Без милосердия ранее было в жж

Пуля ударила четко над головой, и Тень нехорошо усмехнулся. Еще пара «пристрелочных», и отлично замаскированный снайпер не промахнется. А в маленькой расщелине посреди скал, что Тени, что Кэмелу деваться было некуда. Малейшая попытка высунуться – и все, привет, белые тапочки.

Тень покосился на автомат. Где-то треть магазина он выпустил по снайперу, минуты еще не прошло. Осталось патронов тридцать в лучшем случае. И еще два магазина на поясе. И три магазина у Кэмела, да еще пара гранат. А где-то метрах в ста, на противоположной скале, сидит снайпер. И, судя по всему, прицел у него ночной. И винтовка с хорошим пламегасителем, потому, что выплеска огня не видно. Или позиция настолько хороша, что выплеска не видно. Не суть, вообще-то. Суть в том, что если ничего не делать, то в этой расщелине долго не просидеть.

Решение пришло неожиданно. Кэмел, до сих пор молча вжимавшийся в скалу, повернул голову и пробормотал очень тихо, практически одними губами:

- Тень… У меня светошумовка в кармане рюкзака… Дотянешься?
- Что ж ты раньше-то молчал…
- А раньше вроде как и ни к чему было.
- В каком именно кармане?
- Задний, нижний, малый. Только это не граната, это вэпэ.

Взрывпакет, то бишь… Тоже, в-общем, неплохо. Если получится вышвырнуть его из расщелины, то снайпер скорее всего, по нему не промахнется. А тут все будет зависеть от того, какой у этого малого прицел. Если с хорошими светофильтрами, то времени у Тени и Кэмела будет как раз, чтобы сигануть из расщелины вдоль тропы. А если хреновые, то малый ослепнет секунд на сорок точно, а это уже отлично, в таком случае есть шанс не промахнуться и по нему. Ведь как бог свят, начнет палить напропалую… Но – это если ослепнет. А готовиться надо к тому, что будет у них максимум секунда-другая с момента взрыва.

Тень потянулся к рюкзаку напарника, моля всех богов, чтобы не слишком выпячивать колени из расщелины в момент приседания. Снайпер, бедняга, от такой наглости так ошеломился, что даже не смог выстрелить сразу, а только через пять с половиной секунд. Пуля, взвизгнув, впилась в скалу четко между узниками расщелины, обдав каменной крошкой обоих. Кэмел выругался сквозь зубы – осколками камня его задело в пах. Не сильно, но чувствительно.

Дальнейшие события слились в пятисекундный марафон, в котором уложились резкий взмах рукой Тени, выбрасывающего взрывпакет из расщелины, визг пули снайпера, нашедшей этот несчастный взрывпакет, грохот и вспышка взрыва, очередь Кэмела, запущенная куда-то по скале, два стремительных броска из расщелины вдоль извивающейся горной тропы, еще несколько выстрелов снайпера (вслепую, как и прогнозировалось, из-за плохих светофильтров на прицеле), хриплый выдох поймавшего слепую, наугад выпущенную пулю, Кэмела, и четкое осознание Тенью того, что он остался один на один с ослепшим, оглушенным, но все еще очень опасным снайпером. Который скорее всего, после того, как оклемается, начнет еще тщательнее приглядывать за подотчетным квадратом, да и доложит своим, скорее всего, о том, что один из армейцев ушел.

Тень не собирался уходить. Оттащив тело Кэмела в сторону, за изгиб скалы, не обстреливаемый снайпером, он вытащил из разгрузки напарника оба целых магазина, отстегнул от АКМС-а полупустую спарку, и принялся сосредоточенно набивать ее патронами. Автомат Кэмела валялся около спасительной расщелины, и туда соваться у Тени не было ни малейшего желания. Закончив с патронами, Тень достал из кармана маленькую черную коробочку радиосканера.Yaesu был размером не больше сигаретной пачки, но, тем не менее, великолепно зарекомендовал себя за время войны, раскалывая «на раз» бандитские переговоры. А, собственно, чего там раскалывать – большинство боевиков бегало с ментовскими Моторолами ГэПэ-ТриТыщи, и вот уж кого сам бог велел читать «на раз»…

То ли Тень был невероятно везучим именно сегодня, то ли его невысокое мнение о бандитах имело под собой все основания, но через сорок секунд сканирования в эфире, капитан совершенно четко расслышал начало радиообмена. Некто «Львив» с очень ярким украинским акцентов активно звал на связь некоего «Нохчу». Позывные, мягко говоря, неоригинальные, подумалось Тени, но, впрочем, какой оригинальности ждать от этих «воинов»… Так, название одно – «боевики», обыкновенные банды, осмелевшие от безнаказанности. Идейных «освободителей» осталось от силы процентов десять, да и те уже давным-давно предпочитают договориться с федеральными силами. Вон, гантамировцы, например…

- Нохча здесь. Чиво арёшь?
- Слухай, у мени тута адын москалик убег, пошукать иво чи ни?
- Никаво искать не нада, да? Сыды на пазиция, да? Я сичас джигитов пошлю, они паищут, да?
- А вжеж утикаит? Шо зробыты будим?
- Не убэжыт, нэ успеит, да? Сыды на пазиция, арюк.
- Тады хоп, сэм тры, ага?
- Иншалла.

Эфир затих. Тень усмехнулся нехорошей, злой усмешкой… «Москалик нэ убежыт», ага. Именно. Вот еще от всяких горе-вояк не бегал.

… Зайти снайперу за спину большой проблемой не оказалось. Тень просто заложил крюк метров в пятьсот, аккуратно прячась за камни и редкие деревья. Гораздо сложнее оказалось выйти снайперу в спину так, чтобы он ничего не заметил. Но и с этой задачей Тень вполне справился, просто она заняла довольно много времени. Каждый шаг выверялся очень вдумчиво, чтобы даже мягкие кроссовки не издали ни единого звука. Тень крался, выведя нервы на предел, превратившись внутренне в некое подобие шагающего уха, с автоматом наперевес. И, когда выглянув из-за очередного валуна, Тень узрел развалившегося с на пологой скальной площадке здорового детину с СВДурой в обнимку, он не стал издавать лишних звуков и привлекать к себе внимание. Просто прыгнул, оседлав снайпера, как заправский кавалерист, и зажав ему рот рукой в кожаной обрезанной перчатке. Несколько секунд борьбы – и снайпер оказался аккуратно скручен в бараний рог, а в рот ему Тень затолкал одну из запасных портянок, заранее изготовленную. Связав хохла (а в его происхождении Тень уже не сомневался) офицерским ремнем, которым наемник был перепоясан, Тень его тщательно обыскал. Документов не было, была рация (ага, именно, ментовская Моторола), пистолет ТТ, две обоймы патронов к нему, ключи от какого-то автомобиля, здоровый нож-финка, и аптечка. Рядом еще валялся армейского образца вещмешок, который тоже был проинспектирован самым тщательным образом. Он же и пополнил коллекцию полусотней патронов к СВД, двумя брикетами тола (ишь ты, подрывник нашелся!), пачкой денег, не особо большой, и тремя комплектами документов, изучать которые Тень вдумчиво не стал, просто узнал из них, что снайпера зовут Михайло.
- Э-эй, бое-ец, ты живой? Живой? Вот и славненько. Слушай меня внимательно, дважды повторять не буду. У нас с тобой есть три варианта развития событий, а именно – первый – ты изображаешь из себя ох*енно крутого героя, молчишь, как партизан, и я тебя просто убиваю. Второй – ты говоришь мне очень честно и искренне, где база, как идти, кто командир и все такое. В таком случае, я тебя оставляю тут, связанного, но живого. Сам схожу, проверю слова твои. А вот если ты меня на*бать попробуешь, то будет третий вариант – ты сдохнешь в муках. Либо от затекания, холода и прочего – ты не переживай, я тебя замаскирую, либо от моих рук, когда я вернусь с осознанием, что ты меня на*бал. Понял, боец? А сейчас твоя задача моргнуть глазами столько раз, номер какого варианта тебя больше всего устраивает. Усек? Молодец. Итак, сколько раз моргать будешь?
Молодец, я знал, что будет «два». А сейчас я начну вынимать кляп, а ты начнешь не дергаться, ага? – Тень приставил финку к горлу снайпера и вынул свою портянку.

- Братуха, ни стриляй!
- Цыц. Отвечать на вопросы быстро, коротко, ясно. Понял?
- Ага.
- Кто командир подразделения?
- Вароев Арслан, из людын Радуйва.
- Сколько человек в банде?
- Сорок – питисят, ни считав я…
- Где база?
- На плато, отсюда та ни боле километров трех, я зараз покажу!
- Лежать! Показушник… рассказывай, как идти, только не на мове своей.

Снайпер Михайло проморгался, попросил закурить. Тень выдал ему беломорину, внимательно разглядывая его руки. Ни наколок, ни перстней, ни браслета – цепочки, ничего. Такое впечатление, что и не бандит, а очень приличный малый. Был. Пока «в Украйне» жил. Михайло же тем временем очень подробно и обстоятельно объяснял, как идти «на базу». Тень слушал вполуха, ибо по словам «на плато» уже понял, где именно находится лагерь бандитов. Из рассказа Михайло его интересовало только одно – количество охранных постов. Впрочем, при такой небольшой численности – вряд ли охраны было много. Смешнее другое – народу у них раз два и обчелся, а снайпера посадили. Нетипично для маленькой банды. Или что-то готовят, или кого-то ждут. Причем не из федералов – иначе помимо снайпера было бы еще хотя бы пара человек с пулеметом.

- Эй, Михайло… А ну-ка, встань.

Снайпер послушно вскочил. Тень затушил о землю окурок, окинул хохла взглядом более внимательно. Да, здоров, бычок. Здоров…

- Повернись спиной, руки развяжу.

Михайло немедленно повернулся, даже слегка выпятил связанные кисти. Тень подошел к нему вплотную и одним движением свернул шею. Тащить его с собой не было ни малейшего смысла, иностранец. Оставлять здесь – опасно, не ровен час докричится до кого-нибудь. Снайпер был обречен еще тогда, когда Тень его увидел. И откровенничать с врагом у капитана не было ни малейшего желания.

Забрав нехитрый снайперский скарб, Тень принялся прикидывать, как бы половчее выйти к базе. Сверившись с картой, он пришел к единственному выводу – надо заходить к плато сверху. А для этого надо забраться на гору с противоположной стороны…

Подъем выдался не из легких. Перчатки – кожаные «обрезыши» - превратились в набор лоскутков, а отсутствие нормального альпинистского снаряжения сказалось прежде всего усталостью. Тень курил, сидя на камне, находясь почти на километр выше пресловутого плато. А километр абсолютной высоты – это почти пять километров дистанции. Предстоял еще и спуск, но Тень искренне надеялся, что спуск будет легче.

Надежды оправдались. Два с половиной часа осторожного передвижения обернулись тем, что база была, как на ладони. Метров пятьсот-шестьсот, не больше. И сто сорок метров (по GPS-у) превосходства по высоте. С такой позиции можно было, не сильно напрягаясь, устроить расстрел из СВД, которую капитан прихватил у снайпера, но много ли убьешь? Ну троих, ну четверых, но не больше – потом попрячутся. А позиционная война в таких условиях – далеко не лучший метод.

Осложнял все тот факт, что база была не просто базой – внизу раскинулся небольшой аул. И если бы не пулеметное гнездо около дороги – никто бы и не подумал, что идет война, что в поселке есть боевики, что мирное течение жизни поселка может быть хоть как-то нарушено.

Тень устроился поудобнее, достал бинокль, начал наблюдать. Вот дети, играют на улице. У них все хорошо, им не до войны. Вот работяга идет, несет дрова. Стоп! Ну ничего себе… Работяга, значит… Да нет, раб – ноги скованы, в отрепьях одежды можно разобрать российскую военную форму. Тень пристально вгляделся в лицо. Нет, не знакомы. Да мало ли тут русских ребят, пропавших во время этой войны, будь она проклята!

Раб остановился, решил передохнуть. Один из игравших мальчишек заметил его, подобрал с земли камень побольше, с размаху швырнул в русского. Попал в плечо, раб успел увернуться. Остальные мальчишки последовали примеру своего товарища, и вместо отдыха бедолага оказался осыпаем камнями. Он подобрал дрова, которые нес, и поспешил дальше, чтобы не связываться с этими «храбрецами».

Из одного из домов высунулась женщина, что-то крикнула вслед рабу, от чего он еще больше сгорбился, а мальчишки радостно захохотали, тыкая вслед ему пальцами. Хорошо, что хоть камнями кидаться прекратили.

Мысли капитана неслись галопом. Бурлящая внутри ненависть, несколько минут назад почти угасшая, развернулась с новой силой. Поселок, значит. Мирный, значит. Твари, ну что же за твари, а? Уже и детей приучили к тому, что русские – не люди. А вот когда в Москве или Питере что-то подобное слышат о себе, тут же начинают глотками продажных «правозащитников» вопить о страшном фашизме и национальном притеснении… Ладно, твари. Будет вам «фашизм». Сами напросились, если что.

Решение пришло само по себе – во время спуска Тени пришлось обойти несколько огромных валунов, очень неспокойно лежавших на склоне. Создалось впечатление, что они попирают законы гравитации, потому, что огромное количество камней слежалось Хеопсовой пирамидой наоборот, замкнувшись у подножия на огромный валун, похожий на гигантское яйцо. Вот к этому яйцу Тень сейчас и пришел, разглядывая его внимательно. Ну, да, вот сюда сунуть один из взрывпакетов, оставшихся от Кэмела, вот сюда – один из брусочков тола, забранных у снайпера, а вот сюда второй – и замедление чуть побольше, чтоб направление придать верное… И камнепад точно на поселок обеспечен. Только вот там же еще и люди… В смысле, русские пленники, как с ними быть?

Час раздумий пришелся на полуденное солнышко. Тени очень захотелось вдруг кофе. Так иногда бывает, что уставший разум начинает желать странного, а Тень всю ночь прятался от снайпера, убивал снайпера, потом карабкался сначала на гору, потом вниз. Устанешь тут.

Капитан достал рацию, изъятую у покойного Михайлы – стрельца. Проверил, не сбилась ли волна. Нажал тангенту, и уверенным голосом произнес:

- Арслан, ответь Тени. Арслан, Арслан, ответь Тени.
- Ээ, ты кто такой, да? Какой Тень, кто говорит? Какого тебе еще Арслана?
- Нохча, ты что ли?
- Я нохча, а ты кто такой?
- Я – Тень, капитан федеральной погранслужбы. И у меня к тебе дело, Арслан.
- Э, какой капитан?
- Тот самый москалик, который сначала от твоего горе-снайпера ушел, а теперь твой аул под прицелом держит. Смерть я твоя, Арслан, вот я кто.
- А… Сам пришел, русский? Сдайся тихо, обещаю, бить не буду! – задорный смех «нохчи» раздался из рации, как будто совсем рядом. Тень стиснул кулак покрепче, еще не хватало сорваться.
- Нохча, я с тобой не шутки шутить пришел. Я тебе предлагаю выкупить твою шкуру подороже. Интересно?
- Русский, ти смелий, да? Ну, давай, лай дальше!
- Арслан, твой аул у меня под прицелом. Если кто-нибудь на улицу высунется, получит пулю. Но если ты и твои подонки сейчас отпустите всех русских, которые у тебя в плену, то я обещаю тебе честный арест и честный суд. Сможешь даже отмазаться, если адвоката хорошего наймешь.
- Рабов отпустить? Русский, а ты знаешь, сколько рабы сейчас стоят?
- Арслан, они сейчас стоят твою шкуру. И твоих сорока бойцов. Понял меня, нохча, или повторить?

В ауле тем временем начался шухер. Дети моментально разбежались по домам, под крики своих матерей, улица опустела. Пулеметчик в гнезде занервничал, дергая стволом пулемета по невероятной траектории, словно пытаясь понять, где засел неведомый русский воин.

Рация тем временем опять ожила:

- Эй, русский, ты весь аул видишь, да?
- Конечно, весь, высунешься – докажу.
- Не надо, русский, я тебе верю. Смотри внимательно, русский!

В двух домах открылись двери, на улицу буквально вытолкнули пятерых человек в лохмотьях одежды, закованных в цепи. За ними прятались трое бандитов, используя пленных, как живые щиты.

- Видишь их, русский?
- Вижу, Арслан, вижу. Скажи своим, чтобы сняли с пленных кандалы и убрались обратно по домам, потом я тебе скажу, что дальше делать.

Словно услышав его, бандиты подтолкнули пленных подальше от домов, а сами спрятались обратно. Из одной двери вылетела связка ключей, прямо под ноги пленным. Словно не веря своему счастью, пленники осторожно, неспешными (или обессиленными?) движениями стали размыкать свои оковы.

- Неправильно себя ведешь, Арслан – сказал Тень рации. Рация отозвалась веселым голосом:
- Э, русский, ты меня совсем за мудака не держи, да? Я тебе не верю, ти мине не веришь, но давай будем разумными людьми, да? Твои люди свободны, приходи меня арестовывать, русский!
- Сначала, Арслан, ты и твои бандиты подождете, пока пленники уйдут из аула, а потом выйдете на улицу в штанах и без курток, и сложите горкой все оружие, так, чтоб я видел.
- Русский, может, нам без штанов выйти, а? а вот этого ты не видел?

В этот момент пулеметчик развернул свой ДШК в стороны улицы, и тремя короткими очередями раскидал пленников по околице, в неестественных позах, нашпиговав свинцом.
Тень стиснул зубы. Рация не унималась:

- Понил теперь, русский? Хер свой соси, да? Шагай сюда, только медленно, тогда живым оставлю, казел!

Капитан медленно выключил рацию. Прикрыв глаза, он молился. Молился за души ребят, воинов, умерших от подлого врага, но умерших свободными.

Подойдя к минно-скальному коктейлю, Тень с абсолютно спокойной душой запалил бикфордов шнур, и спрятался за выступающий камень, высунув наружу только стекла бинокля.

Его расчеты оправдались с лихвой – лавина камней, освободившихся взрывом, стартовала вниз со скоростью заправского бобслеиста, снося более мелкие камни, стремясь к поселку весело, бешено, неудержимо…

Тень вылез наружу, когда грохот камней закончился, минут через десять. Подойдя к своему наблюдательному пункту, из которого он говорил с Арсланом, он пристроил на камни СВД и приник к прицелу, выискивая уцелевших. Счастливчиков нашлось трое – пулеметчик в гнезде был еще жив, судя по дергающейся из-под скальника руке, и еще двое бандитов, выбравшиеся из-под развала, старательно растаскивающие камни. Тень со спокойной совестью пристрелил выживших, и пошел к тому, что еще десять минут назад было аулом.

Он ходил по камням, внимательно прислушиваясь, не слышны ли где голоса. Перепрыгивая с валуна на валун, он каждый раз замирал, стараясь услышать чье-нибудь дыхание, кроме своего. Но, все то, что не удалось федералам, удалось Природе, подстегнутой Тенью – выживших то ли не было, то ли он их не слышал. Эфир точно так же молчал, никто не звал на помощь. Капитан перекрестился, широко, размашисто, и пошагал прочь.

Через семь с половиной часов, валясь с ног от усталости, больше всего на свете желая рухнуть спать, Тень стоял перед полковником Маровским, командовавшим спецназом ФПС, который прислали на помощь ВДВ-шникам, и докладывался:

- Товарищ полковник, группа разведки погибла. Задание по обнаружению бандитов выполнено. Банда уничтожена. Разрешите подробности в рапорте?
- Иди спать, Тень. У тебя круги под глазами больше каски. Иди спать, потом поговорим. Потом все расскажешь, капитан.