Родной

Мама, прости, что я врать научилась, стоя пред зеркалом ,самой себе.
Я никогда бы не поручилась, что не увижу света во мгле.
Что те, кто близок по самое сердце, смогу предать за грош янтаря.
Не осмотрела заветную дверцу, слишком большая внутри игла.
Помнишь, когда я была ниже метра, ты заплетала мне на ночь косу.
И рассказала, что права где-то есть добрый ангел размером с росу.
Знаешь сейчас в миг отчаянной боли, что пульсом звонким стучится в виски,
Видно плохой я игрок в этой роли, мне даже, мама, не пишут стихи.
Мой удел слабость, в погибели мира, не убивать мне взглядом врагов.
В знаках планеты прямого эфира, где мне найти мой потерянный кров?
Мама я плачу, впервые так тихо, что слышен гул в перебежке метро.
Ты меня за руку не схватила,  впредь уже поздно ставить окно.
Я как та бабочка, помнишь с картинки, что заигралась в сетях паука
В памяти бродят пустые отрывки, и атрофированы чувств берега.
Все слишком плоско, банальны издержки, чем поступится, когда нет зонта?
На левой лопатке выжжено детством, быстро уходят от нас облака.