III. Шаги истории

СЕРЕДИНА 20 ВЕКА

К свету стремление, сердца горение,
Совести чистой, спокойной веление,
Смелое важных вопросов решение –
Не без сомнения, не без волнения
И не без риска, но без подозрения,
Что нас не обманет судьба-провидение.
В споре, в работе и выборе мнения;
И доброта, то есть людям служение;
Верность друзей, их любовь, уважение;
И вдохновение в каждом движении
Мысли и чувства, в познанье идей –
Вот основание для утверждения
Права на счастье советских людей.


***
Так жили мы –  по идеалу.
В капитализме –  всяк себе,
Тяни себе всё одеяло,
Не думай о других в борьбе.
Есть деньги –  утони в гульбе.
И мы пришли к такой морали:
Бесстыдство, даже мат в чести.
И проститутки в моде стали –
Искусство славу им растит.
И деньги держат всех в горсти.
Будь проклят строй таких понятий,
Где не душа вершит –  инстинкт,
Где топчут всё святое.
«Братья!» –
«Мы –  не товарищи. Окстись!
А господа».
Господь, прости!
               

***
От «господин» исходит «господи»?
Наоборот, от Бога чин господ.
Поразвелось их, да не Бог в груди,
А доллар, не молитва, а доход.

Всё вверх ногами, всё наоборот!
Какое разрушение идет!


 
***
Ах, как хочется верить, что все мы хорошие,
Что  со всеми и можно, и нужно дружить,
Что никто не окажется в трудностях брошенным
И друг другу поможем мы всё пережить.
Но приходят (как горько) разочарования
То в одном, то в другом из знакомых людей.
Я прощаясь, прощаю. А мне – врачевание:
Сердце, будь осторожнее, похолодней.
Но такие есть души, что чистое золото!
Не ржавеют их чувства, надёжна рука.
В дружбе с ними спокойно, светло мне и молодо,
И любая дорога легка, широка.


***
Люди стали жестоки – не все, разумеется.
Что же дальше-то будет? Месть в моду вошла!
Люцифер обнимает, колдует, зло сеется
В ненадежные души под сенью крыла.

Ты открытый, прямой? Так готовься к опасностям.
За добро мстят, за помощь. Опомнись, народ.
Началось в перестройку: свободы и гласности
Наглотались в избытке, как водки. И вот…
Исказились и лица, и все отношения.
Нет доверия – всё на проверке рублем.
Деньги, деньги – в них сила, без них – прав лишение,
И суды. Правды нет, чтоб душой и добром.
Перестроились так, что всё лучшее скомкали,
Очернили всё светлое. Цельность – на слом!
Всё разбили, что было святого. Осколками
Пустоту душ заполнили, наглостью, злом.
Было, есть да пребудет высокое, чистое!
Был и есть, да пребудет творенья венец –
Человек! И природа! И небо лучистое.
Всем воздастся за жизнь эту. Смерть – не конец.
 


О КУМИРАХ

Увы, мы многого не знали.
Узнав, на что-то взгляд меняли.
Себя, однако, сохраняли.
А вы звериные инстинкты
Бесстыдно понесли на рынки.
Свобода срама вам в новинку!
Мы верили! По вере жили,
По вере идеал лепили
И по нему себя творили;
К презренью тех приговорили,
Кто скользким оборотнем стал
В эпоху страшных катаклизмов.
Вам ладно и в капитализме?
Мне чужд и тот, и этот стан,
Коль лица-маски, неспроста
И слово гибнет на устах,
И хитрость, ложь и страх – устав,
Ориентир, мерило жизни.

Что проку в слове укоризны?
Всегда так высший свет «блистал».

Вам деньги, власть и славы фижмы,
И атмосфера фетишизма…
А Бог нам Душу изваял.
И человек в огне фашизма
Свои святыни отстоял.



 
***
Деньги меняют свой цвет –
Белые, серые, чёрные.
Души их красят. Где свет
Совести, чести – почётные
Премии, платы посчётные
Или подарки. А нет –
Гасится дружбы привет,
Тухнет доверья обет...
Мраком живут облучённые
Люди. Иль светят весь век.


ЛИК ИДЕАЛА

На каждом шагу предавая,
Любви, обожания ждал.
Ты Гений, а я рядовая.
Рабынею будь – убеждал.
Но души в божественном свете
В основе созданья равны.
Кому-то достоинства эти,
Кому-то другие даны.
А если же ты  загордишься
И званье заслужишь «злодей»,
То после кончины родишься
В семействе зверей – не людей.
Зачем я спасаю? Не знаю.
НЕволя моя, только роль.
Я вещих наказ исполняю,
Свой гнев ты туда слать изволь.
На Высших поднимешь ли руку?
На женщину просто: «твоя» (?)
Присвоил. А выбрал разлуку.
Что думаешь ты, зло творя?
 
Убийца – убивши чужого
И тот, кто своих задушил,
И самоубийца… Тяжелый
Он грех, жизнь сгубив, совершил.
Злодейство и гений совместны:
Гордыня – гнездо тёмных сил.
И скромно Добро, как известно.
Ты лик идеала носил.
И зло сам себе всё простил?

2001-й!

Новый год и новый век
И тысячелетие!
Потекли, как воды рек,
Новые известия.

Снег, как каждый год, идёт.
Невесомо падает.
Почему нас Новый год
Беспричинно радует?

Потрясает: новый век
И тысячелетие!!!
А обрел ли человек
 Совершеннолетие?

Дети любят разрушать
Без забот о будущем,
И земля – наш домик-шар
Весь в огне бушующем.

И подростки не спасут
Родину-Отечество.
Ожидает Страшный Суд
Злое человечество.
 
2002

Как гармонично цифр расположенье,
Как соразмерно равновесье их!
Возьмем весы – и чашечек движенье
«Груз» уравняет, будто строчки – стих.

Как конь у шахмат – двойки начертанье.
Год черной лошади и год коня. 
Трудяга и красавец, их братанье
Для человека стали «Злобой дня».

Краса и польза вместе – символ года.
Кто на коне? Кто правит и куда?

Увы, у нас на шоу, шопы – мода.
Мы, Русь, – американская среда?
 
Как стыдно: самобытность не в почёте,
А скачки подражателей в цене.
Министр культуры, что Вы предпочтёте,
Гарцуя на резиновом коне ?

Какую «революцию» творите,
Внедряя в СМИ американский стиль?
Как Аушев, в отставку уходите,
Чтоб Вам народ предательство простил.
В отставку отправлять обоих жалко:
Уж очень обаятельные вы,
А «гнёте» не туда – ведёте в свалку –
И вот волна критической молвы.
Культура нам нужна своя, родная.
Талантов на Руси – не занимать.
Творите для России, понимая,
Что Родина – не мачеха, а мать.
 



***
Мать Швыдкого – тоже мать.
Он за мат, а не она.
Он ввёл моду оскорблять женщин.
Ну, и времена!
Закружилась голова у руководителя:
«Революция» права, порно не хотите ли?
Очумел он от свобод и от баб резиновых,
И прозвал его народ «сэр срамной». Без имени.
А точнее – имя есть: складно-непреличное,
Не писать и не прочесть, мужикам привычное.
За грехи вам «Аз воздам»
(кресло очень прочно ли?)
Он дождётся…
Кто из дам сэру даст пощёчину?



***
Берегите мам своих, сыновья и дочери!
Чтобы чести женской их матом не порочили.
Если знал бы каждый хам,
Что за мать – пощечина,
За любую, за всех мам,
Он мозгой ворочал бы.


 
***
Нет священнее слов, чем сам Бог и чем Мать.
Они в Бога и в Мать смеют грязью плевать,
Могут Бога и Мать дёгтем слов поливать.
Был закон, что за мат, постыдив, штрафовать.
А теперь не грешно мать на сцене распять!
А нам молча терпеть?
Нет! Мы будем кричать,
Бить словами за мат, как они – Бога, Мать.
«Нет!» Свободе растленья!
Запретить матом крыть!
И в словах преступленьям
Все пути перекрыть.

Думе думать: законом матерей защитить,
Матерщинников грязных, наконец, укротить.
 



***
О, Гавриил, и ЭТО можно!
Хотя нельзя (нельзя!) в  кино.
Интим поэзии (слог Божий)
Так чист, что всё разрешено!
Слиянность космоса с любовью –
Не секс, а близость – имя ей.
В любви – всяк Бог. И вот их двое…
Лишь мать, дитя – их связь сильней.
Когда ребёнок грудь целует
И губки тянут молоко,
То маму это так волнует…
Найти сравненье нелегко.
Ещё в утробе стукнет ножкой –
И мать торжественно замрёт.
Потом рождённый в муках крошка
Уж первым криком мать зовёт.
И этой власти нет превыше,
И счастья слаще тоже нет.
Мать спит, дыханье детки слыша,
И их лелеет белый свет.
…За жизнью жизнь. А песню снова
Поют и будут петь всегда:
«Жена найдёт себе другого,
А мать сыночка никогда».