Рынок. Гири...

          К самому концу рабочего дня подошла пара довольно потрёпанных субъектов. Сейчас всех людей, с потёртыми лицами и в помятой или грязной одежде без разбора стали называть бомжами. Даже вот так – бомж, с маленькой буквы. И уже мало кто помнит, что это аббревиатура, ставившаяся раньше на делах осуждённых уголовников – Без Определённого Места Жительства. Была ещё и другая аббревиатура – БОМР – Без Определённого Места Работы. Но она как то незаметно выпала из оборота. Видимо потому что сейчас работать стало не обязательно. Подошедшие, молодые мужчина и женщина, явно не были бомжами, потому что жили они в частных домах недалеко от рынка. Но то что они любили водку больше чем конфеты было написано на их малоодухотворённых от перепоя лицах. Застенчиво потоптались и предложили очень дёшево купить сотовый телефон. Чтобы обезопасить себя от проблем с уголовным розыском, от телефона я категорически отказался. Но видно было, что деньги на сорокоградусную амброзию им нужны позарез. Предложив телефон еще нескольким продавцам, и получив отказ, они снова вернулись ко мне.

          – Слушай, – сказал мужик, - у меня в сарае валяются гири, старинные такие, штук двенадцать наверное, разных размеров. Есть совсем крошечные, а форма как у двухпудовых. Хотел ещё год назад на металлолом сдать, да тащить далеко, может купишь? Похмелиться надо – край! А ты я вижу, разным старьём торгуешь. Вон я вижу, утюги у тебя угольные валяются, ступы. Мне тут до дома идти буквально пять минут, - Ну да ладно, гири это не телефон, и я соглашаюсь…, а тем более по цене металлолома. И они радостно уходят нетвёрдой походкой.

           Через полчаса, они появляются, вдвоём держась за рукоятку чуть живой от тяжести тележки, с разъезжающимися колёсами. На тележке стоит деревянный ящик. В ящике, связанные толстой проволокой по две и по три штуки, лежат ржавые гири разных номиналов. Всего их четырнадцать штук. Каждого веса по одной. Самая маленькая весит не больше ста граммов. Но по форме это уменьшенная копия двухпудовой. Я отдал довольной женщине сто рублей, и они умчались, гремя по асфальту разбитыми колёсами тележки. Свалил, эти гири в самый дальний угол контейнера и благополучно о них забыл.
Вспомнил о них только месяца через два, когда наводил в контейнере порядок. Вытащил пару штук, чтобы очистить от ржавчины. Но почистить мне не дали. Маленькими гирями сразу же заинтересовались два парня в майках, с перекачанными мышцами и короткими стрижками. Хохоча, они купили две самые маленькие гири в подарок на день рождения другу. Он, как и они занимался в клубе бодибилдеров, находящимся совсем недалеко от рынка. Обвязав с моей помощью гири, красными подарочными ленточками они исчезли в неизвестном направлении. Но ненадолго.

          Через полчаса, они пришли уже вчетвером. И скупили все оставшиеся гири. Напевая при этом что - "Снегири не гири..., улетят и не поймаешь!" По двести рублей. Распихав их между пальцами своих огромных ладоней, они добродушно пояснили мне, что гири будут почищены и выставлены в фойе клуба рядом с завоёванными кубками на витрину. Потому что это по приколу. Потому что гири редкие. На самых тяжелых из них была выбита дата изготовления – одна тысяча восемьсот шестьдесят первый год! Заходил, проверял – до сих пор там стоят! А какого они года выпуска, за стеклом не видно.