С поэтами иными фамильярно

По рекам и каналам Петербурга кататься
Нам нет нужды, и нет, подчас, желанья.
По рекам и каналам подсознанья
Проехаться… И там остаться?

Фонарь пробрезжит тусклым стоп-сигналом,
Жираф проблемой пола мелькнет в сиреневом манто,
ты упадешь, и отразится в малом
зрачке твоем дождем скользящее авто.

Рыжеволосая, куда с тобой идти?
В начале мы или в конце пути?
И волчья сыть помножит эхо в нас
На Арарат или на Ананас?

Никола с Крюкова нас отведет
И выбросит в залив…
А дальше – в море,
чтоб никакое в мире горе

нам не сказало: «Вам не повезет!»
и ветер с юго-запада повеет,
и дождь польет.
И пятую ступень зальет

У Академии…
Не только смерть курноса!
Не вечны, но века (не волею своей!),
Пески перешагнув,

В Васильевский гранит вросли,
      простив свою безносость,
Два сфинкса.
      Это просто –
студенческий стакан почувствовать щекой.

Чужбина не становится родной, 
И кто сказал, что жить в отчизне сладко?
Запойным утром, даже от себя украдкой,
Пытаешься принять
Канала ледяную гладь,
Артикль не вставить и понять:

Что все-таки роднит с прошедшим веком
И серебром его?
Неважно!
Акмеизм – конкистадором – на встречу с пулей Мерно все шагает.
И символизм, как было, воспевает…

А так ли это важно?
Не ступишь в реку дважды.
Сегодня бар – вчерашний туалет.
Бывало
по скверам Питера цвела сирень…

По рекам и каналам в путь пуститься?
Нет.
Вчера – быть может. Нынче – лень.