Лондон, 2002

ЛОНДОН, 2002       

                Catherine MacDougall,
                (Кате Лебедевой)

Старый Лондон. Призраки Диккенса
Оживают долгою полночью…
«Тако, милая… Божьей милостью…» -
Институтский твой опыт вспомнится.
Жили, к стереотипам склонные, -
Помесь зла и прекраснодушия, -
Но осеннее небо Лондона
Синевой прозрачной обрушилось!
«Squirrels!» - скачут по скверам белочки
И обильно в пабах питание.
Дети здесь – не развязно смелые…
И какие «туманы Британии»,
Если солнце и синяя глаз эмаль
У достойных леди and джентльменов,
И по-русски: «Пойдёт?» - спросит ласково,
Хоть и выглядит, всё же, шельмою,
Полиглот-продавец в окрестностях
Башен Тауэра исторических;
А под вечер – камин и кресло, и
Разговор о Её Величестве,
Ныне царствующей и здравствующей, -
И храни королеву, Господи!
…Я запомню и небо, и трапезы,
Мне милы трафальгарские голуби –
Очень трогательные и мокрые, -
И Мурильо, и замок Бэгстока…
Впечатлений – лавины мощные,
И записывать всё – лишь без толку
Тратить время… Но – вдоль по Бейкер-стрит,
К Букингемскому или мимо я, -
Синей искрой во мне горит:
«Тако, милая… Божьей милостью…»
Не вступаем ни в спор, ни в прения
По согласию обоюдному.
Ты не помнишь стихотворения,
Сочиненного как-то в юности.
Мы другие, конечно… Те же мы –
Только в памяти, - если хочется…
Но во мне твоя строчка теплится,
Как бы ни было в мире холодно!
И наверно, когда – усталая -
Над немирностью и внемирностью
Я взлечу, - всё равно останется:
«Тако, милая… Божьей милостью…»