Вдохновенье давать перестало взаймы...

Вдохновенье давать перестало взаймы.
Говорит, чтоб сперва оплатил то, что брал.
Безголосым встречаю начало зимы –
Сам себе режиссёр, сам себе генерал.

Снова северный ветер да рябь на воде,
Да мигает мне жёлтым весь день светофор –
Ни идти, ни стоять… и лишь слышу везде
Вместо голоса свыше чужой разговор.

Крики чаек над морем. Басы кораблей.
Говорит мне кальянщик, старик Мустафа:
«Ни о ком не грусти, ни о чём не жалей!»
«Как-нибудь…» - отвечаю. И тут-то строфа

На мгновенье блеснёт, опрокинувши чай,
Но опять-таки сгинет под шум горожан,
Чтобы вновь Мустафа со своим «Не скучай!»
В сотый раз мне проехал ещё по ушам.

Гладя ногу подруги, напротив сидит,
Без ума от себя, гедонист-джентльмен.
А моё вдохновенье не хочет в кредит
Отпускать и всё требует что-то взамен.

Чем же буду платить? Неужели душа?
Нет, душонка навряд ли, - где сел, там и слез.
Ну а кроме неё у меня ни шиша –
Бестолковая жизнь, да пустой интерес.

Нарастающий гул превращается в свист.
На классическом инглише спросит огня
Восхищённый собой джентльмен-гедонист,
Приподнявшись со стула. И эта возня

Отчего-то вдруг в корне изменит дела:
Зазевается Муза, и с криком «Мадам!»
Я построчно раздену её догола,
А взамен, как всегда, ничего не отдам.