Белла Ахмадулина среди великих поэтов..

   Скользя по волнам, кортеж достиг острова Сан-Микеле, где над розовой стеной, окружившей последнее пристанище венецианцев, взметнули вверх ветви змеевидных деревьев. Под ними выстроились в ряд кресты небольшого русского кладбища, ожидавшего прах Дягилева; позже здесь же обретет покой и Иосиф Бродский...
    


мы приближались к острову скорбей,
хоть солнце было там всегда в зените.
на кладбище, в пылающем граните
мелькали змеи средь сухих ветвей.

и женская фигурка в темном платье,
мелькнула и исчезла, как фантом.
и только мысль: ты - навещала братьев!
и у могилы Бродского потом...

ее стихи под спудом прочитали.
они лишь для него, не стоит брать...
и слезы на глазах у нас стояли
и лучше те стихи не вспоминать...

мы положили снова их под камень...
там одиноко наш поэт лежит.
но вместе с ней оставили мы память
как мы молились, слышал лишь гранит...


***



1912. В Италии, в Оспедалетти, снималась вместе с О. А. Кузьминой-Караваевой (снималась у нее).

Фотография хранится в архиве Анны Андреевны Ахматовой.

Примечание:  К.-К. сидит на стуле у окна, с книгой в руках. А.А в длинном платье с пелеринкой, с высокой и пышной прической стоит рядом, наклонив лицо и опустив глаза. Фотография в настоящее время сильно выцвела.

 
Лишь в благоденствии и лете
при вечном детстве небосвода
клянется ей в Оспедалетти
апрель двенадцатого года.

Белла Ахмадулина

Белла, ты сама была принцессой.
Яркой музой из Оспедалетти*.
Продолжением, ПОЭТОМ, поэтессой,
Эвридикой в тающем сонете...

Ты жила вне мира и парила.
Как и Анна, ты меняла позы.
Только душу с сердцем сохранила,
Средь узоров сказочных мороза.

Растворяла на палитре краски.
Не металась, а несла свой жребий.
Звонкий голос, соловей прекрасный.
Кто же будет королевой ТРЕТЬЕЙ?

Мы не ценим тех, кто рядом с нами.
Мним себя героями сонетов.
Кто- то тихо поправляет в раме,
Снимок Анны из Оспедалетти.

* В апреле 1912 года А. Ахматова с мужем Н.Гумилевым была в Италии в Оспедалетти.


***


Чужой завидую я строчке,
Что льется вниз сама собой.
Нанизан бисер,
Сердца росчерк,
Метафор милый перебой.

Как ты легко и беззаботно,
Вдеваешь мысль в ушко иглы.
И старец со смолянкой нежной,
Легко «поставлены» углы.

Красавица из « ТОЙ ЧЕТВЕРКИ»,
Любимица антимиров,
Твой барельеф совсем неробко
Соперничает с «САДОМ» слов.

Всегда таинственно прекрасна,
Звенящим голосом певца,
Фарфоровая статуэтка,
Подарок людям от Творца!


***



Пастернак и Ахмадулина


И Ваша встреча с юной поэтессой.
Так романтично: лес,тропинка, ВЫ...
Березы и знакомый перелесок.
Ее отказ...Невнятное: "Увы..."

+++

А я? Ну все бы бросила за миг...
Одно лишь слово доктора Живаго!
Как жизнь жестока-только легкий вскрик!
Он видит Лару... Как мне жаль, беднягу...

Разорваны и чувство и страна.
И нету сил бороться и спасаться...
Такие были горе- времена,
Таких голов палач посмел касаться!

И Вы не расспросили что и где?
Как он писал, что мыслил и задумал?
И он ушел к своей одной звезде,
Той, что сияла за далеким чумом...


***


Он сокрушаясь бесполезно,
стал разум мой учить уму,
и я ответила любезно.
-Потом мой друг, когда умру...

Балла Ахмадулина.

Не учи ПОЭТА - ничему.
Не советуй ноту взять повыше.
Лучше помолчи: и тише, ниже...
Просто поклонись его уму.


Если много знаешь- хорошо.
Только не завидуй, Боже правый!
Ты - литературовед на посошок -
Выпей огнедышащей отравы.

Не понять тебе - откуда боль.
Рассуждения ,право, бесполезны!
Знания - они в квадрате - ноль.
Только мысли сердца безмятежны.