Жизнь, Любовь и Смерть Мента. Баллада?

Часть первая

Час пробил – скончался Мент,
Кончился абонемент.
Ждет. Стоит у божьих врат,
Слева – Рай, а справа – Ад.

Между – стол и секретарь,
Канцелярский инвентарь
Тусклый свет, пейзаж унылый,
И в душе – такая хмарь.

«Где же Святость, где алтарь?
Ангел, ряженный в стихарь?
Наконец, ответьте прямо:
Где посмертный мой стопарь?»

Сыро, сумрачно в приемной
Ждет-стоит служивый скромно.
Без вниманья, как обычно,
Ждать часами, так привычно.

Денег ждал он месяцами,
Званий – долгими годами.
Очень ждать уж надоело,
Вот и стал пред ангелами.

Секретарь, индюк бесполый
Весь в чернилах, серый, квёлый
Из архивного массива
Достает талмуд тяжелый

Поднял грозно веки-шторы
Жжет Мента тяжелым взором
Чувство, будто на допросе,
Сверлит взглядом прокурора.

Будто бы из ниоткеда
Агромадная анкета:
«Возраст, пол, женат иль вдов,
Где родился, кто таков?

Продал дьяволу ли душу?
Целомудрие наруша,
Иль в аренду Сатане
Сдал, за горстку ножек Буша?

Хочешь в Рай, мы понимаем!
Только нет вакансий в Рае.
Нет не в Рай, а только в Ад,
Можно в чине «Вертухая».

Тут профессия такая:
Не предполагает Рая.
Ты судил, а судит Бог,
А не сволота, какая.

Ты ж, как только родился,
Атеизму поддался.
Даром клир святой старался,
На амвонах голося.

Есть еще один задел –
Мусульманский Рай-отдел.
Но тебя туда не пустят,
Ты ж брусками сало ел.

Мне, намедни, аксакал
Про тебя порассказал,
Как ты, ихнюю породу,
На Кавказе погонял.

Это ты у Вас – герой,
А у них – злодей простой.
Так, что гурии и пери
Не станцуют пред тобой

К иудеям бы послал,
Ты б у них героем стал.
Иудеи будут рады,
Но,… опять же – сало жрал.

Хочешь в Рай, я понимаю.
Нет вакансий, повторяю
Нет не в Рай, а только в Ад
… Только в чине «Вертухая»

Загрустил служивый, было,
Поискал веревку, мыло,
Только вспомнил, что уже
Мертв, и тело-то остыло.

Труп уж день лежит в гробу,
Да с отверстием во лбу.
Дважды, ведь, не умирают
Здесь наложено ТАБУ.

Часть вторая

Взоры - долу, вспомнил враз
И кончину и Кавказ…
В общем, эта предысторья
- Интереснейший рассказ:

Как-то, в месяце апреле,
Птицы пели и капели,
Встретил чудное созданье (глазки, губки, обаянье)
Пригласил в кафе и вот,
К вечеру уже в постели.

Не подумайте, она
Им была поражена.
С взгляда первого любовь,
Как на голову стена.

И она ему – мила,
И хотелось так тепла
Холостому в комнатухе
У разбитого стола.

Из библейских был фантаст -
Умный царь Экклезиаст
Говорил: - «Такое было»
Библия соврать не даст.

Описание страстей,
Соломоновых песнЕй,
Также это подтверждает.
Тут ежу – ясным - ясней.

А кукушечка – кукует.
Дни в цветах и поцелуях
Кажутся, так бесконечны,
Лишь коснись и всё волнует.

В ритмах сказочного сна
Пробежала вся весна.
Лишь немного доставало:
Знал, что замужем она.

Так летели день за днем,
Как телега за конём.
Только чувство под лопаткой,
Что игра идет с огнём.

И не ведали они:
Счастью счёт идет на дни.
Мужу стало всё известно,
Как ты тайну не храни.

Муж на голову не пень,
Понял, враз, что он – ОЛЕНЬ.
Но смолчал, чтоб на погоны
От рогов не пала тень.

Тут в сюжет вплетем мы нить
И понятно пояснить:
Был начальником героя,
Муж девицы, стало быть.

Милицейский Генерал
Под мундиром гниль скрывал.
Он интригами и лестью
Путь к лампасам пробивал.

Пресловутый Евсюков
Был и близко не таков.
Генерал в верхах ценился,
Там не держат дураков.