Вторая луна Анахонты

              Когда в ночном бездонном океане
              Утихнет все, и в зеркале спокойном
              Вдруг отразится, встав над горизонтом,
              Сначала первый диск луны волшебной,
              Затем второй, поменьше, попроворней,
              Покатится вслед первому по небу,
              Тогда из тьмы проступят незаметно,
              Затем все четче, явственней, и зримей
              Слепые очертания скалистых,
              Угрюмых гор с подножием прибоя
              И узкою полоскою песчаной.
              Чем ближе этот остров, тем сильнее
              К нему влечет неведомая сила.
              И тайна, распахнув свои объятья,
              Замрет в нетерпеливом ожиданье
              Того, кто приподнимет вечный полог,
              Ступив на берег, веря и не веря
              Тому, что говорят морские карты,
              Указывая здесь одни глубины.
              И если обратится он с вопросом
              К себе ли, к окружающей природе,
              То ветер, обнимающий вершины,
              Спустившийся по гулкому ущелью,
              Шепнет чуть различимо: "Анахонта.
              Приветствую тебя, усталый путник.
              Иди за мной не ожидай рассвета.
              На корабле, оставленном тобою,
              Пробили склянки: Айдан! Айдан! Айдан!
              И в этот миг две лунные дороги
              Сольются воедино, брызнув светом
              На мрачные прибрежные утесы,
              Отхлынув, путь дальнейший указуя
              Вглубь острова к истокам Анахонты.
              Проникнув внутрь луча, иди смелее,
              Тебя не потревожит неизвестность,
              И ты, коль будешь также осторожен,
              Узнаешь всю историю про Айдан.
              Теперь вперед, ведет дорога к храму.
              Там, на стене, пройдут перед тобою
              Ожившие легенды и преданья
              О людях и летающих деревьях,
              О Синге и прекрасной юной деве,
              Которая богов своих творила,
              О жрицах, чьи загадочные лица
              Так привлекали всех мужчин окрестных,
              О первом и втором завете Айдан,
              Что ждали пастуха Капу Дадаша,
              О символе утраченного века,
              Где истина сверкала золотая.
              Но, полно, ты уже подходишь к храму.
              Теперь смотри, стена его светлеет,
              И возникают первые картины,
              Где царь Махоба движется на праздник,
              Чтоб в случае победы в состязанье
              Взять в жены жрицу с именем Айбаго.
              Стена светлеет... Время незаметно
              Свой бег убыстрит. И тысячелетья
              Пройдут перед тобою этой ночью."

                * * *

              Стена светлеет, растворяясь в небе.
              Не провожай ушедших долгим взглядом.
              Перед тобою снова только море.
              Не усомнишься в истинности карты.
              А ночь исчезнет будто наважденье,
              С собою забирая дивный остров.
              Но ты опять глядишь недоуменно
              Себе под ноги, где лежит недвижно
              Сухой листок неведомой расцветки,
              Как будто приглашая возвратиться
              И вновь уснуть. Найти пустынный берег,
              Рукою прикоснуться к лунным ликам,
              Мерцающим в воде как две медузы,
              Трепещущие щупальца которых
              Затягивают вглубь осколки света.
              И снова уходить, не оглянувшись,
              Внутри луча, надежного как панцирь
              Туда, где храм хранит свои преданья.
              Окутанный божественным туманом,
              В котором заблудилось даже время,
              Ответит на приветствие словами:
              - Я долго ждал тебя. Теперь мы вместе.
                29.09 - 1.10.1991