Нацист на пенсии

Когда удот служил в СС
В него вселялся лютый бес.
Он гнезда жег, давил птенцов
И был подлец из подлецов.
А нынче, в двадцать первом веке
Старик нуждается в опеке
Со стороны своей страны,
Признавшей полноту вины.

Живет удот в пансионате,
Гуляет, спит на мягкой вате,
Взбивая редкий хохолок,
Он навещает пищеблок,
Там ест бекон и пиво пьет,
Под вечер песенку поет,
Играет в шахматы с грачом
И не жалеет ни о чем!

А в славном городе Орел
Живет почти слепой орел…
Служил он в качестве стрелка
В составе авиаполка
И, кстати, уничтожил дот,
В котором прятался удот.
Освобождал Кавказ и Крым,
Войны глотая черный дым.
Контужен был, сломал крыло,
Но выжил всем смертям назло!
Представлен, награжден, помыт,
И просто-напросто забыт.
Существованье у героя
            Не просто жалкое – порою
Орел неделю голодает
И в страшной нищете страдает.

Соединяю в басни части,
Как говорится – на контрасте:
Наш победитель награжденный
На самом деле побежденный.
А, вот, эссесовец удод,
Как раз совсем наоборот.