Sneedronningen, за кадром

В соавторстве с Рикой Лиль
http://www.stihi.ru/avtor/sphinga

Герда
Герда устала бояться и жить в тоске.
Герду уже не прельщает ни снег, ни Кай.
Грязная льдинка в зажатой ее руке.
Вот оно, счастье. Хотела сломать? Ломай!
Вот она – радость чужих запотевших глаз.
Холод, и память, и вмерзший под кожу плед.
Долго сшивалась и тут же потом рвалась.
Герда устала на третьем десятке лет.
В урну улыбки на фото еще-детей.
Жадное пламя камина сожрет дневник.
Сильным быть больно. Хотела ударить? Бей!
Снежные глади. Хотела сминать? Сомни!
Герда устала молиться и жить во сне.
Кай бы растаял от первой ее искры.
Герда выходит на девственно-белый снег,
Герда разводит на мерзлом снегу костры.


Кай
Дети, вы помните сказки? Так вот – в них ложь.
Нет Королев, что боятся садовых роз.
Герда устала? Такое бывает. Что ж,
Кай и не верил, что первый роман – всерьез.
Что за кретин написал про огонь в аду?
Там только холод, взрезающий  плоть, как сталь.
Кай, для которого Герда не шла по льду,
Знал, что его не слышат. И звать не стал.
Сильным быть больно. А мертвым – почти что нет.
Где-то (не с ним…) Герда вновь потерпела крах.
Кай не считал ни часов, ни недель, ни лет –
Старое фото мертвело в его руках.
Герда, не плачь. Он не стоил. Он – жалкий тип.
Гордое «нет» обернулось усталым «да».
Кай, за которым уже не дано прийти.
Кай, для которого вечность дешевле льда.