Тридцать лет спустя после первой любви

           Ты тихонько присела за столик, за мой.
       Кто другой бы прогнал как беду, как заразу!
       И услышал: «Привет, мальчик миленький мой!..»
       Я тебя не узнал, ну, а ты меня сразу…

       Вдруг кольнуло в груди, - только боль, а не злость.
       Но тебя не прогнал, хоть честнее бы было.
       Все давно улеглось, все давно унеслось,
       Я тебя пережил – все, что было, то сплыло.

       А бывало тогда, - так тебя ревновал!
       Я ходил по пятам, с пацанами не споря,
       А ночами не спал и неслышно рыдал…
       Но никто не узнал, от какого же горя.

       Ты была дорога по ночным кабакам.
       Час, бывало, пятьсот, а за ночь – полторашка…
       А теперь только слезы по дряблым щекам.
       И потерт воротник твоей модной рубашки….

       А могло быть иначе, ох, как же могло!
       Сколько долгих ночей я тоску правил водкой….
       Вот гляжу на тебя, и с души отлегло.
       Шлифануло по ранам сердечным бархоткой…

       Ох, как я благодарен тем двум мужикам!
       Да и, в общем, тебе, что тогда не юлила.
       Так, наверно, и надо простым пацанам,
       Чтобы жизнь хоть вот так их чему-то учила.

       Протянул тебе стольник, а ты не взяла.
       Понимаю, хотя ты не стоишь и цента.
       «Что ж, как знаешь. Прощай, а меня ждут дела».
       И ушел, а слеза…- так, от яркого света…