала ей,
Как много-много лет назад,
Когда она была ещё ребёнком,
Так интересно было ей
С её подругами
В старинном доме Петербурга
На Чёрной лестнице играть.
Не на Парадной, а на Чёрной.
По ней подняться на чердак,
Мол, сколько интересного
Всего там было!

Я больше слушать этот бред
Не смог.
Нельзя так лгать,
Хотя писательницу эту
Не осуждаю я,
Ведь бабушка её
Сказала ей такое,
А так ли было всё?
Не помнила, наверное, сама.

Так люди очень часто пожилые,
Свою всю юность помнят однобоко,
Дурное исчезает всё бесследно,
А остаётся то,
Что весело и интересно было.
И получается,
Что помнят они только
Как юными глазами мир смотрели,
И этот мир,
Каким бы он ужасным не был,
Для юности
Всегда чудесен будет,
А мир,
Что перед ними нынче,
Пусть он во много раз прекрасней,
Краше,
Чем прошлый мир,
Но перед старыми глазами,
Как правило,
Совсем не интересен будет.

«По Чёрной лестнице
Подняться на чердак»
И в прятки там играть?
Но дома бы что Вам
Тогда сказала мать на это?!
Горячей не было тогда в домах воды,
И газа не было на кухне,
А на плите не вскипятишь воды в тазу,
С едою там кастрюльки согревались,
Ведь уголь медленно горел в плите огромной,
Не очень-то её разогревал,
А уголь тот на чердаке
Для всех квартир хранился,
Его для плит и печек брали,
Поскольку не было тогда
И парового отопленья.
Чердак настолько грязный был от угля,
Настолько пол его
Был крошкой угольною выстлан,
Что даже трудно было там дышать,
Ведь воздух
Угольною пылью
Насквозь пропитан был.
А после «пряток» Ваших,
Ваша мать,
Наверное,
В охапку взяв
Всю Вашу грязную одежду,
Всю в угольной пыли,
По Чёрной лестнице
Спускалась вниз
Меж доверху заполненных
Бочков вонючих,
Вокруг которых тучи
Зелёных жирных мух,
Спускалась вниз так осторожно,
Так тихо,
Чтоб не поскользнуться
На нечистотах, лежащих на ступенькам,
И чтоб не оступиться,
Поскольку очень плохо видно те ступеньки,
Ведь лампочка одна на пару этажей
Чуть светит,
А окна –
Глухой стеной заслонены от света.
С разбитого крыльца
Во двор-колодец
Спустилась Ваша мать
И в прачку,
Что рядом с баками для мусора располагалась,
Сдала стирать одежду Вашу,
За деньги.
А Вас одела в чистую одежду,
Что тоже выстирать придётся,
И повела
Со сменой новою одежды и белья
Вас в бани,
За деньги тоже,
Поскольку ванны не было тогда в квартирах.
Вы представляете во сколько
Труда и денег обходилось
Для Вашей мамы,
Чтоб раз сыграть на чердаке Вам в прядки?
Ещё замечу, что наверняка,
На улицу Вы не по Чёрной лестнице спускались,
А выходили по Парадной.
А там просторно и светло.
На окнах витражи цветные.
А на ступеньках кольца по краям
Со штангами из меди.
По праздникам
Ковёр под ними пропускали.
Дубовые перила.
Такие гладкие и в лаке,
Из чугуна под ними стойки
С железными цветами.
Расписаны и потолки и стены
Затейливым узором.
На подоконниках
Цветы живые в вазах.
Да что там говорить,
Недаром имена различные
Те лестницы имеют,
Не зря одну Парадной называют,
Другую – Чёрною зовут.
Есть у меня о Чёрной лестнице
Такая песня –

«Кто сказал: «Чёрная лестница
К солнцу и свету вела»?!
Ведь петербуржская лестница
Часто моею была.
По этой вот Чёрной лестнице
Бегал во двор каждый день.
На этой вот Чёрной лестнице
Есть Достоевского тень.

Грязная Чёрная лестница!
С кухни туда попадал.
Тесную Чёрную лестницу
Двадцать лет проклинал.
Ах, моя Чёрная лестница,
В окнах глухая стена,
Крутая Чёрная лестница,
Мрачная, ты, старина.

Пройдусь я по Чёрной лестнице
Прямо в подвал или двор,
Вынесу Чёрной лестницей
В прачку бельё, в баки сор,
Вверху я, на Чёрной лестнице,
Ключом открою чердак,
На чердаке Чёрной лестницы
Душно и угольный мрак.

Не видеть бы Чёрной лестницы!
Сбежать к Парадной, а там,
Кольца с коврами на лестнице,
Витраж средь просторных рам,
Светло заходить на лестницу,
Минуя колодец-двор,
В эту Парадную лестницу
Не допускается вор.

Идём мы жизненной лестницей
Не зная её в упор.
И часто приходим лестницей
В закрытый и грязный двор.
А все мы ходим по лестнице
Вверх-вниз, так за годом год.
Кто скажет, которой лестницей
Сегодня, сейчас бредёт?

Плоха Парадная лестница?
Толпой через Чёрный ход!
Красна Парадная лестница?
Все вмиг на Парадный вход!
И так до самого Невского.
В Смольном утеряна нить!
Быть может у Достоевского
На лестнице Чёрной спросить?!».

А детям интересно всё!
Вы слышите,
Малыш идёт и с мамой говорит.

- Скажи о дереве мне ЯСЕНЬ,
Он мудр, наверно, и прекрасен?
- Всё хорошо, когда всё ясно,
Во тьме же, Митька, всё ужасно.
Там, в тёмной чаще, старый ДУБ
Становится и зол и груб.
Там ИВЫ, распуская ветки,
Плетут для всех пришедших клетки.
- А где же, мама, там мой ЯСЕНЬ?
- К нему путь труден и опасен!
Не вздумай в чащу ты идти,
Не будет там тебе пути.
- Меня ты, мама, не пугай,
Я – смелый воин, так и знай!
Меня не испугать корягой,
Готов сражаться я с отвагой!
- А если Чудище придёт,
Тебя возьмёт и разорвёт?
- Я Чудища не испугаюсь
И с ним, поверь мне, расквитаюсь!
- А прилетит к тебе Дракон?
- Копьё получит в сердце он!
- Кощей Бессмертный подойдёт?
- Как смертный от меча умрёт!
- Твой путь в лесу был не напрасен,
Ты заслужил увидеть ЯСЕНЬ!
- Спасибо, мама, он прекрасен,
Мой богатырь, мой добрый ЯСЕНЬ!


Глава 18. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 228… ТП 91

Довольно вспоминать,
Что в середине прошлого столетья было.
Тем более,
На Чёрной лестнице никто не умирал.
А в Перестройку умирали,
Кто перестроиться не смог, а может не хотел.
Ведь тяжело менять с годами
И образ мыслей,
И идеалы, и привычки.
Ведь трудно поменять
Все представления о мире,
Предательством попахивает это.
Нашлись такие даже люди,
Что в Перестройку повстречали
Свою «вторую маму» -

«Глаза открыл,
В себя пришёл:
«А, это ты?
Я рад вновь встречи!
Мне было так
Нехорошо.
Спасибо,
Что взяла за плечи!

Уже уходишь?
Без меня?
Ну что ж,
Иди.
Тебе виднее.
Ты, знаю,
Не приходишь зря.
В душе моей
Теперь светлее.

Ты, Смерть,
Мне даришь снова
Жизнь.
Спасибо, Смерть!
Я понимаю,
Что, может,
Я не заслужил,
Но всё
Авансом
Принимаю.

Я постараюсь
День прожить,
Как будто он –
«Последний самый».
Меня ты учишь
Жизнь любить,
Ты стала мне
Второю мамой!»

Профтехобразования система развалилась,
А дети стали задавать недетские вопросы.

- ЮРИСТ – кто такой? Расскажи мне, мама.
Зачем так стали его хвалить?
Сказали по Радио, там, где драма,
Он справедливо всех может судить.
- Он, Веня мой, разбирает конфликты.
Допустим, повздорили мы с тобой.
Кто вынесет нам с тобою «Вердикты»?
Кто возвратит нам наш мир и покой?
- Ну, ты даёшь, мама! Ну, объяснила!
Теперь я совсем ничего не пойму.
Слов неизвестных нагородила,
Не понимаю! Зачем? И к чему?
- Ты разберёшься, ты умный, мой мальчик!
Слушай внимательно мой дорогой!
Слушай внимательно ласковый зайчик!
Слушай внимательно сын мой родной!
Слово «конфликт» - разногласие значит,
Общего мы не нашли языка,
Значит, что кто-то из нас вдруг заплачет,
«Вздор» из-за глупости и пустяка.
Слова «Вердикт» - означает решенье,
Оно объявляется только в Суде.
«Суд» представляет общее мненье
В случившийся между нами беде.
- Хватит, спасибо, запомнил я, мама!
Понял я смысл и главную нить!
Буду ЮРИСТОМ, чтоб всё без обмана!
Буду людей справедливо судить!


Глава 18. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 230… ТП 92

Не каждый в Перестройку
Мог заработать деньги честно,
А надо было бы на честность наплевать
И ВАУЧЕР, что мне принадлежал,
Не относить бы надо было мне
В надёжный ФОНД,
Которым телевизор восхищался,
Точнее, врал,
Поскольку ФОНД исчез,
Как будто в воду канул.
И ВАУЧЕРА нет и ФОНДА нет,
А телевизор на рекламе заработал,
Да что с него возьмёшь,
Сам виноват,
В него тогда ещё я верил.
А ВАУЧЕР ведь мой
Так спекулянтам нужен был,
На каждом ведь углу стояли.
И деньги предлагали всем
За ВАУЧЕР большие!
И надо было б мне
Свой ВАУЧЕР продать им.
На эти деньги
Килограмм бы колбасы купил,
Ведь инженер я был, не продавец,
И пару лет я колбасы не видел.
И даже помню я такой сочиненье -

«Всё вкривь и вкось.
И бестолковых круг работ.
Как слёзы,
Со свечи льют капли воска.
Коль с электричеством загвоздка.
Задержка по зарплате –
Целый год!
И нет еды,
Но по талонам водка.
Инфляция
Зарплату жрёт мою
Глотком одним.
«Иди сюда,
Ты,
ГОЛОД-ТЁТКА!
Нашёл бутылки я,
Сдадим
И купим хлеб с тобой!
Ты не со мною?
Ну,
Я с НУЖДОЙ!»
С моею что-то головою.
От радио, TV, газет
Затылок набекрень,
Да заворот мозгов
От несваренья.
Но силы есть ещё
Мне встретить
Новый день
И новое
Моё
Стихотворенье».

Статистика удобна для отчёта.
Что надо выделить, то обязательно заметить,
В отчёт внести,
Приплюсовать к другим таким же фактам,
Что надо не заметить, то просто проглядеть,
Пройти сквозь множество подобных фактов
И не внести в отчёт ни одного.
Отчёт готов.
Такой как надо
С «температурой средней по больнице»,
Одни – скончались,
У других – под сорок,
А в среднем столько – сколько надо
Тому, кто будет фигурировать отчётом
И говорить, что вот, смотрите,
Статистика об этом говорит,
А факты, мол, упрямейшая вещь.
Действительно,
Дней шестьдесят жить можно без еды,
Дней десять – без воды,
Без сна – дней пять,
Без воздуха – минуты две.
А сколько лет
Без Совести прожить возможно?



Глава 18. Часть 4. Зелёный свет…стр. 232… ТП 93

От голода, при Перестройке, всё раздвоилось, казалось,
Что не я пишу свои стихи, а кто тогда? И я запел:

«Сколько строчек зарыто в могилу!
Сколько строк родилось по весне!
И ползут они днём через силу
И свободно летают во сне.

Сколько строк! Сколько строк!
Написал как свои.
Через длительный срок
Поглядел – не мои!

Я как Джина зову из сосуда,
Из извилин строку за строкой,
Но нет чистых стихов! Нет и чуда,
Дрянь пишу я своею рукой!

Как они? Как они?
Появиться смогли?!
Эти строки мои
В сердце камнем легли.

И лежат. Все ужасного вида.
В них чужая печаль и тоска.
В них чужая беда и обида.
Хоть держи пистолет у виска!

На века! На века!
Всё чужое вокруг.
Где, моя ты строка,
Мой единственный друг?

Вроде я не ворую ни строчки.
Сам пишу. Узнаю в них других!
Те же фразы, слова, даже точки,
Даже букв в них не вижу своих!

Сняться сны. Сняться сны.
В подсознание путь.
И моей нет вины,
Что с пути не свернуть.

Ты ответь мне, моё Подсознанье,
Ты не спутало с вором меня?!
Может опыт мой или знанья
Подменили Пегаса-Коня?!

Стыд и срам! Стыд и срам!
Конь сбежал от меня!
Я полжизни отдам
За Пегаса-Коня!

Ясный день лишь
Для всех вседовольных.
Для меня же –
Холодная ночь!
Нет стихов ни свободных,
Ни вольных.
И нет сил
Путы мне превозмочь!

Я пропал! Я пропал!
Весь горю, весь в огне.
В паутину попал,
И не выбраться мне!

Словно муха в сетях паутины,
Рвусь из пут, накликая беду.
А паук мой ползёт с середины.
Ну, а выбраться я не могу!

Что, финал? Да, финал.
Настаёт финиш мой.
Я так бегать устал!
Мне пора на покой.

И когда мне паук своё жало
Всадит в сердце, и кровь потечёт,
Я надеюсь, и это не мало,
Голос мой Чистый Стих изречёт:

«Петербург! Петербург!
Я Тебе песни пел,
Для Тебя Чистый Стих
Как сумел, так и спел».


Глава 18. Часть 5. Голубой свет…стр. 234… ТП 94

Но всё же счастлив я,
Что человеком я родился,
А если б я родился птицей,
Да перелётною,
С двойным гражданством?
Нет!
Мне такой судьбы не надо,
Счастливый я,
Ведь человеком я рождён,
А главное – я РОДИНУ имею,
Она мне – мать,
Меня взрастила,
Воспитала,
И научила жизнь любить
В обличье человечьем,
А не птичьем и петь про это:

«Крик журавлиный слышался повсюду.
Он с неба в душу сыпался дождём.
Я благодарен выпавшему чуду,
Что человеком на земле рождён!

Что я не птица, что я не летаю,
Что даже крыльев нету у меня,
Что осенью я дом не покидаю,
Что не кричу я криком журавля!

А то кричал бы, сердце разрывая!
Не пожелаешь это и врагу.
С вопросом бы летел с родного края:
«Стать человеком, почему я не могу?»

Как можно отказаться от обличья человека
И вопросить,
Мол, почему не птица я
И почему, мол, не летаю?
Мне кажется, что это – просто зависть,
Желание сбежать от тягот и лишений жизни.
Так новый русский, в анекдоте,
Змеёю хочет стать,
Она ведь даже ходит лёжа.


Глава 18. Часть 6. Синий свет…стр. 235… ТП 95

Когда бы профессионалы
На свете этом только были,
То в шкурах,
С топором из камня,
Мы до сих пор
Ходили б по земле,
В пещерах каменных бы жили.
Ведь чтобы новое узнать,
Продвинуться вперёд,
Так часто надо за «флажки».
Но знают профессионалы,
Что за «флажки» нельзя!
Инструкции об этом говорят.
А вот любитель этого не знает
И за «флажки» легко уходит он,
И тащит общество к прогрессу.

Вам приведу один хотя бы я пример
Из миллиона.
В годах двадцатых прошлого столетья
Не знали, что с автомобилем делать,
Когда льёт дождь
И заливает стекло всё лобовое.
Тогда водитель останавливал машину,
Сам вылезал и тряпкой вытирал стекло,
Ту тряпку отжимал, за руль садился
И ехал дальше до тех пор,
Пока стекло не заливало снова.

Проблемой занимались
Профессионально
Во всех КБ и в разных странах,
А так как профессионалам
Воображение не позволяет выйти
За рамки Документов и Стандартов,
Во всех НИИ
На кульманах
Изображались руки человечьи
И тряпка,
Которую те руки отжимали.
Естественно,
Что в разных странах
У рук,
Что тряпку отжимали,
Различный механический был привод.
Громоздкое устройство это
На лобовом стекле автомобиля
Перед лицом водителя висело
И стоило огромных денег.

В году, наверное, двадцать четвёртом
Двадцатого столетия,
Не помню точно,
Возможно и в двадцать седьмом,
Но помню точно, что в Париже
Шёл сильный ливень,
А один скрипач
Опаздывал на свой концерт,
И взяв такси ругал шофёра за то,
Что очень часто
Тот останавливал машину
И тряпкой воду с лобового
Он вытирал стекла,
И воду отжимал,
И только после,
За руль опять садился.

- Ведь дико тряпку отжимать руками!
Но неужели ничего нельзя придумать?!
Ведь опоздал я на концерт свой!
- Да думают над этим днём и ночью,
Специалисты скоро обещают
Придумать механические руки.

Скрипач расстроенный пришёл домой,
Смычёк взял скрипки,
К нему электродвигатель приделал,
И получился стеклоочиститель.
На лобовом стекле у всех автомобилей,
Работаем он до сих пор,
Его ещё и «дворником» прозвали.

Вся армия из профессионалов,
Вооружённая
Автомобильной современной мыслью,
И технологией сверхсовременной,
Конечно же,
На то лишь время,
Ведь техника
Морально так стареет быстро,
Плюс армия ещё специалистов
Из смежных областей,
Из кораблестроенья,
И авиации,
Механики различной,
И эта армия из профессионалов
Придумать не смогла
Такой дешёвый стеклоочиститель,
Какой придумал дилетант один,
Пусть музыкальный профессионал,
Имеющий смычёк от скрипки,
Но ничего не знающий в автомобиле.
Поэтому и графоман
Поёт свою об этом песню:

«Я разменял немало лет
На быт совсем обыкновенный.
В моей душе таится СВЕТ
Названия, какому нет,
ОН рвётся из меня, нетленный.

ОН разорвёт стандартов круг,
ОН как вулкан из плена грянет,
И содрогнуться все вокруг
Когда ОН загрохочет вдруг
И лавой извергаться станет,

Зальёт все штампы бытия,
И норм привычные строенья!
Услышу брань и ругань я,
И проклянут меня друзья…
И только через поколенья,

Остывший пепел раскопав,
Достанут золотые знанья,
И, бережно их в руки взяв,
Пред ними на колени пав,
Мне,
В  прошлое,
Пошлют признанье».


Глава 18. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 238… ТП 96

Мысль теплится не только в голове,
Она в душе и в сердце,
Об этом говорил уже,
Но не могу ещё раз не сказать,
Что сердце не насос, как представляют нам хирурги,
Оно внутри души со звёздами и всей Вселенной.
Поэтому пока живой,
Необходимо в поле выйти ночью,
Хотя бы в жизни раз и посмотреть на небо.
Для этого из города, пусть даже Петербурга,
Глубокой ночью от его огней сбежать
И в чистом поле в небо посмотреть
И сочинить стихи такие –

«Холод лето унёс. А за летом – мороз.
Всё прошло. Впереди –
Стужа.
Всё звенит, как стекло. И слепит – так светло!
Стала белою чёрная
Лужа.

Спит седеющий лес. А во сне – синь небес.
А во сне лесу видится
Лето.
Комары у реки. Жгут костры рыбаки.
И поют под гитару
Где-то.

Люди тоже грустны, ожидая весны.
Сердце ждёт их весенние
Воды.
И зима прометёт, вьюгой всё промелькнёт.
С сединою пройдут все
Годы.

Время в жизни найди, ночью в поле приди!
Заболеешь? Тогда будет
Поздно.
В вечность надо смотреть, прежде, чем умереть.
И увидеть, что небо –
Звёздно!»


ОТКРОВЕНИЕ ШЕСТОЕ.
Голубое выступление……стр. 239… ТП 97

Не терпит пустоты природа.
На ВЫСТУПЛЕНИЕ заявка –
Есть пустота.
Её заполнят силы,
Что не зависимы от Вас.
Вы будете в потоке этой силы.
От Вас зависит,
Утонуть в потоке этом
Под улюлюканье толпы
И вопли родственников Ваших
Или проплыть
Торжественно
Красиво
Под бурные аплодисменты.

Вы повзрослели,
И резко сузился Ваш кругозор
Различных интересов,
И к Вам пришёл
Профессионализм,
Что означает,
Что мастерства достигли
В деле Вы своём,
Но творчество теперь
Для Вас закрыто.
От новизны любой
Теперь Вы отвернёте взгляд
И выучить легко язык,
Как в детстве недалёком,
Уже не сможете,
Теперь пугает всё Вас то,
Что интересно было в детстве.

Но Вы солидностью теперь обзавелись,
И ВЫСТУПЛЕНИЕ теперь для Вас
Легко проходит.

Ещё бы,
За спиною ПЕРЕХОД и ЖАЖДА,
БИЛЕТ и ПОДГОТОВКА,
И ОЖИДАНИЕ
И память вечная о предках,
Пусть и урезанная сильно
Средой,
Но всё ж из информации реальной,
Где взлёты были
И паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
И выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви
До ненависти
Всё.

Насколько это силы придаёт!
Чем больше знаешь и умеешь,
Тем меньше хочется
О чём-то думать.
Но Вам опять пора на сцену
И ВЫСТУПЛЕНИЕ Вас ждёт
И ждёт очередной успех.


«Шахматные игроки всё же лучшие люди.
Это для меня неисчерпаемая тема».
                Вебер Андреас Пауль,
                немецкий художник-график.

ТОМ 7. ЦВЕТ СИНИЙ……стр. 241…… ТП 98

Цвет Синий –
Цвет небесный,
Цвет ИСТИНЫ самой,
Невинности и преданности цвет,
Цвет льда,
Цвет гор высоких и озёр глубоких
С кристально-чистою холодною водой,
И цвет Невы
Под тёмно-синим небом
Холодной осенью суровой,
Когда штиль полный,
Что бывает,
И далеко не в каждый год,
Один лишь раз перед зимой суровой.

Цвет СИНИЙ – благородный цвет,
Символизирует он мудрость.
Недаром СИНЕЙ борода зовётся!
Не о пирате речь, о символизме.
Поскольку борода – есть облик для мужчины!
Его природа.
По-всячески к природе можно относиться.
Не замечать её,
Быть равнодушным,
Терпимым быть
И восторгаться,
И проклинать её,
Уничтожать природу.
Мужчина, бреющийся утром,
Примерно этим занят.
Он так природу ненавидит,
Что бритвою уничтожает то,
Что дал ему бесплатно
Сам Создатель!
Мужчина бреется в угоду моды,
Себя лишая СИНЕЙ бороды.


Глава 19. Ольгина правда……стр. 242…… ТП 99

Мы были вроде в Петербурге,
А может и в его трущобах,
А после загород
На поле
Ночью
Нас повели смотреть на звёзды.
Какой-то планетарий получился.
Довольно!
Насмотрелись.
Пора и в Лисоградъ лететь.
А там
Автомобиль
На вертолёте привезли,
На лисоградский их
Большущий праздник,
Поскольку лисоградцы,
Не знают ничего о том,
Что есть автомобили в мире.
Так вот сейчас
Его покажут Ольге.

Пилот взял Ольгу за руку и с ней
Через забор прошёл на площадь
И подошёл к автомобилю.

- Вот это, Оленька, перед тобой,
Автомобиль.
Он наподобие вагона,
Который тащат городские бурлаки,
Что видела ты в городе не раз.
Автомобиль тащить не надо.
Он едет сам, и побыстрее,
Чем лисоградский ваш вагон.
А внешний вид автомобиля
Тебе не нравится?
Потрогай!
Какие гладкие бока!
И как блестят на двери ручки!
А сзади есть багажник,
Посмотри,
Какой глубокий и просторный,
И сколько можно положить в него
Игрушек разных и больших.
Однако небо тучи затянули.
Давай-ка, Оленька,
Садись в автомобиль.
Удобно?
Мягко?
Хорошо?
А ты цветы какие любишь нюхать?
Сирень?
Отлично, Оленька,
Включаю я «кондишен».
Теперь ты чувствуешь?
В салоне
Тобой любимый
Аромат сирени.
Вдыхай и наслаждайся.
Какую музыку на танцплощадках
Играют в городе у Вас?
Мелодию,
Какую
Предпочитаешь больше ты?
Такую вот?
Оставить?
Подойдёт?
Отлично!
Ты, Оленька, дрожишь?
Конечно, холодом так потянуло.
Сейчас всё будет, то, что надо.
Поднимем стёкла мы
И включим обогрев.
Теперь нормально?
Ты посмотри!
Вокруг всё потемнело.
Перед грозою так бывает.
Включаем свет в салоне.
А вот и дождь пошёл стеной.
Какой, однако, ливень хлещет,
Но от него
Спасает нас автомобиль,
Ведь здесь в салоне, Оленька,
Тепло и сухо.
Сиренью пахнет.
Музыка звучит.
Включаем монитор,
Мы к этой музыке
Посмотрим клипы.
Нам надо ехать?
Нет вопросов!
Давай-ка, Оленька,
Я пристегну тебя ремнём.
Да ты не бойся!
Это для того,
Чтоб о стекло ты не ушиблась,
Когда остановлю автомобиль я резко
После того,
Как будем ехать быстро.
Включаю стеклоочиститель,
Вот видишь,
По стеклу забегали полоски
И очищают стёкла
От капелек дождя,
Их «дворниками» называют,
Полоски эти.
Смешно, не правда ли?
Об этом,
Оленька,
Ты непременно
Лисоградцам
Всю правду расскажи.
Врубаю фары я поярче,
Вот дальний свет
Вот – ближний.
Всё видно впереди,
Как будто в ясный день.
Теперь я завожу мотор автомобиля,
Он нам заменит бурлаков.
Вот трогаемся мы,
Вот плавно едем.
Теперь быстрее и быстрее.
Ты видишь, Оленька,
За стёклами забор мелькает?
Так быстро ваш вагон
По городу не может ехать.
Но дождь кончается.
Становится светло,
И нам пора остановиться.
Всё, Оленька,
Приехали, выходим.


«Шахматы – это пробный камень человеческого ума»
                Гёте Иоганн Вольфганг,
                немецкий поэт.

«Прежде чем стать хорошим генералом,
 необходимо выучиться хорошо играть в шахматы»
                Конде,
                принц, французский полководец.

«Шахматы служат для совершенствования искусства
умозаключения и сообразительности»
                Лейбниц Готфрид Вильгельм,
                философ, математик, открыл метод
         интегрального и дифференциального исчисления.

Глава 20. Великая правда……стр. 245…… ТП 100

Всё!
Надоело
Нам слушать про автомобиль,
Как будто это сами мы не знаем
И никогда не видели машину,
Как Ольга!

Ну а теперь,
Куда мы полетим?
Опять Восток?
Да,
Помним мы,
Что Падишаха больше нет,
И нет Певца,
Но ШАХМАТЫ
Остались.
И более того,
Ведь в ШАХМАТАХ
Осталась  МЫСЛЬ живая,
А значит,
И они живые,
И стали жить среди живых людей.

Прошло немало сотен лет,
А ШАХМАТЫ живут!
Свою судьбу и биографию имеют.
Когда-то выбирали их,
И кто хотел,
Кто мог –
Играл в них.
Теперь же,
В наше время,
С их возрастом и мудростью огромной,
Переменилось всё –
Не люди,
ШАХМАТЫ теперь
Людей Великих выбирают.
В главе двадцатой мы посмотрим,
Хотя бы на фамилии людей неравнодушных
К Великой шахматной игре.

Над Белым Полем солнца нет,
Ведь вечный день там очень яркий.
В нём столько счастья!
Столько бед!
Холодный очень!
Очень жаркий!
Над Чёрным Полем тоже свет.
И там огонь!
Лёд тоже там!
Там перемешанные страсти,
Там радости,
И там напасти!
Сиянья над полями вечны,
В них счастья след,
И горя след.
Там парадоксы человечны.
Вопросов много,
Они вечны.
Кто сможет дать на них ответ?!

Царям во все века казалось –
Их слава и известность
Будут вечны.
Прошли века.
Их помнят
Историки одни,
Ещё студенты,
Чтобы экзамен сдать
И позабыть их навсегда.

Но помнят люди нынче
Халифа Эль-Мамуна
За речь его,
Хоть больше тысячи минуло лет:

«Ведь странно,
Что я правлю миром этим
От Инда на востоке
До Андалузии
На западе страны,
А не могу управиться
Я с тридцатью двумя
Фигурками из кости
На шахматной доске
Всего
Две пяди на две».

Так будут помнить всех,
Кто шахматной игры коснулся,
Знаком кто был,
Или дружил с Великим шахматистом,
Или с Великим человеком,
Не шахматистом вовсе даже,
Но шахматам досуг свой уделявший,
Поскольку к Вечности
Прикосновенье это.

Общались меж собою
Пётр Первый Великий
И Лейбниц, математик и философ,
И Императору он консультации давал
По государственным вопросам,
Но оба шахматы ценили высоко.
С Эмануилом Ласкером,
Великим шахматистом,
Дружил Альберт Эйнштейн.
А Александр Сергеич Пушкин
И Александр Дмитриевич Петров,
В России самый первый мастер
По шахматной игре,
Знакомы были и общались.
Иван Сергеевич Тургенев
Сыграл немало партий
С Шумовым Ильёй Степанычем,
Одним из первых мастеров России.

Да, всех не перечислишь,
Кто шахматы любил,
Но некоторых,
Пусть не всех,
Хотя бы вскользь
Необходимо здесь отобразить.

Высокопробная литература
Касалась шахмат,
И не раз,
О них писали в древности глубокой
И пишут до сих пор.

Касались этой темы
И Фирдоуси и Омар Хаям,
Рабле, Боккаччо и Сервантес,
Шекспир, Дидро и Шиллер,
Вольтер и Гёте,
Достоевский,
Аверченко и Брехт,
Куприн и Курочкин,
И Данте,
Некрасов, Лессинг,
Лермонтов,
Набоков,
Руссо и Писарев,
И Пристли,
Рабле и Писемский,
И Сименон,
И Лев Толстой и Цвейг,
И Сноу и Леонов.

Не миновали шахмат также
Учёные,
Художники
И музыканты.
Их тоже очень много,
Но некоторых,
Пусть не всех,
Хотя бы вскользь
Необходимо здесь отобразить.

Бетховен, Бокль, Бордане,
Куинджи, Врубель, Ломоносов,
Лаплас и Гаусс,
Лейбниц, Менделеев,
Ньютон, Кювье,
Рембрандт и Репин,
Прокофьев, Ойстрах
И Сатонина,
И Римский-Корсаков,
Шопен и Шостакович,
И Яниш, Филидор и Эйлер.

И к шахматам симпатия огромна
И вечна
У политиков,
Правителей
И полководцев.
Их тоже очень-очень много,
Но некоторых,
Пусть не всех,
Хотя бы вскользь
Необходимо здесь отобразить.

Здесь и Великая Екатерина,
Иван IV Грозный,
И Конде принц французский,
И Алексей Михайлович,
Бертье,
И Бонапарт,
Что позже стал Наполеоном Первым,
И папа Лев XIII,
И Макнавелли,
Мюрат и Ришелье,
Апраксин и Потёмкин,
И Талейран и Франклин.

А у военных шахматы в особенном почёте,
Ведь это всё-таки военная игра,
С ней армия соприкасалась
Народов всех и всех времён.
Где сил и места столько взять!
Но некоторых,
Пусть не всех,
Хотя бы вскользь
Необходимо здесь отобразить.

Игру любил и восхищался ей Суворов,
И флотоводец Крузенштерн,
А Шумов,
Офицер и ученик его,
Стал даже мастером
С Урусовыми наряду.
В советский же период
Произошёл расцвет армейских шахмат.
И маршалы и полководцы
Касались Вечности,
И в шахматы играли.
Крыленко, Фрунзе, Ворошилов,
И Тухачевский,
Малиновский,
Чуйков, Рыбалко,
Гречко, Баграмян.

Приведены
Фамилии людей Великих здесь,
Незаурядных,
Но,
Людей
Различных очень даже убеждений,
Привычек,
Взглядов,
Мнений
На все основы мирозданья,
Но всех их вместе
Объединяет
Прикосновенье к Вечности –
Любовь к Великой
ШАХМАТНОЙ ИГРЕ!

Однако,
Следует отметить,
Взаимностью не балует
Любовь такая.
Чувствительные люди
От этого страдают сильно.

Вольтер однажды сокрушался,
Когда священник Адам
Вновь обыгрывал его нещадно.
Вольтер соседу плакался
В камзол его:
«Где в жизни справедливость?
Я шахматы так обожаю,
О, кто бы знал,
Насколько сильно,
Насколько преданно люблю их!
На них я столько время трачу!
Намного больше,
Чем на все мои романы,
Что написал за годы своей жизни!
А где взаимность?!
Когда отец какой-то Адам,
Тупица эта,
Меня обыгрывает просто,
Легко, без сожаленья!».

И тем не менее,
Не может падать тень
На столь Великую игру,
Одну из самых древних в мире.
Стихи такие есть об этом –

«Ведь шахматной доске,
Наверно,
«Тыща» лет.
64 клетки в ней в почёте!
Однако в ДНК,
Другой
Что?
Цифры нет?
64 – Вы и там найдёте!

В волшебный мир там втянут
Стар и млад,
Там сила странная умами правит.
А Чемпиону в мире каждый рад,
Общенье с ним
В веках всех нас  прославит.

Ответьте,
Вам войти в мир шахматный  слабо?
Серьёзно в шахматы играли Вы в турнире?
Жизнь ведь не шахматы, ответите мне.
Но!
Зачем же
Шахматы
Так вечны
В нашем мире?!»




Глава 21. Синяя правда……стр. 252…… ТП 101

Так много информации для тех,
Кто ничего о ШАХМАТАХ не слышал,
Давать не надо, голова пойдёт кругами.
Давайте-ка поедем в Петербург,
Посмотрим мы на петербуржцев,
Но перед этим, напомню Вам о бороде.
В начале Тома я упомянул
О СИНЕЙ мудрой бороде, не о пиратской.
О том, что, брея бороду, мужчина,
Природу ненавидит так,
Что каждый день её уничтожает
В угоду моды.

А как же Пётр Великий?
Вам выскажу своё предположенье.
У всех людей бывают отклоненья,
А проявляются они Средой,
В своих я Откровеньях об этом говорил.
Пётр в детстве рос в Среде ужасно жёсткой,
Его пытались много раз убить стрельцы,
Они, стрельцы, все были с бородами.
А иностранцы принимали участие в спасении Петра,
Они же, иностранцы, усы носили, без бород.
Теперь представьте Вы ребёнка впечатленье,
Злодеи, что хотят его убить, все с бородами,
А добряки, что защищают, все без бород с усами.
Возможно, именно отсюда, родилась у Петра
Такая ненависть к мужчинам бородатым,
Поэтому, Петра Великого не стоит осуждать за это.

Замечу, что Иван IV ввёл регулярные войска
Впервые на Руси.
Стрельцы основу составляли этих войск.
Одним Иван IV повелел сбрить бороды,
Других оставил с бородами.
Царь убедился лично, что тот,
Кто бороду сбривал, тот хворым был,
Тогда Иван IV повелел
Стрельцам всем с бородами быть.


Глава 21. Часть 1. Красный свет…стр. 253… ТП 102

Желание,
Чуть-чуть хотя бы,
Хоть капельку,
Но приобщиться к Петербургу,
У многих жителей России
Возникает
Не случайно.
Ведь Петербург
Своё лицо имеет,
Отличное от многих городов.
И ленинградцы,
Ныне петербуржцы,
От горожан иных отличны
Своей манерой поведенья,
Своими взглядами на жизнь.
И даже речь их отличается
Своей манерой
От горожан
Других всех городов России.
Вы присмотритесь,
Петербуржец идёт и про себя поёт:

«В Санкт-Петербурге строения
Чёткие
И
Ясные.
У горожан настроения
Дома
Всегда разные.
Кто-то хнычет и хмурится.
Кто весельчак завсегда.
Но выйдут они на улицу
Со строгим лицом всегда.

Санкт-Петербуржский настрой –
Облако шпилями в клочья!
Санкт-Петербуржский настрой –
Мосты разведённые ночью!
Санкт-Петербуржский настрой –
Память о страшной БЛОКАДЕ.
Санкт-Петербуржский настрой –
Он в городе был Ленинграде!

Здесь Петр Великий строения
Из дерева
Запретил.
Это его повеление
В камне
Народ воплотил.
Города нет чудеснее!
Нет в мире Невы второй!
Не выразить даже песнею
Санкт-Петербуржский настрой.

Санкт-Петербуржский настрой –
Невские наводнения.
Санкт-Петербуржский настрой –
Особые отношения.
Санкт-Петербуржский настрой –
Русская неповторимость.
Санкт-Петербуржский настрой –
Имперская невозмутимость.

Скажем,
На Кирочной улице
Встань,
Оглянись
И
Постой.
Пусть улица и сутулится –
Блещет она красотой!
Каждый этаж,
Он по-разному,
Своим барельефом одет.
Всё учит это прекрасному,
Шлёт петербуржцам привет!

Санкт-Петербуржский настрой –
Особый стиль строения.
Санкт-Петербуржский настрой –
Особый стиль поведения.
Санкт-Петербуржский настрой –
Языковая манера.
Санкт-Петербуржский настрой –
В ВЕЛИЧИЕ ГОРОДА ВЕРА!»


Глава 21. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 255… ТП 103

А ленинградцы иногда во сне стихами говорят:

«Ленинград,
Наш единственный город,
Знал Ты холод,
Знал Ты голод,
Девятьсот Ты блокадных знал дней,
Сколько мёртвых Ты видел детей.
Зажигалки – не сигареты,
Их в песок, чтоб они пищали.
«Мы ведь взрослые, всё для Победы!»,-
Дети свой Ленинград защищали.

Ленинград,
Наш единственный город,
Знал Ты холод,
Знал Ты голод,
Жутко, два миллиона людей
В девятьсот здесь погибло тех дней.
Были дети мы, не атлеты,
Но в станках детали визжали,
По три нормы мы в день – для Победы!
Как могли Ленинград свой спасали.

Ленинград,
Наш единственный город,
Знал Ты холод,
Знал Ты голод,
Артобстрелы, бомбёжки и вой
Наш родимый Ты город-герой.
Нынче бабушки мы и деды,
В детстве мы врагов поражали
Тем, что делали всё для Победы
И свой город собой защищали!

Ленинград,
Наш единственный город,
Знал Ты холод,
Знал Ты голод,
И от тех героических дней
Стали ночи твои белей».


Глава 21. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 256… ТП 104

А молодому поколенью петербуржцев
Бывает и не очень-то понятны,
А потому не очень-то и интересны
Воспоминания тех ленинградцев,
Что пережили страшную Блокаду
С понятьями простыми –
«Хороший немец – мёртвый немец!».
И забывать про это никому не надо,
И не причём здесь толерантность,
Ведь надо вещи называть
Своими именами,
Историю кроить нам ни к чему!
А то уже договорились до того,
Что если бы не защищали
Родной свой город ленинградцы,
А сдали бы его врагу,
То не было бы жертв напрасных,
И город не был бы разрушен,
Париж ведь сдавшийся не испытал
Ни артобстрелов,
Ни бомбёжек,
То пили бы тогда все ленинградцы
Не воду бы с Невы холодной,
А утоляли жажду бы свою
«Быварским» пивом или шнапсом.

ВСЁ ЭТО – ЛОЖЬ
И КЛЕВЕТА,
И ПРОВОКАЦИЯ,
Всё вместе - пропаганда,
Рассчитана на хилые мозги
Любителей «роскошной» жизни.
И тем не менее такой возможно
Разговор услышать –

«В Питере звёзд не видно.
СМОГ его сделал таким.
За Невский проспект обидно!
Задуман он был другим.

ПЁТР ВЕЛИКИЙ.
Великий проект.
В нём было всё заранее.
В шесть площадей –
Невский проспект!
В единую нить –
Все здания.

Но в жуткое слово «БЛОКАДА»
Гитлер вложил столько сил,
Чтоб не было ЛЕНИНГРАДА -
Бесчисленно жизней скосил.

- Скажи мне, дедуля, про это!
На Невском мы.
Не спеши.
В войну ты сражался здесь где-то.
Припомни.
И расскажи.

- Помню БЛОКАДУ.
Последний патрон.
Словно пот,
С него масло я вытер.
Помню протёртый ремнём погон.
ЛЕНИНГРАД был тогда,
Не ПИТЕР.

- Здорово, дед!
А сейчас каждый житель
Пробкам дорожным назло
В будущем будет -
АВТОЛЮБИТЕЛЬ,
Будет иметь АВТО!
Здесь «Смерть мужьям»,
«Сайгон»
И «Гастрит» -
Невский в шикарных названиях!
Здесь жизнь настоящая
Бурно кипит
В кафе
И в роскошнейших зданиях.
Бывшей столице –
Низкий поклон!
Смотри, дед,
Сколько людей!
Так что ты сказал там
Про свой патрон,
Про тень
Тех военных дней?

Помню,
Дрожу.
Но я ведь не трус!
Патрон в стволе лихорадит.
Немцев запомнил:
«Здавайся, Рус!»
Помню,
Я был –
ЛЕНИНГРАДЕЦ!

Сейчас мы, дедуля, с другими делами.
Мы в ПЕШЕХОДНОЙ ЗОНЕ.
И здесь АВТО со спец номерами.
Они, знать, в другом законе.

Вечер.
Невский.
Море огней.
Всяких подсветок тесьма.
Лужа
В весь Невский
И светится в ней
Наглых реклам тьма.

- Давай, дед, пора возвращаться!
История вся там с «погоном»?
Расскажешь, так будут смеяться!
Так что там с «последним патроном»?

- Помню,
Что выжил
Последний патрон!
Осечка
Была мне в награду.
Помню,
Всё было,
Как сказочный сон,
В котором прорвали
БЛОКАДУ!»



Глава 21. Часть 4. Зелёный свет…стр. 259… ТП 105

Теперь всё проще.
Ленинград стал Петербургом.
Для многих петербуржцев стал привычен
Их монотонный жизни ритм «Работа – дом»,
Наутро «Дом – работа»,
А вечером опять «Работа – дом».
И так неделя за неделей.
И всё бы ничего,
Но с транспортом загвоздка –
Автобусы всё реже приезжают
На остановку,
А людей становится всё больше.
Но утром до работы
Доехать быстро можно,
Хоть втиснуться в автобус
Тоже надо,
И силу проявить свою и ловкость.
Но ходят по утрам
Автобусы так часто,
Что в принципе,
Практически
Имеет шанс доехать каждый.
Вот вечером,
Когда с работы люди едут,
Домой доехать быстро шансов мало.

Тут не о пробках речь,
О них и говорить не стоит.
Автолюбителю ведь это не понять!
«Голодный сытому не разумеет».
Автолюбитель в пробке не СТОИТ,
Он в ней СИДИТ роскошно развалившись,
А чтобы ПОСТОЯТЬ в той самой пробке
Ему бы надо выйти из машины,
Протиснуться в автобус
И там, в салоне душном,
Сказать он сможет честно,
Что в пробке он СТОИТ
С двумя авоськами в руках
И в три погибели согнувшись
От возмущённых пробкой пассажиров.

Когда бы им,
Автолюбителям,
В автомобиль бы свой не влезть бы было,
Когда б часами ждали в толпе желающих,
Таких же как они,
Чтобы войти в него, в автомобиль свой,
А сев в него,
Стояли бы там на одной ноге
В обнимку с кем-то потным и несвежим,
Прижав к себе расплющенную сумку,
И наблюдая одним глазом
В щель между спинами людей в окно
За ПРОБКОЙ на дороге,
Тогда б автолюбителям
Вот эта ПРОБКА,
Что видят через стёкла своих автомобилей
Им показалась бы возможно «Сущим Раем».

Так вот о вечере,
Чтобы домой добраться,
Сесть в автобус даже на кольце,
К примеру,
У Финляндского вокзала,
Где Ленин на броневике
Стоит,
Там простоять возможно
Целый час,
А иногда и больше.
И в тот автобус,
Что придёт,
И пассажирами потенциальными зажатый
Со всех сторон,
Как будто льдом зажатый ледокол,
Так в тот автобус ещё надо влезть,
Иначе нового опять час дожидаться.
А там опять проблема повториться,
Чтоб втиснуться в него.
Банальная картина нынче
Для Петербурга,
А в Ленинграде,
Стояли в очереди на автобус,
Толпой его не окружали,
И очередь водитель уважал
И строго
К её началу
Своею задней дверью подъезжал,
Так как с передней двери
Только выходили.
Но это было в Ленинграде,
А в Петербурге,
У Финляндского вокзала,
Когда льёт дождь,
То на кольце автобусном
Мест не хватает всем,
Чтоб спрятаться под козырьками.
От «делать нечего» на остановке
Стихи рождаются у многих
Примерно вот такие –

«Туча надо мной,
В скверике трава.
Ветер озорной.
Рядышком Нева.

Здесь стою давно,
Транспорта всё нет.
Всем не всё равно.
И мрачнеет свет.

Руку вскинул Вождь,
Броневик – к Неве!
Скоро залпом дождь,
Градом по траве!

Хмурятся со мной
Даже небеса.
Дождь пошёл стеной,
А за ним гроза.

Грохот молний стих,
Кончилась пальба.
Мокрый Вождь притих,
Пар с броневика.

Суета! Рук лес!
А автобус мой!
Повезло мне. Влез.
Ну, теперь домой!»


Глава 21. Часть 5. Голубой свет…стр. 261… ТП 106

Все эти мелочи
Лишь пятнышки на Солнце.
Сам Петербург блистает так,
Что ослепить
Кого угодно может,
Привлечь своими мощными лучами,
Что из него исходят постоянно!
И петербуржец мысленно поёт:

«Рождён Петром,
Ты – крепость
И столица!
И триста лет
Тобой
Страна гордится,
За триста лет
Страна морскою стала,
Принадлежит Тебе
Морская слава!

КОРАБЛИК Твой
Гоняет в небе тучи,
Ты стал теперь
Сильнее и могучей
Великих мыслей,
Творческих стараний
Культурный центр
Разных начинаний.

С Тобою было
Столько катаклизмов,
Не сосчитать
Различных
Всяких «измов»,
Но несмотря
На это,
Даже в штиль,
Ты тянешь к небу
Золочёный
Шпиль».


Глава 21. Часть 6. Синий свет…стр. 263… ТП 107

Огромный город и Великий
Санкт-Петербург,
Ты –
Организм живой,
Трудолюбивый,
Поэтому не можешь Ты молчать
Ни днём
Ни ночью.
Не можешь песню о себе сложить?
Тогда попробую я за Тебя пропеть:

«Город бурлит,
Словно кофейник,
Даже ночью кипит работа,
Санкт-Петербург –
Большой муравейник.
Посмотрим из транспортников кого-то.

Сутками трудятся,
Словно пчёлки,
Ночь бессонная им не преграда,
Утром должно быть
Всё здесь с иголки,
Всё исправлено, всё что надо.

Выправить надо где-то дорогу,
Где-то сменить шины, рессоры.
И набежит всего понемногу,
Что к утру раскопать надо горы.

Транспорт ещё есть
Речной, подземный,
Важный весьма –
Железнодорожный,
Есть воздушный,
Тяжёлый наземный.
Всякий в обслуживании сложный.

Все вокзалы и все остановки,
Также все рельсы и все провода,
Всё в порядок движением ловким
Ночью приводят в исправность всегда.

Мост развести – это событие!
Очень подъём его сильно сложен!
Точно по нервам крыльев открытие,
Весь коллектив мостовой стреножен.

Кажется нам, что дело простое,
Мост свести утром,
Сложить что кровать.
Братство промасленное мостовое
Сходит с мостов днём
Домой
Ночевать.

В люках столько у нас под ногами
Километровых путаных трасс
С газом, водою и проводами.
Ночью всё чинится также для нас.

Станции, фирмы, бары, заводы.
Сколько у них тоже ночью проблем!
Люди не спят здесь долгие годы,
Чтоб хорошо было в городе всем.

Не перечислить всех неотложных,
Всех тут пожарных
И всех постовых!
Всех, без кого нам тут жить
Невозможно.
Как не любить нам их всех как родных?!

Жизнь шагать – не идти на параде,
Бочка – совсем не из жести кружка.
Трудятся ночью, словно в аде,
На пенсию раньше, к зарплате полушка.

Лишь присмотритесь вокруг,
Поймёте,
В городе нашем столько труда!
Санкт-Петербург
Всегда в работе,
Он не молчит
И не спит
Никогда!»


Глава 21. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 265… ТП108

Автолюбителей
В Санкт-Петербурге
Очень много.
Они рыдают,
Мол, трудна у них дорога.
То пробки,
То ГАИ,
То пешеходы.
А если без машины ты?
То кто ты?
Ты в их глазах – никто!
Тебе с презреньем скажут,
Коль удостоишься ты снисхожденья их,
Что все друзья их и подруги,
Друзей друзья,
Друзей подруг,
Подруги у друзей,
Подруги у подруг,
Ну, в общем, все вокруг
Автомобиль имеют!
И как же угораздило тебя,
Что ты автомобиль не смог себе купить?!
Ты что, дурак, не можешь заработать?
А может лень тебе его водить?
Ты, может, в школе не учился?
А может быть, учился плохо,
Тогда, когда автолюбитель
Из школы с золотой медалью вышел!
А после обучался в автошколе,
Чтоб ездить на автомобиле,
Который предки подарили.
А может ты читал дурные книжки
И глупость прочитал,
Что «Бедность – не порок»?
Но нынче это пошло,
Ведь времена другие наступили.
И бедным стыдно нынче быть!
А Достоевский не указ,
Сам нищим был и экипажа не имел.

Но не у всех автомобили.
Таких вот петербуржцев большинство.
И даже есть такие горожане,
Что потребляют только хлеб и воду.
Когда простой ты горожанин,
И нету у тебя машины,
Как на работу добираешься ты утром?
Об этом я тебе сейчас спою:

«Пусть в чёрной саже
Фиолетовый наш  трек.
Оставим белым
Падающий снег.
Пока от дыма
Не осела гарь,
Глаза открой,
Любуйся!
Не кемарь!

И тогда
Рано утром,
Пусть чёрным,
Ты не станешь
Волчиной
Позорным!
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!

Пусть на работу
Мы спешим с тобой,
Пусть транспорт,
Давка.
Но не мордобой!
Отбросим мрачное мы
О своём.
Весёленькую
Песенку
Споём!

И тогда
Ранним  утром
Рабочим
У тебя
Всё пойдёт,
Между прочим.
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!

В автобус влез?
Так загляни в окно!
Там очень интересное кино.
Увидишь петербуржскую заботу –
Желание приехать на работу.

И тогда
Рано утром,
Пусть в давке,
Все твои
Повышаются
Ставки.
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!

Протиснись в дверь троллейбуса,
Смотри!
Ведь дождь в салоне,
Сыро всё внутри.
Вода здесь,
Хоть и с грязью,
Но мелка,
Не утонуть
От капель
С потолка.

И тогда
Ранним  утром,
Пусть влажным,
Бодрым станешь
И очень
Отважным.
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!

В трамвае ты?
Подножку береги.
И улыбайся!
Рядом не враги.
Ведь влез в вагон,
А значит очень рад!
Тебя обнял,
Представь,
Родимый брат.

И тогда
Ранним  утром
Любезным
Ощутишь себя
Мощно-железным.
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!

В метро?
В толпе
Толпой означен путь!
Затопчут,
Коль захочешь повернуть.
Ползи как все.
Их шаг не нарушай.
А про себя,
Ты песню напевай.

И тогда
Ранним  утром,
Пусть тесным,
Настроение
Станет
Прелестным.
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!

Ты на маршрутке?
Что ж,
Тебе ништяк!
А в электричке,
В тамбуре сквозняк.
Тут ты с дверями,
Братец,
Не шути!
Так сдавят,
Что не сможешь ты идти.

И тогда
Рано утром
Так больно!
Ты ползёшь в травма-пункт
Добровольно.
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!

Живёшь ты рядом?
Ну,
Тогда пешком.
Немного дальше?
Можно и бегом.
Не добежать?
И нет совсем пути?
Надомную работу
Ты найди.

И тогда
Рано утром
Встречая,
Будешь бодрым
От кофе и чая.
Санкт-Петербургу –
ПРИВЕТ!
Он тебе
Улыбнётся
В ответ!»


ОТКРОВЕНИЕ СЕДЬМОЕ.
Синяя реальность…………стр. 270… ТП 109

Не терпит пустоты природа.
РЕАЛЬНОСТЬ,
Неподвластная прогнозу –
Есть пустота.
В неё неведомые силы льются,
Подобно бурному потоку,
Что хлещет из разрушенной плотины,
Сметая все, что на его пути.
Вчера дворец из дерева построен –
Сегодня переломанные доски
В потоках мутных бешено танцуют,
Вчера здесь цвёл роскошный виноградник –
Сегодня под водой утоплен он,
Вчера здесь птицеферма и кур кудахтанье –
Сегодня шум воды холодной.
РЕАЛЬНОСТЬ такова.

Но Вас не запугать.
Вы были в ПЕРЕХОДЕ,
В глаза смотрели ЖАЖДЕ,
БИЛЕТ Вам руки не обжёг,
Вы трудолюбие своё
Вложили в ПОДГОТОВКУ,
Вы ОЖИДАНИЕ прошли,
Вам ВЫСТУПЛЕНИЕ
Привычным стало,
А в памяти остались,
Пусть и оборванные сильно
Средой,
Но всё ж
Воспоминания о предках,
Где взлёты были
И паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
И выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви
До ненависти
Всё.
Так Вам ли опасаться
РЕАЛЬНОСТИ?
Вы ей в лицо
Посмотрите спокойно,
И тяготы реальной жизни
И все лишения
Перенесёте стойко!

Прошли Вы всё.
Теперь воспоминания Вас ждут.
Подумать можно
И о мемуарах,
И вспомнить детство,
Юность вспомнить,
Поразмышлять
О новом ПЕРЕХОДЕ,
Не в этот мир,
А из него.
Что ожидает там?
Никто об этом
Ничего
Не знает.



«Действительно, из всех игор одни шахматы, не переставая
быть приятным развлечением, отдохновением ума во время
досуга, имеют, однако же, свою науку, свою литературу и
археологию, даже своё поэтическое творчество в так
называемых шахматных проблемах».
                Газета «Санкт-Петербургские ведомости»,
                1856 год.

ТОМ 8. ЦВЕТ ФИОЛЕТОВЫЙ…стр. 272…ТП 110

Цвет Фиолетовый –
Цвет памяти холодной и ностальгии.
А в сочетании с пурпурным цветом,
Его использовали иногда
В одежде знати.
Цвет Фиолетовый –
Ещё интимный цвет,
Соприкасается он с цветом Чёрным,
Грехопадения и пепла,
Раскаянья и покаянья,
Однако, чёрный цвет ещё –
Есть цвет земли,
Цвет скромности и чести.
Цвет фиолетовый –
Фиалки цвет
И цвет сирени тёмной,
И этот цвет ещё
Зовут лиловым.

Гипотеза такая есть,
Что если женщина в момент зачатия ребёнка
Глубоко в подсознании своём,
Сама о тот и не подозревая,
Считает, что ёё избранник обеспечит
Благополучным будущим ёё ребёнка и её саму,
То девочка родится.
А если женщина в сомненьях, то будет мальчик.
От этого перед войной так много мальчиков бывает,
А у царей – одни девицы,
Царицы думают, что вечно счастье их продлится.

Поскольку фиолетовый – интимный цвет,
То в этот цвет присутствует во «взрослых магазинах».



Глава 22. Олегова правда……стр. 273…… ТП 111

Всё Петербург, да Петербург.
Давайте,
Для разнообразья,
Направимся мы в Лисоградъ.
Там продолжается
Большущий праздник.
Мы помним,
Что на вертолёте,
Чтоб лисоградцам показать,
Доставили автомобиль,
Поскольку ничего
Они о нём не знают.
Не знают даже,
Что такие в мире есть машины
И для чего они нужны.
И вот сейчас Олегу,
Покажут новую автомашину,
А он,
Олег,
Ещё не видел никогда автомобиля.

Пилот из-за забора вышел
И отдал Ольгу лисоградцам.

- Олег, ты здесь?
Идём,
Я тоже покажу тебе автомобиль
Тот самый,
Что Оленька потрогала руками,
Поэтому сейчас,
Пока с тобою ходим мы,
Она расскажет
Всем лисоградцам
Всю правду об автомобиле.
Пошли, Олег,
Я тоже разрешу тебе
Его потрогать.

- Смотри, Олег,
Перед тобой автомобиль.
Он наподобие вагона,
Который тащат городские бурлаки,
Что сам ты видел в городе не раз.
Автомобиль тащить не надо.
Он едет сам,
И побыстрее,
Чем лисоградский ваш вагон.
Настолько быстро может ехать,
Что если он
Вдруг с кем-нибудь столкнётся,
То ты поверь, Олег,
Тому не до веселья будет!
Автомобиль –
Холодный и тяжёлый,
Остановить его
Бывает невозможно!
Кто на пути окажется его,
Тому несдобровать!
Автомобиль бесчеловечен!
Он,
В лучшем случае,
Задавит насмерть,
А то и просто
Кости все переломает
И кишки выпустит наружу.
С такими травмами
Никто
Самостоятельно ходить не сможет.
Скажи, Олег,
Есть папа у тебя?
А мама?
А бабушка, и дедушка?
Братишка и сестрёнка есть?
К тебе подкрался страх?
Предчувствие беды?
Не говори!
Не надо плакать!
Автомобиль того не стоит.
Мужайся мальчик,
Перестань дрожать.
Представь себе ещё своих друзей,
Их бабушек и дедушек,
Их мам и пап,
Братишек и сестрёнок их.
Так вот, Олег,
Представь, что все они,
И родственники все твои –
Все могут
Жертвой стать автомобиля!
В России, на её дорогах,
Ежедневно
До девяноста человек
Страдают от автомобиля.
Но хватит говорить о грустном.
Смотри Олег,
Вот внешний вид автомобиля.
Гляди, какой большой багажник,
В него поместятся два трупа,
Когда автомобиль, возможно этот,
Захватят злые люди.
Их в Лисограде нет у Вас?
Но могут появиться.
Тебе не нравится?
Что именно?
Тебя пугает цвет автомобиля?
Ты понимаешь,
Ведь на красной краске
Любая кровь не так заметна.

Тебе нехорошо, Олег?
Тогда присядь,
А лучше ляг,
Да не сюда,
А под автомобиль,
Его ты, кажется, хотел потрогать.
Что?
Лужа там?
Да ничего,
Терпи!
Автолюбитель,
Зовут хозяина автомобиля так,
Свою машину очень любит,
Под ней проводит долгие часы.
Представь, Олег, что ты –
Автолюбитель,
На спину быстренько перевернись,
И наслаждайся.
Потрогать можешь всё, что над тобою.
Что?
Грязно?
Да,
Мазутом смазаны детали,
И масло протекает,
Бензин сочится понемногу.
Теперь представь, Олег,
Автомобиль
Чинить всё время надо
И всякие детали заменять
При помощи ключей разнообразных.
Ключи тебе, Олег,
Не подаю,
Поскольку не по силам
Тебе что-либо отвернуть,
Да и запачкаешься сильно,
Ключи ведь грязные всегда.
Ну, вылезай, Олег,
Надеюсь,
Автомобиль достаточно потрогал?
Теперь его тебе
Ещё понюхать надо.
Вот Ольга нюхала
И запахи автомобиля
Пришлись по вкусу ей.
Сейчас, Олег,
Понюхай ты.
Вот, подойди сюда,
Нагнись
И нюхай,
Почувствуй всласть
Как пахнет из трубы.
Вот так и стой!
Сейчас я заведу машину.

Ты жив, Олег?
Очнись!
Какой же ты слабак!
Не надо было нюхать так стараться!
Ну, что?
Вставай, идём!
Тебя заждались.
Ждут лисоградцы
Об автомобиле,
Чтоб ты, Олег,
Сказал им правду.



«Шахматы – это борьба»
                Ласкер Эммануил,
третий Чемпион мира по шахматам.

«Шахматы – это прежде всего искусство»
                Таль Михаил Нахемьевич,
          восьмой Чемпион мира по шахматам.

«Шахматы – это по форме игра, по содержанию –
искусство, по трудности овладения игрой – наука»
                Петросян Тигран Вартанович,
                девятый Чемпион мира по шахматам.

Глава 23. Абрикадибровская правда…стр. 277… ТП 112

Что? Посмотрели правду об автомобиле?
Согласны все, что «однобокая» она?
Один «бок» будет Ольгин, другой – Олегов «бок»,
И каждый в Лисограде правду свою расскажет.
Об этом после, а сейчас мы покидаем Лисоградъ
И направляемся в мир ШАХМАТ,
И тоже «однобоко» на этот мир посмотрим.

Для этого прочтём стихотворенье
На шахматную тему –

«Ермил отдал цигарку дорогуше.
Артист оттопал буйный трясопляс.
Целебный оберег елеет души.
Жмёт обалдело хриплый тарантас.

Железо прёт хорошим самоваром.
Фарфор воздушный дыбится серпом.
Бочонок вычищен амбарным шаром,
Больной чудак – антоновским дуплом.

Царь тренькает бандурой одиноко.
Антон трясёт бутылкою пустой.
Ангар свинцовый ценится высоко,
Ещё стальною филькиной пятой.

Его толкали дымовою палкой,
Фингал шикарный жахнул винодел,
Хозяин шикнул жестяною чалкой,
Халат дырявый финишный одел.

Достался деду елизи чуточек.
Цеплял петлями аховый чулок.
Баклан шакалил аленький вьюночек,
Цветок слюнявил ёловый венок.

Желудок сузил худощавый плотник,
Жестоко треснув хлипким ободком.
Финтил двустволкой двойственный охотник.
Бездомный дятел дрыхнул тюфяком.

Форель чернела, еле шевелила.
Дымилась чёрным филькина тайга.
Ель полыхала, цангою чадила.
Дрожала шерстью белая серьга.

Амбал пищал, цепочкой шибанули.
Дрожал вдали фискальевский сигнал.
Холопов  всех железками шугнули.
Хорь черепаху жёлтую догнал».

«Абракадабра?» -
Спросите меня?
А я отвечу: «Нет!
АБРИКАДИБРА».

Шедевр записан КОНСКОЮ походкой,
Когда здесь КОНЬ
На Клетку дважды не ступая
Единожды всю Доску обскакал!
И КОНСКОЙ правдою
Наполнено ЕГО движенье было,
Поскольку двигался ОН
Русской буквой «Г»,
Иначе двигаться ОН не умеет.
Попробуем с КОНЁМ мы вместе
В одно касание
Все Клетки обойти Доски
Не наступая на одну и ту же Клетку
Дважды.

С чего начнём?
Пожалуй,
Уточним задачу для себя.
Пусть многократно,
Но это лучше,
Чем без толку
Скакать в тумане
По деревянной шахматной Доске.
Потом и Доску мы рассмотрим.

Я – Ваш экскурсовод по миру ШАХМАТ.
Я думаю, что заслужил такое право
Имея званье КАНДИДАТА В МАСТЕРА.
А Вы, Читатель мой,
Возможно даже,
Являетесь учеником моим.
По крайней мере,
Я буду так считать,
Чтоб было Вам удобно,
Предполагая,
Что о шахматах не знаете Вы ничего.
Конечно,
Обучить в одной Главе ПОЭМЫ
Вас шахматной игре я не смогу,
Но если захотите,
То сможете Вы здесь освоить,
Хотя бы в общих очертаньях,
Доску.
А это Вам скажу,
Совсем немало.
А если нет желания
Себя немного просветить
По шахматной игре,
То утомляться ни к чему!
И время не теряйте.
Ведь перестать читать мою ПОЭМУ
Всегда легко.
Вы сразу ощутите,
Что от оков мыслительных освободились.

Для тех же кто остался,
Я снова повторяю,
Что представляю я себя экскурсоводом
По миру ШАХМАТ.
И временами мне удобно
Вам говорить не «Я»,
А «Мы»,
Поскольку не поодиночке
Нам предстоит сейчас скакать
С КОНЁМ
По шахматной Доске
И снашивать ЕГО копыта.

КОНЬ должен обскакать все Клетки,
Ступив на каждую лишь раз.
64 Клетки у Доски
И за 63 хода
Их надо обойти.

А весь обход
Описан в тех стихах,
Что мы прочли вначале,
Подумав, что они абсурдны,
Набор бессмыслицы
И слов
Пустых и глупых,
Главное, случайных,
Лишённых всякой логики и смысла.
И показались эти нам стихи…
Не будем повторять мы это слово,
Ведь эти мы стихи уже назвали –
«АБРИКАДИБРА».

АБРИКАДИБРА –
Стихи навеянные
Логикой
Движения КОНЯ
По Клеткам шахматным необозримым.
Такими будут нам они казаться,
Когда с КОНЁМ
Скакать по ним начнём.
На самом деле и Вселенная,
Как нынче говорят,
Не безгранична.
Так в Королевстве шахматном Доска
Свои границы тоже заимела,
Но захватив обширные владенья
В 64 Клетки.
А Клетка каждая – огромна,
Поэтому такую Клетку
Зовут, и очень часто, «ПОЛЕМ».
ПОЛЕЙ –
Два сорта в королевстве.
Те, что светлее,
«БЕЛЫМИ» зовутся,
А что темнее,
«ЧЁРНЫМИ» зовут.
И чередуются ПОЛЯ по цвету.

Так про таксистов говорят,
Что на дверях автомашин их –
Особый знак –
Там «шахматные клетки».
Мы, вроде, не таксисты.
Но для удобства изложенья,
И панибратства с королевством ради,
Мы тоже «клетки» те
Звать будем не ПОЛЯМИ часто,
А просто Клетками их назовём.

Теперь положим Доску мы перед собой,
Да не углом, а ровной стороною
Да так,
Чтоб левый угол ЧЁРНЫМ ПОЛЕМ был.
Посмотрим мы внимательно на Доску.
На восемь Клеток, что по горизонту,
Считая с левой и до правой.
И каждая из них
Отмечена
Одной из букв
(Латинским алфавитом):
A, B, C, D, E, F, G, H.
А буковки сии читаем так
(Для тех,
Кто алфавит латинский,
Вдруг,
Не знает):
«А», «Бэ», «Цэ», «Дэ»,
«Е», «Эф», «Жэ», «Аш».

Все восемь Клеточек,
Что к нам обращены,
Лежат внизу Доски,
А значит перед нами,
Фундамент Вертикалей образуют.
Над каждой Клеточкой
Ещё семь Клеток
До верха крайнего Доски
И удалённого от нас.
И каждая колонка этих Клеток
(По восемь в каждой) –
Есть Вертикаль Доски.
Их восемь
Вертикалей этих,
И называются по имени они
Той Клетки,
Что в основании её.
Отсюда можем мы назвать
По имени все Вертикали.
Так слева Клетка,
Что от нас лежит в углу,
Её мы окрестили буквой A,
Лежит в начале Вертикали A.
Посмотрим мы на правый угол.
Там Клетку окрестили буквой H,
А значит Вертикаль,
Где эта Клетка основанием явилась,
Зовётся Вертикалью H.
И так все Вертикали,
Что перед нами слева и направо,
Последовательно назовём.
За Вертикалью А,
Что образует левый край Доски от нас,
Стоят друг к дружке
Все Вертикали вместе:
B, C, D, E, F, G.
Они вплотную примыкают
К стоящей справа Вертикали H,
Что образует
Крайний правый край Доски от нас.

Теперь на восемь Клеток
По горизонтали
Разделим Доску мы.
Так перед нами ровный край Доски
Лежит горизонтально,
Содержит восемь Клеток он
И называется Горизонталью «Первой»,
Обозначается Горизонталь
Арабской цифрою «Один»
И пишется – «Горизонталь 1».
Теперь ПОЛЯ Горизонтали Первой
Назвать самостоятельно мы можем.
Читаем слева мы направо
И по названью Клетки,
И прибавляем циферку «Один»:
«a1, b1, c1, d1, e1, f1, g1, h1».

Над Первою Горизонталью,
Находится что перед нами
Лежит Горизонталь Вторая,
А выше – Третья.
И так до края верхнего Доски
От нас.
А этот удалённый край Доски
Собою представляет
Горизонталь Восьмую.

Теперь ПОЛЯ Горизонталей всех,
От Первой до Восьмой,
(Для Первой мы уже назвали)
Назвать самостоятельно мы можем.
Читаем слева мы направо
И по названью Вертикали,
И прибавляем цифру «Два»
Мы по названию Второй Горизонтали,
А цифру «Три» - по Третьей
И дальше так,
И до Восьмой Горизонтали.
Теперь самостоятельно прочтём
Название ПОЛЕЙ, что получились.

Так для Второй Горизонтали
Читаем слева мы направо:
«a2, b2, c2, d2, e2, f2, g2, h2».

Теперь для Третьей прочитаем:
«a3, b3, c3, d3, e3, f3, g3, h3».

И для Четвёртой:
«a4, b4, c4, d4, e4, f4, g4, h4».

И для Пятой:
«a5, b5, c5, d5, e5, f5, g5, h5».

И для Шестой Горизонтали:
«a6, b6, c6, d6, e6, f6, g6, h6».

И для Седьмой:
«a7, b7, c7, d7, e7, f7, g7, h7».

И для Восьмой, последней:
«a8, b8, c8, d8, e8, f8, g8, h8».

Теперь названия для всех
Шестидесяти четырёх ПОЛЕЙ
Всей шахматной Доски мы знаем.
Подробнее мы Доску
Изучать не будем,
Поскольку для движения КОНЯ
Нам хватит то, что изучили.
Подробнее про Доску,
Где Центр у неё,
Где фланги,
Где диагонали
Читайте в шахматной литературе
Сами,
Если захотите.
Замечу только,
Что мы на шахматной Доске
Одно из Описаний посмотрели.
«Алгебраической нотацией»
Такое Описанье называют.
Но есть другие Описанья.
Так в Англии, к примеру,
Есть «Описательное» Описанье.
Кто хочет знать подробнее –
Читайте книги,
О шахматах их пишут сотни лет.

И так,
В Алгебраической нотации
Теперь мы можем
Любое ПОЛЕ
На шахматной Доске
Назвать по имени.

Тогда теперь пора
Взглянуть нам на стихи,
Что показались,
На первый взгляд,
Глупы до безобразья,
Что нами названы –
АБРИКАДИБРА.

В стихах АБРИКАДИБРЫ,
Когда внимательно к их построенью
Вы приглядитесь,
Вам сразу бросится в глаза,
Что в каждой строчке строго
Есть по четыре слова.
Два первых слова –
Суть координаты ПОЛЯ,
Вторые два –
Есть тоже суть координаты
Другого ПОЛЯ.
Во всей АБРИКАДИБРЕ
Восемь строф,
В строфе – четыре строчки,
А в каждой строчке –
По четыре слова,
А дальше просто,
Мы уже сказали,
Два слова –
Суть координаты ПОЛЯ одного.
Теперь и посчитайте,
Что вся АБРИКАДИБРА –
Есть шестьдесят четыре ПОЛЯ,
По сути – вся Доска.
Сказать точнее –
Это путь КОНЯ,
Его маршрут.
Ещё точнее –
Один из всех
Его возможнейших маршрутов,
Где ОН обходит гордо
Все Клетки шахматной Доски,
Не наступив ни разу дважды
Ни на одну из них.

Такую вот задачу
Решил впервые в мире
Великий математик ЭЙЛЕР
Ещё в году 1759-м
И описал маршрут КОНЯ.

А через сотню с лишним лет
В Санкт-Петербурге
ЯНИШ,
Учёный и известный шахматист,
Издал математический трёхтомный труд,
Где разработаны различные маршруты
КОНЯ,
Который скачет по доске,
Её обходит,
Но дважды не ступает
На одно и то же поле.

Заметим к слову,
Что подобные заданья,
Довольно далеки
От шахматной игры.
Но есть ещё другие,
Они намного ближе
К шахматной игре.
К примеру, есть «Этюды».
Искусственно составлены они
Расположением фигур на диаграмме
(Так называют
Рисунок шахматной Доски,
Изображённый в книге,
Причём Доска имеет вид,
Когда вы сверху на неё глядите
И снизу будет сторона, точней –
Горизонталь, для игрока,
Которому достались БЕЛЫЕ фигуры,
Вверху Горизонталь – для игрока,
Который ЧЁРНЫМИ фигурами владеет).
В Этюде БЕЛЫЕ обычно начинают
И уступают часто по силе ЧЁРНЫМ.
А БЕЛЫЕ должны иль победить,
На то указано в заданье,
Или свести в ничью всю «Партию»
(Так называют отдельную игру),
В которой,
На первый взгляд,
Они обречены,
И сколько будет сделано ходов –
Совсем неважно.
Кому решать подобные этюды удаётся,
Тот погружается
В волшебный честный справедливый мир,
При этом испытав такую радость,
С которой вряд ли
Можно что сравнить!
Поэтому живут этюды сотни лет.
А есть ещё «Задачи».
В них надо одержать победу
В определённое число ходов.
Ещё есть разные забавы
На шахматной Доске.
А шахматиста, который сочиняет
Подобные Этюды и Задачи,
Зовут официально – «Композитор».

Но это к слову было.
Мы перейдём
Опять к АБРИКАДИБРЕ.
Посмотрим пару первых строк
И расшифруем их.
 
«Ермил отдал цигарку дорогуше.
Артист оттопал буйный трясопляс».

Мы говорили ранее о том,
Что каждые два слова –
Координаты ПОЛЯ,
Куда ступает КОНЬ.
А их прочесть так просто –
Достаточно нам первой буквы
От слова каждого АБРИКАДИБРЫ.
Что видим?
Два слова первые берём
«Ермил отдал».
Да это же координаты ПОЛЯ «е1».
На этом ЧЁРНОМ ПОЛЕ
Стоит перед началом боя
Его Величество – Король
Всей БЕЛОЙ армии фигур и пешек.
Берём вторую пару слов
«цигарку дорогуше»
И получаем мы – «с2».
Аналогично разберёмся
С оставшейся строкой
 «Артист оттопал».
Это – «а1».
А «буйный трясопляс»?
«b3».
Итак,
Нам первые две строчки указали
Такой маршрут – «е1 с2 а1 b3»
По шахматным ПОЛЯМ Доски.

Теперь,
Перед дорогой дальней,
Неплохо бы присесть
И вспомнить
О первых буквах слов нечётных
АБРИКАДИБРЫ,
Их соответствию латинским буквам.
Что ж, вспоминаем.
Так русской букве «а»
Есть соответствие
Латинской букве «а».
И далее в таком порядке
По списку:
«б» - «b»,
«ц» - «с»,
«д» - «d»,
«е, ё, э» - «е»,
«ф» - «f»,
«ж» - «g»,
«х» - «h».
О первых буквах чётных слов,
Возможно и не говорить,
И так всё ясно,
Но для порядка
Список приведём:
«о» - «1»,
«д» - «2»,
«т» - «3»,
«ч» - «4»,
«п» - «5»,
«ш» - «6»,
«с» - «7»,
«в» - «8».

Наверно хватит,
Сидеть и вспоминать,
Пора и в путь идти
По КОНСКОМУ маршруту.
Его теперь легко определим.
Читаем снова мы АБРИКАДИБРУ
И расшифровываем путь.
Читаем расшифровку слева мы направо
Построчно сверху вниз:

«e1   c2   a1   b3   c1   e2   g1   h3

g5   h7   f8   d7   b8   a6   b4   a2

c3   b1   a3   b5   a7   c8   e7   f5

e3   d5   f6   g8   h6   g4   h2   f1

d2   e4   c5   a4   b6   a8   c7   e8

g7   h5   g3   h1   f2   d1   b2   d3

f4   e6   d4   f3   e5   c4   d6   b7

a5   c6   d8   f7   h8   g6   h4   g2».

Маршрут КОНЯ определён.
С путём мы этим разобрались.

Но это путь
Лишь с ПОЛЯ «е1».
А если нам поставят вдруг
Аналогичную задачу,
Но чтобы мы пошли КОНЁМ
Не с ПОЛЯ «е1»,
А скажем,
С ПОЛЯ «h4».
И что тогда мы будем делать?

Для этого АБРИКАДИБРУ
Нам как таблицу умноженья надо знать
И наизусть.
И ничего,
Что КОНЬ стартует
Лишь с ПОЛЯ «е1».

Давайте вспоминать.
На первый взгляд,
Когда читали мы АБРИКАДИБРУ,
Мы видели,
Что глупая она.
А на второй взгляд?
Увидели маршрут КОНЯ.
А будет что на третий взгляд увидеть?
Присмотримся.
Чего теряем?
Читаем вновь АБРИКАДИБРУ.
Конечно ясно!
Ведь она
Напоминает нам
Известные стихи такие:
«У попа была собака. Поп её любил.
Она съела кусок мяса. Поп её убил.
Закопал и надпись написал,
Что
У попа была собака. Поп её любил…».
И так читаются стихи такие
До бесконечности.
А что с АБРИКАДИБРОЙ?
Да и они такие,
Читать их можно бесконечно!
Но что даёт нам это?
Ведь надо нам пойти КОНЁМ
Не с ПОЛЯ «е1», а с ПОЛЯ «h4»!

А то,
Что про себя
Читаем мы АБРИКАДИБРУ
До нужного нам ПОЛЯ.
Вот именно сейчас
Нам надо ПОЛЕ «h4».
Понятно? Нет?
Тогда наглядно объясним.
Читаем мы АБРИКАДИБРУ
До нужной строчки –
«Хорь черепаху жёлтую догнал».
«Хорь черепаху» - это ПОЛЕ «h4»,
А «жёлтую догнал» - «g2».
Теперь КОНЯ мы ставим
На ПОЛЕ «h4»
И скачем дальше на «g2».
А дальше?
А дальше вновь
Читаем мы АБРИКАДИБРУ,
Как мы читали «У попа была собака».
Вот точно так и здесть мы поступаем,
Последнюю ведь строчку дочитали,
Тогда мы переходим к первой строчке:
«Ермил отдал цигарку дорогуше»
И двигаем КОНЁМ на ПОЛЕ «е1», «с2»
И далее по тексту.
Читаем дальше мы АБРИКАДИБРУ
С движением КОНЯ по строчкам
До места в тексте –
«Хандрили все, железисто шуршали».
А дальше – стоп!
Читать не надо,
Поскольку ПОЛЮШКО «g6» –
Конец маршрута для КОНЯ.
И так,
Задача эта выполнима
С любого ПОЛЯ!

А если этот Вам маршрут наскучил?
В другую сторону скакать Вы захотели?
Да нет вопросов!
Предлагаем
Маршрут Вам тот же,
Чтоб Вы КОНЮ подковы не сносили,
Ведь по протоптанной тропинке
Скакать Вам на КОНЕ
Намного легче будет,
Чем по неведомым дорожкам.
Но путь для Вас сей будет необычен,
Поскольку Вам скакать
В другую сторону придётся,
Да старт не с ПОЛЯ «е1»,
Что на краю Доски,
А с Центра, с ПОЛЯ «d4».

Маршрут вот этот перед Вами.
Читаем список всех ПОЛЕЙ
Мы слева и направо,
А дальше сверху вниз:

«d4   e6   f4   d3   b2   d1   f2    h1
             
g3   h5   g7   e8   c7   a8   b6   a4

c5   e4   d2   f1    h2   g4   h6   g8

f6   d5   e3   f5    e7   c8   a7   b5

a3   b1   c3   a2   b4   a6   b8   d7

f8   h7   g5   h3    g1   e2   c1   b3

a1   c2   e1   g2    h4   g6   h8   f7

d8   c6   a5   b7    d6   c4   e5   f3».               

А ежели запомнить захотите
Маршрут Вы этот с Поля d4,
То надо выучить к маршруту этому,
Его АБРИКАДИБРУ –

«Два чистильщика ели шоколадку.
Фонтан чернился дымом табака.
Бездельник дико довершил обкатку.
Фаянсом дышат хором облака.

Жучёк трещал холодному подонку.
Жасмину снились пчёлочки весной.
Ценил сарай ажурную вагонку.
Бобёр шуршал антоновкой честной.

Цистерна пикнула едва чахоткой,
Домашний дог фальшиво обалдел.
Ханжа дымился жёлтою чесоткой.
Хотел шиншиллу жирный винодел.

Фанфар шестёрка дисковато пела.
Евстафий трижды фрезернул пилой.
Егор скрутил цинкованное вело.
Антон сигналил бешено полой.

Ануфрий трогал бережно остаток.
Циклопа тиснул агнецкий дантист.
Бывалый часто авиатор шаток.
Барона выдал дармовой садист.

Фазан выносливый хотел сардины.
Железно пискнул хрястнутый таран.
Жирует осень - эталон долины.
Царит оживший бодренький тиран.

Алеет оторопь цветной дешёвкой
Едва остыли жуткие дела.
Химера чистит жёсткою шинковкой
Хвалёный воск фиктивного села.

Дурной волчина цирковато шутит.
Ангорский пар быстрее скакуна.
Дохляк шикарный цитрусово чудит.
Едим полезный фальшик топтуна».

А если Вы опять
К маршруту первому вернуться захотите,
Что с места Королевского стартует,
Пусть на краю Доски, но с ПОЛЯ «е1»,
Но не запомнить Вам АБРИКАДИБРУ,
То можем предложить
Вам новую АБРИКАДИБРУ
На этот же маршрут.
А отличается АБРИКАДИБРА
От старой тем,
Что в ней для простоты запоминанья
Есть в каждой четырёх строках её
Есть цифра.
Так в первых четырёх строках
Звучит – «ОДИН»,
А в третьих – цифра «ТРИ»
И также далее,
В последних – цифра «ВОСЕМЬ».
Лишь в четырёх шестых строках
Не цифра «ШЕСТЬ» звучит,
А слово «ЖЕСТЬ»,
Похожее по звуку
На цифру «ШЕСТЬ»,
Но означающее Вам не цифру,
А букву «g».
И в четырёх вторых строках
Почти аналогично
Озвученная цифра «ДВА»
Указывает Вам,
Что это – буква «d»,
Не цифра!
Понятно?
Нет?
Тогда поймёте,
Когда АБРИКАДИБРУ будете читать.
Вам эти цифры – маяки,
Они Вам не дадут с маршрута сбиться,
И,
Более того,
Когда Вы старт КОНЁМ займёте
С другого ПОЛЯ, а не с ПОЛЯ «е1»,
И мысленно начнёте
Читать АБРИКАДИБРУ про себя,
То эти цифры Вам помогут
Четверостишия не перепутать
И замыкая их на бесконечность,
Увидеть правильность маршрута своего.

Маршрут, что с ПОЛЯ «е1» стартует,
Был приведён немного выше,
Но было тяжело его запомнить наизусть,
А здесь
Читайте новую к нему АБРИКАДИБРУ,
Которую легко запомнить можно –

«Егермейстер ОДИН. Цепенеет дружок.
Аварийный отток – беспредел тупика.
Цельногнутый обрез. Европейский должок.
Желтозубый осёл – холодней турника.

Жалоносный партнёр. Худосочный сезон.
Фантастичней вальдшнепов – ДВА старика.
Бадминтонный вагон. Абразивный шаблон.
Башковитый червяк – антипод двойника.

Циферблатный табак. Бездорожный обман.
Абрикосовых ТРИ – благодать пастуха.
Амплитудный суфлёр. Цветоводный вулкан.
Ель скрежещет фольклорнее петуха.

Ершистый тюфяк дребеденью полили.
Фактически шерсть железой велика.
Хороших шнурка жердевых – ЧЕТЫРЕ.
Хорь душит физически окорока.

Довлеющий друг – ехидный чудак.
Ценителей ПЯТЬ – автопост чердака.
Бывает, шустрит автономный «видак»
Циклически сенью его ветряка.

ЖЕСТЬ самохвала – хвастовской пилот.
Железо точками хмуряют облака.
Фатальный двухгодичный деловой оплот.
Бичом даёт дурашкам тумака.

Фантастичный чехол ежевелевых шин.
Доморощенных чаек финальная темь.
Ежедневный пробег – целомудренный чин.
Довоенных широких бутылочек – СЕМЬ.

Арбузный питон. Целебный шпинат.
Дубинушек ВОСЕМЬ финтят снегиря.
Хрустальная ваза. Жестокий шпагат.
Холерные чада журят дикаря».

Для простоты,
Здесь,
В расшифрованной АБРИКАДИБРЕ,
Чтобы наглядно это видеть было можно,
Для Вас
Озвученные цифры,
А также буквы
Указаны большим и жирным шрифтом.

«e1   c2   a1   b3   c1   e2   g1   h3

g5   h7   f8   d7   b8   a6   b4   a2

c3   b1   a3   b5   a7   c8   e7   f5

e3   d5   f6   g8   h6   g4   h2   f1

d2   e4   c5   a4   b6   a8   c7   e8

g7   h5   g3   h1   f2   d1   b2   d3

f4   e6   d4   f3   e5   c4   d6   b7

a5   c6   d8   f7   h8   g6   h4   g2».

Замечу, к слову,
Чем глупей,
Чем фантастичней текст,
Тем проще выучить его.
Не верите?
Тогда представьте,
Вы едете в автобусе,
А пассажир один
Везёт с собою тигра.
Такое вряд ли сразу
Забыть Вы сможете.
А почему?
А потому,
Что это необычно.
Вот так и здесь,
В Для простоты,
Здесь,
В АБРИКАДИБРЕ.
Хотя, конечно,
Вам придётся
Немного поработать,
Себя заставить всё вообразить,
Бессмыслицу осмыслить,
Представить чётко в голове.
Тогда, такое позабыть
Вам будет невозможно.
Но это,
Если захотите
Учить АБРИКАДИБРУ наизусть.

А напоследок,
На ход КОНЯ,
Примите пять
Моих последних замечаний.
Во-первых,
Мы уже об этом говорили,
ОН ходит русской буквой «Г».
А во-вторых,
ОН прыгает через фигуры,
Свои, чужие –
Безразлично,
И от его удара заслониться
Другой фигурой невозможно.
А в-третьих,
При своём прыжке,
КОНЬ цвет меняет ПОЛЯ.
Когда на ЧЁРНОМ ПОЛЕ КОНЬ,
То лишь на БЕЛОЕ ОН ПОЛЕ
Может прыгнуть.
Когда же КОНЬ на БЕЛОМ ПОЛЕ,
То только ЧЁРНОЕ ему доступно.
В-четвёртых,
Силушку свою меняет КОНЬ.
Она зависит от его расположенья
На Доске.
Так в Центре КОНЬ сильнее,
Чем на краю Доски.
В углу же ОН слабее вчетверо,
Чем в Центре.
Конечно,
Рассужденья эти справедливы
Для одинокого КОНЯ,
Они другими могут стать,
Когда возникнут на Доске
И пешки и фигуры.
И в-пятых,
Чернопольный Слон
Противника
Достать КОНЯ не сможет,
Когда на БЕЛОМ ПОЛЕ КОНЬ.
Когда же ОН на ЧЁРНОМ ПОЛЕ –
Невидим КОНЬ
Для Белопольного Слона.

И всё-таки,
Полезно знать маршрут КОНЯ
Для шахматной игры?
Специалисты говорят,
Пустое это развлеченье,
И ценности
Для шахматной игры
Не представляет никакой.

Мне ж представляется другое.
Сражение ведь шахматисты
Ведут на шахматной Доске,
Но прикасаться
К  пешкам и фигурам
Соображая варианты,
Да и ПОЛЯ Доски потрогать
Согласно правилам игры –
Недопустимо!
Свои расчёты шахматисты
Во время шахматной игры
Обязаны производить не на бумаге,
А  только в голове.
И все позиции считать
Опять же в голове,
Воображая
В движении на шахматной Доске
Все пешки и фигуры.
В мозгу своём
Картинку надо ясную имеить.
Поэтому расчёт точнее будет
У шахматиста,
Который чётко видит Доску
В воображении своём.
А этому тренироваться надо.
Мне представляется,
Одной из тренировок –
Маршрут КОНЯ
По шахматной Доске.
Когда такой маршрут
Вы помните
И Доску обойдёте всю КОНЁМ
Вслепую,
То лучше и точнее
Вы станете считать все варианты.
Позиции возникшие
Яснее сможете Вы рассмотреть,
Увидеть тонкости,
Нюансы.
Как следствие,
Играть вы станете сильнее.

Так шахматисту
В шахматной игре,
По убежденью моему,
Маршрут КОНЯ
Записанный
В АБРИКАДИБРЕ
Полезен может быть.



Глава 24. Фиолетовая правда...стр. 299… ТП 113

Ну что?
Распухла голова?
И мозги закипели?
Тогда парилку в ШАХМАТАХ
Мы покидаем.
Но не подумайте,
Что ШАХМАТЫ – одна парилка.
Ведь в Петербурге,
Посетив парилку,
Не скажите,
Что это Петербург весь.
В нём, кстати, в Петербурге,
Давненько не бывали мы,
Отправимся туда,
Посмотрим,
Как петербуржцы
Могут тосковать.
Как говорят, лишь было бы желанье,
Ну а причины есть всегда,
Как в городе любом,
Где мало зелени, газонов,
Теперь,
Как Перестройки результат
И туалетов мало.
Зато ларьков,
Лотков
И раскладушек с грязною одеждой
Во время Перестройки было
Хоть завались.
Потом убрали раскладушки,
Ларьки менялись много раз.
То разберут их, то построят снова,
Опять сломают, новые растут.
Но вот не стало их совсем.
Огромные универсамы
Их поглотили.

Одно запомните,
Унынье – грех.
Гоните прочь его!



Глава 24. Часть 1. Красный свет…стр. 300… ТП 114

Для настоящих петербуржцев
Покинуть город свой – беда!
Ужаснее что может быть на свете,
Когда любимый покидаешь город,
Пусть даже и не далеко,
Каких-то сто там километров?!
И петербуржец стонет про себя:

«Петербург!
Петербург!
Я за сто километров уехал.
Это рядом совсем,
Но Тебя
Рядом
Нет.
Только грезится мне –
Под мостом отзывается эхо,
Утопает в тумане
Волшебный
Рассвет.

«Петербург!
Петербург!» -
Про себя я
Шепчу
Осторожно.
Пусть нормально здесь всё –
Без Тебя
Нелегко.
Мне казалось, рукой
До Тебя дотянуться возможно.
Но всё вышло не так.
Ты теперь
Далеко.

Петербург!
Петербург!
О Тебе я теперь вспоминаю.
Незаметно всегда,
Что всегда
Под рукой.
Что такое «МОЙ КРАЙ»?!
Лишь теперь это я понимаю.
Что такое мосты
И рассвет
Над Невой.

Петербург!
Петербург!
Я хочу повстречать Тебя снова!
Как седой капитан,
Верен я
Кораблю.
На вокзале скажу я:
«Здравствуй Питер!
Родимый!
Здорово!
До чего же Тебя,
Город мой,
Я
Люблю!»

По поводу статистики хочу заметить.
Пусть даже справедливы цифры,
Они всего лишь факт.
А Ницше говорил, что фактов нет,
Интерпретация есть подлинных событий.
Любой ведь «факт» многосторонен,
А осветить любую сторону возможно,
Другие же – в тени оставить,
А те, которые с обратной стороны,
Не показать совсем.
Вот и статистика – всего лишь факт,
Но вряд ли «неопровержимый».

Возьмём к примеру,
По статистике «инициатором» Разводов
Считают женщин.
И это подтверждают цифры,
А «против фактов не попрёшь».
А тут «переть» не надо.
И так всё ясно.
Ведь алкоголику и Заявление не написать –
Трясутся руки, и доведённая жена
Сама несёт в ЗАГС Заявленье.
А по-статистике она – «инициатор».


Глава 24. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 302… ТП 115

Любовь к родному городу в крови у ленинградцев.
Наверно есть Блокадный ген, он по наследству
Передался петербуржцам, они поют об этом песню:

«Петербург, Ленинград!
Мой родимый!
Неужели тебя
Я касаюсь рукой?!
Я с вокзала кричу:
«Здравствуй Питер любимый!
Вот и свиделись мы,
Город мой дорогой!».

Я люблю всё Твоё!
Твои реки, каналы!
И над ними гранит
И оковы мостов!
Стадионы, музеи,
Твои скверы, вокзалы
И фасады старинных
Роскошных дворцов!

Петербург, Ленинград!
Патриот Ты и воин
900 дней Блокады
Своей боевой!
В мире славы огромной
Ты не зря удостоен
Со своей Великою
Древней Невой!

Петербурга строители
Ночью мне снились,
Как они погибали
Совсем без вины!
И солдаты, которые
Не возвратились
С той СВЯЩЕННОЙ
Голодной
Блокадной
Войны!»


Глава 24. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 303… ТП 116

Рождался Петербург вручную на болоте. Их имена,
Да и число погибших нам неизвестно. Они возможно пели:

«Дождь льёт.
Сыро с утра.
Скользкие стропила.
Дождь льёт.
Дождь – не росса,
Мокнет каждая нить.
Дождь льёт.
Вверх лезть пора.
Где ж ты моя сила?!
Дождь льёт.
Всем на леса!
Будем брёвна пилить.

Дождь льёт.
Тушит огни.
Всякое бывает.
Дождь льёт.
Мочит гробы,
Трупы и там и тут.
Дождь льёт
Целые дни,
Ночь навзрыд рыдает.
Дождь льёт.
Словно грибы,
Шпили в небо растут.

Дождь льёт.
И под дождём
Мокнет даже птица.
Дождь льёт.
Кашель когда,
Даже хочется выть!
Дождь льёт
Каторжным днём.
Средь болот – столица?
Дождь льёт,
Но навсегда
Санкт-Петербургу быть!»


Глава 24. Часть 4. Зелёный свет…стр. 304… ТП 117

А мост построить над Невой –
Не героизм?!
Течение Невы
Настолько сильно здесь,
Что камни движутся по дну
Сплошным потоком.
А ведь на дне Невы
Опоры надо было для моста
Установить
Без современной техники
И в дно вкопать.
Об этом песню можно спеть:

«Ты когда-нибудь
На дне Невы
Бывал?
Так представь себе
Кошмарный этот вид –
Из камней подводных
Движется
Завал,
Водолаз здесь
Без щита
Не устоит!

Солнце вышло
Из-за тучи
На Санкт-Петербург взглянуть.
На Неве
Намыты кучи,
А со дна
Всплывает муть.
Люди роют,
Но не норы,
Ставят КОЛОКОЛ на дне,
Строят для моста опоры.
На кессоне.
В глубине.

Хоть и КОЛОКОЛ –
Защита за спиной,
Но попробуй ты
На дне Невы
Копать!
Камни движутся
На КОЛОКОЛ
Стеной,
Да и в КОЛОКОЛЕ
Мало
Чем дышать.

Солнце вышло
Из-за тучи
На Санкт-Петербург взглянуть.
На Неве
Намыты кучи,
А со дна
Всплывает муть.
Сколько здесь мешков нарыли?!
Вот поднимут их сейчас.
Люди в КОЛОКОЛЕ в мыле,
Воздуха ещё на раз.

Под мостом
Опоры –
«Памятник» для тех,
Кто здесь жизнь забетонировал свою,
Потому
Я запретил себе
Здесь
Смех,
С непокрытой головою
Здесь
Стою.

Солнце вышло
Из-за тучи
На Санкт-Петербург взглянуть.
На Неве
Намыты кучи,
А со дна
Всплывает муть.
Под мостом лежат герои,
Но не помнят люди их.
И на нас глаза закроют.
Может кто-то сложит стих».


Глава 24. Часть 5. Голубой свет…стр. 306… ТП 118

А были и такие петербуржцы,
Что покидали город свой
В далёкую Гражданскую войну
Из-за возможности
Над ними
Физической расправы
Со смертным Приговором.

Представить сложно,
Что для них был Петербург,
Тогда он назывался Петроградом.
Но к новому названью
Привыкнуть сразу сложно.
И те белогвардейцы,
Что стали эмигрантами
В чужом краю,
Не «петроградцами»
Себя считали на чужбине,
А называли «петербуржцами» себя,
Поскольку помнили
Санкт-Петербург блестящий,
Неву,
Мосты,
Училище Кадетское
И бал свой выпускной.

Они,
В далёких тёплых странах,
Настолько тосковали
О Родине своей –
О Петербурге,
Настолько сильно
Русское их сердце разрывалось,
Что не могли
Россию заменить им с Петербургом
Ни тёплая погода,
Ни речка тёплая,
Ни море тёплое с медузой.
Они такую песню пели:

«За Родину!»
Я
Объявляю свой тост.
А пью за свои
Я,
Наверно,
Поминки.
Мой Петербург,
Разведённый Твой мост,
К нему
В моём сердце
Ведут
Все
Тропинки.

Здесь воздух чужой,
Он насквозь пересолен,
Прогретый с утра,
Но жара не страшна.
Страшно, что я
Петербургом так болен,
Что мне без него
Даже жизнь
Не нужна.

Мой Петербург!
Я собакой бродячей,
Готов быть Твоей,
Пусть меня
Гонят прочь,
Лишь бы залить
В сердце факел горячий,
Терзающий душу
Мне каждую
Ночь!

Здесь солнце, как печка,
Здесь всё мне на горе –
Без туч синева
И с медузой прилив!
Ведь тёплое море,
И тёплая речка,
Увы,
Не Нева
И не Финский
Залив!»


Глава 24. Часть 6. Синий свет…стр. 308… ТП 119

В Санкт-Петербурге,
При Царе,
ЗАКОН был защищающий животных,
И если бил собаку кто иль кошку,
То запросто он попадал в тюрьму.
Вот даже если крысу ты при всех
Забьёшь ногами,
Её ведь можно было тихо отравить,
То за жестокое
С животным обращенье
Тебя ждал штраф большой!
И правильно,
Ведь здесь не в крысе дело.
Когда ты крысу
Прилюдно убиваешь,
То это видят дети
И ты тем самым
Воспитываешь в них жестокость.
Естественно,
ЗАКОН тот
И лошадей всех защищал.
С приходом же Советской власти
ЗАКОН тот отменили,
Мол, нечего нам о животных думать,
Когда о человеке думать надо.
Вот имя городу вернули.
А этот вот ЗАКОН
Вернут когда-нибудь обратно?
Сейчас об этом можно только петь:

«В Санкт-Петербурге
Обожали лошадь,
Законом всех лошадок берегли,
А чтобы уваженье
К ним умножить,
Их внешне украшали, как могли.

Сверкали
Золочёные мундиры,
Усатые гусары,
Командиры!
В бою не раз
Спасали от погони
Их беззаветно преданные кони!

Так петербуржцы восхваляли лошадь,
Что барельефов всех
Не перечесть!
КОННОГВАРДЕЙСКИЕ БУЛЬВАРЫ,
Площадь,
КОНЮШЕННЫЕ УЛИЦЫ в их честь!

Блестящие
Военные мундиры.
Усатые
Седые командиры!
Спасали их
В тяжёлом перегоне
От пуль разящих боевые кони!

А нынче дети
Лошадей
К метро пригнали,
Точнее,
Голод их сюда принёс,
И дети просят,
Чтоб им милостыню дали –
Лошадкам не хватает на овёс!

В глазах их слёзы
И
Военные мундиры,
Пречестные
Как сами командиры!
На поле боя,
А не в шоу на газоне,
Из-под картечи их спасали кони!

Блестели аксельбанты и погоны,
Под сёдлами –
Расшитые попоны!
И под торжественную музыку
Оркестра
Под Аркой
Лошадям
Давали место!»


Глава 24. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 310… ТП 120

Но плохо, видимо, в России царской было,
Когда Россия довела людей до Революции кровавой.
Мне помнится по телевизору я в Ленинграде
Наш русский сериал смотрел – «Россия молодая».

Смотрел «Россия молодая».
Всё уходило из-под ног!
Смотрел я на экран, вникая,
Читая кадры между строк,
И два сообщества увидел.
В одном – героев целый ряд.
В другом, его возненавидел,-
Все лицемерят, лгут и льстят.

Неужто жизнь была такая?!
С врагами кто  непримирим,
Кто Родине служил сгорая,
Срывая  с лжи все маски, грим,
Кто жил без взяток и без мести,
Кто смерть предпочитал, чем плен,
Жизнь за Россию – делом чести,
Тот плети получал взамен!

А тот, кто крал и лицемерил,
Держал за пазухой кинжал,
Кто только в страх и подкуп верил,
Перед врагами кто дрожал,
От них кто получал монеты
За планы, карты и причал,
Тот, службой царскою пригретый,
Почёт, награды получал!

И я смотрел на боль народа,
На подвиг ратный, трудовой,
Где боль и муки год от года,
Но не вмешаться мне, хоть вой!
РОССИЯ ВАС НЕ ПОЗАБЫЛА
ГЕРОИ!
Рвался с вами в бой!
В моей груди так сердце ныло,
Как будто было всё со мной.


ОТКРОВЕНИЕ ВОСЬМОЕ.
Фиолетовая память………стр. 311… ТП 121

Не терпит пустоты природа.
Провалы памяти в мозгу –
Есть пустота.
В неё
Что хочешь может хлынуть
И голову
На части разнести.

Но пустоту в мозгу
Пока
Ваш опыт богатейший прикрывает.
От этого и голова на месте,
И ПАМЯТЬ в ней живёт о ПЕРЕХОДЕ,
О ЖАЖДЕ и БИЛЕТЕ, ПОДГОТОВКЕ,
Об ОЖИДАНИИ
И ВЫСТУПЛЕНИИ последнем,
И о РЕАЛЬНОСТИ суровой,
И тех кусочках небольших воспоминаний
О Ваших предках, что оставила Среда Вам,
Где взлёты были
И паденья,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
И выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
И где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви
До ненависти
Всё.

Вам повезло,
Вам ПАМЯТЬ ещё верно служит.
Вы помните,
Когда на судно этой жизни сели,
Таким огромным
Вам представлялся ПЕРЕХОД,
Что не боялись покалечить судно.
Чего бояться?
Ведь берег каждый
Так далеко от борта.
Когда Вы проходили ЖАЖДУ,
То берега Вам показались
Немного ближе к борту судна,
Но это Вас не испугало.
Когда к БИЛЕТУ подошли,
То стал пролив намного уже,
Но это не могло испортить
Отличного Вам настроенья.
Когда же проходили ПОДГОТОВКУ,
То Ваше судно показалось больше,
А берега подвинулись к бортам,
Но Вы ещё не сбрасывали скорость.
Вас ОЖИДАНИЕ немного напугало
И сбавили Вы обороты.
При ВЫСТУПЛЕНИИ убавили Вы скорость.
Когда Вы до РЕАЛЬНОСТИ дошли,
То сделали Вы самый малый ход.
А ПАМЯТЬ Вас реально напугала,
Настолько узким стал пролив.
Теперь Вы молитесь от страха
Чтоб судно Вам не повредить
И в Серый ПЕРЕХОД
Войти спокойно.


«Шахматная игра – не просто праздное развлечение. С её
 помощью можно приобрести или укрепить в себе ряд очень
 ценных качеств ума, полезных в человеческой жизни, так
 что они становятся привычками, служащими во всех  случаях.
 Ведь жизнь есть подобие шахматной игры».
                Франклин Бенджамин,
                американский государственный деятель,
                «Моральные ценности шахмат»,
                1779 год.

ТОМ 9. ЦВЕТ СЕРЫЙ…стр. 313… ТП 122

Оболганный несправедливо цвет!

Его,
Цвет Серый,
Когда хотят унизить,
То с кем и чем не сравнивают только!

И с Серой мышью,
С Серою солдатскою шинелью
И с Серым хмурым днём.

Что знают эти люди,
Так говорящие о цвете Сером
Когда в душе у них потёмки?

Они о «мыши Серой» даже
Навряд ли что-то знают,
Помимо небылиц.

А что про сердце они знают,
Что закрывает «Серая солдатская шинель»?!
Опять же понаслышке,
По моде и по этикету,
Что в принципе
Является пустою мимолётной пылью.
А вот реально,
Хотя бы год
Они шинель солдатскою носили,
Чтобы о ней судить с таким презреньем?

А «Серым днём»
С пренебреженьем день назвать?
Они то сами сотворили
Хотя б пылинку в мире нашем?
Забыли напрочь,
Что все атомы Создатель
Одною мыслью вмиг создал для нас
И всю Вселенную в придачу.

Хотя конечно, всякое бывает.
Так живописцы
«Серым» называют полотно,
Когда художник цветом не владеет,
Мешая без разбора на палитре
Все краски сразу,
Что при смешении дают
Один лишь серый цвет.

Заметить стоит,
Серый цвет – защитный,
Он защищает в море корабли
От глаз врага.

А в жизни,
Серый цвет – великолепен!
Лишь он один
Способен сочетаться
Со всеми из семи цветов,
И к цвету каждому
С учтивостью подходит,
Ко всем цветам он толерантен.
Он самый благородный цвет!

А если шоу Вам цветное
По вкусу,
То телевизор Вы включите,
Такое шоу Вы найдёте
В любой рекламе.
Я лично,
Уважаю труд чужой.
Могу вообразить,
Что труд гигантский
В любой рекламе.
Попробуйте хотя б одну
Под ключ произвести!
Но лично я,
Из-за рекламы,
Сам телевизор не включаю
Лет пять.
Его я просто не смотрю.
Так в чём же дело?
Я говорю, что уважаю я рекламу.
Я говорю, что телевизор не включаю
Из-за рекламы.
В чём проблема?
А в уважении себя!
Представьте,
Захотели в туалет Вы ночью,
Проснулись сами
ДОБРОВОЛЬНО!
Вот в этом всё и дело!
Не поняли?
Тогда представьте,
Что спите крепко,
А в это время Вас
НАСИЛЬНО будят
И приглашают в туалет!
Теперь понятно?
Аналогично и с рекламой!
Допустим,
Равнодушны к той передаче,
Что телевизор Вам вещает,
Тогда легко Вы переключите программу
Иль просто выключите телевизор
ДОБРОВОЛЬНО.
Теперь допустим,
Вы смотрите с огромным интересом
Свой сериал иль передачу,
А тут включают Вам рекламу
НАСИЛЬНО!
Вот Вам и объясненье всё!
Ведь это тоже,
Что и разбудить Вас ночью,
Когда Вы очень крепко спали
И предложить
Пройти Вам в туалет.

Вот на такое
Цвет Серый не способен,
Тактичен он
И не навязчив,
Цвета другие не тревожит.


Глава 25. Внедрённая правда…стр. 316… ТП 123

Мы только посетили Петербург.
А дальше?
Как обычно,
В Лисоградъ,
Его последний раз мы посещаем,
Ведь к завершению экскурсия идёт,
И скоро вся ПОЭМА завершится.

Пилот стоял на Кафедре из камня,
Смотрел на горожан понурых,
А Даша с Ваней рядом находились.

Для лисоградцев это было потрясенье!
Сначала правду об автомобиле
Они услышали от Ольги.
Затем, об этом же автомобиле,
Они совсем другую правду
Услышали из уст Олега.

По мненью лесоградцев,
Бывает правда лишь одна,
А если об одном и том же
Различное твердят,
То это означает,
Что кто-то лжёт из них двоих!
А может оба сразу лгут?
Так кто же всё-таки солгал?
Олег иль Ольга?
Может оба?
А впрочем,
Горожанам ясно,
Что выбирать других детей им надо,
Тех, кто им будет
Одну лишь правду говорить.

- Зачем напрасно тратите вы время?
Зачем вам выбирать кого-то?
Ведь можете опять вы промахнуться,
Вам будут снова вместо правды лгать.
А Ольгу вашу и Олега
Я заподозрил год назад,
Когда к вам прилетал на вертолёте.
Но как вам было это доказать?
Вот и решил проверить на автомобиле,
А результат вы видели.
И это факт железный,
Как сам автомобиль!
А против факта не попрёшь.
Всё остальное –
Одни эмоции и сопли!
Не раскисайте, лисоградцы!
О вас мы помним и не забываем,
И мы заботимся о вас,
На вертолёте прилетаем к вам раз в год.
Мужайтесь,
И не надо
На выборы вам время тратить,
Привёз отличных вам детей!
Они не Ольга и Олег,
Они проверены у нас
И говорят сплошную правду,
А звать их просто –
Ваня, Даша.
Всё!
Оставляю вам детей!
Считайте, вам от нас подарок.
Кормите их, не обижайте,
А мне пора.
Автомобиль с собой я забираю.
Бензина всё равно у вас тут нет,
И с электричеством загвоздка,
Аккумуляторы не зарядить.
И всё же хорошо у вас,
Прогрессом воздух не испорчен.
Прощайте лесоградцы,
До встречи через год!

- Второй пилот!
Бери штурвал,
И поднимай один машину!
А я расслаблюсь в кресле,
Отдохну.
Устал я с горожанами трепаться.
Отсталые они,
Тупые!
И даже не читали Ницше,
Иначе б знали –
Фактов нет,
А есть интерпретация одна,
Которую я правильно им подал,
Как лохов их развёл автомобилем.

Мне вспомнились стихи о ПРАВДЕ,
Один их фраер написал,
Фамилию его забыл, а вот стишок запомнил,
Слушай:

«Железные факты –
Это стальные прутья,
А на каждом пруту –
Табличка с надписью «ПРАВДА».
А люди читали и верили,
Что видят ПРАВДУ,
Они трогали прутья,
Железные факты,
И холод обжигал их,
И леденели их сердца,
И леденели их спины,
И мурашки бежали по их коже.
И люди благодарили судьбу за то,
Что она дала им возможность
Прикоснуться к железной ПРАВДЕ.
И люди учились, как им казалось,
Отличать ПРАВДУ от ЛЖИ,
И не хотели видеть то,
Что может быть дальше
Железных фактов.
А фактов становилось
Всё больше и больше.
И не заметили люди,
Как факты выросли,
Точно бамбуковый железный лес,
И затянули все стороны света,
И даже небо.
И оказались люди
В клетке из железных фактов.
Но нашёлся
Один смелый Человек и сказал:
«ПРАВДА – там, за решёткой!
А мы все здесь в клетке
Из железных фактов».
И обиделись люди,
И не поверили этому Человеку.
Не может быть такого,
Чтобы их всех одурачили!
И выгнали люди
Этого Человека из клетки,
Пусть пропадает без ПРАВДЫ.
И вышел смелый Человек
Из железной клетки,
И распрямил свою спину,
И свободно вздохнул,
И поднял свою голову,
И чуть не ослеп, и замер.
Сочные лучи ИСТИНЫ
Пронизывали смелого Человека,
Он обернулся,
Клетка походила на крохотную точку.
А в голове смелого Человека
Холод железных фактов
Заменялся теплом ИСТИНЫ».

Вот так.
За Ваню с Дашей
Ты, второй пилот, не беспокойся,
Они не дети, им по тридцать лет,
Ведь карлики они,
А на лице – пластическая хирургия.
Давай, второй пилот,
Быстрей из Лисограда!
Меня достал болотный воздух их,
Уж лучше нюхать выхлопные газы!
Представь, второй пилот,
Они мне вместо хлеба с солью
На блюде принесли
Отваренных червей!
Какая гадость!
А мне ведь через год
Опять сюда лететь.
Но всё же я доволен,
Я выполнил свой долг!
С хорошим чувством улетаю,
Внедрили мы своих людей,
И лисоградцы целый год,
Лишь нашу правду будут слушать!


«Для одних шахматы – звук, для других – картина,
для меня они – поэзия, поэзия борьбы, разума и воли»
                Пабло Неруда,
                чилийский поэт.

«На первый взгляд шахматы – просто игра, игра на доске,
как и многие другие, в действительности же они –
грандиозное отражение человеческих стремлений,
поразительная симфония страстей, песнь песней победителя»
                Тартаковер Савелий Григорьевич,
           литератор, международный гроссмейстер по шахматам.

«Шахматы содержат в себе чистое наслаждение и
удовлетворение, как искусно изваянная статуя или
хорошее стихотворение»
                М. Садовян,
                румынский писатель.

Глава 26. Людская правда……стр. 320… ТП 124

И вся история про Лисоградъ.
Что будет через год –
То будет через год,
А мы из Лисограда улетаем.
Прощайте лисоградцы навсегда!
Мы были здесь случайные туристы.
Нас ожидают шахматные страсти,
Мы к ним с опаскою летим,
Поскольку в нас налёт ужасный
Оставила АБРИКАДИБРА.

Бывает, люди с завистью взирают
На то, чему завидовать не стоит,
Поскольку суть предмета зависти
Совсем другая,
Чем внешне кажется всем им,
Кто раздираем этой завистью
На части.
А если б знали суть?

Но вся беда здесь только в том,
Что знания чужие невозможно
Нажить чужим трудом.
Как невозможно на чужых ошибках
Хоть чуточку чему то научиться.

Ведь невозможно разобраться
В чужих проблемах
Когда чужой ты в них.
Ни словари тебе не скажут сути,
Ни Интернет.
Во всех подробных справках.
Настолько всё поверхностно,
Что всё подобно тесту.

Ответы на вопросы
Приблизить к Истине наверно могут,
Но лишь тогда,
Когда тобой самим поставлены они,
Вопросы эти,
И их возникновенье
Не связано с бездельем праздным
Или с развлечением
На тему -
«Как времечко убить»,
А связаны со сложностью пути,
С ушибами,
С голодным состояньем,
И с армией врагов,
Что к Истине дороги охраняют,
А главное с вопросом смерти!
Когда захочешь жить
До боли в животе,
В суставах,
В сердце,
Тогда и появляются вопросы,
Которые поставил сам.
А если сам на них ещё ответишь,
То в пониманье Истины
Продвинешься на шаг.
Но этот шаг,
Он выстрадан тобой,
Его ты заслужил,
А это много значит!

Обычно так не поступают.
Садятся в фирменный автобус
И улицу обозревают
Сквозь стекло.
И всё.
Всё знание об этой улице окончено.
Теперь с другими делиться за деньги,
Ведь это – бизнес,
Своими знаниями он:

«Всё видел здесь
На этой улице
Своими я глазами.
В энциклопедии ещё
О ней я прочитал.
Конечно, знаю всё теперь
Об этой улице.
Скажу вам больше,
Как турист,
Я проходил по ней.
Я видел антиквариат,
Он на лотках лежит.
И знаю,
Как надо
Торговаться здесь.
Смотрите,
Мой приятель
На камеру меня заснял.
Учитесь от меня
Как надо с местными здесь
Обходиться.
Вот подхожу к прилавку я.
Беру небрежно я кувшин,
Который очень приглянулся,
Кувшин,
Наверно,
Очень дорогой,
Старинный,
С орнаментом
Из шахматных фигур.
Но вида я не подаю,
Зевая,
Спрашиваю цену,
Услышав стоимость кувшина.
Зеваю я
Ещё сильнее
И говорю другую цену,
В раз десять меньшую,
Чем продавец назвал.
У продавца истерика,
Протягивает в небо руки!
Я думаю,
Вернее точно знаю,
Возможно по себе,
Чтоб обмануть клиента –
Артистом надо быть хорошим.
Так вот,
Мой продавец рыдает,
И слезы
По потному лицу текут,
А я кувшин кладу на место
Равнодушно,
И резко повернувшись,
К автобусу иду.
Так быстро,
Почти бегу.
За мною продавец
В обнимочку с кувшином.
Он рвёт свою одежду,
Заламывает пальцы рук своих,
Кричит,
Что, мол, готов продать
Кувшин
За половину
Назначенной цены им!
Но я
Стремительней иду,
Не обращая на него вниманья.
Когда ж к автобусу я подошёл
И ногу поднял,
Чтобы в дверь войти,
Мой продавец
Пал на колени
И ногу целовал мою.
А после,
Трепетно,
С дрожаньем в голосе,
Мне руку обхватил
Одной рукою,
Другою –
Протянув кувшин,
Сказал,
Что он
С моей ценой согласен.
Вот видите,
Насколько знаю
Я эту улицу
Насквозь,
А жителей её,
Не понаслышке!».

Не знал хвастун,
Что дочке продавца,
Всего пять песо не хватило
На лекарство,
И девочка
Той ночью
Умерла.

Зато хвастун,
В Россию возвратившись,
Обогатился,
Когда кувшин он продал
Шахматному клубу.

Теперь он книги пишет
Об этой улице.
Как будто знает он её
С рожденья,
Как будто мучился на ней,
Любил
И защищал в войну её.
Как будто были у него
На этой улице
И взлёты
И паденья.
Как будто прожил он
На этой улице
Всю жизнь.
Особенно гордился тем,
Что жизнь всех продавцов
На этой улице
Он досконально знает.

Так очень часто
Говорят о том,
Что знают только вскользь.

Вот, например,
Не зная толком шахматной игры,
О пешке говорят,
Что может
Она спокойно стать ферзём!
Но так ли это?

Посмотрим правила игры.
А в них указано,
Что пешке сразу,
Когда она достигнет поля превращенья,
Обязан шахматист
Произвести замену,
Точнее,
Пешку снять с доски
И заменить её
Фигурою любою,
За исключеньем короля.

И что выходит?
Стремилась пешка так дойти в ферзи,
Дошла
С большим трудом и героизмом,
И что теперь,
Ферзём в награду стала,
Как в мире многие считают?
Ан нет!

Она в ферзя не превратилась!
Её спокойно удалили из игры.
За все её старанья и заслуги,
Убрали,
Сбросили с доски куда-то
И заменили
Новеньким ферзём.
Вот и прошла в ферзи!
Валяется среди других фигур,
Что раньше были биты
И тоже вышли из игры.

А люди
Продолжают врать о пешке,
Что пешка каждая, мол,
Может стать она ферзём!

Чего судачить нам о пешке,
Ведь пешкой
В шахматном сраженье
Не приходилось быть нам никогда,
Поэтому её нам не понять,
Мы можем парочку
Предположений сделать.

В одном из них мы допускаем,
Что пешка знает всё.
Тогда она – герой!
Верна присяге,
Сознательно
На поле превращенья шла,
На то, что после смерти,
Все почести достанутся ферзю,
Считая,
Что она – есть ферзь.
И ей завидовать фигуры будут,
Что, мол, из грязи в князи.
Она же,
Пешка, удалённая с доски,
В безвестности
В пыли
Валяться будет
И хладнокровно наблюдать
За шахматной игрой.
Она исполнила свой долг
Пред королём!

В другом предположенье,
Мы думаем,
Что пешка,
Глупа настолько и наивна,
Что верит в то,
Что может стать ферзём.
Что пешка,
По несмышлености своей,
Непониманию истоков жизни
Обязана своим годам.
Она ведь молодая,
А в молодости очень часто
Всё видеться
Сквозь розовые стёкла
Своих очков,
Что мода нацепила.
А мода так коварна,
Особенно для юных,
Её послушать,
Так она нашепчет,
Что делают так «все».
И это правда,
Но правда моды.
А эти «все»
На мир взирая
Всё видят в розовом лишь свете.
Со временем,
Когда с годами,
Вот к этим «всем»
Закономерно,
Ведь всё старо как мир,
И мода охладеет.
Поскольку у неё,
У моды,
Уже другие,
Помоложе.
Тогда вот многие из этих «всех»
Свои очки на землю бросят
И содрогнутся!
Мир розового цвета
Исчезнет навсегда.

А что там есть на самом деле,
Поскольку не были мы пешкой,
То никогда
Об этом не узнаем.
Об этом всём такая песня есть:

«Строй солдат в один ряд,
Так кусты в саду стоят,
А весна в году –
Их самый лучший праздник!
Ветки радость не таят,
В воздух почками палят!
И не знают,
Шаг от радости до казни.

Капли с неба
По кустам
Забарабанили.
Ветки тонкие
От счастья закачались,
Они радости своей
Ещё не ранили
И, что вырастут большими,
Размечтались.

Вот счастливые деньки!
К солнцу рвутся стебельки,
И от радости их
Лопаются почки!
Тот, кто юн и зелён,
В жизнь доверчиво влюблён,
К небу тянет
Свои нежные листочки.

Размечтались,
Дорастут они
До облаков
И разгонят тучи,
Солнце чтоб сияло!
А садовник
Подходил уже
Без лишних слов,
Руки
Ножницы держали
Из металла.

Почему так завелось,
Где порядок, там и злость,
Вне порядка жизнь
Не ценится в копейку.
Сталь у ножниц холодна,
Жизнь у веточек одна,
Но их ровненько
Отстригли под линейку.

И не знают веточки
И удивляются.
Их казнили?
Где же суд?
И где вопросы?
Образцовому порядку
Видно нравится,
Что со срезов
Каплет сок,
Как будто слёзы.

Сын садовника рыдал,
Он ведь веткам обещал,
Что у них
Весной распустятся
Цветочки,
Птицы будут прилетать,
Гусениц с ветвей снимать,
По утрам росой
Сверкать будут
Листочки.

Накопилось,
Закипело,
Переполнилось!
Стёкла розовых очков
Забились пылью.
Обещал, что мальчик
Веткам
Не исполнилось.
Снял очки,
И сказка стала былью».

А люди,
Понаслышке,
Будут повторять,
Что пешка каждая ферзём стать может!
И пешек множество
Неопытных и молодых
Поверят в это,
И будут двигаться в ферзи.
Но каково их будет разочарованье,
Когда,
Достигнув поля,
Не превратят их,
А рукою скинут
С доски
Куда-нибудь подальше от игры,
От места боя,
В который столько сил они вложили!
Всю жизнь свою поставили в идею –
Ферзём стать!
И вот итог –
На месте,
Где они мгновение назад стояли,
Там установят новые фигуры,
По правилам все восемь пешек
Ферзями могут быть заменены.
А зрители захлопали в ладони!
За пешку рады,
Что сбылась её мечта!
Вот как бывает, мол,
Была простою пешкой,
Но так трудилась и старалась
Всю жизнь,
Что вот, в конце пути
Добилась своего
И стала вот – ферзём!
Пример достойный,
Всем пешкам в подражанье!
Мы все, мол, здесь свидетели
Такого превращенья!
«Свидетели» не знают,
Не ведают того,
Что пешка, поседевшая от горя,
Их героиня, ферзём не стала.
Она в слезах валяется сейчас
Средь стонущих фигур,
Что сняли раньше.
Она такую может спеть нам песню:

«ПЕШКА стояла в начальном ряду.
Кто-то толкнул её
В ряд четвёртый.
Так оказалась она в аду,
Но стойко сражалась,
Характер был твёрдый.

ПЕХОТА с ФЕРЗЁМ
Восторгались подряд.
СЛОНЫ – подхалимы
Ей славу трубили.
КОРОЛЬ повелел ей
Занять ВОСЬМОЙ РЯД!
От зависти
КОНИ с ЛАДЬЯМИ
Завыли.

Но на пути
Беспощадный был враг.
ФИГУРЫ
Сражались не за медали
И,
Чтобы ПЕШКЕ
Помочь
Сделать шаг,
Они
Героически умирали.

Вот,
Корчась от боли,
Сам ФЕРЗЬ
Пал в бою,
В крови весь мундир,
Эполеты.
По барабану всё
ПЕШКЕ в строю,
На месте она,
Что там беды!

«Мне так повезло!
Я прошла в ФЕРЗИ!!!»
Так думала ПЕШКА седая.
Тут сняли её!
Она где-то в грязи,
А вместо неё -
ФИГУРА стоит молодая».

Давайте двигаться в Санкт-Петербурге
По Невскому проспекту
От площади Восстания
К Адмиралтейству.
Доходим до Казанского собора.
Он будет слева,
Завернём направо.
Вот эта улица
Большой Конюшенной теперь зовётся,
А в Ленинграде –
Имени Желябова была.
По левой стороне,
Проходим театр Эстрады,
Котлетную проходим,
Наполовину пышечной она была.
Здесь шахматисты
Подкреплялись перед боем.
Не доходя универмага ДЛТ,
Так назывался в Ленинграде он,
Мы видим слева – эмблему ГШК
С двумя конями,
Эмблема маленькая,
Кони ещё меньше.
Сия эмблема шахматного клуба,
А клуб сам имени Чигорина
Михаила Ивановича,
Известного в России царской
Шахматиста,
Отдавшего игре всю жизнь свою.
Зайдём мы в этот клуб,
Поднимемся наверх,
Войдём в просторный зал –
Повсюду
Там в шахматы играют!
И в зале,
И на сцене,
И на балконе,
И в комнатах,
Да и в курилке,
Что холл зеркальный
Собою представляет небольшой
Перед мужским и женским туалетом.
Там на карманных шахматах,
В сплошном дыму,
Приводят варианты
И делятся соображеньями своими!
Мужчины, женщины
Кричат,
Чтоб было слышно им друг дружку!
Но иногда смолкают все.
Такое редко, но бывает,
Когда какой-нибудь участник
Второразрядного турнира
В костюме-тройке,
В очках солидных с роговой оправой,
Войдёт в курилку,
Медленно закурит,
Обдумывая ход очередной,
И,
Не дойдя до туалета,
Поскольку мысли все его остались в зале,
Они в бою на шахматной доске,
Остановившись перед урной
Для окурков,
Спокойно расстегнет ширинку,
Обдумывая сложный вариант.
Вот тут,
Услышав звук струи,
Мужчины, женщины – все замолкают.
И в гулкой тишине,
Стряхнув всё тщательно до капли,
Солидный шахматист
В костюме дорогом,
Проходит
Сквозь онемевших игроков
И с мылом умывает руки.
Остатки капель на руках
Платочком белоснежным вытирает,
Выходит из курилки
Сквозь замолчавших шахматистов
И в зал к позиции своей проходит,
Что дожидается на столике его,
В углу,
У батареи парового отопленья.
И если кто-то,
Про то, что делал он в курилке,
Ему расскажет,
То он вот в это не поверит никогда.
В курилке было его тело,
А мозг витал в волшебном мире.

А в клубе хоть шуметь и запрещают,
И требуют блюсти здесь тишину,
Но всё же характерный шум стоит
От шлёпанья фигур, шуршанья бланков,
От стука кнопок шахматных часов,
От скрипа пола под ковром в проходе.
Витает над досками ореол.
Себя, здесь в будущем
Считает каждый Чемпионом!
Не Чемпионом, так Конём,
Способным затоптать кого угодно
И не сдаваться и победу одержать!
Здесь,
На Большой Конюшенной огромной
Я, пусть и маленький,
Но всё ж кусачий Конь
Могу Вам спеть:

«На Большой Конюшенной
Маленькие Кони.
Так кусаются,
Беда!
Что я в них нашёл?!
Помню,
Что укушен был
В шахматном загоне!
Всё забыл.
Зачем?
Куда?
И к кому я шёл?

Не до смеха,
Ироний!
Деревянные Кони
По часам бьют,
По нервам
И мозгу!
Пешки центр штурмуют!
А Ладьи?
Те, седьмую!
А Слоны?
Пробивают всю доску!

Я в гостях у Вечности!
Встретили отлично,
Кушаю конину
Я,
Пищу королей.
По своей беспечности,
Выпивши прилично,
Угодил в трясину
Я
Шахматных полей!

В алкоголе
И в спешке
Я хватаюсь за Пешки!
Неужели моя это доля?!
Потерял я сноровку,
Вечный шах,
Рокировку,
Но остались
И сила
И воля!

Осветил
К победе путь
Мой расчёт блестящий!
Из трясины вылез я:
«Мне Коня!
Где Конь?!».
Гневный голос
Рвал мне грудь,
Сталью пел звенящей:
«Что ты там
Дрожишь, Ладья?!
Открывай огонь!!!».

Тут себя
Не узнал я,
За доской –
Генерал я,
Здесь повсюду
Моё лишь решение!
Ах, ты,
ВЕЧНАЯ СИЛА,
Жизнь мою захватила?!
Но  прекрасно
Без крови сражение!

Пусть спортивная сила
Жизнь мою заслонила,
Но в игре
Наступило
Прозрение!».

Да!
Увлечение чем-либо
Собою может заслонить всю жизнь.
Во всём умеренность нужна.
И в вечном.
И в прекрасном.
И в волшебном.
И в Петербурге
Шахматистов стало меньше.

Их при советской власти было,
В Ленинграде,
Хоть пруд пруди.
Судите сами, их плодила жизнь.
Печатались разнообразные журналы.
В киосках их свободно продавали.
И  «Шахматы в СССР»
И «Шахматы», «64»,
И бюллетеней много разных
О всяких шахматных соревнованьях,
Что в мире происходят каждый день.
В изданьях детских всевозможных
Был шахматный раздел.
В газете «Искорка»
И в «Пионерской правде»,
В журналах «Пионер», «Костёр».
Разделы шахмат были
В изданьях молодёжных –
В газете «Смена»,
В «Комсомольской правде»,
В «Студенческом меридиане»,
В «ТМ» и в «Сельской молодёжи».
В газетах и журналах взрослых –
БЫЛ ОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ РАЗДЕЛ.
«О вечном» – о ШАХМАТНОЙ ИГРЕ.
Могла быть просто диаграмма
С задачей шахматной –
Мат в столько-то ходов,
Мог быть этюд, могли быть конкурсы,
Могли быть эпизоды
Из биографий шахматистов,
Могла быть школа обученья
Игры в дебюте, миттельшпиле
И эндшпильных позиций.
Так главная советская газета «Правда»
Не брезговала часто
Всю полосу отдать под шахматную тему,
Взять интервью у крупных шахматистов.
«Социалистическая индустрия»
Имела рубрику такую –
Сыграйте, мол, вы как Нимцович
И диаграмма с позицией из партии маэстро,
Где должен ход он сделать свой блестящий,
Наверно сотню лет назад.
Ответ печатал следующий номер газеты этой.
И кроме этого различные брошюры
В кисках разных по цене доступной.
Как шахматистам было не плодиться!
По Радио так часто говорили о погоде
И обязательно о шахматах,
Без них прогноза не передавали.
По телевиденью тогда,
По ленинградскому
Всего лишь три канала было
И плюс ещё учебный,
Но он не в счёт.
Там только лекции читались
По сопромату, физике,
Другим предметам,
Всё для заочников-студентов
Давались разные заданья,
А также тем,
Хотел кто самообучаться.
И вот всего по трём каналам,
Которые работали не долго,
Ночами не работали они,
А днём эфир был ограничен,
И тем не менее на них
Для шахмат время уделялось,
И информация звучала
О шахматистах, о соревнованьях,
У шахматистов брали интервью.
Тележурнал был «Шахматы»,
Была и «Шахматная школа»,
Причём по разным классам.
«Класс начинающих» и
«Класс разрядников»
Свои дипломы выдавал.
К чему всё это приводило?
К тому,
Что нашу Родину любили
Во многих странах!
К тому,
Что в честь советских шахматистов
Гимн нашей Родины звучал!
К тому,
Что дважды сборная СССР
Сражалась с шахматною сборной МИРА
И дважды
Одержали мы победу!
А нынче?
Ведь в нынешнее время в СМИ
О шахматах почти не говорят.
Даже в году 2010-м,
Когда российских шахматисток
Команда
Золото в Россию привезла,
Не очень-то СМИ потрудились,
Чтоб биографии спортсменок рассказать,
Обширное взять интервью
У каждой шахматистки,
Спросить о вкусах, планах и желаньях,
Как было принято в СССР.
Да, шахматистов нынче меньше будет.

Но в Петербурге шахматисты
Ещё остались.
А в Ленинграде, сколько клубов было,
И сколько шахматистов там играло!
Как выйдешь из чигоринского клуба,
И улицу Желябова пересечёшь,
Войдёшь во двор –
Там шахматный был клуб «Спартак».
Не знаю, есть ли он сейчас.
А если этот двор пройдёшь и выйдешь
На улицу Софьи Перовской,
Свернёшь налево,
Там шахматный студенческий был клуб,
Он назывался «Буревестник».
Там нынче проходил и мельком видел
Издалека,
Там чьё-то Консульство или Посольство.
А в Ленинграде,
На Невском,
На Фонтанке,
Дворец был Пионеров,
Он звался Ждановским дворцом,
На этажах на всех его
Там много секций было для ребят,
Приём доступный,
И бесплатно там многому детей учили.
И шахматам там обучали.
А в ленинградских садиках и парках
Скамейки были все облеплены людьми.
Одни скамейки окружали
Из любопытства,
Другие – занимали очередь свою,
Чтоб с победителем сыграть.
На каждой из скамеек помещались
По две, по три доски.
А нынче в Питере
На улицах не видно шахматистов,
Да и скамеек в парках и садах
Заметно поубавилось,
А вот бесплатных туалетов не стало вовсе.
Всё кануло в небытиё.

Но в Петербурге
Ещё остались шахматисты!
Об этом песню Вам пою:

«На просторах квадратных
Шестьдесят четырёхкратных
Бродят мысли
Стариков и юнцов.
Там в сраженьях условных,
Абсолютно бескровных,
Бьют и белых
И чёрных бойцов.

В битвах этих,
Страстью заражённых,
Воля закаляется,
Как сталь,
Крепнет ум
От мыслей напряжённых,
Выстраданных,
Смелых и прожжённых!
Об этом знали
Филидор и Таль.

В клубах Санкт-Петербурга
Инженера, хирурга,
Повстречаешь
Различных людей!
Все в объятьях кошмара
Вариантов угара,
Их прельщает
Воля идей!

Шахматы –
Не просто деревяшки,
Не простецкая игра
Дурных ролей!
Бросает в холод так –
Идут мурашки,
Кидает в жар,
Что кипятком из чашки,
Там лёд и пламень
Шахматных полей!

Шахматы запрещали,
Бесовщиной стращали,
Умолчанья
Кидали ножи!
Шахматы не исчезли,
Сквозь века перелезли,
Они выше
И смерти и лжи!

Шахматистов,
Что и не приснится
В Петербурге
Не случайно и не вдруг!
Только позовите,
Конь примчится,
А за ним –
Все шахматные лица,
Шахматы –
Надёжный,
Верный
Друг!».

В Берлине,
В сорок пятом,
Был проведён матч шахматистов,
Естественно армейских.
Командный матч.
И за дестью досками
Сражались
СССР и США.
Со счётом
Десять – ноль американцев
Наши
Победили!


Глава 27. Серая правда…стр. 341… ТП 125

Экскурсия почти что завершилась.
Мы побывали в Лисограде,
Мы видели, конечно как туристы,
Мимоходом, уклад их лисоградской жизни.
Мы на Востоке древнем бывали,
На тысячу мы лет назад переносились.
Мы видели Дворец и Падишаха,
Базар, тюрьму и самого Певца казнённого.
Мы видели, что после его смерти,
Остались ШАХМАТЫ –
Волшебная игра, Великая игра, живая.
В страну мы ШАХМАТ заглянули,
Немного постояли на пороге
И прочитали списки мы людей Великих –
Царей и полководцев, учёных и поэтов,
Художников и музыкантов, всех тех,
Кто прикоснулся в жизни
К Великой шахматной игре.
Ещё мы посещали Петербург,
Один из самых Величайших городов!
Санкт-Петербург –
Так город назывался при Петре Великом,
А строился он сразу планомерно
И как столичный город Империи Российской.
Он город молодой, ему лишь триста лет,
Но имена менял. Санкт-Петербургом был
И Петроградом, был Ленинградом,
Опять Санкт-Петербургом стал.
Зовут его и просто – Петербург.
Есть петербуржцы,
Которые не переносят слово «Питер»,
Им кажется оно вульгарным и режет слух.
А всей планете режет память  – Ленинград.
За 900 Блокадных дней по сведеньям одним
Погибло тысяч восемьсот, а по другим –
Два миллиона. Но ленинградцы не сдались!
Санкт-Петербург всё это помнит.

Оставим рассуждения в покое
И напоследок посетим мы Петербург,
Посмотрим мы на петербуржцев.


Глава 27. Часть 1. Красный свет…стр. 342… ТП 126

Со шведами велась война,
Когда Великий Пётр столицу новую
Для всей Империи Российской строил.

Ещё весь город представлял собою крепость,
А Пётр Великий заложил в нём Летний сад,
И указал скульптуры в нём установить
Богов всех римских.
Для чего?
Позволю я себе ответ дать
На заданный вопрос,
Точнее не ответ,
Моё предположенье.

Когда в Голландии
Великий Пётр
Морское дело изучал
И кораблестроенье,
То он по вечерам в таверне,
Свидетельствуют очевидцы,
К морским рассказам «интерес имел».
Возможно Пётр,
И про «ЛЕТУЧЕГО ГОЛЛАНДЦА»
Такую вот легенду слышал –

«На корабле так много штук,
Что кто не ел собак,
Тот не поймёт, как грот упруг
И как прекрасен бак?

А с берега струится Норд!
Над мачтой – альбатрос!
И волны бесятся о борт
И задирают нос!

Вот – капитан, голландец Норм,
Отважный и крутой!
На костылях стоит он в шторм
С подзорною трубой.

Так было долго, до тех пор,
Пока у мыса Горн,
С ветрами не затеял спор
Корсар, голландец Норм.

Он этот мыс решил пройти.
Норм – опытный моряк.
Но не было вперёд пути.
И бриг не шёл никак!

Штурвал руками Норм терзал!
Сменил все паруса!
В себя он верил. Море знал.
Не верил в чудеса.

Кипит у капитана кровь,
И волосы он рвёт!
Упрямый бриг заходит вновь,
Но не идёт вперёд.

Норм на груди камзол рванул,
И в небо заорал:
«Эй, Боги! Пусть я утону,
Всегда вас презирал!».

Решили Боги наказать
Упрямца навсегда –
Не сможет к берегу пристать
Его бриг никогда!

На бриге парус сгнил, корма,
Скелетный экипаж!
И не страшны ему шторма!
Он – призрак! Он – мираж!

А кто ГОЛЛАНДЦА повстречал –
К тому пришла беда!
Тот, значит, на Богов ворчал
И злился иногда».

И чтобы как голландец Норм
Не пострадал Санкт-Петербург
Великий Пётр указал
Чтоб в Летний сад установили
Скульптуры римских всех Богов,
К ним с уваженьем относились.


Глава 27. Часть 2. Оранжевый свет…стр. 344… ТП 127

Великий Пётр
Город свой любимый –
Санкт-Петербург
Берёг.
Он возводил в столице храмы!
Он Ангела
На золочёный шпиль установил!
Он имя городу
Апостола Петра Святого дал!
Он Мощи
Александра Невского
Велел
В Санкт-Петербург доставить!
И всё –
Для сохранения столицы молодой!
И вероятно,
И для этой цели тоже,
Чтоб никогда Санкт-Петербург
Не превратился
В «ЛЕТУЧЕГО ГОЛЛАНДЦА»,
Великий Пётр повелел
Скульптуры римских всех Богов
Поставить в Летний сад,
Чтоб им удобно было,
И чтобы Боги
И не думали сердиться
На новую столицу –
Санкт-Петербург.

Пусть в наше время
Санкт-Петербург
И не является столицей,
Но петербуржцы,
Конечно же, не все, не поголовно,
Имперские амбиции имеют!
Себя корят они за то, что не учились
У тех людей,
Что рядом с ними были:

«Где взять мне сил
От прошлого отмыться,
Чтоб правильно,
С нуля
Весь путь пройти,
Чтоб не свернуть мне,
Чтоб не опуститься
И до конца дней
К цели лишь идти?!

И выбрать цель огромную,
Такую,
Чтоб можно только
Приближаться к ней,
Чтоб цель была одна,
И не искать другую,
Чтоб верность сохранить ей
До смерти,
До последних дней.

Но всё не так!
Учителя так много
Меня учили!
Я же –
Не хотел!
Была б теперь
Моя
Совсем другой дорога,
Я смог бы делать
Столько добрых дел!

Упрямство,
Глупость,
И тупая твёрдость
Мне не давали
Мир
Так осознать,
Чтобы изгнать
Высокомерье,
Гордость.
К чему,
Казалось,
Лишнее мне знать?

Со мной возились,
Мучались,
Страдали…
Я вспоминаю вас,
Учителя!
Не школьных,
Настоящих,
Что в жизни столько знали,
С начала знали,
С корня
И с нуля!

Они всегда
Со мною были рядом,
Готовы были
Помогать
В любой мне день!
Каким же был
Тогда
Я мерзким гадом,
Что даже слушать их
Мне было лень.

Вот вас и нет,
Учителя,
Вы все в могиле.
А я?
Ещё живой,
Глупейший на Земле!
Я каюсь так,
Как это в моей силе,
И голова моя
И в пепле и золе.

Но вы,
Учителя,
Оставили мне веху,
Пусть линию судьбы
Я нагло оборвал,
К нерукотворному
По вехи той
Иду
Успеху,
Учителя,
Вы для меня
Создали
Пьедестал!»


Глава 27. Часть 3. Жёлтый свет…стр. 347… ТП 128

Другие петербуржцы, способны упрекать себя за то,
Что улицу на «красный свет» посмели перейти:

«Холодным кактусом болтаясь
Хлестала борт машины Смерть.
Водитель мог не опасаясь
Меня с асфальтом растереть.

Закон железною решёткой
За ним захлопнул всю вину.
«Внезапно выбежал! И точка!
В чём виноват я? Не пойму?»

Но даже пьяницу-шофёра
Перекосила мысль «УБИТЬ»?!
И нет шофёра, светофора,
И надо лишь меня судить!»

Он, петербуржец, с такою ношей в сердце,
Возможно «осознает» – законы надо соблюдать!

А мы попробуем явление такое «осознать».
Практиковалось в Петербурге в Перестройку
В газетных объявленьях о приёме на работу
Давать условие, что требуется дворник, но с ВО,
Слова так «Высшее образованье» сокращали.
Конечно, инженеров безработных было – тьма.
Но без Диплома кто, кого не брали – возмущались!
Так дворник для чего работодателям с ВО?
А для того, что при советской власти
Дипломами ещё не торговали! А это означало то,
Чтоб получить такой Диплом необходимо было
Лет шесть пахать как папа Карло,
«Неинтересные» предметы изучать –
Не может же ведь всё быть человеку интересно –
Сдавать лабораторные, зачёты, экзамены и рефераты,
И преодолевать себя, зубрить «неинтересное» ночами,
Недоедать шесть лет, но не сбежать от этого кошмара!
Работодатель знал, такой вот дворник,
Дерьмо любое уберёт и добросовестно и в срок,
Не возразит, что это не его работа.


Глава 27. Часть 4. Зелёный свет…стр. 348… ТП 129

А есть такие, что себя ни в чём не упрекают,
Наоборот, собою восхищаются они,
Как этот петербуржец, считающий себя поэтом:

«Наследие огромное стихов
Произведу,
Чтоб всем хватило,
И чтобы даже
Через сто веков
Потомкам души осветило.

Сгореть пылая,
Осветить собой
Весь мрак,
Что ложен и наивен,
Дурным понятиям дать бой!
Мой идеал.
Он Вам противен?

Ваш выбор.
Ну, а я душой
Скорблю о судьбах человечьих,
Я изготовил нож большой
С волков содрать
Семь шкур овечьих!

Мне страшно,
Но пройдут века,
И люди станут чтить природу –
Не вспорют землю лемеха,
Не растревожат в реках воду.

Сорняк взойдёт
Со злаком наравне,
Его не вырвут!
Право жизни – Вечно!
Прогресс угомониться,
Вспомнят обо мне,
Кто в век бесчеловечный
Мыслил
Человечно».


Глава 27. Часть 5. Голубой свет…стр. 349… ТП 130

А есть ещё такие петербуржцы,
Что просто лгут,
Собою восхищаясь,
Рассказывая небылицы
Про НЛО,
И с инопланетянами контакты:

«НЛО захотели?
Я их видел сто раз!
Вот на днях подлетели.
Расскажу без прикрас.

Опустились.
Чуть воя,
Точно блин,
И блестят.
Из тарелочки – двое.
Мне они говорят:

«Мы тебя уважаем!»
Я им, мол, - завязал!
А они: «Понимаем!»
Тут я их поддержал.

Неудобно ведь, гости!
Вспомнил, нет ни рубля.
А они мне, мол, брось ты,
Угощаем тебя!

А потом я,
В печали,
Слушал их,
Хоть беги!
По ушам мне гадали,
По ладоням руки.

Объясняли, как можно,
Мне в себя заглянуть!?
Беспардонно!
Безбожно!
Несли всякую муть!

Говорили, что каста
Есть людей на Луне…
Оборвал я их:
«Баста!
Чушью сыт я вполне!

Лжёте!
Правды ни слова!
Закусона хочу!»
Наливайте, мол, снова,
А не то закричу!

К вам хочу на работу!
Что?
Физически как?
Бицепс сжал до икоты.
Я охотник до драк.

Дайте лом мне! Лопату!
Грабли! Швабру! Кастет!
Но извольте – зарплату!
Миску супа в обед!

Там где я, там – горячка,
Ведь в руках всё горит!
Что? Закончилась жрачка?
Позвоночник дрожит!

Чую,
В воздухе – драка.
Мне себя не сдержать.
Я – к дитям Зодиака,
Чтоб урок преподать.

Злость глаза заливает,
Говорить с ними лень:
«Кто же так угощает?!»
Шлемы им –
Набекрень!

Смылись ловко и тихо!
Их не смог задержать.
Шасть в тарелку так лихо,
В небе только видать!»


Глава 27. Часть 6. Синий свет…стр. 351… ТП 131

Средь петербуржцев есть писатели-фантасты.
Они не лгут, выдумывая всё и не скрывая это.
Они в читателях такие мысли пробуждают,
Что подвигает к размышленьям разным,
Полезным и в реальной жизни:

«Наш звёздный кораблик,
Ответы нам дай!
Зачем мы куда-то несёмся?
Зачем человеку неоновый рай?
На Землю когда мы вернёмся?

Луч солнца, когда сможем мы увидать?
И как там знакомые лица?
И как поживают отец там и мать?
Грустить нам, совсем не годиться.

«Ты знаешь, Серёга, - сказал капитан, -
Нас кинули, там, на планете,
Когда отослали нас в звёздный капкан,
В изношенной старой ракете.

Ресурс агрегатов иссякнул давно,
Летим мы последние мили,
Ну, а начальству, теперь всё равно,
Страховку за нас получили».

«Вставай же,- сказал капитану,- идём!
Посмотрим родные просторы!
Пока не сгорели мы ярким огнём,
Увидим долины и горы».

Включили проектор – черешни в садах!
Всё зеленью сочной трепещет!
Вот луч затерялся в шальных облаках!
Вот море оттенками блещет.

И дождик, и ветер… Кораблик в тот миг
Застонал, задрожал и взорвался!
Осколком застывшим последний их крик
Сквозь космос на Землю добрался».


Глава 27. Часть 7. Фиолетовый свет…стр. 352… ТП 132

Но чем бы питерцы и петербуржцы,
И ленинградцы, а может даже петроградцы,
Не занимались, все они,
Настолько любят свой прекрасный Город,
Что никогда о нём не скажут: «Этот город»,
А скажут: «Город мой».
И кем бы там они себя не называли,
Но с Городом родным ведут беседу,
Примерно так:

«Послушай меня, милый Питер,
Прости, что так фамильярно.
Я знаю Тебя, словно ветер,
Насквозь Ты и всюду – мой!
Ты для меня, милый Питер,
Не просто жильё формально,
Я – Твой восхищённый зритель,
Любуюсь
Тобой!

В других городах есть тоже
И парапет, и ограда.
И там есть своё, быть может,
«Очарованье очей».
Но для меня, милый Питер,
Красот их совсем не надо.
Навек Ты – моя обитель,
Средь Белых
Ночей!

А ветер свежеет. И нынче,
Какой рассвет над Невою!
И Леонардо Да Винчи
Не написал бы такой.
Милый таинственный Питер,
Я счастлив, быть вместе с Тобою!
С Тобою, мой покровитель,
Мой город
Родной!»



ОТКРОВЕНИЕ ДЕВЯТОЕ.
Серый переход……………стр. 353… ТП 133

Не терпит пустоты природа.
И вакуума нет.
Энергия не исчезает,
А переходит
Из состоянья одного
В другое состоянье,
Из физики известно это всем.
А значит и со смертью человека
Энергия его не умирает с ним,
Осуществляет ПЕРЕХОД
Туда
Откуда
Ещё никто не возвращался.

А жизнь вся человека –
Есть подготовка
К ПЕРЕХОДУ
Из нашей жизни
В неизвестность.
Ведь по закону физики
Пропасть энергия не может,
Она лишь перейдёт
В другое состоянье,
Нам неизвестное совсем.

Когда закроет человек
Свои глаза навечно,
То он
Осуществляет ПЕРЕХОД
Туда,
Куда,
Пока мы сами не умрём,
Возможно,
Не узнаем.
Энергия его,
В другое состоянье переходит.
Энергия,
Что от рождения до смерти
Там находилась,
Где взлёты были у него
И где паденья были,
Где сытость с голодом мешались,
Богатство с нищенством
И честность с воровством,
И благородство с подлостью,
И преданность с изменой,
И честь с бесстыдством,
И искренность с лукавством,
Женитьба, где была
Иль выход замуж был,
Где истеричные разводы были,
Иль где друг друга понимали
Расставшись тихо и спокойно,
Где добродетель и разврат чередовались,
Была где откровенность сердца
И артистичность пошлых сцен,
Где было от любви до ненависти всё,
Всё то,
Что с человеком в жизни было.

Мозг человеческий запомнил всё,
И то,
Чему не придавал значенье человек при жизни,
О чём не помнил и не вспоминал,
Но это с ним происходило,
К примеру,
Сновидения его.
И мозга нет теперь,
Мозг умер,
Но информация
В другое состоянье перешла,
От нас живых ушла,
Но не исчезла.



«Шахматы, как любовь, как музыка имеют
способность делать человека счастливым».
                Зигберт Тарраш,
                немецкий врач,
                шахматный маэстро

«Вы любите ШАХМАТЫ так, как люблю ИХ я?»
                Сергей Евдокимов,
                русский пенсионер,
                кандидат в мастера по шахматам

ЭПИЛОГ……………………стр. 355… ТП 134

Когда хватило духу в Вас мою ПОЭМУ прочитать,
То Вами я горжусь, Вам мой поклон и знаки уваженья!
Когда б такое званье было – «ГЕРОЙ-ЧИТАТЕЛЬ»,
То Вы бы удостоились его!
Но прочитать и осознать – суть разные понятья.

Ведь текст понять – понять ТРИ стороны и совместить.
ОДНА – текст прочитать.
А это с первого прочтенья невозможно.
А если Вы под чтеньем понимаете бежать через строку,
Вперегонки со временем играя,
Ведь «скорочтение» сейчас так модно, то текст тогда
Вы просто не прочтёте.
Возможно, даже очень, что Вы, при технике такой,
Запомните текст наизусть формально,
И даже сможете, коль захотите сами, его пересказать,
Да только мысль, что в тексте затаилась,
Останется за кадром, поскольку, как известно,
Даже гений,
Воспринимает
После первого прочтенья
До двадцати процентов текста,
Не более того.
ВТОРАЯ сторона – опять же с автором сопряжена
И с действием известной фразы –
«Мысль изречённая – есть ложь».
А ТРЕТЬЯ сторона – касается лишь Вас,
Опять же сочетаясь с фразой –
«Мысль изречённая – есть ложь».

Подробнее об этом я говорил в Прологе.



ЭПИЛОГ. Часть 1. Отчёт……стр. 356…… ТП 135

ЗАДАНИЕ составленное мной самим
Ещё в ПРОЛОГЕ
Я выполнил.

Во-первых,
ПОЭМУ написал их девяти Томов,
А в них во всех по три Поэмы малой,
В Поэме малой каждой – по девять Глав.

А во-вторых,
ПОЭМУ, мной написанною, сам и прочитал
Так, как в начале Эпилога говорил.
И удивился рождению моей ПОЭМЫ!
И не узнал её!
Она – дитя моё!

Так мать носящая под сердцем плод не видит,
Как развивается её ребёнок.
И что не передумает она
За девять месяцев!
Мучительно и долго ожиданье!
Но вот рождение ребёнка!
Да неужели он такой?!
Бывает мать не сразу
Его признает,
Но сердцем узнаёт его,
Её дитя!!!
И с удивлением,
С годами,
Она в нём новое всё время видит,
Ведь развивается ребёнок.

Вот так и я,
Отец ПОЭМЫ этой,
Не девять месяцев её я ожидал,
Не девять лет,
Почти полвека
Я, словно мать, носил её под сердцем,
И вот - рождение моей ПОЭМЫ!
Дождался я!
Естественно,
Как мать,
Бывает,
Не узнаёт своё дитя,
Так я не сразу смог представить,
Что вот она такая,
Моя ПОЭМА.
Её читая снова,
Я новое в ней находил,
Как мать находит новое в своём ребёнке,
Растут ведь дети очень быстро.

Но хватит лирики,
Работать надо
И выполнять ЗАДАНИЕ своё.

И я читал рождённую ПОЭМУ,
Читал вникая,
И по многу раз,
Отжав всю воду,
Проветрив,
Просушив,
Соль вылизав,
Испепелив остаток взглядом,
Вдыхая с искрами дымящий пепел,
В суть положения, проникнув кое-где
Сквозь хлам поверхностного описанья,
Сквозь мусор сцен невежества речей,
Сквозь нарушения литературных норм.
И мысли странные теперь во мне закопошились
О ПРАВДЕ, ЛЖИ и ИСТИНЕ самой.

Конечно, отдаю себе отчёт,
Любая мысль моя не очень совершенна,
Пусть даже спорна, возможно, в ней и ошибка есть,
Но главное,
Она – не пища пародистам!

Теперь я понимаю, что ИСТИНА простых понятий
Доступна многим,
Даже мне.
Но ИСТИНА живых понятий сокрыта от людей.
И разница меж ними -
Есть пропасть.
И для человека
Та пропасть непреодолима.


ЭПИЛОГ. Часть 2. Гордыня…стр. 358… ТП136

У всех свой опыт жизненный,
Своё чутьё и положенье,
Свой статус,
Темперамент,
Кругозор.
И уровень ГОРДЫНИ свой.
И в этом весь секрет того,
Что люди говорят на разных языках,
А сами думают, что говорят
На языке одном.

Чтобы понять
Надо услышать.

Себе я представляю человека с ГОРДЫНЕЙ до небес.
Такой гордец, когда любовь, как кажется ему,
Его заденет сердце,
Пообещать своей любимой может
Того,
Чем сам и не владеет.
И звёзды с неба подарить пообещает, Луну,
И всё чего любимая захочет.
Ну, а его избранница? Ослеплена его речами!
А он всё говорит и обещает:

« Хочешь,
Я в небе зажгу зарницу
И потушу Луну?
Сделаю то,
Что тебе и не сниться,
Что я сказать не могу?!
Хочешь,
Вмиг молнией в небо умчусь я,
Звездой проколю облака?
С радугой яркой
Назад возвращусь я,
Носи!
Что?
Она велика?
Сожму для тебя
Всю Вселенную всмятку –
Носи ожерелье из звёзд!
Хочешь
Галактики все по порядку?
Платье из них в полный рост?
Я – непогода!
Я – ветер шумящий!
Я – сон на губах твоих!
Я не из сказки,
Я – настоящий!
Я создан для нас двоих!»

Кого же может
С такой ГОРДЫНЕЙ человек услышать?
Да никого!
Себя.
И только.
Что толку размышлять о нём?
Представлю я другого человека с ГОРДЫНЕЙ меньшею,
Чем до небес.

Допустим, что ГОРДЫНЯ небольшая,
Точно забор высокий, но не очень.
Такой гордец, когда любовь, как кажется ему,
Его заденет сердце,
Легко быть может эгоистом,
Но это много лучше, чем лгуном быть
И обещать в подарок то, чего достать не сможешь.
Он будет о своей любви подробно вспоминать:

«Я с подругою в лодке ВЛЮБЛЁННОСТИ.
Жадно ЮНОСТИ пьём мы вино.
А течение УВЛЕЧЁННОСТИ
Нас несёт как в волшебном кино.
Понемногу туман рассеялся.
Стало ясно вокруг и во мне.
И неясно, на что я надеялся?
И мурашки бегут по спине.
Впереди водопад рокочущий нам рычит,
Мол, любви то и нет!
«Доигрались, - кричу, - чего хочешь ты?»,
А она мне: «Люблю!» в ответ.
Вся дрожит на себя не похожая,
Я ору: «Разобьёмся сейчас!»,
Но в ответ получаю по роже я!
И в воде я, и  искры из глаз!
Лодку в камни снесло водопада!
Сквозь хруст досок я слышал: «Люблю!».
Мне теперь миг вернуть этот надо!
Я у Бога об этом молю!
Я не помню, как вылез на сушу,
Миновало с тех пор много лет.
Вновь я там.
Обернуться я трушу.
Я «Люблю!» слышу.
Кажется?
Нет?!»

Преодолеть её, ГОРДЫНЮ небольшую,
Что представляется забором
Высоким, но не очень, конечно, сложно.
Но можно попытаться, имея силу и сноровку,
За край забора ухватиться и, подтянувшись,
Хоть краем глаза увидать что за забором происходит,
Что и о чём там говорят, какие мысли там витают.
Вот с этим человеком,
Возможно, и потолковать.

Теперь себе представлю человека
С ГОРДЫНЕЙ очень низкой,
Подобной небольшой ограде, что защищает от соседей,
Указывая им, где место его грядкам.
Такой гордец, когда любовь, как кажется ему,
Его заденет сердце,
Настолько будет скромен,
Что даже имени избранницы не зная,
Как выглядеть и где живёт, он будет думать,
Что она и есть его любовь!
Единственная и до дней его последних!
Он будет обожать любое её имя,
Любить он это имя будет беззаветно
И тайно тосковать:

«Грусть набежала вдруг,
Вновь я один сейчас.
Где ты мой верный друг,
В этот вечерний час?
Может, живёшь ты здесь?
Иль на краю земли?
Вижу тебя во сне!
Если приходят сны.
Утром имя твоё
Я молитвой шепчу!
И, не зная его,
Больше жизни люблю!
Ты не вини меня,
Нет в этом громких слов,
Ты мне как воздух нужна!
Где ты, моя любовь?!»

Тогда такому человеку
С такою низкою ГОРДЫНЕЙ
Открыто настежь всё вокруг!
Обзор огромный перед ним,
Он может многое предвидеть,
Понять других и выслушать,
И вникнуть в суть проблемы.
Все мелочи ему озарены,
Ведь соткан мир из мелочей,
Поэтому-то для Великих –
Нет в жизни мелочей совсем.
Так сам Наполеон,
Сам Император,
Король пяти им покорённых королевств,
Сам лично театральные билеты
Распространял,
Борясь с коррупцией в Париже.

Вообразить мне трудно человека,
Который бы совсем был без ГОРДЫНИ.
Ударили его по левой,
Он щёку правую подставил!
Что говорить,
Таких людей, наверно, не бывает.
Всё мог бы человек такой!
Что рассуждать о небывалом?

Ну а реальный человек?
Поймёт чужую ПРАВДУ?
Вряд ли.
Скорей поверит он в чужую ЛОЖЬ,
Когда ему она
По разуму его
Понятна будет.
За ПРАВДУ он, понятненькую ЛОЖЬ
Охотно примет.


ЭПИЛОГ. Часть 3. Треугольник…стр. 362… ТП 137

Довольно.
К ЗАДАНИЮ я возвращаюсь.
Чего достиг?
Настолько смысл ПОЭМЫ мной постигнут?
Достаточно, чтоб из Поэмы малой каждой
Я смог по Точке выделить одной,
Назвав такую Точку ПОЛУЛОЖЬЮ.
По этим Точкам трём
Построил общий Центр,
Его назван я
ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛОЖЬЮ.

Всё сделано и
Общий Центр построен.

Теперь
Из этой
ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ
Смотреть на ПРАВДУ должен я,
Произвести АНАЛИЗ,
Сделать ВЫВОД.

Из ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ, до рассмотренья ПРАВДЫ,
На ИСТИНУ взглянул.
ОНА в тумане. Далековато, чтобы разглядеть.
Теперь на ПРАВДУ взгляд свой направляю,
Её отсюда видно хорошо.
Вот что я вижу.

Иду по плоскости, точнее не по ней,
А в плоскости самой.
Иду и вижу треугольник.
Вокруг него хожу.
Ступаю осторожно,
Чтоб не пораниться об острые углы,
Смотрю на стороны его.
Внимательно осматриваю их.
И что я вижу?

На этой стороне легла неровно пыль,
Другая –
Выпачкана гладкой сажей,
От третьей –
Рыбой свежей пахнет.

Всё это клятвенно могу я подтвердить,
Всё это видел, нюхал сам.
И это – ПРАВДА вся,
Которую я знаю
О треугольнике,
Точней,
О сторонах его.

Но эта ПРАВДА – на сей момент.
И только!

Сейчас же дождь заморосил,
Эмульсией пыль потекла,
Шершавой сажа стала,
А свежий рыбный запах
Протух.

И это – ПРАВДА, но на момент лишь этот!

А тучи скрылись.
Облака ушли.
И ветерок подул
И сдул всю пыль,
Что высушило солнце,
Шелуши сажи оторвал
И выветрил весь рыбный запах.

И это – тоже ПРАВДА, по времени
В мгновение другое.

Так внешний вид сторон преобразился
У треугольника,
Что если бы я часом раньше
Не видел их,
То верно б не узнал.

И это ПРАВДА
О треугольнике одном и том же,
Точней, о сторонах его
Одних и тех же,
Но виденных
По времени
В различные моменты.

Всё в соответствии
С известной мыслью,
Что в реку не войти нам дважды,
В одну и ту же реку.

Так будет вечно продолжаться,
Со временем меняется весь мир.
И воссоздать его не может смертный.

И в жизни точно так как и в примере.
Подходит человек,
Обходит треугольник
И уходит.
И ПРАВДУ говорит о сторонах его,
Что видел, мол, своими всё глазами,
И под Присягой повторить готов.

Другого человека посылают
На треугольник этот взглянуть,
На стороны его.
Чем пахнут и какого цвета?
И этот человек,
Коль честен он,
Вернётся со своею ПРАВДОЙ.
И эта ПРАВДА отличаться будет
От предыдущей ПРАВДЫ,
Изложенною первым человеком.

Потом опять за ПРАВДОЮ пошлют.
Другою ПРАВДА будет снова.
И не случайно, повторяюсь я,
Так будет продолжаться до тех пор,
Покуда будут живы люди.

И без АНАЛИЗА тут ясно всё,
И ВЫВОД прост и ясен.

Спасибо ТРИЕДИНОЙ ЛЖИ
За то,
Что ПРАВДУ рассмотреть я смог
И осознать Святое слово –
«НЕ СУДИ».


Мне искренне жаль людей, которые, в силу своих
физических недугов, никогда не видели голубизну
неба, синеву моря,  цвета радуги. Мне также
искренне жаль людей, которые никогда не видели
красоту шахматной комбинации.
Вольный перевод высказывания Зигберта Тарраша,
                немецкого врача,
                шахматного маэстро


ОТ АВТОРА………стр. 365… ТП 138


Себе и Вам скажу я снова:
«Не суди»,
Вернее, повторю Святое слово.

А дальше говорить не надо ничего.
Так говорю, по трём своим соображеньям.

Во-первых,
Судить не надо не потому,
Что, мол, судимы будете
Таким же вот судом,
Хотя и это справедливо,
Поскольку взято
Из БОГОВДОХНОВЕННОЙ Книги,
А потому,
Что ИСТИНЫ из нас никто не знает.
А ПРАВДЫ разной столько можно накопать
Из лжесвидетельств,
Фактов,
Которых вовсе нет, как Ницше говорил,
Что и Вселенную всю можно закопать
И осудить,
Отсюда суд наш с Вами
Всегда несправедливым будет.

А во-вторых,
Не судьи мы.
Конечно же не к Судьям настоящим
Обращена Святая фраза: «Не суди»,
Поскольку Судьи выбраны ЗАКОНОМ.
А вот «судить» - прямая их работа,
Перед Создателем тяжёлый Крест,
А эта ноша  тяжела
И далеко не каждому по силам,
Судить, не отклоняясь от ЗАКОНА,
Эмоции и чувства все убрав.
Отсюда следует –
Вердикт судебный
Не подлежит и тени осужденья,
Поскольку
СПРАВЕДЛИВОСТЬ и ЗАКОН –
Понятья разные.
Придумывают сами люди
И СПРАВЕДЛИВОСТЬ и ЗАКОН.
А люди все – различны.
Так сотворил нас всех Создатель.
Для Судей ИСТИНА – ЗАКОН,
Поэтому, судить – их право.
Такого права нет у нас,
Ещё раз повторюсь,
Не судьи мы.

А в-третьих,
Поскольку ИСТИНЫ никто не знает,
О чём уже упоминал,
То,
Чтоб судить и осуждать,
Когда Вы по ЗАКОНУ не Судья,
Несправедливым надо быть и недалёким,
И вовсе СОВЕСТЬ потерять.

А если отменить ЗАКОНЫ
И СУДОПРОИЗВОДСТВО запретить,
То воцариться хаос,
И мрак покроет Землю
И чёрною планета наша станет,
Но Тома ЧЁРНОГО в моей ПОЭМЕ нет,
И фантазировать на эту тему я не стану.

В моей ПОЭМЕ есть
Все семь цветов,
А также дополнительных два цвета:
Есть БЕЛЫЙ цвет –
Всему начало,
Есть СЕРЫЙ цвет –
Он самый толерантный,
С любым в гармонии он цветом.
Но чтобы все цвета моей ПОЭМЫ,
Светились чисто и непринуждённо,
Самой ПОЭМЕ,
Как и всем нормальным людям,
Нужны стабильность и порядок,
А это есть –
ЗАКОН и СУДОПРОИЗВОДСТВО.
Вот СУДЬИ пусть и СУДЯТ,
Такая их нелёгкая работа.
Спасибо им,
Они избавили нас от неё!

Ещё замечу, что в моей ПОЭМЕ,
Нет несуразности и лишних сцен.
Когда об этом захотите Вы подумать,
То вспомните аппендицит и гланды,
И рассуждения врачей, что «лишние» они.

Замечу к слову, что в моей ПОЭМЕ,
Что называю «ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛОЖЬЮ»,
В названии есть «лишняя» длина,
Поэтому я иногда её,
При публикации частей ПОЭМЫ,
Короче буду называть – «ТП».

Меня Вы можете спросить:
«Ты для чего создал поэму?
Её ведь даже не прочтёт никто,
Не то, чтобы она коровой дойной стала!»
А Вы читали Притчу, где парикмахер «обнаружил»,
Что у царя ослиные растут под волосами уши?
Не буду пересказывать Вам Притчу.
Со мной подобное случилось, когда я «обнаружил»,
Что ПРАВДУ с ИСТИНОЙ мешают!
Не умолчать мне было, в мою ПОЭМУ я кричал,
Как парикмахер в яму, что выкопал в лесу,
Не мог он умолчать о том, что для других
Всё это было тайной.

А в завершении ПОЭМЫ,
Себе и Вам напоминаю
Святое слово:
«Не суди».



«Всякая истина рождается как богохульство».
                Бернард Шоу
               

СМЕСЬ…………………стр. 368… ТП 139

Когда всё в Хаосе,
То это означает,
Что всё разделено на части.

Деление такое бесконечно.

Мир в Хаосе,
Но степень Хаоса различна.

Случайных атомов в природе не бывает.

Наш мир,
В котором мы находимся сейчас,
Определён
Периодической таблицей элементов.
Все атомы,
Что мир наш представляют,
Имеют целостность во всём,
Что окружает нас.

А если целостность нарушить,
На атомы мир распадётся,
И степень Хаоса повыше станет.

А в атомном том мире,
Когда распад ядра у атома допустят,
То на порядок степень Хаоса повысят.

И так до бесконечности,
Но это к разрушенью путь.

Моя ж дорога –
К созиданью,
А значит и к объединенью
Всех атомов в молекулы,
Где степень Хаоса
Намного ниже,
Где мы сейчас и существуем.


СМЕСЬ. Часть 1. Чувства…стр. 369… ТП 140

Всё из молекул состоит, но есть процессы,
Что протекают в тех молекулах
И оживляют их.

Науке современной
Подобные процессы недоступны.
Когда в какой-нибудь пробирке
Какой-нибудь учёный способен будет оживить
Один какой-нибудь хотя бы атом мёртвый,
Тогда не будет он и атеистом.
В своей учёности невежей надо быть,
Чтоб от Закона сохранения энергии
Настолько отвернуться, чтоб утверждать,
Что вся энергия,
Которая в мозгу скопилась Человека,
Куда всю жизнь проистекала
От информации различной,
Со смертью Человека вмиг исчезнет!

Достаточно! К процессам возвращаюсь,
Что оживляют всё вокруг.
Они, процессы эти,
Дают нам Зрение и Слух,
И Осязание,
И Обоняние со Вкусом.
И через чувства эти
К нам информация о мире поступает,
Но реагируем мы на неё
Всегда неадекватно,
А сообразно этикету, моде,
Подобной всякой ерунде,
Что соответствует сиюминутно
Всем нашим мимолётным представленьям
О мире.
А также существует ещё ШЕСТОЕ чувство.
Под этим чувством, чего не понимают только.
Я от оценок воздержусь
И к Цвету перейду и к Свету.
Как шутят физики,
В Науке нет темнее места, чем Свет.


СМЕСЬ. Часть 2. Цвет и Свет…стр. 370… ТП 141

Теорий объясняющих,
Что Свет собою представляет довольно много.
Но в физике их только две –
Корпускулярная и волновая.
А в мистике таких теорий – миллион.
Не буду в крайности впадать,
Меня интересует – Свет в Душе.

Не признаёт Наука даже Душу.
Поскольку в колбу Душу не посадишь,
А для Науки чистота эксперимента – всё!
Так до сих пор эксперимент
Не вышел у учёных с полётом майского жука.
Не хочет жук летать
В присутствии людей в халатах белых.
А потому и вывод у мужей учёных однозначен –
Не может майский жук летать,
Ведь аэродинамика его
Не соответствует научным представленьям,
А то, что жук летает на природе,
Так это люди лгут, ведь не учёные они.
Таких примеров – тьма,
А я здесь говорю о Свете.
На мой взгляд Свет – лучистая энергия Души,
А отражаясь от окружающего мира,
Не только от предметов,
Даёт нам Цвет.
Так композитор в звуке видит Цвет,
В опасности – боец,
Философ – в мыслях.

К примеру Вы автомобиль свой
Окрасили в Цвет белый.
Но это – только краски Цвет.
Машина Ваша вечером окрасится реально.
То будет Цветом светофора,
То перекрасит её корпус Цвет рекламы,
То Цвет её изменит
Витрины яркий Свет.



СМЕСЬ. Часть 3. Мысль…стр. 371… ТП 142

Когда смешалось Зрение со Слухом
И с Осязанием, и с Обонянием, со Вкусом –
ШЕСТОЕ чувство появилось.

Когда смешался Красный Цвет
С Оранжевым и с Жёлтым,
С Зелёным, с Голубым и с Синим,
И с Фиолетовым –
Цвет Серый появился.

Когда смешался Красный Свет
С Оранжевым и с Жёлтым,
С Зелёным, с Голубым и с Синим,
И с Фиолетовым –
Свет Белый появился.

Когда ШЕСТОЕ чувство
Смешалось с Серым Цветом
При Белом Свете –
Мысль появилась.

Все эти появления –
Есть жизнь!
А в жизни настоящей есть место для всего!
И для моей ПОЭМЫ "ШАХМАТНАЯ ПРАВДА"
Иль просто - «ТРИЕДИНОЙ ПОЛУЛЖИ»,
Иль коротко  – «ТП».

А чтобы Вам в ТП не заблудиться,
Размечу цифрами я всю ТП:
ТП 1 – Пролог, Часть первая Пролога – ТП 2,
Вторая Часть Пролога – ТП 3 и также далее.
Когда Вы захотите на что-нибудь взглянуть
В моей ПОЭМЕ, возьмёте СОДЕРЖАНИЕ её
И по ТП-разметке легко отыщите, что надо Вам.

В моей ПОЭМЕ разобраться трудно,
Поэтому Вам подскажу для ориентировки,
ТП построена по образу известной фразы –
«Я мыслю – значит существую!»





«Когда не знаешь, что сказать, говори правду».
                Марк Твен

СОДЕРЖАНИЕ………………стр. 372… ТП 143




ПРОЛОГ……..………………..…..стр. 2… ТП 1

ПРОЛОГ. Часть 1. Напутствие…..….……………3…… ТП 2

ПРОЛОГ. Часть 2. Поход…..…....…..……………5…… ТП 3

ПРОЛОГ. Часть 3. Размышление…..……………10…… ТП 4

ПРОЛОГ. Часть 4. Речь…..……….………………15…… ТП 5

ПРОЛОГ. Часть 5. Причина…..………..…………20…… ТП 6

ПРОЛОГ. Часть 6. Путь….………………………..22…… ТП 7

ПРОЛОГ. Часть 7. Поиск….………………………23…… ТП 8

ПРОЛОГ. Часть 8. Взгляд…...……………………28…… ТП 9

ПРОЛОГ. Часть 9. Полуложь…...………………..33…… ТП 10

ПРОЛОГ. Часть 10. Относительность…..………36…… ТП 11

ПРОЛОГ. Часть 11. Центр…...……………………40…… ТП 12

ПРОЛОГ. Часть 12. Переплетение…..………..…42…… ТП 13

ПРОЛОГ. Часть 13. Обработка…...………………43…… ТП 14

ПРОЛОГ. Часть 14. Инструмент…...…………..…44…… ТП 15

ПРОЛОГ. Часть 15. Конкретность…..………..….46…… ТП 16

ПРОЛОГ. Часть 16. Названия…...………..………48…… ТП 17

ПРОЛОГ. Часть 17. Лисоградский мир…..………51…… ТП 18

ПРОЛОГ. Часть 18. Человечный мир……………..52…… ТП 19

ПРОЛОГ. Часть 19. Петербуржский мир…………58…… ТП 20

ПРОЛОГ. Часть 20. Триангуляция…………………60…… ТП 21

ПРОЛОГ. Часть 21. Судьба...…………………….…61…… ТП 22

ПРОЛОГ. Часть 22. Задание……………..……….…63…… ТП 23

ПРОЛОГ. Часть 23. Смысл…………….………….…64…… ТП 24

ПРОЛОГ. Часть 24. Зачёт………………………….…66…… ТП 25



ТОМ 1. ЦВЕТ БЕЛЫЙ….………….стр. 73… ТП 26

Глава 1. Исчезнувшая правда….…………….…….…74…… ТП 27

Глава 2. Древняя правда…...……………………….…76…… ТП 28

Глава 3. Белая правда…..……………………………...79…… ТП 29

Глава 3. Белая правда. Часть 1. Красный свет……..82…… ТП 30

Глава 3. Белая правда. Часть 2. Оранжевый свет….86…… ТП 31

Глава 3. Белая правда. Часть 3. Жёлтый свет……….88…… ТП 32

Глава 3. Белая правда. Часть 4. Зелёный свет..….….93…… ТП 33

Глава 3. Белая правда. Часть 5. Голубой свет..........97…… ТП 34

Глава 3. Белая правда. Часть 6. Синий свет…..……..99…… ТП 35

Глава 3. Белая правда. Часть 7. Фиолетовый свет....101…… ТП 36

ОТКРОВЕНИЕ ПЕРВОЕ. Белый переход..…………...103…… ТП 37



ТОМ 2. ЦВЕТ КРАСНЫЙ.…………..стр. 105… ТП 38

Глава 4. Оставшаяся правда..………………..….……...106…… ТП 39

Глава 5. Пойманная правда..…………………………….108…… ТП 40

Глава 6. Красная правда….……………….……............111…… ТП 41

Глава 6. Красная правда. Часть 1. Красный свет…....112…… ТП 42

Глава 6. Красная правда. Часть 2. Оранжевый свет….115…… ТП 43

Глава 6. Красная правда. Часть 3. Жёлтый свет….…..117…… ТП 44

Глава 6. Красная правда. Часть 4. Зелёный свет……..119…… ТП 45

Глава 6. Красная правда. Часть 5. Голубой свет……..121…… ТП 46

Глава 6. Красная правда. Часть 6. Синий свет...……..123…… ТП 47

Глава 6. Красная правда. Часть 7. Фиолетовый свет...125…… ТП 48

ОТКРОВЕНИЕ ВТОРОЕ. Красная жажда….…………...128…… ТП 49



ТОМ 3. ЦВЕТ ОРАНЖЕВЫЙ…...…... стр. 130… ТП 50

Глава 7. Оптимистическая правда.…………….…………131…… ТП 51

Глава 8. Певческая правда...………………………………142…… ТП 52

Глава 9. Оранжевая правда..……………..………………..150…… ТП 53

Глава 9. Оранжевая правда. Часть 1. Красный свет…...151…… ТП 54

Глава 9. Оранжевая правда. Часть 2. Оранжевый свет...153..… ТП 55

Глава 9. Оранжевая правда. Часть 3. Жёлтый свет…….155…… ТП 56

Глава 9. Оранжевая правда. Часть 4. Зелёный свет…...157…… ТП 57

Глава 9. Оранжевая правда. Часть 5. Голубой свет…...158…… ТП 58

Глава 9. Оранжевая правда. Часть 6. Синий свет...…...159…… ТП 59

Глава 9. Оранжевая правда. Часть 7. Фиолетовый свет…161.… ТП 60

ОТКРОВЕНИЕ ТРЕТЬЕ. Оранжевый билет……….……..163…… ТП 61



ТОМ 4. ЦВЕТ ЖЁЛТЫЙ.……………. стр. 165… ТП 62

Глава 10. Правдолюбная правда.…………….……..……167…… ТП 63

Глава 11. Несчастная правда...…………………….....…168…… ТП 64

Глава 12. Жёлтая правда..………………………………..170…… ТП 65

Глава 12. Жёлтая правда. Часть 1. Красный свет…....171…… ТП 66

Глава 12. Жёлтая правда. Часть 2. Оранжевый свет....173…… ТП 67

Глава 12. Жёлтая правда. Часть 3. Жёлтый свет….…..175…… ТП 68

Глава 12. Жёлтая правда. Часть 4. Зелёный свет….…..177…… ТП 69

Глава 12. Жёлтая правда. Часть 5. Голубой свет….…..179…… ТП 70

Глава 12. Жёлтая правда. Часть 6. Синий свет...……...180…… ТП 71

Глава 12. Жёлтая правда. Часть 7. Фиолетовый свет….182…… ТП 72

ОТКРОВЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ. Жёлтая подготовка..…….185…… ТП 73



ТОМ 5. ЦВЕТ ЗЕЛЁНЫЙ……………. стр. 187… ТП 74

Глава 13. Обнаруженная правда.…………….………..…190…… ТП 75

Глава 14. Спорная правда...………………………………191…… ТП 76

Глава 15. Зелёная правда..………………………………..198…… ТП 77

Глава 15. Зелёная правда. Часть 1. Красный свет…....199…… ТП 78

Глава 15. Зелёная правда. Часть 2. Оранжевый свет...201…… ТП 79

Глава 15. Зелёная правда. Часть 3. Жёлтый свет……..203…… ТП 80

Глава 15. Зелёная правда. Часть 4. Зелёный свет……..204…… ТП 81

Глава 15. Зелёная правда. Часть 5. Голубой свет……..206…… ТП 82

Глава 15. Зелёная правда. Часть 6. Синий свет...……..209…… ТП 83

Глава 15. Зелёная правда. Часть 7. Фиолетовый свет...210…… ТП 84

ОТКРОВЕНИЕ ПЯТОЕ. Зелёное ожидание……….…....211…… ТП 85



ТОМ 6. ЦВЕТ ГОЛУБОЙ……………. стр. 213… ТП 86

Глава 16. Автомобильная правда.…………….………..…214…… ТП 87

Глава 17. Вечная правда...…………………………….……217…… ТП 88

Глава 18. Голубая правда..……………………………..…..222…… ТП 89

Глава 18. Голубая правда. Часть 1. Красный свет….…..223…… ТП 90

Глава 18. Голубая правда. Часть 2. Оранжевый свет…..228…… ТП 91

Глава 18. Голубая правда Часть. 3. Жёлтый свет….…...230…… ТП 92

Глава 18. Голубая правда Часть. 4. Зелёный свет….…..232…… ТП 93

Глава 18. Голубая правда Часть. 5. Голубой свет….…..234…… ТП 94

Глава 18. Голубая правда Часть. 6. Синий свет...……...235…… ТП 95

Глава 18. Голубая правда Часть. 7. Фиолетовый свет....238…… ТП 96

ОТКРОВЕНИЕ ШЕСТОЕ. Голубое выступление...……..239…… ТП 97



ТОМ 7. ЦВЕТ СИНИЙ.……………….. стр. 241… ТП 98

Глава 19. Ольгина правда.…………….……………………242…… ТП 99

Глава 20. Великая правда...…………………………………245…… ТП 100

Глава 21. Синяя правда..………………………………..…..252…… ТП 101

Глава 21. Синяя правда. Часть 1. Красный свет…….…..253…… ТП 102

Глава 21. Синяя правда. Часть 2. Оранжевый свет….....255…… ТП 103

Глава 21. Синяя правда. Часть 3. Жёлтый свет….….…..256…… ТП 104

Глава 21. Синяя правда. Часть 4. Зелёный свет….……..259…… ТП 105

Глава 21. Синяя правда. Часть 5. Голубой свет….……..261…… ТП 106

Глава 21. Синяя правда. Часть 6. Синий свет...………...263…… ТП 107

Глава 21. Синяя правда. Часть 7. Фиолетовый свет…....265…… ТП 108

ОТКРОВЕНИЕ СЕДЬМОЕ. Синяя реальность…….……..270…… ТП 109



ТОМ 8. ЦВЕТ ФИОЛЕТОВЫЙ……….. стр. 272… ТП 110

Глава 22. Олегова правда.…………….………………………273…… ТП 111

Глава 23. Абрикадибровская правда……………………..…277…… ТП 112

Глава 24. Фиолетовая правда………………………………...299…… ТП 113

Глава 24. Фиолетовая правда. Часть 1. Красный свет…....300…… ТП 114

Глава 24. Фиолетовая правда. Часть 2. Оранжевый свет...302…… ТП 115

Глава 24. Фиолетовая правда. Часть 3. Жёлтый свет……..303…… ТП 116

Глава 24. Фиолетовая правда. Часть 4. Зелёный свет….....304…… ТП 117

Глава 24. Фиолетовая правда. Часть 5. Голубой свет……..306…… ТП 118

Глава 24. Фиолетовая правда. Часть 6. Синий свет………..308…… ТП 119

Глава 24. Фиолетовая правда. Часть 7. Фиолетовый свет...310…… ТП 120

ОТКРОВЕНИЕ ВОСЬМОЕ. Фиолетовая память….………...311…… ТП 121



ТОМ 9. ЦВЕТ СЕРЫЙ.………………….. стр. 313… ТП 122

Глава 25. Внедрённая правда.…………….………………..…316…… ТП 123

Глава 26. Людская правда...………………………………..…320…… ТП 124

Глава 27. Серая правда..……………………………………….341…… ТП 125

Глава 27. Серая правда. Часть 1. Красный свет…...……...342…… ТП 126

Глава 27. Серая правда. Часть 2. Оранжевый свет………..344…… ТП 127

Глава 27. Серая правда. Часть 3. Жёлтый свет….………...347…… ТП 128

Глава 27. Серая правда. Часть 4. Зелёный свет….………..348…… ТП 127

Глава 27. Серая правда. Часть 5. Голубой свет….………..349…… ТП 130

Глава 27. Серая правда. Часть 6. Синий свет...…………...351…… ТП 131

Глава 27. Серая правда. Часть 7. Фиолетовый свет……....352…… ТП 132

ОТКРОВЕНИЕ ДЕВЯТОЕ. Серый переход.………….……..353…… ТП 133



ЭПИЛОГ………………………………… стр. 355… ТП 134

ЭПИЛОГ. Часть 1. Отчёт…………………………………..…356…… ТП 135

ЭПИЛОГ. Часть 2. Гордыня……………………………….…358…… ТП 136

ЭПИЛОГ. Часть 3. Треугольник………………………….…362…… ТП 137



ОТ АВТОРА………………………….….. стр. 365… ТП 138



СМЕСЬ….……………….……………….. стр. 368… ТП 139

СМЕСЬ. Часть 1. Чувства………………………………….…369…… ТП 140

СМЕСЬ. Часть 2. Цвет и Свет……………………………..…370…… ТП 141

СМЕСЬ. Часть 3. Мысль……………………………………....371…… ТП 142



Сергей Владимирович Евдокимов,
Санкт-Петербург,
1 января 2011 года