В раструбе

Когда одиночество прожигает дыры в коже и тело твоё плачет гноем
Когда псы воют волками в своих конурах, и тьма отвечает им волчьим воем
Когда в раструбе уже не осталось метафор, а иносказание оборачивается геморроем
Когда мы сидим бьём в барабаны, сидим-рядим, сидим-доминошим, сидим и воем
.
.
.
Это как вставать на лыжи во время дождя
Это как пестовать в себе хунвейбина, при этом самосодомизируясь и живородя
Это как гулять по столице Австрии, наяривая на баяне
Это как жарить мухоморы в Тридевятом царстве, сев на иглу на острове Буяне
.
.
.
Это как не отличить Двуреченска от Триполи
Это как не отлепить Дарданелл от Галлиполи
Это как низкочастотная передача семиотических единиц
Это как низкопоклонство перед группою из семи страстотерпиц, велокомучениц и роженИц
.
.
.
В восемнадцати странах сегодня не сложится политических предпосылок
В восемнадцати странах небосклон заслонён лозунгами зассанных одеял и простынок
В восемнадцати странах квадратный корень из 64-х не равен ни восьми, ни девяти
В восемнадцати странах живут осмыслением перхоти, собранной Власянистопалым Монахом в монаршей горсти
.
.
.
Значится, так и запишем: Нам уже не нужно волноваться о росте цен на души
Значится, так и запишем: Следует расслабиться и дать капитану управлять кораблём
Значится, так и запишем: Из чёрного цилиндра нагло торчали фальшивые кроличьи уши
Значится, так и запишем: Семиотическая единица, ловко прикидывающаяся нулём
.
.
.
Музыка – раздаст всем сёстрам по серьгам, братьям – раздаст братьев
Музыка – работа органов, непрерывно заполняющих протокол сейминутности
Музыка – самосодомизирующий себя служебной «береттою» капитан Кондратьев
Музыка – это... боль. Сладкая, дикая, вопящая боль прогнившего зуба мудрости.