Наталья Гончарова

«De tout се qu'il a ecrit il n'y a qu'une chose qui m'aye plu;
voulezvous que je vous l'ecris dans votre album? Si je pouvaus
croire encore au bonheur; je le chercherais dans le monotonie
des habitudes de la vie» (Если бы я мог еще верить в счастие,
я бы искал его в единообразии житейских привычек).








Когда юная девушка с губками нежными и точеной
Фигуркой под платья шелками взглядом в мгновение ранит,
Иным не понять этот взгляд, слегка утомленный
Несовершенством милой maman и временами
Навязчивыми причитаниями старшей сестры,
Но в котором так много жизни и тайны,
И ожидания праздника, чьи узоры пестры,
Карнавальны, беспечны, доверчивы и нарядны.

И поймав этот взгляд, в котором нет обещания,
Ты забудешь про будни, про службу, долг и деянья,
Ты найдешь сто причин полновесных почти изначально
Остаться и, мешая надежду с отчаяньем, будешь ждать, чтобы ангел
Этот снова мимо прошел под гимн твоего восхищенья.
Ее щебет похож на молчанье и пустые слова ее многозначны,
Ты истаешь виной от ее слов прощенья, вздох ее – аналогия мщенья.
Обладание ею сродни будет плену, яд которого не подслащен.

Как желанны будут тенета ее ласки, касания легкие
Ее пальцев и тонких почти невесомых волос.
Нежность всякий раз наполнять будет будто потоками
Твое сердце, дыхание, зрение и уже бесполезный мозг.
Ты поверишь, что эти глаза, голубые, с ресницами долгими,
На тебя будут пристально часто смотреть и ждать
Тебя истинного, не намеренного, сокровенного и исконного,
О котором ты стал забывать, быть которым смог перестать.

Она станет твоим отраженьем, судиею, последним спасением,
С ней ты встретишь отцовство и старость, и возможную мудрость.
Благодарен ты будешь Богу и времени, даровавшим отдохновение
С этой хрупкой девочкой, женой твоей что проснулась
Ярким утром под синим московским небом…
Быль возможная или небыль?