Я помню

To Stef Sirkis

«Протестантская этика, католический взгляд».
Мы были детьми и тихо смеялись,
Двое славных, похожих, неуправляемых ребят,
Какими ,наверное, мы уже не остались.
В нашем детстве все серьезно относились к вещам,
Над которыми мы постоянно шутили.
Посылали в церквях кого угодно к чертям,
И помню, родители нас за это побили.
Но это все глупости! Мы с тобой были счастливы,
И ломали машинки ,врезая их в стену.
Наши рты постоянно были огненно-красными,
Потому что с тобой мы давились от смеха.
Помню, как послали нас в интернат,
Как заставляли упорно молиться на исповеди.
Я все это помню, а ты помнишь брат?
Как приходилось просить у прохожих нам милостыню.
Чтобы просто сбежать…улететь и смеяться.
Боже…я помню, как мы всех ненавидели,
Как нельзя было друг другу нам с тобой улыбаться,
Нельзя утешать, если из нас кого-то обидели.
Я все это помню. Все те издевательства,
Которые убили наши с тобою улыбки.
Грусть, бесчестие, корысть и предательство,
Наши победы и наши ошибки.
Помню, как вышли с тобой на свободу,
Как не разговаривали с папой, обижались на маму,
Как вдруг в нашем доме стало много народу,
И мы сами упали в греховную яму.
За их нелюбовь, за наши морщины
Около уголков губ, где могила улыбок.
Просто, назло, лишь друг другом любимы
Маленькие писатели себе же открыток.
Зарекались, что больше туда никогда не вернемся.
Всегда были одни. В горе. И в радости.
Все удивлялись, почему мы не смеемся,
Но мы тайно смеялись, делая шалости.
Я помню, как быстро летели года,
Как жадно ловили улыбки друг друга
Мимолетно-стыдливые. Умирала зима,
И на нас налетела хандра и простуда…
Я все это помню. Наши веселые дни,
Наши маски для тех, кто нас не любил.
Я помню дома, и я помню огни,
Я помню, как я не мог оставаться один.
А сейчас в руке слабой держу крестик твой,
В месте, где зарекались мы с тобою не быть.
Да. Я ставлю свечу за твой упокой.
Я клянусь ТЕБЯ помнить и никогда не забыть.