Говорят

Ты говорила: иногда мужчина – еда
страшная, как спагетти с каракатицей цвета сажи.
Я говорила: мужчина всегда – река,
потому что в него не войти дважды.

Утро говорило: варите кофе,
чтобы день не надеть наизнанку биркой.
Будущее обаятельно, как Пол Скофилд –
ни одного спектакля не сыграно под копирку.

Пробка говорила штопору: помолчи!
ты и так похож на лестницу винтовую.
А он крутил фуэте до обморока почти,
а потом замирал, как подплывший к бую

купальщик. Щемящий такой финал.
Говорила Гонерилья, курнув косяк:
«Не вливают молодое вино в старые меха,
папу пришьем – будет ментам висяк!»

Сын читал в букваре: Мама мыла раму.
И понимал, что это – отчаянное вранье. –
Мама ела Ram’у, блюя рекламой,
чтобы купить ему же натуральное молоко.

Говорила занавеска карнизу: не отпускай!
А карниз повторял то же самое потолку. –
Жена говорит с мужем. Муж с Богом. Но из песка
их дети куличи во дворе пекут.

Электрик говорил: ноль, говорил: фаза,
щупая мою шею в поисках боя тока.
Электра говорила: «Солнце легло под колеса МАЗа,
и если встанет, то не факт, что – с Востока».

Said mermaid to the jelly-fish:
“Keep me in your mirror-heart,
and when you’ll thrown away on the coast, I wish…
I shall evaporate with your shade to God…”.