Сказ о смекалистом Иване. 3часть

               
                Сказ о смекалистом Иване.

                3часть

                Путешествие за границу
               
Время шло, в стране порядок - нет ни смуты, ни войны.
Сухопутные границы были все защищены.
Но опять беда случилась, стали Ване доносить
То, что парусники в бухту, вдруг, повадились  входить.
Если б просто так входили, можно было и стерпеть,
Но людишки с кораблей тех сильно начали наглеть:
Преспокойно рыбу ловят и торгуют, как своей,
Ловят ведь не на крючочки, а при помощи сетей.
А бывает и на берег, всей оравою сойдут,
И в лесу спокойно бродят, и зверье нещадно бьют.
Вот царю про безобразие Ваня честно рассказал.
Царь застыл, свой рот разинув, а очнувшись закричал:
«Наказать мерзавцев надо, это ведь выходит что ж?
Совершается спокойно государственный грабеж»!
Говорит Иван: «Что делать, как нам воров наказать?
С кораблями их большими мы не в силах совладать».
Крикнул Царь: «Как так не можем, что такое говоришь?
Я то думал: для поимки, ты ладьи все снарядишь».
Ваня с горечью ответил: «Средь лодей добротных нет.
Ведь во время их постройки был царем еще ваш дед.
На таких- то развалюхах можно лишь по рекам плыть.
Выйти в море, это значит - всех людей нам утопить».
Царь заплакав, тихо молвил: «Что же, Ваня, мне смотреть,
Как нас грабят эти воры? Я ж могу так помереть».
Ваня бодро отвечает: «Рановато помирать.
Вот, ко мне пришла мыслишка: надо флот нам создавать.
Знаю, скажете: нет денег для постройки кораблей.
А без денег только кошка будет вам ловить мышей.
А у нас трудна задача, и важней не может быть:
Отловить злодеев наглых, если надо, потопить.
Корабли, когда построим, сами ведь не поплывут.
Их обученные люди в море бурном поведут.
Ведь корабль - не телега, вожжи в руки, крикнул: но!
Ошибешься в управлении, и к чертям пойдешь на дно.
Значит: нам людей придется заграницу посылать,
Чтобы там морское дело они стали изучать.
Как науку ту постигнут, сами будут обучать.
Человечков десять надо на учебу нам послать.
С ними я и сам поеду, толмача с собой возьмем.
Без него язык, чужой, там не хрена мы не поймем.
Царь задумался серьезно после Ваниных речей.
Скоро он надумал что-то, и был вызван казначей.
Целый час они сидели. Было слышно: счет вели.
Денег, явно, не хватало, чтобы строить корабли.
Крикнул царь: «Поднять налоги, или новые ввести».
Казначей ответил: «Врятли, сможет их народ снести».
Царь кричит: «Ах Ты - заступник, будешь ты меня учить,
Как  моим- то государством  управление проводить».
Для того, чтоб обстановку побыстрее разрядить,
Ваня, с очень умным видом, незаметно стал шутить.
Он сказал: «В соседних царствах возьмем деньги под залог,
Можно также с мужичков, всех, брать похрЕновый налог.
Не на тот, что в огороде семья каждая растит,
А на тот, что у мальчишек, с их рождения, висит.
Им детей, ведь, производят мужички в тиши ночей,
Значит - средство производства, как станки у всех ткачей.
Установим  четко норму, будем мерку проводить,
И чей хрен той нормы больше, больше должен и платить».
Царь смотрел на Ваню, молча, рот все шире открывал.
И поняв, что это шутка, вскрикнув: «А-а-а»! Захохотал.
А потом: подходит к Ване, говорит: «Ну, ты шутник,
Чую я ты план имеешь, говори мне напрямик».
Ваня смело отвечает: «Государь, мой план, таков:
Прикажи к тебе доставить всех богатеньких купцов.
Тут, я сам им растолкую: корабли, что им дадут,
Как товары на продажу через море повезут.
И назад, опять товары, вот торговля и пойдет.
После этого, конечно, каждый деньги принесет.
Деньги, четко, под расписку, примет главный казначей.
Дальше: грамоты вручим им с царской подписью твоей.
Срок в тех грамотах  укажем, его надо уточнить,
До него купцы бесплатно будут груз свой провозить».
Царь послушался Ивана, сделал все, как тот сказал.
Люд купеческий спокойно свои деньги отдавал.
Сумма, нужная для дела, очень быстро набралась,
Кораблей постройка вскоре, как хотели, началась.
Были плотники умелы, делать многое могли,
Чтоб помочь им руководством, иностранцев привезли.
Дело очень непростое создавать хороший флот.
И возглавил руководство инженер- Уильям Скот.
В корабельном сложном деле он серьезно преуспел.
И, в то время, говорили- себе равных не имел.
Вот,  помощниками  выбрав, мужичков, кто поумней,
Приступил он вместе с ними к изучению чертежей.
А потом пошла работа: уже с утренней поры,
И до самого заката, застучали топоры.
В это время для учебы подбирал Иван парней.
Выбирал поздоровее, и конечно, поумней.
И набрав себе команду, в ней Иван десятым был,
Время, попусту не тратя, он с командой укатил.
После долгих дней в дороге, поменяв пять раз коней,
Оказался в королевстве он с командою своей.
Все здесь было необычно: улиц праздничный наряд,
И под красной черепицей все дома стояли в ряд,
Улыбаются все люди, чистота кругом, уют,
Много всякого товара, везде пиво продают.
 
И ребята зашептали: « Вот бы здесь нам погулять,
Мы ж приехали учиться, мореходство постигать».
Мореходное учение постигалось тяжело.
Иногда все ощущали, будто им мозги свело.
Иван учился сам серьезно, другим лениться не давал.
Вначале было очень трудно: не досыпал и уставал.
А подопечные роптали: «Наука эта, так трудна
И как же все запомнить можно, ведь голова  всего одна.
Попробуй выучить названия предметов, всех, на корабле,
Как с парусами управляться, как точно курс держать к земле».
Язык чужой с трудом давался, ему ребят учил толмач.
Хотелось бросить всю учебу, домой скорей пуститься вскачь.
Иван был строг, но подопечных, в душе, он все-таки жалел.
Им говорил: «Терпите, братцы, вас ждет немало славных дел.
И вскоре день настал желанный, закончив с книжек пыль вдыхать,
На корабле, в морском просторе, все знания стали закреплять.
И был у них наставник строгий, капитан Огюст Ван-Рей.
Земель далеких открыватель, настоящий волк морей.
Иван и все его ребята, чтоб опыт им приобрести,
Как обычные матросы службу начали нести.
И постепенно, шаг за шагом науку стали постигать,
И скоро знали в совершенстве, как парусами управлять.
Был капитан доволен ими, но не спешил он их хвалить,
 
Сказал: «Науке капитанской теперь я буду вас учить».
Он их учил со знанием дела, что не понятно повторял,
И после нескольких уроков их знания строго проверял.
Морские карты изучали, как курс по компасу держать,
По астролябии, то место, где их корабль определять.
Но скоро рок неотвратимый им испытание преподнес:
Капитан сожрал чего-то, и  его терзал понос.
Только выползет весь бледный, кораблем чтоб управлять,
Даст команду, потом охнет, и бежит нужду справлять.
А потом совсем ослаб он, слег, ворочаясь  в бреду,
Он шептал: «Сейчас я встану и корабль поведу».
 
А корабль ветер гонит, быстро к рифам он плывет.
Тогда Ваня в свои руки управление берет.
Оценив всю обстановку, стал команды подавать,
А матросы стали быстро все команды выполнять.
И корабль ход замедлив, разворачиваться стал.
Ваня четко, зная дело, все команды подавал.
У больного капитана астролябию он взял,
С ее помощью на карте свое место отыскал.
А потом, узнав, куда же их корабль должен плыть,
Погрузился он в расчеты, курс чтоб точный проложить.
Еще раз он все проверил, курс на карте он провел,
В порт какой-то неизвестный, он корабль свой повел.
И приплыв, в тот порт далекий, он товары принял там,
Запас  воды, с едой пополнив, поплыл к знакомым берегам.
Корабль в шторм попал жестокий, но волей божьей уцелел,
И паруса, подставив ветру, казалось, он не плыл- летел.
А капитан лежал в каюте, советом Ване помогал.
Уже пошел он на поправку, за стул, держась, он скоро встал.
Сказал: « Как только будем дома, дня через три уже земля,
И для тебя Иван, награду я попрошу у короля».
Да, капитан не ошибался, на третий день в морской дали,
Матрос заметил очертанья, к себе так манящей, земли.
Они все ближе подплывали, а вот и порт заметен стал.
Иван, по просьбе капитана, палить из пушек приказал.
Корабль скоро был замечен, народ сбегался их встречать.
Король узнав, сказал: «Мы будем их возвращение отмечать,
Хочу сегодня бал устроить, гостей, побольше,  пригласить,
Корабль ведь золотом загружен, так, значит, будем, есть и пить».
А капитан был верен слову, все про Ивана рассказал.
Король Ивана и команду, на бал доставить приказал.
Иван, под вечер, собирался отбыть с ребятами домой,
Но вдруг, к нему Ван-Рей явился, расставив руки, крикнул: «Стой»!
Потом, немного отдышавшись, из сумки свиток он достал,
И развернув его, он  громко, и с выражением прочитал:
«Достопочтимый иностранец, герой по имени Иван,
Мне о тебе вчера поведал Ван-Рей, мой лучший капитан.
Он рассказал: не растерявшись, корабль наш ты сохранил,
И самого его, больного, во время плавания лечил.
На бал тебя я приглашаю, с командой, ты, прибыть изволь.
До скорой встречи. Дальше, подпись. Ее поставил сам король».
Иван сначала растерялся, такого он не ожидал.
Ребятам крикнул: «Быстро мыться, сегодня едем мы на бал.
Наденьте новые кафтаны, сапожки новые, штаны,
И морды, морды то побрейте, ведь во дворец приглашены».
Ван-Рей сказал: «Не торопитесь, не опоздаете на бал,
Король, две личные кареты, прислать за вами приказал».
Как только бой часов на башне, дворца пределы огласил,
Иван с командой разодетой в огромный зал уже входил.
Они ступали по паркету, он скользкий был, как лед речной.
Шаги их эхо повторяло под чашей свода, расписной.
От люстр хрустальных свет струился, играли цветом витражи.
Иван башкой крутил, как филин, и все твердил: «Ну, ты, скажи».
Его внимание занимало, на стенах, множество картин.
По лицам спутников читалось, что восхищен он не один.
И зал деля на половины, стоял накрытый длинный стол.
Вот, музыканты заиграли, и в зал поток людей пошел.
Они вдоль стен вставали важно, вели беседы меж собой.
Иван смотрел на них и думал: «А их король то, он какой:
Высокий, низкий, толстый, тощий, с усами, или без усов.
Как говорит он: тихо, громко, а также нрав его каков?».
И вдруг, прервав его раздумье, могучий голос возвестил,
По предписанию этикета, о том, что в зал король входил.
Все люди замерли, согнувшись, настала в зале тишина,
И было слышно, как тихонько скребется мышка у окна.
Потом, все разом закричали: «Ура! Да здравствует король»!
И тут, на Федькином  кафтане, Иван, на грех, заметил моль.
По ней, с размаха, он как трахнет, а Федька, вздрогнув, заорал.
На языке своем, и с матом, когда весь зал уже молчал.
Туда все взгляды устремили, где был с ребятами Иван.
Он процедил, сквозь зубы Федьке: «Ты, что позоришь нас балван».
Схватить их стражники хотели, но их король остановил,
И руку вытянув, в перчатке, он не спеша заговорил:
«Средь нас, сегодня, иностранцы, зовут их главного Иван,
Он наш корабль вел умело, когда был болен капитан.
Приняв в порту на борт бочонки, он даже не предполагал,
Что в них ни пряности, ни масло, а золотой песок лежал.
И всем, я думаю, понятно, не надо мне вам объяснять
Какую роль для королевства, сумел, с успехом, он сыграть».
Король к Ивану обратился, просил поближе подойти,
И знак подал своим придворным, просил их что-то принести.
Иван с волнением подходит, король, смеясь, его обнял.
Когда объятия завершились, придворный рядом с ним стоял.
Держал поднос он золоченый с подушкой темно-голубой.
На ней покоился, сверкая, с рубином орден золотой.
Король берет тот орден в руки, и Ване вешает на грудь.
А музыканты на балконе, все разом, стали в трубы дуть.
Потом к столу всех пригласили, и рассадили по местам.
Иван нежданно оказался меж двух, каких-то, важных дам.
Он их разглядывал украдкой, и сам с собой он рассуждал.
Ох, слишком бабы страшноваты, к таким и с пьяна б не пристал.
Одна: худющая, как цапля. Вторая: чуточку стара.
И обе очень длинноносы, носы у них, как флюгера.
Но запах жареного мяса ход мыслей Ваниных прервал.
Прислуги рой, кружась по залу, на стол закуски подавал.
На вертелах вносили туши, с румяной коркой, кабанов.
Бутылки с винами тащили из королевских погребов.
У каждой туши свой раздельщик куски большие отрезал,
И их насаживал на вилку, потом гостям в тарелки клал.
От мяса пар густой струился, витал чудесный аромат.
Вносили в вазах горы фруктов, паштеты, рыбу и салат.
И вот, в серебряные кубки налили красное вино.
Никем из Ваниной команды еще не пробовано оно.
Ивану очень есть хотелось, к питью чесался сильно нос.
Все ждали речи королевской, и вот, ее он произнес:
« Я поднимаю этот кубок за всех сидящих здесь людей,
За процветание королевства, дай нам Господь счастливых дней.
Все разом кубки осушили, и пищу принялись жевать.
Потом, другие говорили, и повторилось все опять.
Иван, пьянея, за соседкой, что помоложе, наблюдал.
И подумал: « Это надо ж – нос ее короче стал,
Да и дамочка, вторая, очень даже не дурна».
 Выпив пятый кубок, молвил: « Мне понравилась она».
И обняв ее за плечи, Ваня ласково сказал:
«Я такой, как вы, красивой в своей жизни не встречал,
Как вас звать скорей скажите». «Луиза» - молвила она.
Лицо ее, вдруг, раскраснелось - стеснялась, видимо, она.
Иван протяжно, с вдохновением, два раза имя повторил.
Своей ручищей в это время он по коленкам ей водил.
Потом сказал: «Луиза, прелесть, а ну пойдем скорее в сад
Про путешествия морские я рассказать вам буду рад».
Она сказала: «Что ж, пойдемте, возьму подругу я свою,
На лютне нам она сыграет, а я вам что-нибудь спою.
Я петь большая мастерица, меня хвалил ведь сам король».
Иван шепнул: «Моя певунья, поцеловать тебя позволь».
Ее согласия не дождавшись, стал целовать ее в засос.
Его товарищи шептались: «Вот воеводу черт понес».
От страсти дама вся дрожала, ей Ваня что-то говорил.
Но в это время громкий голос на маскарад всех пригласил.
Гостям всем маски раздавали, и каждый делался смелей-
Ведь узнавать все перестали друг друга в сумраке аллей.
Иван, прижав к себе  Луизу, пошел, как все, из зала в сад.
Он жаждал с ней уединиться, не думал он про маскарад.
Но караул людей без масок в сад не за что не выпускал.
Пришлось примеривать им маски, Луизу Ваня потерял.
Никак не мог он выбрать маску, пришлась там, в пору лишь одна.
В другие морда не влезала, была то маска кабана.
Блуждал по парку он, шатаясь, свою Луизу все искал.
Вид мужика с кабаньей мордой всех встречных дам перепугал.
Он к каждой даме приближался, пытался маску приподнять,
А те, подняв повыше платья, визжа, бросались вдруг бежать.
Иван бродил по парку долго, не мог Луизу отыскать.
Уже устав, к фонтану вышел, стал с интересом наблюдать.
Вверх из фонтана били струи. Он закричал: «Вот это да!
Как высоко взлетает, пенясь, и снова падает вода.
И друг, он видит: голый мальчик стоит и писает в фонтан.
Не разглядев, что тот из камня, «Ты, что творишь»- кричит Иван.
А тот стоит и  продолжает в фонтан усердно поливать.
Иван подумал: «Не воспитан, придется парня воспитать».
Ему погромче Ваня крикнул: «Тебя наглец я накажу,
Не понимаешь? Ну, держися, смотри, сейчас  в фонтан вхожу».
Сняв сапоги, в фонтан влезает, подходит ближе к писуну,
И говорит: «Я вижу выпил, ты парень, кружку не одну».
Потом схватив мальца за ухо, по попе шлепает рукой,
Но тотчас руку боль пронзает. Кричит: «Ах, сволочь, не живой!
Теперь я понял, в чем тут дело, здесь посредине водных струй
Стоит и мочится усердно какой-то каменный статУй».
Вдруг сзади женщина в накидке к нему неслышно подошла,
И молча за руку схватила, куда-то быстро повела.
Они шагали по аллеям, где липы старые стоят,
В кустах жасмина пробирались, вдыхая дивный аромат.
И скоро вышли на дорогу из обработанных камней.
Иван карету замечает с четверкой черных лошадей.
И десять всадников в доспехах, чуть различимые в ночи,
Увидев Ваню с провожатой, из ножен вынули мечи.
Но из кареты вышла дама, махнув рукой, произнесла:
«Спокойно, стража, все в порядке, вот этих двух я и ждала».
А провожатая Ивана к карете, молча, подвела,
Тихонько в спину подтолкнула, и вместе с ним в нее вошла.
Внутри увидел Ваня даму, а на лице ее вуаль.
Иван спросил: «Вы, не Луиза?» Услышав: нет, сказал: «Ах, жаль».
Они сидели и молчали. Иван решил поговорить.
И что вообще все это значит? У дамы он решил спросить.
И он сказал: «Я извиняюсь, зачем мы едем и куда,
И не случилась ли какая непоправимая беда?
Хочу я знать кто вы такая, зачем вы прячете лицо?»
На языке своем, для связки, он вставил крепкое словцо.
А дама, выслушав Ивана, вуаль тихонько подняла,
И красотою неземною ему вдруг сердце обожгла.
И почесав себе затылок, он прошептал: «Вот это да,
С такой красавицей, конечно, поеду я… да хоть куда».
Карета мчалась по дороге через поля, деревни, лес.
Вот на горе стал виден замок с огромной башней до небес.
Карета к замку подъезжает. Со стен кричат: «Кто едет? Стой!»
Им кучер что-то отвечает. Спустился мост перекидной.
Ворота стали открываться. Скрипучих петель пискнул хор.
Стуча колесами о камни, карета въехала во двор.
И тут же слуги подбежали, всех проводили в первый  дом,
Под крышей с красной черепицей, увиты стены все плющом.
Войдя во двор, Иван опешил, все необычно было тут:
В огромных вазах разной формы растенья дивные растут,
Свисают вьющиеся стебли, как будто змеи, с потолка,
А меж камней, у дальней стенки, журчанье слышно ручейка,
Висели клетки на цепочках, в них птицы райские сидят,
И раздувая оперенье, так удивительно кричат.
Потом ввели их в зал поменьше. Играли дамы в карты в нем.
Сказала дама из кареты: «Игру другую мы начнем,
Смотрите я, как обещала, к вам иностранца привезла,
Конечно с виду он сердитый, но нам не сделает он зла.
Я от посла вчера узнала, что от природы приобрел
Он доброту, смекалку, силу, а похотливый, как козел».
Потом, к Ивану обратилась: «Вот, что тебе хочу сказать:
Ты, нам, конечно, не откажешь в игру недолго поиграть.
Она проста, совсем не надо в нее играть тебя учить,
Глаза платком тебе завяжем, а ты уж нас изволь ловить.
Ту, которую поймаешь, можешь в спальню уносить,
Там ты делай с ней что хочешь, тут не мне тебя учить».
Дама, что была постарше, закричала: «Раздевай!
Что сто стоишь, как скромный мальчик? Все согласны начинай!»
Ваня трясся от волнения. Стал одежду с дам снимать.
Скоро понял, что за мука всех красавиц раздевать.
Ведь на их телах холеных и чего же только нет:
Платье, лифчик, панталоны, зашнурованный корсет.
Скоро дамы были голы, лишь Иван в одежде был.
В предвкушении забавы, всех глазами обводил.
Дама, что была постарше, закричала: «Голы мы,
Что стоишь, как на параде, та хотя бы снял штаны».
Ваня быстро весь разделся, и услышал голоса:
«Ты Шарлотта, всех нас выше, завяжи ему глаза».
И высокая Шарлотта со стола платок взяла,
И виляя пышным задом, к Ване сзади подошла.
О его большую спину она грудью оперлась,
И платочек расправляя, на мысочках поднялась.
На глазах его платочек завязала в узелок,
И смеясь, ему по заду громкий сделала шлепок.
Крутанув его три раза, закричала: «Ну, поймай,
Только, чтобы без обмана, с глаз платок ты не спускай!»
Смех и визг стояли в зале, когда Ваня дам ловил.
Он расставив шире руки,  вперевалочку ходил.
А они к нему поближе тихо, тихо подбегут,
То за хрен легонько дернут, то за задницу щипнут.
Скоро Ваня изловчился и шалунью все ж схватил,
На плечо взвалил, и быстро, ее в спальню потащил.
Та визжала поросенком, и брыкалась, как коза,
И платок ему, спадавший, надвигала на глаза.
Дверь он в спальню закрывает, ставит пленницу на пол;
Оглядевшись, видит в спальне: стул, кровать и круглый стол.
Ваню пленница толкнула, он спиной упал в кровать,
На него она вскочила, лихо стала объезжать.
Понеслась, не остановишь. « Но!» - кричит. В глазах огонь.
И себе, не повинуясь, Ваня, вдруг, заржал, как конь.
Пол - часа она скакала, уже стала уставать.
А за дверью, их заждавшись, уже начали кричать.
Отдышавшись, Ваня вышел. Видит: выстроились вряд
Дамы все, согласно роста, будто воинский отряд.
Ваня спрашивает: «Что, вы, передумали играть,
Может быть, игру другую захотели, вы, начать?»
Дамы хором отвечают: «Да, какая тут игра,
Время больше не имеем, разъезжаться нам пора.
Очень, все, тебя мы просим больше время не терять,
По порядку, как стоим мы, начинай нас ублажать».
Ваня очень удивился, и спросил: «Скажите мне:
Где же ваши кавалеры, может быть все на войне?»
Дамы тут переглянулись, воцарилась тишина.
Вдруг, одна из них сказала: «Виновата не война.
На турнирах и охоте любят время проводить,
К ночи явятся без силы, неспособные  любить.
Их тела в ушибах, ранах сразу падают в кровать,
Скажешь: милый, я желаю…, а в ответ: желаю спать.
Вот, по этой-то причине не имеем мы детей,
Не помог нам в этом деле и известный чародей,
Он своей волшебной палкой вокруг нас махал, махал,
И наверно утомившись, вдруг, как скошенный упал».
Говорит Иван: «Понятно, почему итог  таков,
И придется отдуваться мне за ваших мужиков.
Колдовство здесь не поможет, предрассудки эти прочь,
Не волшебной палкой - плотской, буду рад я вам помочь».
Ваня долг мужской исполнил, дамам всем сумел помочь,
Они были очень рады, что была такая ночь.
Утром Ваня был доставлен в дом, который он снимал.
Там его, всю ночь не спавший, весь отряд, волнуясь, ждал.
Он подъехал на карете, в дом вбежал и стал кричать:
«Соплеменники родные, я по вам уж стал скучать».
С каждым Ваня обнимался, крепко руку пожимал.
После радостных объятий подопечным он сказал:
«Все, довольно заграницы, собирайтесь все домой
Там нас ждут дела большие, вредны праздность и покой».
Через день сложили вещи, и можно было уезжать.
Во дворе толпились люди, что пришли их провожать.
Было много слов хороших и торжественных речей.
Провожал их и наставник-капитан Огюст Ван-Рей.
Обнимал он всех, прощаясь, слезы капали из глаз.
Говорил: «Я не забуду, полюбил, ребята, вас.
Я желаю вам успехов, честно Родине служить,
Чтобы все, чему учил вас, вы смогли бы применить».
Речь его прервал, вдруг, топот быстро мчавшихся коней,
Появились две кареты, чтоб вести домой гостей.
Погрузив свои вещички, весь отряд в шеренгу встал,
И по Ваниному знаку, «До свидания!»- закричал.
Все потом в кареты сели. Ваня крикнул: «Но, быстрей!».
И в ответ раздался топот, крик и щелканье бичей.
И помчались их кареты, грохоча по мостовой.
Все, вдруг, разом улыбнулись - так приятен путь домой.
Много дней пройдет с отъезда, без трех месяцев, как год.
В знатных семьях будет чудо, не собак, детей приплод.
И почти, что в каждом замке будет слышен детский плач.
Даже стал отцом несчастный честный труженик- палач.
Колдуна казнил однажды, а топор, вдруг, отскочил.
Палачу меж ног, что было, в тот же миг и отрубил.
Чем он только ни лечился, много времени прошло,
Но на этом самом месте ничего не отросло.
«Как жена живет с таким-то?»- задавали все вопрос.
Королевский шут- Карлуша намекал на длинный нос.
А когда родился мальчик, разговоры вновь пошли.
Шут смеясь, сказал: «Все просто - причиндалы отросли».
Так вот вышло: кровь Ивана в детях знати потекла.
До чужих ушей, однако, тайна эта не дошла.
Часто дамы вспоминали ту веселенькую ночь,
Повздыхают, улыбнутся, потом гонят мысли прочь.