Глина

В селе, что Глиняным зовут,
Жил много лет гончар без скуки.
Всю жизнь ревниво верил в труд,
Сам Бог ему приделал руки.
 
Кувшины к царскому столу,
Доступны всем по ценам сходным.
И в те, что сыпали золу,
Сосуды, с блеском благородным.
 
Гончар тот был, всегда один.
Сто лет, наверное, прошло,
Но нет у старого седин,
Все краше ремесло.
 
Все слышат даже по ночам
Как крутит он свои сосуды.
Тот нелюдимый всем гончар,
Под бабок сельских пересуды.
 
Мол, не берет ученика,
Как будто к смерти нет дороги.
Что черт гоняет старика,
И обжигают глину Боги.
 
Никто не спрашивали доку,
Нужны ль ему ученики.
И он молчал - в том больше проку.
Творя – не делая, горшки.
 
Он разговаривал лишь с ними,
Посудой всех мастей.
Он был кудесник, видел в глине,
Похожесть на детей.
 
Как разомнешь, так слепишь чадо.
Неспешные шаги.
Сначала форму придать надо,
Лишь после обожги!
 
Есть много гончаров на свете,
Но все дано тому,
Кто верит, что труды как   дети,
А глина плоть всему.
 
Что он и сам из этой глины,
Сын неба и земли.
Что дали жизнь в дорогу сыну,
Умело обожгли.
 
Он всех в округе удивляет,
Трудом, дойдя вершин.
Жизнь так же всех подразделяет,
Кто плошка, кто кувшин.
 
И пока носит мама сына,
Под грудью, у себя.
Начни готовить к жизни глину,
Что б обошла тебя.
 
Что б сердце стало благородней,
И форма превзошла.
Все, что за годы на сегодня
Жизнь эта обожгла.
 
Гончар тот умер завещая,
Плоды своей души.
Всем нам дорогу освещая,
До жизненных вершин.
 
Семья и труд - неразделимы.
Страна - есть я и ты.
И я поверил в эту глину
Житейской суеты.
 
Стараюсь в деле радость видеть,
Все нужное сберечь.
Покажет жизнь, что все же выйдет,
Мой плод, сумев обжечь.
 
Все начинается сначала,
С небрежного комка.
А дальше все что окружало,
В селе том старика.
 
Вся эта синяя планета,
И каждый уголок.
Вся жизнь подаренная эта,
Где был он одинок.