Вдоль истерзанной дороги

Вдоль истерзанной дороги, не во сне, а на яву.
Я бегу, сдирая ноги о засохшую стерню.
Рвётся кожа между пальцев, рвётся сердце из груди.
Очень нужно, мне добраться до спасительной реки.
Сзади вопли, сзади крики, лай собак и свист кнута,
Догоняют дворовые, крепостного беглеца.
Боль сильнее, шаг  короче, пот глаза уже залил,
Боже правый уповаю, умоляю, дай мне сил.
Вечереет, солнце село, ну а ночь и так темна
Вот тогда то и отстанут, кто преследует меня.
Вот тогда то, я  останусь лишь с тобой наедине,
Упаду и распластаюсь, в бесконечной  целине.

Отдышался, отлежался, помолился на заре,
И опять вперёд подался я к спасительной реке.
Добежал, доволочился, растеряв былую прыть,
Вот он берег долгожданный до него ещё  доплыть…
Ливень хлещет, ветер воет поднимая буруны,
Словно черти тут колдуют по приказу сатаны.
Не дают рабу  покинуть эту илистую твердь.
Нужно чтоб раба поймали и повесили на жердь.
Чтоб пытали, чтоб ломали, черни в назидание
Чтоб она и не мечтала убегать от барина.

Весь собрался, разбежался и нырнул в речной поток
Он меня схватил как ветку, как песчинку поволок
Я боролся, я брыкался, побеждая буруны.
Я до берега добрался, убежал от сатаны.
Встав в исподнем на колени, целовал нательный крест,
Господь..праведный спасибо хорошо то, что ты есть,
Ты помог мне, ты направил, укрепил в тяжёлый час,
Я тебе душой обязан, ты меня от смерти спас.

Хоть голодный но свободный, хоть замёрзший  но живой.
Я ступаю по равнине с непокорной головой
С распростёртыми руками, обратив свой взор в зенит
Я свободы напиваюсь, я неволей очень сыт.
Ливень хлещет, ветер воет, ну а мне уж всё ровно.
Казаки меня схватили, привели в село своё,
Пригрозили, да спросили, кто таков и кто я есть,
Это как так получилось, как я оказался здесь?

Что задумал, кто направил и кому служил в миру?
Я  всю правду отвечал, говорил как на духу,
Рассказал как есть, как  было, клялся на иконе,
Что не мог я больше жить в крепостной неволе,
Что хочу нести я службу, с честью, без изъяна.
У донского казака и народного царя Пугачёва Емельяна.

Приодели, накормили, уложили на пуху,
Рано утром разбудили, дали стремя и узду,
Вывели в широко поле, повернули на восход,
В свитке кровью расписался, клятвенный принял зарок.
Быть бесстрашным, терпеливым, верой правдою служить,
Ну а если вдруг придётся то и голову сложить.
За мужей, их жён, детишек, что живут в страданиях.
Бить безжалостно князей,  душегуба барина.
Нет им веры никакой, нет им и прощения,
Только  кровь кипит, бурлит, требуя отмщения.
Отольются, отзовутся, слёзки им людские
Как заглянут в гости к ним казаки лихие.

Как хотел - так получилось, что желал - произошло.
Разрубил свои  оковы, снял с судьбы своей ярмо.
Стал теперь как вольный ветер, не имеющий преград.
Покоряем  мы просторы,  мы несём спасенья флаг.
И летит молва по свету, про заступника  царя.
Он берёт без боя сёла, осаждает города.
Он даёт надежду люду, поднимает он народ,
Ведь, становится свободным, кто к свободе сам идёт.