Как я не стал ни де Батцем, ни де Кастельмором

~~~~~~~~   ~~~~~~~~

Книжки толстые буравя жадным взором,
я мечтал в отрочестве своём
Шарлем вырасти де Батц де Кастельмором,
при плаще, при шпаге и с конём.

Кашу уплетающему рьяно,
лижущему в поте эскимо,
выбиться хотелось в д’Артаньяны
мне сильнее, чем попасть в МГИМО.

Однокашники в процессе мастурбаций
на девичьих прелестей изгибы,
говорили мне:
— Не шёл бы ты в де Батцы,
и в де Кастельморы не ходил бы.

— На хрена, оно тебе, брат, надо,
честь спасая блудного бабья,
шпагой тыкать в печень всяким гадам?
Это ж уголовная статья!

В местности, где лошади под солнцем
водятся лишь в виде колбасы,
было трудно мне расти гасконцем,
и под стать отращивать усы.

Да, и шпаги были в дефиците,
днём с огнём, случалось, не найдёшь.
О какой морали, извините,
было речь вести, ядрена вошь?

В принципе, столовые приборы
животы дырявят идентично.
Но боялся я, что мушкетёры
не сочтут такой подход этичным.

Мне маман внушала:
— Брось терзаться,
коль не хочешь вырасти калекой.
Главное не в том, чтоб стать де Батцем,
главное — остаться человеком.

Человек, оно, конечно, гордо
до поры, до времени звучит.
Между тем, кому-то двинешь в морду,
сразу суд, и сразу ты бандит.

Всякий граф и герцог чистокровный
должен выбрать, сев на жеребца,
что важнее — кодекс уголовный
или манускрипт Дюма-отца.

Я и выбрал.
Но, увы, не д’Артаньяна.
Будто сдался в плен, пошёл таки в МГИМО.
Вот, сижу теперь в парижских ресторанах,
и жую их кулинарное дерьмо.

~~~~~~~~   ~~~~~~~~

* Шарль Ожье де Бац де Кастельмор, граф д’Артаньян — прототип правильного пацана для толстых книжек Дюма-отца про французскую жизнь.