Вальпургиевы Рыцари

Переписка в венке сонетов.
Люциус Малфой (Иван Перепелкин)/Северус Снейп (Т.Гесс)
...по мотивам семитомника Роулинг.

Sammary:  романтизированная чернуха (будни джентльмена с просветом в конце). Поводом выступает сонет Цурена.


1
LM
Как лист увядший падает на душу
Исписанной салфеткой дневника -
Слова любви признаниями рушат.
Черновики мудрей чистовика.

Как дождь осенний омывает сердце,
Опасность оказаться позади
Прохладою тревожных терций
Отчаянье в надежду превратит.

Безвременье сковало чистовик.
Но надвое порвал безмолвье крик.
Огнем последних листьев неба

И жаром брошенных побед
Черновики души - кусками хлеба
Макают в кровь вино и свет.

2
SS
Макают в кровь вино и свет
Смертельно раненые люди.
Пресуществится ль плоть, когда забудет
Свою печать, свой роковой обет?..

Лучится рана. Кончена игра,
Не вовремя, не выверено, рано!
Приходит Смерть не пробою пера,
А точкой на постскриптуме романа.

Нет времени писать черновики.
В тумане не распознанную сушу
Клянут перед крушеньем моряки.

Как лист увядший падает на душу –
Фальшивых слов упали черепки.
Вино и свет текут с моей руки.


3
LM
Вино и свет текут с моей руки.
Немая паства жадной черной тьмой,
Дрожа, внимает пище роковой
Через свои разбитые клыки.

Отравы бледный стон - я сам такой.
На свежесть устанавливал силки.
И святы были эти чудаки,
Что превратили заблужденья в сон,

Так тоники заветный ясный тон
Сквозь мысли вырвался наружу.
Тогда отшлифовался грамматон,

Что формирует мыслящую душу
Пока я нем. Теперь я вышел вон.
Сегодня я молчание нарушу.

4
SS
Сегодня я молчание нарушу:
Я вышел из себя, как из одежд,
И созерцал винительный падеж
Что сковывает сумрачную сушу.

Над болью, над оковами страстей -
Моя цена ничуть не стала ниже.
Я вел подсчет, как строкам на листе,
Всему, что в эту ночь я ненавижу.

Виновны все. В излучине реки
Ущербная Луна застряла костью.
Полуночный попутчик мой – беги,
Здесь правит бал совсем иная гостья.

Ее слова негромки и горьки:
«Сегодня крылья ворона легки!».

5
LM
Сегодня крылья ворона легки.
Я взмыл на них, скитальца покидая.
Его совет убавит урожая,
Сердцам, что отрастили внутрь клыки.

Мне предстоит нелегкая загадка:
Из хищника добычей должен стать.
Мне должно научиться доверять
Любви неясным лучикам.
Украдкой
Спешит чернильных тонких пальцев тень
По телу ночи, как по лунным строкам.
Мелодия стремится в светлый день.

Звенящих звуков, криков, слез радетель -
Не дам свершиться жертвенным порокам,
Осенний ястреб будет мне свидетель.

6
SS
Осенний ястреб будет мне свидетель:
Я брел во тьме через прибрежный ил.
Тот боле не нуждается в совете,
Кто свой рассвет в аду похоронил.

Но ты в своей порочности случайной –
Ты вовсе не желал гореть в аду!
По телу ночи шествовала тайна,
И шелестела листьями в саду,
 
И мчалось время огненной лисицей
По коже писем, по изнанкам карт,
За вымыслом, по следу, за границу…
Я болен.
То ли кара, то ли дар.
Охотничий азарт не прекратится:
Я жду тебя у сквера Трафальгар.


7
LM
Я жду тебя у сквера Трафальгар,
Надеясь обогнать тебя на день,
Но Ночь не дарит времени загар -
За мной чернильных строчек льется тенью

Ты обогнал меня, хоть тише шаг
Отточенной механики крыла.
Не от того ли ты теперь мой враг
Что скорость бремя чести подвела?

Дуэль не принята в иных кругах,
Извилистых, как кроличья нора -
Продолжим прятки на своих ногах.

Я отмываю площадной нагар
С измазанного копотью пера
Не для того, чтоб нанести удар.


8
SS
Не для того, чтоб нанести удар,
Взвилась рука – и сбросила перчатку.
Опоры и мосты сегодня шатки –
Двоих снести не сможет боливар,

Двоих спасти не в силах огражденья,
Мы в лабиринте. Кто удержит нить?
Ты был моим задолго до рожденья,
И смерть не в силах это изменить.

…Зов минотавра.
Приступ тошноты -
Шальная дробь, застрявшая в скелете.
Его приказ нуждается в ответе,

Но мне не важен он. Мне важен ты.
Смотрю в тебя не в страхе темноты,
А для того, чтоб раствориться в свете.


9
LM
А для того, чтоб раствориться в свете,
Осталось каплю вытравить с руки.
Чернильных линий перебор в ответе,
Где нацепили маски игроки.

Его приказ сомнителен до дрожи,
Но взгляд его сильнее немоты.
Минутной нитью стонут в пальцах вожжи
Кареты сумрачной.
Подлунной суеты
Далекий дом, кровавые подарки,
Конечный пункт моей беспечной скачки.
Нас ждут с тобой постылые задачки,

Лишь краски жизни более не ярки.
Клубится дым под сводом старой арки,
В нем утопают кладбища и парки.


10
SS
В нем утопают кладбища и парки –
В тумане, что багров, как киноварь.
Карета мчится в призрачный ноябрь
Сквозь полотно, что ткут слепые парки.

Забудьте все, что я вам говорил.
Словесности не место на погосте.
Я думал - это пятна от чернил
На рукоятке вашей новой трости.

Я думал – это пятна от эмульсий
Темнеют на моем остывшем пульсе.
Какая глупость.
Изумрудный лик
Один состав нам выдал в обладанье.

…Мелькают в окнах улицы и зданья,
И древние изножья базилик.


11
LM
И древние изножья базилик,
И новомодные сады мэнора
Не заглушают траурного хора,
Что в час последней встречи в нас возник.

В нем плавились сердца, крошились кости,
Слова лились как огненный поток,
Цилиндр змей горел, ломались трости -
Судьбы замену принял кровоток.

Наш путь, хоть вам противен общий жребий
Извилистой, тернистой черной марки,
Ведет от прошлого смешных поверий,

Где жизни ветхой поцелуи жарки,
К подвалу смертью раненых отребий.
В нем тлеет, золотясь, завеса Арки.


12
SS
В нем тлеет, золотясь, завеса Арки -
В конце письма. Развеялся дурман.
Сулил величье жребий черной марки,
Но мне невыносим самообман.

Я ранен Смертью. Вкладывать персты
Бессмысленно - и потому не надо.
Простив тебе прощальный кубок с ядом,
Хочу спросить: а ты? Чем ранен ты?..

Я буду видеть в мой последний миг
Ни след чернил, ни гордую розетку -
Пожизненную рабскую отметку.

Я был согласен сам. Ты - проводник -
Не то игрок, не то марионетка…
Все кончилось. Написан чистовик.


13
LM
Все кончилось. Написан чистовик.
Воспоминанья прошлого нахлынут:
Я был в чести, но честью был покинут.
Вращался золотистый маховик.

Как в прошлом, мы стоим перед порогом
И раны плоти меркнут перед ней -
Оставлена кровавым черным Богом
Отметка пустоты души моей.

Взяв Имя - вид смертельного подарка,
Не нужно мне теперь иных даров.
Четыре буквы заперты в Альков,

А пять отныне засияют ярко,
Мечта освободилась от оков,
И улетает ввысь светло и жаркою


14
SS
И улетает ввысь – светло и жарко –
Ушедшей ночи сорванный покров.
Пролитый воск остывшего огарка.
Холодная и опытная кровь.

Холодный блеск знакомого забрала,
Два дюйма между выступами шпор.
Уже не помню, что мы потеряли,
Когда вступили в этот разговор,

Не знаю, на кого падет секира…
Я волен отпустить тебя без мира,
Но с ворохом губительных улик.

Ты слышишь, как взрывается за взглядом -
Со на души, покрытой листопадом -
Свободы нашей выстраданный крик?..


КЛЮЧ

Как лист увядший падает душу,
Вино и свет текут моей руки.
Сегодня я молчание нарушу:
Сегодня крылья ворона легки.

Осенний ястреб будет мне свидетель:
Я жду тебя у сквера Трафальгар,
Не для того, чтоб нанести удар,
А для того, чтоб раствориться в свете.

В нем утопают кладбища и парки,
И древние изножья базилик,
В нем тлеет, золотясь, завеса Арки…

Все кончилось. Написан чистовик,
И улетает ввысь – светло и жарко -
Свободы нашей выстраданный крик.